Ученики Ворона. Черная весна

Да еще этот последний, который сбежал, чтобы его демоны сожрали!

Напоследок я снял плащи с убийц, один накинул сам, второй протянул Гарольду.

— Давай-давай, — заметив, как он поморщился, приказал я. — Накинь его на себя. Нечего людей пугать. И быстренько отсюда убираемся. Ты, кстати, придумал куда?

— Придумал, — ответил Монброн, с видимым отвращением набрасывая плащ на плечи. — Это квартал Виноделов, я тут бывал. Повезло, что тут напали, а не чуть дальше, у Песьей улицы, там вечно народу полно. Бери поводья, я буду тебе говорить куда править. Только на козлы помоги взобраться.

Через минуту я цокнул языком, взмахнул кнутом, и наш экипаж снова тронулся с места.

— Держи прямо, через пару поворотов прими влево, — пробормотал Монброн, заваливаясь на меня. — Нам надо выбраться к морю, к рыбачьему поселку. Там рядом есть такое место... место...

— Какое место? — прорычал я. — Не вздумай скиснуть, я дороги не знаю. Не дай боги, прямиком на Веселую площадь нас доставлю!

— Я еще с тобой, — обрадовал меня Монброн. — Правда, не обещаю, что надолго. А площадь не Веселая, а Судная, если ты о том месте, где нас казнить должны были.

Он приложил ладонь к боку, прошептал заклинание малого исцеления и зашипел от боли.

— Не помогает, — как-то по-детски обиженно сообщил он мне. — Вот досада. Кровь остановил, но болит неимоверно. Крепко этот гад меня достал!

— А ты его за это убил, — приободрил я друга. — Нам вон там поворачивать?

— Да, — подтвердил Гарольд и вдруг привстал. — Гони. Гони быстрее!

Я оторвал взгляд от дороги, глянул вперед и понял причину его беспокойства — совсем недалеко от нас обнаружились люди в плащах и масках, как две капли воды похожие на тех, которых мы недавно убили. С той, правда, разницей, что маски у этих были не белые, а темно-синие.

И эти господа, несомненно, поджидали именно нас, это было ясно как день. Иначе зачем бы они так быстро бежали в нашу сторону, а один из них еще и арбалет на меня наставил?

— Пошли! — крикнул я лошадям, дернул поводья и щелкнул хлыстом. — Давай-давай!

Бамссс! В стену кареты вошел арбалетный болт, совсем чуть-чуть промахнулся стрелок. А не убыстри лошади шаг, так и попал бы в меня, точно говорю.

Мы свернули в узкий переулок, разминувшись с людьми в масках всего ничего, а после помчались по нему. Ну как помчались? Смирные судейские лошадки выдали всю ту скорость, что могли. Впрочем, и ее хватило, чтобы наш экипаж смог уйти от погони. Хвала богам, человек еще не научился бегать быстрее, чем пара лошадей, пусть даже и не первой молодости.

Другое худо — скачка и тряска совсем уже размотали моего друга, он время от времени что-то бормотал, но я, если честно даже не понимал его слов. То ли он ругался, то ли ко мне обращался, то ли молился. Хотя последнее — вряд ли. Никогда не слышал, чтобы Монброн что-то просил у богов, и не уверен, что он когда-нибудь это будет делать. Это не в его привычках, он, как правило, полагается только на себя. Ну и на нас отчасти.

Немного поплутав по переулкам и чуть не зашибив пару человек, которые потом бросали нам вслед проклятия, я выбрался на какую-то улицу, к нашей удаче, почти безлюдную.

— Эй, — потряс я Монброна за плечо. — Ты еще со мной? Я тебя очень прошу — скажи, куда мне дальше ехать?

— Прямо, — к моему великому облегчению, все-таки ответил Гарольд, причем более-менее бодро. — По этой улице, потом прими еще левее, к холму. Как море увидишь, так и прими. За ним будет длинный спуск, потом рыбачий поселок, а за поселком, верстах в трех, летние дома.

— Какие дома? — не понял я, дернув поводья, чтобы взбодрить лошадок, которые снова перешли на неспешный и размеренный шаг.

— Летние дома, — повторил Монброн и вытер со лба пот. — 'Откат' отпускает вроде, легче стало немного. Но бок болит — спасу нет.

— Плохо, — поморщился я. — Ладно, что за дома такие?

— Почти у всех старых семейств есть летние дома прямо у моря, — объяснил мне Гарольд. — Любим мы в Силистрии море, и летом предпочитаем жить прямо около него. Ну не все, в основном молодое поколение и старики. Тишина, запах соли, обнаженная девушка, выходящая из бурлящей морской волны в лучах восхода... Мне подобное всегда нравилось. Опять же — только что пойманная рыба, свежие устрицы, мидии. Из рыбачьего поселка нам каждое утро это доставляли. Самое то, чтобы отсидеться.

— Прямо молодец, — одобрил я его предложение. — Не скажу, что этот твой летний дом станет первым местом, куда придут стражники, которые нас будут искать, но не последним, это точно.

— Не считай меня совсем уж идиотом, — попросил меня Монброн, с коротким стоном выпрямился и уперся спиной в стенку кареты. — Естественно, я в наше фамильное гнездо не полезу. Отсидимся в доме у Малены.

— Подруга твоя?

— Была, — неохотно ответил Гарольд. — Мы год почти встречались. Славная девушка. Здесь направо.

— Так у нее и родители есть, — заметил я, поворачивая. — Бабушки, дедушки. Вот они удивятся, увидев нас.

— Никто там не живет, — заверил меня Монброн. — Малена вышла замуж и уехала в Алессию, ее родители туда не наведываются, что до родителей родителей, так они давно умерли. Пустой у нее дом всегда стоит. Поверь, я знаю.

— Поверю, — пожал плечами я. — Другого выбора у меня нет. А ты давай, начинай думать, где бы нам эту карету бросить так, чтобы ее сразу не нашли. И чтобы она потом на наш след не навела. Слушай, а у вас при розыске беглых преступников собак не используют, часом? Если да, то беда.

— Знаешь, Эраст, ты на редкость хорошо разбираешься в том, как заметать следы преступления, — достаточно серьезно сообщил мне Гарольд. — Откуда такой опыт?

— Мой дом — Лесной Край, — напомнил я ему. — Мы там все охотники и знаем, как дичь путает след. Поневоле научишься.

— Резонно, — признал Монброн. — Нет, я про такое не слышал. Что до кареты — есть на выезде из города одна рощица, там мало кто бывает. Да и вообще в этой части не очень много народа живет, на нашу удачу.

Может, оно и так, но свидетелей королевская стража все равно получит предостаточно. Более того — несколько человек проводили наш экипаж очень и очень любопытствующими взглядами. Оно и понятно — что тут делать судейской карете, в этой части города? Так что наследили мы преизрядно.

Причем чем дальше, тем больше мне не нравилась идея Гарольда отсидеться в этих его летних домах. Судейские не дураки, быстро сообразят, куда мы направились. Как только придут в эту часть города, найдут карету, так и поймут, что это самый очевидный вариант. А они придут и найдут, или я ничего в этом не понимаю.

Все это я обмозговывал до той самой рощицы, про которую говорил мне Гарольд. Кстати — очень симпатичной и, главное, густой рощицы. Такой, в глубине которой ни нас, ни карету видно не было. Впрочем, далеко мы проехать и не смогли, но даже этого хватило, чтобы скрыться за деревьями настолько, что ни нас, ни экипаж было не разглядеть.

— Да успокойся ты, — сказал мне Монброн, когда я изложил ему свои опасения, привязав лошадей к дереву. — Ну да, придут, найдут. Но только они подумают не на летние дома, а на пирс. Вон там, справа, верстах в двух отсюда пирс, там стоят прогулочные лодки зажиточных горожан. Там и наш 'Сокол' пришвартован. Как стемнеет, мы туда первым делом наведаемся, и пусть он плывет себе по воле волн. Уверен, что все решат, что мы именно таким образом решили сбежать из Силистрии. И даже если его потом прибьет где-то к берегу, то стража решит, что мы утонули. Надо будет еще там на палубу мою рубаху бросить, как доказательство, что мы в лодке были. Главное, чтобы нас до темноты не нашли здесь, тогда все получится. И чтобы до этого времени никто туда, на пирс, не заявился.

— О как, — я даже икнул. — Монброн, как по мне, это надо делать не отвлекающим маневром. Давай темноты ждать не будем, а? Прямо сейчас рванем к твоей лодке и ходу отсюда.

— Куда? — поинтересовался Гарольд, расстегивая камзол.

— Я же говорю — к лодке, — присел я на корточки рядом с ним. — Она парусная?

— А как же, — с достоинством ответил он, задирая рубаху. — Одномачтовая, вместительная, построенная из лучших сортов древесины, и даже с маленькой каютой, в которой стоит довольно удобная кровать, а также имеется запас вина. Ну а как ты хотел? Монброны абы на чем в море не выходят. Слушай, все-таки он крепко меня задел. Как бы не загноилось.

— Так давай мы на этой вашей фамильной красоте и покинем славную страну Силистрию, — проникновенно предложил я. — Она прекрасна, но очень недружелюбна для нас в настоящий момент. Оглушим сторожа, если тот добром нас не пустит, поставим парус — и в Алессию, к твоему родичу. Вряд ли до него донеслись слухи о происходящем. Да и в этом случае не думаю, что он от тебя отвернется. Мне он показался очень хорошим человеком.

— Да, он такой, — подтвердил Гарольд, тыкая пальцем в бок.

— Ну вот, — обрадовался я. — Потом пошлем человека в Форессу, он найдет ребят и скажет им, чтобы те присоединились к нам. Дождемся их, сядем на коней, и галопом помчимся в сторону Вороньего замка. Там как-то спокойнее, честное слово.

— Разумно, верно, обоснованно, — признал Гарольд. — Вот только один момент ты не учел.

— Какой? — обеспокоился я.

— Кто дядюшку моего убьет вместо меня?

Глава восьмая

— Знаешь, иногда я тебя боюсь. Нет, серьезно. Все понимаю — месть, законы чести, обида, наконец. Это да, это все так. Но здесь вопрос стоит по-другому. У нас на хвосте королевская стража, нам некуда идти, мы уже приговорены к смерти. Да еще и тех троих в масках магией пришибли, то есть на нас, не приведи боги, вот-вот насядет Орден Истины. А ты все о дядюшке твоем! Да пес с ним, Монброн, пусть покоптит небо на год подольше! Время пройдет быстро, все успокоится, уляжется, вот тогда мы сюда и вернемся. Возьмем с собой де Лакруа, Карла, да еще Эль Гракха, сдается мне, что он в этих вопросах неплохо разбирается, и устроим твоему родственнику роскошную гибель, выглядящую как несчастный случай. И Генриху тоже, если захочешь. Но сейчас отсюда надо убираться.

— Ты прав, Эраст, — мягко произнес Гарольд. — Во всем прав. Но действовать надо здесь и сейчас. Нельзя это откладывать на потом, слишком много 'если'. А если я за этот год сам погибну? А если дядюшка умрет своей смертью или его кто-то другой убьет? А если он разрушит все, что моя семья создавала веками, до того, как мы сюда вернемся? Я последний из старшей мужской ветви Монбронов, это мой долг перед памятью предков.

— Ты в любом случае последний из старшей мужской ветви Монбронов, — достаточно жестко произнес я. — Не считая Генриха, которого, впрочем, и не стоит считать, так как он не жилец. Других не будет. Если ты забыл, то мы не можем завести потомство.

— Но я еще жив. — Гарольд, охнув, попробовал встать, но схватился рукой за бок и снова оперся спиной о ствол дерева. — И до той поры, пока не отправлюсь к Престолу Владык, буду поступать так, как мне велят законы чести.

— О разных вещах мы с тобой говорим, дружище. — Я присел рядом с ним. — Не хочешь ты меня слышать.

— Эраст, я все понимаю, — Монброн положил мне руку на плечо. — Более того, мне очень неприятен тот факт, что я вообще втравил тебя в эту историю. И я очень признателен тебе.

— Если не секрет — за что?

— Ты ни разу не упрекнул меня за все те глупости, которые я совершил, хотя имеешь на это полное право.

— Не беспокойся, — фыркнул я. — У меня, похоже, появилась прекрасная возможность попрекать тебя всю оставшуюся жизнь теми неприятностями, которые по твоей милости ждут нас в ближайшем будущем. А они нас ждут, если мы отсюда не уберемся.

— Если хочешь, то уходи на прогулочной лодке один, — предложил Монброн. — Почему нет? Управление там такое легкое, что даже мои сестрицы смогли бы с ним справиться. Дождешься меня в Алессии. Я тут все решу, и тоже туда подамся. Правда, у нас денег нет совсем, но ты...

Что примечательно — это была не поза, мол: 'Не хочешь — так беги'. Он был совершенно искренен в этом своем предложении.

Правда, непонятно, почему 'меня', а не 'нас'. Он что, наших друзей уже списал со счетов?

— Да, ты один тут много навоюешь, — не удержался от ехидства я. — Мне вот пока непонятно, как мы сегодня ночью такие концы одолеть сможем с твоей дыркой в боку. Сначала две версты до пирса, потом пять обратно, до убежища. Так что, конечно, самое оно тебя бросить и свалить в Алессию.

— Все-таки жалко, что мы не можем иметь детей, — задумчиво произнес Монброн. — Шутки-шутками, но я бы плюнул на неудовольствие де Фюрьи и заставил тебя жениться на одной из своих сестер. Лучше всего на Луаре. Она не очень красивая, но зато у нее мозгов побольше, чем у остальных.

— Жениться на ней я могу в любом случае, — заметил я. — Оно другому не помеха.

— Помеха, — покачал головой Монброн. — Де Фюрьи тебя все равно отравит, не сразу, так после, но ты бы оставил после себя ребенка. И если бы у меня не было своих детей, то я бы его воспитал как своего сына, и сделал наследником.

Я приложил руку к его лбу. Он был теплым, но не горячим. Стало быть — не жар. Тогда откуда этот потрясающий мое невеликое воображение бред?

— Ладно, оставим вопросы продолжения рода и невозможных браков, — предложил ему я. — Тем более, что на такие темы я опасаюсь говорить даже тогда, когда Рози нет рядом. Скажи мне лучше, друг сердечный, вот что. Кто были эти головорезы в масках?

— Наемники, кто же еще? — даже как-то удивился Гарольд. — Они за деньги убивают и иные разные неблаговидные делишки обстряпывают.

— Это-то ясно. Другое непонятно. У тех, что мы прикончили, маски были белые, а у тех, от которых сбежали — синие.

— Так они из разных кланов, — мой друг рассмеялся. — Я же тебе говорил, что у нас в Силистрии некоторые сомнительные промыслы существуют вполне... Ну почти вполне открыто. Нет, формально они вне закона, но при этом их существованию ни король, ни его окружение не мешают, если, разумеется, ночные работники палку не перегибают. Жить-то все хотят. Лет двести назад Рауль Третий хотел уничтожить и 'Гильдию Убийц', и 'Дом Теней', но после того, как в одну ночь умерли его любимая гончая, лошадь, слуга и министр, он сразу передумал это делать.

— Оно и понятно, — признал я. — Сегодня лошадь и слуга, а завтра кто? Я бы на его месте так же поступил.

— Гильдия одна, глава у нее один, а кланы в ней разные, — продолжил Монброн. — У каждого свой цвет масок, свои правила, да и сумма гонораров за услуги тоже. На нас, кстати, дядюшка явно поскупился, совсем дешевых убийц нанял, у них только главный хорош был. А трое других, на нашу удачу, идиотами оказались. А один так и вовсе трусом. Вообще-то сбегать, не выполнив работу, не в правилах этих ребят.

— Так и дядюшка твой не лучше. Удовольствие решил получить, сказать тебе перед смертью, что это его рук дело. Другой бы велел сразу убить всех, кто в карете, и дело с концом.

— Согласен. — Монброн даже заулыбался. — Старый павлин. Он всегда таким был, ему важно понимать, что все вышло так, как он хочет.