Данзо бесновался у себя в кабинете. Отшвырнув папку с ее досье, он устало сел в кресло. Одним нападением все испортила. Нет бы, как по приказу Ибики атаковать, так она еще сопротивляться вздумала. Вот с..а! Кошка драная! Все планы испорила. Теперь чтобы ее достать и обменять на свиток Учих надо побег организовывать и светиться совсем не с руки. Ладно, еще я до допроса хокаге и Ибики шаринганом обработал, так бы хуже было. Да и информацию про мои шаринганы надо в их памяти тихонько подтереть. А это перерасходом чакры грозит. Да и документы с допроса надо подменить. Хорошо, что писарь умеющий подделывать почерк у меня есть. Вызвав к себе несколько человек, он занялся планированием операции. Совсем упустив из виду Шикаку Нару, который в это время анализировал полученные данные с допроса. И что-то заставляло его озабоченно хмуриться.

Глава 22.

На следующий день допрос повторился. Ибики по прежнему не смотрел мне в глаза, я по старому отвечала. Они решили звать Ино. Аоба с мерзкой улыбочкой мне сообщил, что после полного сканирования у меня вытащат все мои знания и оставят на кресле идиотку с ниточкой слюны на губах. Пугает или правда? Вроде в аниме после такого сканирования идиотов не было, но мало ли вдруг Аоба специально что-то напутает и сделает меня такой. О чем я думаю? Они же поймут что я не отсюда и вообще они персонажи аниме! Интересно я в своем мире погибла, наглотавшись воды, или в коме лежу? А может и в самом деле перенеслась? В любом случае после этого допроса, они узнают, даже какого цвета были мои первые трусики в младенчестве. Память человека хранит все. Даже то, что не помнишь. Главное что это можно вытащить. Хотя шиноби как-то же защищают свои воспоминания. Интересно как? Чего я разнервничалась? Все равно ничего сделать не могу.

Привели в зал, для считывания информации. Сижу. Они читают, а я по ходу ничего не чувствую. Странно. Вон у Ино свиток с первыми данными пошел. Вглядываюсь, стараясь расмотретьчто там написано. Бу-га-га! Он идет на русском! Логично вообще-то, я же до переноса на русском думала и воспринимала информацию. А вот у Аобы на японском идет. Наверное, это после переноса данные. Ну там вообще-то ничего секретного нет. Пусть просвещаются. Ой, они узнают про Джирайю и подмену книг! И про Эбису тоже. Оооо! Да там же так все лично и интимно. Интересно, кто это читать будет? После допроса у Ино снова иду в камеру. Надо же дали какую-то робу тюремного образца. Все дознаватели, даже те с кем я общалась, теперь от меня шарахаются. Кому охота общаться с предателем? Но я же не предатель?! Сижу второй день, а меня не кормят. Зверь внутри голодно рычит. Желудок ему подпевает. Аоба сидит напротив ижрет бенто. Да чтоб ты подавился, искренне желаю ему и отворачиваюсь. Но запах щекочет нос.

Утро. Снова допрос. На этот раз жесткий. Такое чувство, что Ибики озверел после прочитывания информации с японского свитка. Не стесняется прижигать кожу и ломать пальцы. Да я же правду говорю...Почему мне никто не верит? Кричу! Больно ,черт возьми! Ненавижу.

— Я тебя ненавижу! — кричу в лицо Ибики. — Я же правду говорю...Почему ты мне не веришь? Я бы в любом случае тебе поверила!

Берет кунай и рисует на коже полосы, которые складваются в его имя. Зачем... Что я тебе сделала?

Боль и только боль. Выключаю сознание, меня нет. Это чье-то чужое тело кричит и извивается от прикосновения холодного куная, который оставляет горячие следы на коже. Следы, которые уже не сойдут. В отсутствие еды регенерация уменьшается. А я не ела уже давно. Теперь моя регенерация не может мне помочь. Тело переваривает само себя в надеже залатать повреждения. Бесполезно. Что это? В темноте, в глубине моего сознания теплый золотистый шарик. Глажу рукой, отзывается мурлыча. Узнавание. Я — это тоже Я. Я — зверь. Ласково делиться силой. Не надо. Возьми лучше мою. До последнего отдаю все что есть. Регенерация больше не идет. Открываю глаза, чтобы в последний раз взглянуть на мир. Ибики. Такое родное лицо и глаза полные боли. Значит, в глубине души ты мне все-таки веришь? Улыбаюсь. Он шокирован. Замер. Повезло! Кунай у шеи. Хорошо что я маленькая. Резкий рывок и кунай в шее.

Тело падает на пол. Но не долетает. Цепи держат. Все суетятся. Ухожу в темноту. Тишина и покой. Золотой шарик тускнеет и рассеивается. Прибывший меднин фиксирует смерть от обширных повреждений и большой кровопотери.

Данзо говорил с хокаге насчет дачи ему девушки для допроса. Все-таки квалификации Ибики скорее всего недостаточно для ее допроса когда их неожиданно прервали сообщив что Йорико мертва. Ни один из них сперва не поверил.

— Она же регенерирует?!

— Сегодня утром уже нет. Скорее всего, она может отключать эту функцию своего организма.

Собравшись, они выбегают из кабинета и бегут в допросную. Ее тело в тюремной робе запятнанной кровью лежит на полу. Рядом сидит Ибики с помертвевшим лицом и страшно улыбается. В его голове все еще слышен ее голос говорящий: "А я бы тебе в любом случае поверила" и крик полный боли:"Ненавижу!"

Вечером. Тело пропало из морга. Никто не видел как шифруясь в тени АНБУ-Лис вынес его за пределы Конохи и спрятав в свиток унес его в пещеру что находиться в голове первого хокаге. Удовлетворенно кивнув себе, спрятал его в щели и замаскировал место погребения. Поставил чашку с медицинским спиртом согласно ее мыслям в русскоязычном свитке, куда он заглянул, когда нес его шифровальщикам и положил рисовую лепешку. Спи спокойно! Почему-то мне кажется, что мир еще не готов узнать о других мирах. А тело это хороший источник для добычи сведений.

Спустя сутки. Шикаку Нара влетел в кабинет хокаге, где Ибики на пару с Тсунаде напивались и Шизуне не пыталась им помешать, так как уже была пьяна и только Ибики отличался трезвым взглядом, несмотря на батарею бутылок под столом и Анбу-Лис сверкающий глазами в углу кабинета.

— Она не виновата. Черт! Ибики-кун ты убил невиновную. Анализ ситуации говорит, что она действительно говорила правду и данные японского свитка утверждают с долей вероятности в 90%, что она действительно напала на Данзо-сана защищая тебя, как она и говорила все это время.

— Ты думаешь, мне стало легче, когда я сейчас это узнал? Ты ошибаешься! Мне стало еще хуже, потому что я своими руками убил ту, что верила мне до последнего. И черт, возьми я все-таки ее люблю...

— Зато теперь ты можешь похоронить ее тело на своем фамильном клановом кладбище! — пробурчала Шизуне.

— Не сможешь...— Сказал Нару, — я был в морге. Тело пропало. И налейте мне тоже... Что-то день сегодня какой-то не такой.

Эпилог.

В кабинете Данзо где проходила встреча с Кабуто стояла тишина. Нечего было сказать ни Кабуто ни Данзо. Как ни крути, а тело пропало. Нет тела — нет дела! Орочимару придется довольствоваться Саске-куном.

Через полгода недалеко от Конохи в норе тигрица родила странного тигренка. Он был довольно крупный для своего вида и у него уже были открыты глаза.

Спустя неделю, когда она подросла и впервые выползла из норы на волю и посмотрела своими изменчивыми глазами на солнце она мурча продекламировала:

Тигр, тигр, слепящий свет,

Ты во мрак лесов одет,

Кто, бессмертною рукой

Создал страшный облик твой?

В небесах или в аду

Бился в дьявольском бреду,

Пламенел твой жуткий взгляд, -

Кто открыл смертельный яд?

Что за воля, чье искусство

Нервы выпряли и чувства?