— Разумеется, нет, — ответил Геллер. — Но перед тем, как отправиться в Подземный мир, я провел исследования. В частности, работы Агатона Диоклесид о древних погребальных традициях нифлунгов.

— Не всему, что написано в умных книгах можно верить на слово, добрый Геллер, — пожурил его Рудник. — Господин Диоклесид посещал города Сыновей Металла, но не разу не был среди Сыновей Камня. Лучше бы вы взяли книгу Скади ван Дахат...

Разговор "ученых мужей" съехал в какие-то дебри, которые Тарше, как особе практичной, никогда не были интересны и она, вздохнув, сосредоточилась на копировании карты Нгары и ее обитателей. Дело спорилось — благо, что техника рисунка была примитивной. Единственной проблемой было передать цвета, которые играли значительную роль в замысле художника. Решение пришло к Тарше по наитию — она просто писала карандашом иероглифы, обозначавшие нужный оттенок (благо, что хаттари был богат когда дело казалось полутонов)

"Эдак, я пожалуй, управлюсь за пару часов", — со смесью радости и разочарования подумала она. — "Забавно, учитывая сколько мы сюда шли".

Через некоторое время (гном и человек, к слову, продолжали общаться о своем) она перешла к следующей стене, в которой была дверь. На ней изображения сохранились хуже всего. С чем это было связано, Тарша сказать не могла — в мавзолее царила сухость и прохлада, а мародеры, наверное, не стали бы щадить и другие изображения... Пожав плечами, темная эльфийка сосредоточилась на том, чтобы скопировать уцелевшие рисунки. Она начала с того, что сохранился лучше всего — изображения дракона, в груди которого торчало копье, которое держал в руках светловолосый воин-человек в полной броне, но без шлема. В углу картины, за спиной у воина был нарисован темноволосый дикарь в шкурах и с огромной дубиной. Его рот был широко раскрыт, дубина была поднята над головой и в позе читалась агрессия.

"Падение Ральфгардской Империи?" — прокомментировала она копию рисунка.

Дракон (точнее, драконородный виверн) был символом Ральфгардской империи и с некоторым трудом его можно было соотнести с тем, что изобразил гном. Копейщик же явно изображал далсианские племена, чье движение нанесло смертельный удар дряхлеющей империи. Дикарь же с дубиной — она покосилась на Малькольма — видимо был призван изображать древних валье'cи, которые в свое время вытеснили далсианцев на восток.

"А ведь они не сильно-то и изменились", — подумала она, глядя на то, как маг распинается проклятьями в адрес каких-то "не чтящих Императора подлецов, что смеют подтасовывать факты" и потрясает кулаком.

Закончив с поединком между драконом, рыцарем и дикарем, Тарша перешла к следующему рисунку. Там снова было схематичное изображение континента, в центре которого было изображено неизвестное ей существо. Ростом оно было примерно с гнома, но было лишено без бороды и отличалось ненормально длинным носом и руками. Оно держало на цепи монстров, которые бросались на других обитателей этой картины, вынуждая их бежать прочь. В бегущих Тарша узнала светлого эльфа, орка и тролля, остальные же сохранились слишком плохо. В отличие от монстров — двуногой ящерицы с шипами за спиной, огромной волосатой обезьяны, какого-то страшного дерева, большого голема и...

— Простите, что перебиваю, — громко спросила она, инстинктивно отступив на шаг назад от картины. — Но кто-нибудь знает, что было изображено здесь?

— Пять Городов, — произнес Малькольм, словно бы процитировав какую-то книгу. — Вотадин, Аквитания, Ларисса, Емэком, Сандай. Говорят, что это первые поселения, возведенные на Нгаре руками людей. Впрочем, достоверность этих историй сомнительна...

На мгновение, Тарша утратила связь с действительностью, но затем поняла, что маг снова все перепутал и ведет речь о картинке, которая располагалась чуть выше интересовавшей ее. Понятная ошибка — последняя находилась низко даже по меркам гномов.

— Я спрашивала не об этом, — вежливо отрезала темная эльфийка указав на него пальцем, — Что это за существо?

Одним из монстров, сидевших на цепи у длинноносого существа была гигантская рука с роем пальцев и гигантским глазом в центре ладони. Тарше не нужно было даже стараться, чтобы узнать в нем чудовище, что пару месяцев назад чуть не лишило ее жизни.

— Не знаю, — после долгой паузы произнес Геллер. — Никогда такого не видел.

— Руки Судьбы, — в отличие от мага, Истощенному Руднику, изрекшему это не было нужды приближаться к стене, чтобы разглядеть фреску. — Одно из Проклятой Дюжины тлин-гхит.

Тарша задумчиво изогнула бровь, всем видом демонстрируя, что она не знает кто или что такое тлин-гхит.

В седую древность Эры Мира, Дети Камня пытались подняться к коре мира, которой тогда владела раса злых существ, известных как тлин-гхит, — до гнома дошло и он решил повторить. — Своей магией они подчинили монстров из недр Сейда. Среди них было двенадцать сильнейших, что гномы назвали Проклятой Дюжиной. Они были так яростно, что нифлунги разорвали все контакты с верхним миром до прихода людей. Говорят, именно круглоухие истребили тлин-гхит и их рабов...

— Спасибо, — кивнула Тарш. — Он напоминает мне монстра с росписей одного храма на поверхности. Думаю, господину Зоннеру будет интересно узнать об этом.

— Хммм... — задумчиво протянул Малькольм. — В тех пророчествах, что я переписал очень много говорится об этой расе — если я не напутал с чтением.

Он протянул одну из своих бумаг гному — тот пробежал глазами по ней, беззвучно перебирая губами, а затем кивнул, подтверждая, что познания мага в тайнописи подземных гномов его не подвели.

— Смысл предсказаний Грядущего Дня для меня туманен, — продолжил маг. — Но если тлин-гхит вымерли что они делают в видениях будущего?

— Если вы думаете, что пророческие откровения обязательно содержат в себе будущее, добрый Малькольм, то над вами властвуют заблуждения, — ответил ему Истощенный Рудник. — Настоящему провидцу открывается истина. Для владеющего ею — прошлое и настоящие, что клинок для того, чтобы разрезать им пелену будущего.

— А понял, — радостно воскликнул Геллер. — Скажем, если я пророк и знаю, когда сделали творог, то могу сказать, когда он испортится, да?

— Грубо, но верно, добрый Геллер, — пробормотал нифлунг, явно несколько сконфуженный такой аналогией.

Обсуждение затихло и все вновь вернулись к своим делам: Геллер к саркофагам, Тарша — к стене, а Рудник — к еще одному насекомому, которое он извлек из сумки и принялся с аппетитом жевать.

Кроме "Падения Ральфгарда", "Пяти Городов" и "Свершений Тлин-Гит" (как их назвала про себя Тарша) на третьей стене было совсем мало росписей, достойных того, чтобы мучить ради них свое запястье. Внимания заслуживала разве что эпическая битва между светлым гигантом и темной великаншей (с грудью, каждая из которых была размером с голову), что располагалась на самом верху, под золотистой звездой, что озаряла весь материк. Закончив с нею, темная эльфийка перешла к четвертой стене.

Как и первые, росписи на ней сохранились неплохо, но вот их сюжет был Тарше совершенно не понятен. Может быть, его и вовсе не было? Вся стена была покрыта изображениями битв. Люди против людей, эльфы против эльфов, гномы против гномов, гномы против людей, эльфы против людей, гоблины против орков, орки против орков... Битвы, битвы, битвы без конца. Занимательное, но очень уж однообразное зрелище. Какое-то изменение наметилось лишь к концу — там вновь появились гигант света, столкнувшийся в борьбе с великаншей тьмы.

"Это просто пытка для ладони", — зло подумала Тарша, зарисовав последнее и решив сделать перерыв. Она подошла к сумке, извлекла оттуда фляжку с водой и позволила себе сделать глоток. Затем, чтобы не выглядеть бездельницей, сверила свои зарисовки с росписями. Вроде бы все совпадало. На всякий случай, она показала свои наброски Малькольму. Маг пожевал губы и оценил ее копии как "безупречные" — тут вмешался гном, которого она и вовсе ни о чем не спрашивала и начал очень утомительно превозносить ее таланты. Так что она была даже рада, когда вернулся Ани'Херит. Даже несмотря на то, что его сопровождало три мертвых гнома.

— Господин Херит, — опередив ее возмутился Геллер. — Вы что, напали на нифлунгов вопреки моему приказу? Вы понимаете, что подставляете нас?

— Расслабься, человек, — рогатый улыбнулся еще шире. — Эти гномы мертвы уже не одно столетие. Но неплохо сохранились.

И в самом деле, если приглядеться, то можно было заметить, что ходячие трупы едва ли не рассыпаются от старости. По всей видимости, Ани'Херит потратил время на то, чтобы найти и осквернить еще несколько гробниц из тех, до кого не добрались имперские мародеры.

— Мы ведь скоро отправимся в обратный путь, верно? — продолжал убеждать остальных глубинный эльф. — Нам потребуются мои слуги. Хотя бы для того, чтобы проверять ими опасность.

— Это звучит разумно, — после некоторой паузы произнес Геллер, а Истощенный Рудник промолчал, но недовольно вздохнул. Должно быть, святотатство Ани'Херита пришлось ему не по душе.

— Отлично, — произнес змеепоклонник, подходя к одному из саркофагов.

Железная статуя на нем с противным грохотом рухнула на землю. Через мгновение за ней последовала крышка саркофага — темный эльф скинул ее на землю одним движением рук и она, упав, раскололась на три части.

— Ч-что вы делаете? — ошеломлено спросил Малькольм. — Там же нужные мне записи.

— А внутри — нужные мне трупы, — ответил ему Ани'Херит. — Да и разуй глаза, человек. Она гладкая, как помет роковой гончей.

— В любом случае, отнеситесь к ним бережнее, — осуждающе произнес маг. — Возможно, господин Зоннер захочет провести еще одну экспедицию и мне бы не хотелось объяснять ему, что мы уже тут все разнесли.

Змеепоклонник посмотрел на человека с раздражением, но поймав строгий взгляд Тарши, спорить не стал. Он прошипел что-то на родном наречии, заставляя свою нежить прийти к себе на выручку. Мертвые гномы подняли крышку, глубинный эльф запустил вовнутрь своих змей и через мгновение, оттуда вылез зомби, а потом гномы закрыли саркофаг. Происходило все довольно медленно, поскольку он старался не повредить гробы,

Тарша не имела ничего против. Она даже перестала следить за рогатым (знай тогда темная эльфийка, чем это обернется то, конечно, глаз бы него не спустила) и вернулась к работе, не забыв перед этим замотать уже готовые наброски в шелковую ткань и положить их в сумку. Дело спорилось — бессмысленные и кровопролитные сражения усеивали листом за листом.

Но, увы, она не успела дорисовать до того, как Ани'Херит покончил с осквернением простых саркофагов и покусился на тот, что принадлежал хозяину. На нем его стратегия дала сбой: нзамби тужились изо всех сил (у одного даже рука отвалилась), но гранитная крышка гроба никак не желала поддаваться. Злобно прошипев что-то о слабосильных недомерках, темный эльф засучил рукава и принялся за дело сам. Бесполезно — хоть его немаленькие мускулы и вздулись так, что казалось вот-вот прорвут кожу, гранитная плита не поддалась и на пол-дюйма.

— Оставьте это дело, добрый Ани'Херит, — с плохо скрываемым злорадством произнес Истощенный Рудник. — Не мешайте достойному нифлунгу идти на Ту Сторону.

Его совет пропал в туне Рогатый эльф, осознал, что злобой и мускулами тут много не добьешься, отошел назад и попытался запустить своих змей в щель между крышкой и гробом. Тарша не поняла, какой в этом смысл, но затем маг начал бормотать заклинания. Под действием таинственных сил, дамбаллы стали увеличиваться в размерах. На мгновение, плоть колдовских змей и та сила, что удерживала крышку саркофага на месте, замерли борясь друг с другом. Последняя проиграла, но не сдалась и, в итоге, каменная плита просто взорвалась, осыпав тех, кто был внутри дождем осколков. Геллер — надо отдать ему должное, успел прикрыться колдовской сферой, Истощенный Рудник, кажется, просто нырнул вниз и прикрыл голову, а вот Тарше пришлось совершить чудо акробатики, сделав обратное сальто и прижавшись к стенке саркофага

— Что случилось? — услышала она голос Таниэллы, которую, видимо, привлек шум, а затем...

Сперва за ее спиной раздалось равномерное гудение, за которым последовал неприятный, режущий ухо скрип. Обернувшись, она поняла, что он исходит от марионетки гномьего прародителя.

"В ней что-то сломалось или..." — подумала она, но тут металлическая кукла подняла голову.

В глаза темной эльфийке ударил ярко-красный свет, дезориентировав ее на мгновение. Она пришла в себя быстро, но к тому времени, марионетка уже поднялась на ноги. Ее единственный глаз был налит кроваво-красным сиянием, тело издавало леденящий душу скрежет и шум, а непропорционально большой кулак уже был занесен над Таршей...

Глава 4.

7 год от основания Империи.

Где-то под Бзад-Ароном.

Маленькие кусочки свинца конической формы со свистом разрезали воздух и ударились об броню Темного Императора. Сплав стали и адамантия выдержал, пули бессильно отскочили от доспехов и усыпали пол. Неудача не смутила стрелка — он выпрыгнул из ниши в стене, служившей ему укрытием, и бросился на Императора, отрастив пару длинных лезвий из своих запястий.

Кулак Императора пробил его насквозь. Конечности создания бессильно дернулись, огромный красный глаз посреди лица потух и, когда Темнодушец вытащил свою руку из дыры в его груди, убийца рухнул на каменный пол, осыпая его градом искр и обломками каких-то мелких пластинок, обвитых крохотными металлическими проволочками.

— Ё-мое, — удивился Фомальгаут. — Это ж автоматон.

Укрощенное электричество, текущее по металлическим венам, внутренности из тысяч сложнейших механизмов, преобразовывавших энергию и обрабатывающих информацию, и полное отсутствие астрального присутствия (потому Фомальгаут не заметил его, сосредоточившись на колебаниях колдовских энергий) — вот уж чего-чего, а такого он точно не ожидал.

— Ай да гномы, — насмешливо произнес Властелин Алабастера. — Ай да умницы. Ай да су...

Остаток его фразы потонул в хлопке, когда химические реакции в источнике питания боевой машины пошли в разнос. Появившееся было чувство уважения к карликам угасло как свеча, брошенная в молоко — взглянув в обнажившееся нутро машины, Фомальгаут понял, что карлики плохо понимали даже базовые принципы работы подобных устройство и собирали их слепо повинуясь неполной схеме. Как невежды, неспособные даже произнести слово "геометрия" без ошибок, которые складывали вместе три равных по длине палочки, руководствуясь тем, что концы должны сходиться с концами, и получали равносторонний треугольник. Многие детали — сами по себе исправные плохо сочетались между собой, другие же явно израсходовали свой запас прочности и держались лишь на честном слове, и это не говоря уже об откровенных просчетах дизайна...

"И все же, откуда они тут взялись?" — задался вопросом Темный Император. — "Вряд ли гномам бы удалось просто так взять и собрать их".

На Нгаре... или даже во всем Известном Мире не хватило бы ресурсов для длительного поддержания цивилизации на технологическом уровне, достаточном для того, чтобы обслуживать такие машины. Скорее всего, гномы работали с реликтами древнего прошлого, просто комбинируя между собой исправные детали. И их было не так уж и много, раз автоматонов не было ни в королевском войске, ни во дворце.