А чего ждать? Добить гада!— мы с Лианелью поймали ее, она за руку, я за ногу.— А чего? Правильно Дан говорит, мочить гадов! Вот пока в себя не пришел и снова не полез!
Ну... давайте его свяжем,— предложила Лианель.— Как-то это не благородно, в бессознательного ножами тыкать...
Да он чуть Аннис не убил!
Ну не убил же...— вздохнула я.
По-моему, он и не хотел убивать, я видела, разоружить хотел... Дерётся он, как бешеный... красиииво...— протянула Лианель.— Почти так же здорово, как Киаран...
Что ты всех по Киарану равняешь,— усмехнулась я.
А по кому еще? Он же лучший воин в Арданноне!
Почему это он лучший?
Хотя бы потому, что он все королевские турниры выигрывал за последние шесть лет!
Подумаешь, турниры,— проворчала я, вспомнив, как он дрался с фоморами. Если не считать Атрейона, который был среди них нетипичным, с колдовскими латами какими-то, так они там летали от его меча, аки птички небесные. А стражникам Донала вообще нервно курить в сторонке, он один четверых положил за какие-то секунды, пока я с магией разбиралась.
Чего болтаете, этот рыжий в любой момент может очухаться, опять всё с начала начинай!— возмутилась Ила.— Тогда я его точно прибью, пусть только шевельнётся!
Какая ты злая-то,— хмыкнула я.
А чего они налезли? Чего бедненькую Лиа били?!
Так это же не он ударил...
Какая разница-то!
Кинулись мы искать, чем связать пленника, но ничего путного не нашли. Тогда мы содрали с кровати широкое плотное покрывало и просто закатали его, как в кокон. И сверху уселись все втроём, для надёжности.
Сидим. Три трупа живописно лежат, весь пол в крови. Дверь нараспашку, заходите, гости дорогие. Я меч из рук не выпускаю, мало ли, еще прилезут. Меня отходняк начал бить, трясусь, аж зубы стучат.
Наверху еще кипит бой, вопли, маты, грохот. Ощущение вроде как год прошел, а на самом-то деле не больше десяти минут. Черт... Руки как не родные, онемели прямо. Интересно, ноги-то удержат, если что?
Оказывается, удержат. К нам еще двое прилезли, что им тут, мёдом намазано? И когда они кончатся-то?
Я вскочила на ноги, едва грохот на лестнице услышала. Кубарем в каюту скатились сцепившиеся кузен Райан и пират какой-то. Второй гад следом бежал с мечом. Я сперва этому голову снесла, а вторым ударом, боясь задеть Райана, коротко ткнула пирату в спину, машинально провернула меч и отступила, только теперь сообразив, что сделала-то. Если раньше я только ранила двоих... то теперь решительно и бесповоротно, уже без оговорок, убила. Тот-то, кому я горло пропорола, и так помер бы, но добила его все-таки Ила. А этих я сама. Сама. Вон голова отдельно валяется... Ох... Пропади они все пропадом, эти приключения...
Ух, девочки, спасибо,— вылез, постанывая, из-под трупа Райан, огляделся.— Я смотрю, у вас здесь тоже весело. А это у вас что? На чем это вы сидите?..
Трофей наш, — я злобно ухмыльнулась и плюхнулась на свёрток, издавший приглушенный звук, вроде "твою мать". Ругается еще, обнаглел совсем.
Райан помотал головой, поднял меч:
Помочь?
Иди отсюда, без тебя разберёмся!— рявкнула Лианель на кузена. Ой, какая прелесть, она умеет рявкать! От кого же она такого нахваталась?..
Райан пожал плечами.
Ну, ваше дело. Тогда я назад, помогать...
Долго вы там еще?— спросила Лианель.
Не, немного осталось, не волнуйтесь.
Он умчался в бой с мечом наперевес, а я поглядела на торчащие из свёртка сапоги.
И нафига он нам нужен... Что мы с ним делать будем?
Убивать жалко...— вздохнула Лианель.— Он молоденький совсем, почти мальчик. И хорошенький такой...
Да? Когда ты успела рассмотреть?— удивилась я.
По-моему, он у вас там уже задохнулся, ткань плотная,— проворчала Ила.
Ой... Да вроде только что ругался...— я слезла на пол и потянулась к краю покрывала.
Ила схватилась за свои кинжалы, а Лианель прикрылась верным тазом. Я хихикнула, отворачивая край, противоположный сапогам.
Пленник уставился на меня откровенно злобным взглядом. Точно, мальчишка, лет шестнадцать-семнадцать, не больше, еще даже бриться не надо, пушок рыжий едва пробился. Черты лица тонкие, точеные, ничего и близко похожего на те противные бородатые морды, что по кораблю носятся. Глаза большие, тёмно-зелёные, яркие, брови и ресницы темнее волос, красиво глазки оттеняют. От загара почти бронзовая кожа. Красивый мальчик, верно Лианель подметила.
То-то она за своим тазиком прячется, аж порозовела. А эта рыжая зараза и сам на нее пялится восхищенно.
Хорошо ты дерёшься, да только если бы не она, я бы верх взял,— хрипло произнёс он.
Фигушки!— возмутилась я.— Ишь ты, мерзавец, разлёгся тут, еще и хвастается!
Я не хвастаюсь,— он откашлялся, возвращая голосу чистоту. Приятный у него голос, холодный, чистый, вроде как у Киарана, только у того тональность пониже.
Вы зачем на наш корабль налезли!— свирепо воскликнула Ила.— Мы из-за вас столько страху натерпелись!
Мы же пираты, нам положено,— усмехнулся пират.— Да и судя по трупам, не очень-то вы и напуганы...
Напуганы!— рявкнула Ила. — Это всё со страху!
Пятерых убили со страху?— он банально начал ржать, блин, что за пират нам такой неправильный попался... Общительный какой.
Еще тебя пленили, и еще одного я куда-то зашвырнула магией,— подсчитала я.— А почему тебя не отбросило?
Хрен тебе,— невежливо фыркнул он.— меня чарами не одолеешь, чихать я на них хотел.
Наглый ты какой,— я прямо терялась,— может, всё же нам тебя того... пристукнуть?
Попробуй,— он дёрнулся, вроде как плечами хотел пожать. Ила тут же наставила на него кинжалы.— Давайте же. Всё равно, придут ваши мужики, в живых не оставят. Какая разница-то уже? Погорячились наши, не надо было нападать. Элийские корабли всегда были опасной добычей. Хотя и жирной...
Не будем мы тебя убивать,— безоговорочно решила за всех Лианель.
Почему же?
Просто не будем.
Кишка тонка безоружного убить,— ухмыльнулся он.
Сам ты!— огрызнулись мы с Илой в один голос.
Это подло и неблагородно!— отмазалась Лианель.
Вот я и говорю, кишка тонка...
Тьфу ты, дурак какой,— я просто отмахнулась от него, не мальчик, а вредная зараза какая-то. Что ж нам на зараз так везёт... В кого не ткни, одни они кругом.
Шум на палубе притих, как-то отдалился. На пиратский корабль бой что ли перекинулся. Наверное, добивают наши гадов. Жесть, что ни говори... пять десятков человек убивают, а мне как-то пофиг. И даже близко не жалко, сами полезли на люляки, идиоты. Нас с Лианелькой и Илой в рабство, на юг, где светленьких женщин любят... Ага, сейчас. Уже бегу. Нет, мне их не было жаль.
Топот по лестнице заставил меня вскочить с мечом в руках. Пленник дёрнулся, но Ила мгновенно приставила кинжал к его горлу, а Лианель подняла угрожающе таз.
В каюту влетели Киаран и Аодан, оборванные какие-то, в крови с головы до ног, с оружия тоже кровь капает... Ох, черт, меня аж замутило.
Девчонки! Живы?— крикнул Киаран. Огляделся изумлённо. Картина маслом — пять трупов, один из них без головы, укатившейся под стену, кровь озёрами, топор в полу торчит. Я с мечом наизготовку, и Лианель с Илой на пленнике сидят. Жесть картинка.
Аннис!— выдохнул Аодан.— Это ты всех?...
Куда мне... Я двоих, остальных мы вместе...
Киаран подошел, таращась на первого, что со стрелой и ножом в глазницах лежал.
Вижу...
Нам Райан сказал, что у вас весело, но чтоб настолько?— протянул Аодан.— А это что? Вы пирата поймали?
Ага, волшебным тазиком,— хмыкнула я.
Парни разом посмотрели на медный таз в руках Лианели и заржали на два голоса.
Ну и девочки пошли! Слушай, Киаран, а может, ты не прав, и вполне можно с ними на подвиги идти?— смеясь, сказал капитан.
Главное, чтоб таз под рукой был,— ответил ему тот.
Аодан подошел к нам, перехватил поудобнее свой топор, бедный пират аж зажмурился. Ясно же, хорохорился, а помирать всё равно страшно.
Отойдите, сейчас я его прибью и...
Еще чего!— воскликнула Лианель.— Не надо его убивать! Жалко же!
А что с ним делать?— удивился Аодан.
Ну, не знаю...
Ты не знаешь, зато я знаю, добить!
Не дам!— Лианель плюхнулась ничком на пленника, закрыв его собой и тазиком.— Не надо убивать, он мне нравится!
Мы с Илой и Аоданом начали хохотать, а Киаран сердито буркнул:
Мало ты всякого зверья в дом тащила, теперь за пиратов взялась? Это уже ни в какие ворота не лезет!
Лианель очередного жениха поймала,— хихикнула я.
Неправда!— густо покраснела та.— Он мне просто нравится, что вы всё переиначиваете!
Ладно,— вздохнул Аодан, убирая топор в наспинные крепления.— Пока в трюм его сунем. Для тебя, Лианель, хоть звёздочку с неба... хоть пирата на корабль...
Он согнал Лианель, распутал покрывало и подхватил пирата за шиворот. Бедолага был аж багровый от ярости, попытался вырваться, и уж на что хватка у Аодана, чуть не освободился. Тот едва успел его другой рукой за пояс перехватить.
Шустрый какой,— проворчал Аодан,— как угорь на сковородке... Ох, разрази меня Мьёлльнир... Чтоб меня ётуны сожрали... Киаран! Ты там всё сокрушался, что в команде героев девчонок больше, чем мужчин...
Чего?— не понял Киаран.
Держи подарок. Пират сойдёт?
И он развернул к нам рыжего юнца. Распахнувшаяся кожаная безрукавка, как большинство моряков носили, открывала прекрасный обзор на тощенькую грудь и торчащие ребра. И на болтающийся на шнурке серебряный листик.
Этот... Наш?— неверяще переспросил Киаран.
Удачно словили,— не удержавшись, вякнула я.
Ясно. В трюм,— постановил Аодан. — В хозяйстве пригодится.
Глава 8.
Дан-на-Хейвин
Несколько часов моряки занимались уборкой. Гораздо дольше, чем длилась сама битва. Погибших пиратов поскидывали в трюм их корабля, как жертвоприношение богам моря. Восьмерых погибших элийских моряков сложили на палубе с их оружием, и в доспехах. В Вальхаллу пойдут, в бою погибли, догадалась я. Палубу облили маслом, а затем, отойдя чуть от пиратского корабля, подожгли его горящими стрелами.
А Лианель уже привычно обошла всех наших раненых, вылечила. Удобно такую ходячую аптечку при себе иметь.
Как и не было никаких пиратов. Только тёмные пятна на надраенной палубе остались, кровь в древесину впиталась, не оттереть.
А еще меня Киаран отругал за то, что меч свой не вычистила, так и сунула в ножны. Отобрал, сказал, мол, не уважаешь древнее оружие, сам почистит. Я даже не сопротивлялась. Хуже того, даже не огрызнулась, как обычно. После всех передряг мне не хотелось ругаться ни с ним, ни с кем еще.
После полудня мы уже и поели — ну, кашку поковыряли, кусок никому в горло не лез,— и погуляли по палубе, заняться было нечем.
Пойдёмте нашего пленника проведаем,— предложила Лианель.
Идём. Надо же познакомиться, что ли,— согласилась я. А Ила что-то неразборчиво буркнула.
Спустились мы в трюм, забитый товарами, на свободном пятачке прямо под люком сидел связанный пират. Места там было не ахти, мы втроём даже не помещались, поэтому Ила, хмыкнув, залезла на пирамиду тюков и уселась там, свесив ножки. А мы с Лианелью присели рядом с рыжим пиратом.
Больно?— сочувственно спросила Лианель, кивая на верёвки.
Нет,— буркнул он.
Давай развяжем? Бежать с корабля всё равно некуда,— сказала я.
Развязывай,— ухмыльнулся он.— Я тогда украду шлюпку, и только вы меня и видели!
Аннис, ну ты что, на любом корабле есть лодка,— насмешливо посмотрела на меня Лианель. Вот мелкая заразка, сокращу-ка я ее до Лельки, самое её.
Ммм... я про корабли почти ничего не знаю,— смутилась я.— Даже как-то и в голову не пришло...
Какая ты глупенькая,— захихикала Лианель.
А что ж ему до самого вашего Дан-на-Хейвина связанным плыть? Как-то это глупо, учитывая, кто он...
Вы вообще о чем? Зачем пленили меня?— не выдержал пират.— Почему не убили, как остальных? Ладно, вы, трусишки, а те двое?
Даже не знаю, с чего начать-то,— вздохнула я.
Начать с того, что освободить его,— Лелька решительно достала кинжал и принялась пилить тугие верёвки.— Не знаю, пусть Киаран с Аоданом думают, что хотят, а мучать человека я не позволю. Ему же больно!
Пират удивленно кашлянул.
Эй ты, рыжее чучело, ты смотри, не шали,— пригрозила ему Ила со своей верхотуры, уже держа метательный нож в руке.— Только дёрнись, я тебя сталью нашпигую!
Сама ты чучело ичирское!— огрызнулся тот.
Ха!
Илланто!— прикрикнула на нее Лианель.— Будь начеку, но не надо дразниться.
Пфф...
Как тебя зовут хоть?— спросила я пирата.
Он отобрал у Лианель кинжал и сам стал пилить верёвку на ногах. Ила и моргнуть-то не успела, а дальше какой уже смысл, у него оружие, захотел бы, уже обеих нас прирезал бы. Ну так, похоже, и не собирается.
Ты не будешь опять пытаться нас убить?— запоздало уточнила я.
А разве я когда пытался?— фыркнул он.— Я и тогда, в каюте, ничего плохого вам не собирался делать... Разве что украсть одну...
Ты же меня чуть не убил!— вот наглец-то, в глаза врёт!
Я? Это ты пыталась. А я всего лишь разоружить тебя хотел, это ты на меня кидалась,— засмеялся он.
Он протянул Лельке ее кинжал рукояткой вперёд.
Спасибо, только тупой он очень. Не точишь его совсем.
Лелька, смотрю, краской-то залилась, скромняшка наша.
Меня зовут Бренн,— произнёс он, поднимаясь на ноги, чтобы восстановить кровообращение и размяться.
Высокий мальчик, и еще расти, похоже, будет. Худой совсем, но плечи широкие. Правильно Лианель сказала, красивенький... Ну так, у нее глаз-то видючий, за версту женихов вычисляет.
Я Аннис, это Лианель, а та злючка Илланто,— представила я нас с подругами.
Да я не глухой, слышал, как вы друг друга называете. А теперь говорите, зачем я вам? Обещаю, что пока вы тут, я бежать не буду, и вам ничего плохого не сделаю.
Мы с Лелей посмотрели друг на друга. А Илланто подозрительно спросила:
Твой талисман, ну, листик этот, он у тебя откуда? Небось украл?
Я не вор вообще-то,— фыркнул Бренн.
Ты же пират!
Пираты не воруют, они отбирают, чуешь разницу? И вообще, кто бы говорил, ичири!
Я не воровка!— завозмущалась Ила.
Ила, чего ты так против него настроена-то?— спросила я.
Та надулась и буркнула:
Не видела я его во снах. Тебя, Лиа, Киарана видела, а его нет. Может, это не тот, кто нам нужен.
Хм... А Дана ты видела? И седьмого?
Неа...
И как ты нас троих видела?
Ну как-как... Что вы меня забираете с собой... Потому я и знала, что должна идти с вами, вам моя помощь нужна.
Ну вот, так и получилось. Аодан-то позже тебя появился. А теперь этот рыжик...
Сама рыжая,— огрызнулся Бренн.
Я захихикала. Кажется, у нас с ним похожие характеры.
И всё же, откуда у тебя этот листик?
От матери остался. А что, собственно, происходит? Что вам до моего талисмана?
А то, что мы тебя в команду героев вербуем,— усмехнулась я.
Чего?!..
Пойдешь с нами мир спасать? Тут такая заваруха намечается... Этих талисманов всего семь, и люди, у которых они имеются, что-то вроде хранителей Хай Брасила, этого мира.
