Ваншот: За Пределом

— И почему же ты меня остановил? — с непонятной интонацией спросил он.

— Он... нужнее живым... — Блин! Как же трудно произносить слова. Меня вообще сегодня собираются лечить или нет?!

— Нужнее, значит. Выгоду ищешь? А ничего, что его долбанные железяки твоего кореша порешили?

Пришлось возразить:

— Ник жив...

— Гонишь! — не поверил Динк. — С чего ты взял?

Моя уверенность объяснялась просто. Если бы Швец погиб, то пришло бы оповещение всем игрокам и шотхоллам о том, что банда Потрошителей перестала существовать. Такие общие информативные уведомления шли регулярно: планету N захватили пираты, M-ский торговый союз распался, банда Бяк уничтожена Хорошими Парнями и прочее, прочее, прочее. Я, как и все остальные персы, почти не обращал на них внимания, хотя в моей памяти машинально фиксировалось всё. Но сообщение про Ника не мог пропустить, потому что ждал его с замиранием сердца.

Нет, банда Потрошителей продолжала существовать, значит, Швец еще жив, и для того, чтобы вытащить его, требовался инженер с роботами, потому что вдвоем с Динком мы этот завал и за сто лет не разгребем, силенок не хватит.

На такое длинное объяснение у меня уже не оставалось здоровья, поэтому пришлось ограничиться коротким:

— Он жив. Роботы его вытащат. По-другому никак.

— Значит, вот для чего тебе инженер... А ведь ты молодец, Мел, — все тем же странным тоном заговорил Динк. — Я ж не верил, что у тебя получится добраться до глушилки. Надеялся, но не верил. М-да... А теперь, выходит, ты мне жизнь спас. Сперва сам хотел замочить, а потом спас.

— Я спасал не тебя, — ответ прозвучал резко, но мне очень не понравился непонятный блеск его глаз, да и весь этот разговор. Лучше б вылечил меня, чем базар разводить.

Или он не собирается лечить? Зачем ему? Мы же по-прежнему враги. Или нет?

— Ты спасал себя и своего кореша, — кивнул Динк. — И все же, спасибо, — он помолчал, заговорил после паузы: — Вот ведь как все вышло. Еще недавно я сидел, примотанный скотчем к долбанной стойке, будто баран на заклание, и прощался с жизнью. А ты, весь такой крутой из себя, тыкал мне кулаками в солнышко и пальцы гнул. А сейчас все наоборот, — ствол пистолета как бы невзначай уставился мне в грудь. — И каково ощущать себя у стены перед расстрельной командой, а, Мел?

Мои губы сами собой сложились в отвязную усмешку:

— Довольно привычно.

Начиная с того террориста в метро, за последнее время только ленивый не пытался меня убить, включая Лирика. Причем большинство врагов были выше по уровню и априори сильнее.

— М-да? — впервые с начала нашего странного разговора на лице рингуанца появилось понятное мне выражение — удивление. — Хочешь сказать, что для тебя все это, — он обвел рукой склад, — норма?

— А что такого? Весело же было! Нет? — не удержался от подкола я.

— Угу, — буркнул Динк, — обхохочешься.

Я по-прежнему не мог понять, чего рингуанец хочет от меня, почему не стреляет. Из благодарности за спасение? Тогда почему не лечит?

— Ну, хватит, Динк. Базар окончен, — мне было нехорошо, болело все тело, особенно голова. Мысли путались. Окружающая реальность качалась и раздваивалась. — Давай уже решай. Стреляй или лечи.

Одна моя рука незаметно стиснула глушилку, а вторая нащупала в ремне на бедре тот самый стальной стояк. Если рингуанец попытается выстрелить, то отвлеку его внимание, бросив в рожу стояк, и тут же активирую роботов, на это, надеюсь, сил мне хватит. Третий стоит от нас так близко, что положит Динка одной очередью, ведь у рингуанца нет моей Удачи, чтобы пули летели мимо. Возможно, мне опять повезет, и я уцелею при обстреле, успев вновь вырубить крашеров. Но даже если и сдохну, то и трехглазый гаденыш живым не уйдет!

Выражение лица бывшего Круизника изменилось — он явно принял решение.

ГЛАВА 4. ТОЧКА НЕВОЗВРАТА

Динк убрал пистолет, достал из моего рюкзака бинты, положил мне на грудь, активировал и решительно бухнул:

— Хочу стать Потрошителем. Примете в банду, а?

'Получено: Харизма +30', — тотчас отреагировала на его слова программа.

Да звёздную ж пипку тебе на макушку! Такого, прямо скажу, не ожидал. Думал, что, в лучшем случае, просто пожмем друг другу руки и разойдемся.

Чуть было на автомате не брякнул, мол, я и сам вроде как уже не Потрошитель — официально. Но промолчал. Понял, что Динк имел в виду. Он говорит не о формальностях, вроде статуса и нашивки, а о сути — хочет стать своим в нашем крошечном боевом братстве. Вопрос в другом. Вернее, целых два. Я озвучил первый из них вслух:

— Оно тебе надо? Нас всего двое. Это и бандой-то назвать сложно.

— Значит, стоит расширяться. Вот и начните с меня.

— У нас до фига проблем, — честно предупредил я. — Есть риск поссориться с Морфием. А еще мы собираемся добить Круизников, всех, до единого.

— Туда им и дорога.

— Что так?

— Да там тухляки одни. Торчки обдолбанные. Друг у друга лефты крадут, снарягу. Чуть зазеваешься и... Крысы, — Динк выразительно сплюнул.

— А ты не торчок?

— Завяжу, — твердо пообещал он. — Да мне и не нравится долбаться, если по чесноку. Так тошно становится. Голова мутная. Вместо кайфа злость, на них, на себя. Хочется всех своих подельничков на куски прямо зубами порвать.

— Зачем же ты к ним вступал?

— Сам не знаю, — рингуанец растерянно пожал плечами. — Так вышло.

Понятно. Видно, в банду его запихнули при оцифровке. Я вон тоже себе компанию не выбирал, и мне просто провезло, что Швец и остальные оказались стоящими ребятами. А может, это так по сценарию положено, чтобы малочисленные на фоне остальных банд Потрошители были сплоченнее наркоманов-Круизников, иначе не выжили бы в криминальном мире Бродвея. Как я уже успел убедиться, сценаристы составили довольно логичный сеттинг — сбалансированный и продуманный в мелочах.

Кстати, я так до сих пор и не разобрался, какие эмоции испытывает настоящий Роман Мельников, а какие навеяны персонажем Ромом Мелом. Взять, к примеру, мою странную привязанность к Швецу. Ну да, он товарищ что надо — и спину прикроет, и в бою не подведет, и как спутник ненавязчивый — с задушевными разговорами не лезет, особых вредных привычек не имеет. Разве что приколы любит, если судить по истории с голубем Тротила. Тем не менее, мы с Николой знакомы меньше суток, так почему вдруг стали закадычными друзьями, готовыми друг за друга жизнь отдать? С какого перепугу вдруг такая безоглядная дружба? На меня настоящего не слишком похоже, по натуре я больше одиночка, во многом благодаря моим аналитическим способностям — быстро 'просчитываю' всех знакомых, нахожу их слабости и начинаю манипулировать, причем зачастую неосознанно. А почему бы и нет, если они позволяют мне делать это?

Пожалуй, Швец — единственный из знакомых, манипулировать которым пока желания не возникало. Им, да еще той девушкой в метро, ее я 'просчитать' не смог, мозги отключились напрочь, она так и осталась для меня манящей и непостижимой загадкой...

Но вернемся к рингуанцу. Ладно, Круизников он не выбирал, но в Потрошители-то хочет вступить осознанно.

— Так почему все-таки мы, Динк? На Бродвее полным-полно банд.

— Да, но таких, как вы, больше нет, — вырвалось у него.

— Поясни, — не въехал я.

Трехглазый покрутил головой, тщетно пытаясь подобрать слова, сбивчиво сказал:

— Никто бы не стал делать то, что сделали вы...

— В смысле?

Динк поморщился от неспособности выразить вслух свои ощущения.

На самом деле, его до глубины души потрясло то, что Швец предложил Мелу сбежать, пока он будет отвлекать на себя крашеров. А Мел отказался. Соврал, чтобы уберечь товарища, и сам рискнул головой. Если бы на месте Швеца оказался Треф, он бы сидел тихо, как бетианский паук-жопоклюв, и пока роботы разбираются с остальными, попробовал бы сбежать. А если бы Треф оказался на месте Мела, он ПРИКАЗАЛ бы Швецу отвлечь врага, чтобы сбежать самому. Такой расчетливый эгоизм царил практически во всех бандах Бродвея, и для Динка стало откровением, что может быть по-другому.

Было и еще кое-что непривычное и притягательное в этом Роме Меле. К примеру, сейчас он лежал вроде как беспомощный и безоружный на полу, а Динк держал в руках заряженный пистолет. Казалось бы, один выстрел — и Мелу конец. Но неплохо развитый воинский инстинкт Динка громко вопил, что это не так. Что Мел все равно сильнее. Рингуанец даже предположить не мог, какие действия предпримет белобрысый чернокожий ирриец в подобной, на вид абсолютно безвыходной, ситуации, но чуял печенкой — что-то будет, у Рома есть козырь в рукаве. А то и несколько. Даже в таком, полудохлом, состоянии Мел оставался по-прежнему опасным — опаснее всех Круизников и крашеров вместе взятых. Пытаться выстрелить в него сейчас сродни самоубийству.

Да за таким лидером можно хоть в огонь, хоть черту в пасть. И пусть Мел всего лишь 'четверка', Динк был готов безоговорочно признать его своим вожаком.

Но сформулировать вслух такие сложные эмоции рингуанец не смог и ограничился коротким:

— Вы крутые, особенно ты. Скилловой игрок. То, что надо.

(*Скилл — от англ. skill — умение, навык — способность тактически правильно вести бой и выигрывать в сложной, зачастую безнадежной ситуации; например, 'вытащил бой на скилле' — победил превосходящие силы противника за счет верных, точно рассчитанных действий).

Мысли я читать не умею и понятия не имел, что там крутилось в этот момент в голове у Динка. Высказанное же вслух объяснение показалось мне не слишком убедительным. Получается, сегодня скилловые мы, и он с нами, а завтра появится кто-нибудь поскилловее, и рингуанец опять сменит банду. Так что ли?

Один бинт закончился, восстановив мой ХП чуть больше, чем на треть. Сообщение о крите (*крит — критическое повреждение) перестало маячить перед глазами. Я встал и подвигался, разгоняя кровь. Терпимо. Главное, голова прошла, и реальность больше не раздваивалась.

Поколебавшись, а не применить ли к себе любимому и оставшиеся два бинта, я отверг эту идею. У меня еще инженер-бетианец и Швец нелеченые, как раз каждому по бинту. Да и у Динка индикатор здоровья зеленел лишь на четверть. Впрочем, рингуанец пока еще не наш, я не решил, нужен он или нет, так что его здоровье не находится в зоне моих приоритетов.

— Как ты крашеров обставил. Зашибись! — мое молчание явно встревожило Динка, и он решил развить свою мысль: — И мы тебе помогли, сработали вместе, одной командой. Круто вышло. Мне понравилось.

— Рад, что смогли тебя развлечь, — удержаться от сарказма оказалось невозможно. — Ладно, зачем мы тебе нужны, понятно. А теперь скажи, — я перешел ко второму, более важному вопросу, — зачем ты нужен нам?

Динк помолчал, а потом серьезно ответил:

— Я хороший боец. Вы не пожалеете. Отвечаю.

Презентация так себе. По-прежнему не слишком убедительно.

— Трефа сдашь? Поможешь громить своих?

— Помогу! И они мне не свои.

— Тогда расскажешь всё. Где? Сколько? Какое вооружение? Ловушки? Охранная система? — И еще одно, пожалуй, главное: — Что вам надо от Тротила?

— Расскажу.

— Чуть позже, — остановил его я. — Сначала надо 'разбудить' инженера, — а то как бы он не заскучал и не вышел из игры. Тогда его кит с крашерами будет для меня потерян.

— Да, насчет инженера, — спохватился Динк. — Он странный. Четверка, а крашерами управляет. Хрен знает, почему. Может, не связываться с ним? Ну, его. Давай лучше добьем, пока не поздно...

Пришлось перебить:

— Он геймер, а для них такое несоответствие в уровнях — норма.

— Геймер?! — рингуанец посмотрел на лежащего без сознания инженера с ужасом и благоговением. Небось, вспомнил одну из легенд. — А ты откуда знаешь? Или ты тоже?!

— Нет, — в моем голосе прозвучало вполне понятное сожаление.

Не успел я активировать бинт для лечения бетианца, как его линия жизни вдруг сама собой начала стремительно зеленеть.

Супер, конечно, но с чего бы это? Еще один кит? Или геймерам так и положено: автоматически восстанавливать здоровье через какой-то промежуток времени? Эх, многого я об игроках не знаю. Но тем ценнее новый знакомый. Надо будет потом с ним потолковать в спокойном месте, расспросить о правилах игры для геймеров. Но это позже. А пока займемся насущными делами, а именно вербовкой.

В отличие от Динка данный кадр мне жизненно необходим и желательно не только на сегодня. Зачем?

Ну, во-первых, это моя единственная связь с реальным миром, Лирик по определённым причинам не в счёт. Я пока не знаю, как такую связь использовать, но лишней она точно не будет.

Во-вторых, геймер для меня бесценный источник информации, которую никаким другим способом я получить не могу, в частности, о правилах для игроков или о том, что творится за пределами Ваншота во внешнем мире. А вдруг, опираясь на нее, придумаю, как мне вернуться домой?..

И третье, едва ли не самое ценное. Мой новый знакомый может покупать кит любого уровня, хоть сотого, вопрос лишь в цене, а с такой подмогой шанс выжить в Ваншоте многократно повышается.

Так что хватаем его за рога и ставим в стойло. В переносном смысле, конечно.

Инженер открыл глаза, сел, оглядываясь по сторонам, зашарил вокруг в поисках пистолета, заметил меня и заорал:

— Обманщик! У нас был договор! Сволочь! Подонок!

— Э! Ты Жириновского-то не включай. — Ну, очень эмоциональный парнишка. — Договор в силе. Просто мой коллега о нем не знал, вот и погорячился чутка. Но сейчас все в норме. Ты жив здоров. И роботы твои никуда не делись.

Инженер на мгновение завис, видно пытаясь отдать команду крашерам, не смог и сделал в мою сторону обвинительный жест:

— Они меня не слушаются. А ты обещал, что будут!

— Будут, — покладисто подтвердил я. — Сто пудово. Только чуть позже. Давай для начала познакомимся. Я Ром Мел, а это Динк.

Наши характеристики он считал, как и мы его. Все, кроме имени — в Ваншоте оно не высвечивалось над головой персонажа, как в некоторых играх. Здесь указывались лишь уровень, класс и принадлежность к банде, если таковая имелась. К примеру, над бетианцем светилось: 'Инженер, 4 уровень'. А над Динком раньше значилось: 'Круизник, Громила, 7 уровень', но после 'Слепого снайпера' надпись 'Круизник' исчезла. В остальном соблюдалась анонимность. Имена-ники фигурировали только в оповещениях, типа: 'Философ разгромил пиратскую базу на планете Аргува'. 'Граф Дракула возглавил корпорацию "Омега Плюс"'. Или: 'Ром Мел взял бонусное задание "Жемчужная Звезда"'.

В оповещения попадало так же, если кто-то из геймеров или шотхоллов получал топовые достижения, вроде моего 'Ваншота'. Только, как я уже говорил, большинство не обращало на общую информацию никакого внимания, считывая лишь те сообщения, которые касались непосредственно себя любимого. Остальные удалялись, как спам. Можно было даже включить фильтр, отсеивающий нужные по ключевым словам. Я таким не пользовался — информация наше всё, а с моей феноменальной памятью усвоить даже очень большой объем, проблемой не являлось.

— Я твой кошмар, — вдруг ни с того ни с сего заявил геймер.