— Поговори... только вряд ли это что даст. Он уже тысячу раз обещал мне его не ставить, но ставит вновь... похоже, что не осознанно ставит. Это внутреннее неверие. Причем не только мне... это неверие в собственные силы. Кстати, я много раз пыталась показать ему, что он может. Но у него установка: в этот раз удалось, а в следующий может и не получиться, поэтому лучше подстелить соломки.
— Объяснить можешь, что понимаешь под словами: абсолютно владеть своим телом?
— Каждая клеточка его тела в любой момент должна быть готова выполнить любой его приказ и работать на грани структурного изменения и самоликвидации. Ни одна клетка не должна оставлять запас прочности, который он и удерживает своим блоком... Все его тело должно быть готово умереть, чтобы иметь шанс возродиться в другом обличие.
— Ты это ему объясняла?
— Ему до этого пока как до звезд... Он даже не может заставить тело работать с перегрузкой, не то что к грани структурного изменения подойти. Об этом и речи пока не идет.
— Я не о том. Ты объясняла цель твоих требований?
— В общих чертах — да. Но он же опять не верит... фыркает, что это не связано, что лучше бы я показала ему как структуру клеток менять, что он не понимает смысла моих требований. Ну и я, конечно же, срываюсь... и начинаю орать, что смысл ему видеть не надо, главное, что его вижу я, и что я предупреждала тебя, что не буду ему разжевывать для чего нужно каждое конкретное упражнение. Хотя может это и неправильно, но если честно, Норлан, я не до конца сама понимаю, почему и зачем нужно. Просто чувствую, что нужно, и все. И он либо верит мне, либо нет. Вот скажи, ты мне веришь? — она устремила на него внимательный взгляд.
Норлан почувствовал, что она сняла блок, который ощущал все последнее время, и дает ему возможность просканировать ее сознание. Он скользнул лучом по заданному направлению, ощущая ее искреннее желание выучить Гранда, а потом, не удержавшись, чуть сменил направленность, и в тот же момент она, почувствовав это, вновь восстановила блок, требовательно повторив:
— Так веришь или нет?
— Я — да, — он с улыбкой кивнул. — Кстати, разреши мне присутствовать на одном из твоих занятий. И он не будет больше ставить блок.
— Кабалитом хочешь воспользоваться?
— Да.
— Жестоко, конечно, — она задумчиво качнула головой, — но, похоже, это действительно единственный выход. Хорошо. Завтра.
— Тебе сложно с ним? — Норлан участливо тронул ее за руку.
И она в тот же момент отшатнулась и, вскинув на него вновь пронзительный взгляд, решительно выдохнула: — Вот этого не надо. Все! Оставь меня!
— Да, конечно. Доброй ночи, — кивнул он и поспешно вышел.
Выйдя в коридор, он в задумчивости остановился. Он и сам стремился не оставаться с ней последнее время наедине, но не ожидал, что к этому теперь стремится и она. К тому же в ее взгляде он прочел такую решимость, что понял: девочка испытывала к нему действительно искренние чувства, которые жестко подавила, и никогда не позволит ему воспользоваться ими, но и мстить за них она похоже не собиралась. Это противоречило его представлению о женской логике. К тому же логике северной женщины. Он знал лишь одну женщину, способную на такое и это была его Лаона. Он нервно сглотнул, ощущая, что оттолкнув, девочка зацепила его сильнее. Знал, что справится с этим чувством, но само чувство было уже предательством... За что судьба так испытывает его? Воссоздать все то, что он безумно любил лишь для того, чтобы он эту любовь предал... Предал свою Лаону, которую поклялся любить вечно и обещал никогда и никого кроме нее не допускать в сердце. На душе было так скверно, что хотелось биться головой об стену. Он тяжело вздохнул и пошел к комнатам Гранда.
Войдя к нему, он замер на пороге:
— Я разговаривал с твоим учителем.
— И что?
— Она убедила меня, что все, что она заставляет тебя делать действительно необходимо. Это начальный этап подготовки, перепрыгнуть который нельзя. Да, он тяжелый и трудный, но если ты не освоишь его, дальше двигаться не сможешь. Так что тебе придется делать все, что требует она, и при этом никогда и ни при каких обстоятельствах не ставить блок. Завтра я пойду с вами и проконтролирую это. И хоть раз нарушишь, она получит ключ от твоего кабалита.
— Ты хочешь, чтобы она меня убила?
— У тебя есть шанс не допустить этого. Делать, что она требует и рассчитывать на свои силы. Сумеешь — выживешь. А если нет, то значит, слабак и делать тебе на этом свете нечего. Понятно?
— Она что околдовала тебя, что ты очевидного не видишь? Я не слабак, но она хочет, чтобы ты так думал обо мне, ну и во мне чувство неуверенности поселить хочет, раз страховаться запрещает.
— Со страховкой нельзя перейти на ее уровень.
— Глупости! Это она так говорит, чтобы заставить всех плясать под ее дудку. Я смогу и так. Пусть лишь покажет как и объяснит. Но она же отказывается это делать. Понимаешь? Отказывается даже показать! А теперь и тебе голову задурила, тварь хитрая.
— Щенок! Да как ты смеешь говорить такое об учителе? — Норлан шагнул к нему и в ярости схватил кабалит.
— Можешь убить, сам убить, — зло выдохнул Гранд, — и этим порадовать эту ведьму, которая меня ненавидит, но потом учти и до тебя очередь дойдет. Потому что на тебя у нее свои планы.
— Объясни! — потребовал Норлан, сжимая кабалит.
— Да не могу я тебе ничего объяснить! Я просто чувствую это и все! И все что чувствую, уже тебе сказал. Что тут еще объяснить можно? — хрипло пояснил Гранд, кусая губы от нестерпимой боли.
Норлан разжал руку, и он со стоном осел на пол, а потом поднял на него тоскливый взгляд:
— Вот скажи, отец, какого ляда она сюда заявилась и зачем? Чтобы меня учить? Нет? Это счастливое стечение обстоятельств и ты сам попросил? А тогда чем ты с ней расплатиться обещал за мое обучение? Ничем? Она альтруистка? Ты веришь в счастливые случайности и альтруизм магов такого уровня? Тебе странным все это не кажется? Нет? Ты всю жизнь учил меня, что бесплатный сыр бывает лишь в мышеловках, прекрасно доказал это еще раз на примере с сиреной, но сам что-то начинаешь забывать об этом. Ты смотришь на нее как зачарованный кролик, не видя, что она удав и мощный удав. Очнись, отец! Очнись! Это может быть тонко рассчитанная комбинация, и ты поступаешь не так, как хочешь, а как заранее просчитано ею. Поверь, она не только красотка, весело хохочущая за столом и игриво подначивающая Шона, который подобно тебе без ума от нее. Она еще очень мощный и яростный маг, не останавливающийся ни перед чем, когда идет к своей цели. Стоит лишь в глаза ей взглянуть, когда она в порыве забывается и перестает сдерживаться, и все понятно без слов. Я вообще сомневаюсь, что она женщина. Она может быть кем угодно. Даже драконом, которого ты видел. Ты говорил, что во мне их кровь, так вот и в ней наверняка тоже, потому что она не повторяла тогда мой облик, она была другим драконом, причем намного более мощным. Если ты отдашь ей ключ от моего кабалита, это будет самая большая глупость, что ты совершишь. Вполне возможно, что это ее цель и есть. Ты уж лучше убей меня сам.
— В твоих словах прослеживается логика, и ты анализируешь ситуацию. Это хорошо. Значит, мои уроки не прошли даром, — бесстрастно проронил Норлан, хотя внутри был шокирован и смятен. Мальчишка заставил его взглянуть на ситуацию другими глазами и такой взгляд оптимизма не внушал. Он, конечно же, ни при каких обстоятельствах не отдал бы ключ Ладе, это была лишь пустая угроза, но кто знает, что на самом деле движет этой странной северной чародейкой. Помолчав немного, он тихо продолжил: — Значит так, опасениям твоим я внял и ключ ей не отдам, но блок ты все равно снимешь и будешь делать, что она говорит. Если ей нужен именно ключ, то умереть тебе она в любом случае не даст, не бойся... и может хоть чему-то дельному научит. Хотя бы беспрекословному повиновению, тебе такое точно не повредит. Это решение окончательно обсуждению не подлежит. Все ясно?
— Ясно, — Гранд невесело усмехнулся, — решил сделать меня ее дрессированной собачонкой. Ладно, пусть так. Твое право. Но ты хотя бы мнение о ней поменял, и то радует. Может, хоть с результатом она теперь обломается...
— С чего решил, что поменял?
— Чувствую.
— А с ней что чувствуешь?
— А не знаю... — он раздраженно повел плечами. — Прятать она умеет истинные чувства и мысли. Причем так, что и не догадаешься... Но она явно не та, за которую себя выдает и именно это меня пугает. Она старается выглядеть нежной, доброй и милой. И это ей прекрасно удается, даже я не чувствую второго дна... Но если ее разозлить, оно прорывается. Бац, блок сняла и все видно: она совсем другая — во взгляде ярость такая, что, не задумываясь, убьет и еще ощущение собственной силы. Ничего человеческого, лишь желание подчинить любой ценой и властвовать... Ты знаешь, такой взгляд не может принадлежать обычной северной колдунье, за которую она себя выдает, это взгляд тирана, вкусившего власть и привыкшего ей пользоваться... А потом словно опомнится и вновь блок на месте и личина другая... и взгляд ясный и лучистый... будто и не она была минуту назад. Так что либо ненормальная она и периодически у нее крышу сносит, либо планы у нее свои...
— Ладно. Поживем, увидим, кто она. Но поверь мне, убивать тебя она не намерена. По крайней мере, пока не намерена. Если бы хотела убить, давно бы убила, и никакие твои блоки не помогли бы. Так что попытайся довериться ей и перестань провоцировать явным неповиновением. Посмотрим, что из этого получится. Если сделаешь, у меня, по меньшей мере, появится повод потребовать, чтобы она начала учить тебя чему-то более дельному.
— Хорошо, я постараюсь, — тяжело вздохнув, кивнул Гранд.
На следующий день они все вместе пошли в лощину, и Гранд, выполняя все требования Лады, ни разу не поставил блок.
— Ты чудо, Норлан, ты просто чудо, — веселый голосок Лады звенел, не умолкая, серебристыми колокольчиками рассыпаясь вдоль горного ручья. — Мне надо было тебя попросить вмешаться раньше. Это же совсем другое дело. Так уже можно учить. Потому что если я научу его безоговорочно подчинять себе собственное тело это уже первый шаг... Как же я тебе благодарна.
За весь день она ни разу не взяла в руки плеть, лишь окриками заставляя Гранда что-то изменить или сделать лучше.
Вечером Норлан подозвал к себе Гранда:
— Ну вот видишь. Она злилась и избивала лишь по одной причине, ты сопротивлялся ей. Продолжай так же и тебе самому будет легче.
— Во-первых, это она при тебе в руки плеть не брала, боялась, что ты ее в другом виде узришь, а во-вторых, ты думаешь, это легко выполнять то, что она требует?
— Гранд, в учении никогда легко не бывает. Это просто тебе с легкостью давалось все то, что я требовал, потому что не выходило за границы твоих природных способностей. Когда же подходишь к границам своих возможностей раздвигать их всегда тяжело. А по поводу плети, могу сказать только одно — не нарывайся и не зли ее. Сам же говорил, она снимает блок и становится другой, если только разозлится.
— Хочешь, чтобы я постоянно держал себя под контролем, боясь ее разгневать?
— Это было бы замечательно, если бы ты научился держать под жестким контролем и эмоции и свое поведение. Ради одного этого ее уже стоило сделать твоим учителем.
— Отец, кстати, я до сих пор, хоть убей, не понимаю, с чего именно она согласилась меня учить... Что-то здесь не так.
— Я знаю одну причину, но вот истинна ли она, об этом я судить не возьмусь. Она действительно слишком сильный маг и могла обмануть.
— И какая это причина?
— Она ищет: кто она сама.
— Что? Кто она сама? — недоверчиво переспросил Гранд. — Отец, это какая-то глупая причина. Она что пытается найти свое призвание и свой путь, поэтому берется за все подряд в надежде почувствовать, что именно это ее?
— Смысл правильно уловил.
— Бред. И ты в это веришь?
— Вообще-то по жизни я стараюсь не верить ничему, пока лично в чем-то не убедился. Но до сих пор другой причины я не нашел, однако могу тебя заверить, активно ищу, при этом не упуская шанса воспользоваться представившимися возможностями.
— Да, в этом весь ты, — Гранд саркастически хмыкнул.
— Уж что есть, — усмехнулся в ответ Норлан и махнул рукой: — Все, иди спать. Устал поди.
— Еще как, — тяжело вздохнув, подтвердил Гранд и, пробормотав: — Доброй ночи, отец, — направился к себе.
Больше он ему не жаловался, хотя Норлан видел, что сыну его Лаоны приходится туго. Лада интенсивность занятий не снижала и выматывала парня так, что тот вечерами с трудом до дома доходил.
После нескольких месяцев такой учебы Норлан как-то становил Ладу в коридоре:
— Я могу тебя спросить?
— Все, что пожелаешь, — кивнула она.
— Как у тебя дела с обучением Гранда?
— Нормально, он старается и требования выполнять, и не дерзить.
— Так у него появился шанс "дотянуться до звезд"?
— Не знаю, Норлан... это процесс небыстрый, и похоже на то, что придется тебе терпеть мое присутствие еще достаточно долгое время, — она усмехнулась.
— Лада, с чего ты взяла, что я терплю? Да я наоборот, только счастлив, что ты вынуждена задержаться у меня.
— Ой ли, Норлан... Не заметила я что-то этого твоего счастья, честно говоря, — она саркастически качнула головой и развернувшись пошла прочь.
— Лада, постой! Если я чем-то обидел тебя, скажи. Я постараюсь все исправить.
— Не будем об этом. Забудь, — не оборачиваясь, бросила она через плечо.
— Лада! — он шагнул следом, намереваясь ее догнать и в откровенном разговоре попытаться разобраться, что за истинные причины движут ей, но тут его взгляд упал на ответвление коридора где, вжавшись в стену, стояла Веста. Он тут же повернулся к ней: — Ты что тут делаешь?
— Стою, — испуганно и тихо ответила та.
— Для чего стоишь?
— Просто стою, — нервно сглотнув, Веста потупилась.
— Еще раз замечу, что пытаешься следить за мной, очень об этом пожалеешь! — резко бросил Норлан и направился к своему кабинету.
А на следующий день, Норлан неожиданно почувствовал зов, и, подойдя к своему магическому шару, увидел образ Маграта.
— Нам надо поговорить. Позволишь прийти? — осторожно осведомился тот.
— Отчего не поговорить, да еще на моей территории, — усмехнулся Норлан и со своей стороны открыл магический переход во дворец. Это давало ему возможность оставить в тайне свое местонахождение и поставить Маграта в еще более невыгодные условия.
Маграт, не раздумывая, шагнул, и Норлан понял, что привели его к нему достаточно серьезные причины.
— Здравствовать в веках Вам, Владетель. Что случилось? — он указал ему на кресло и набросил по периметру магический занавес: — Присаживайтесь, поговорим.
— И тебе вечно здравствовать, — Маграт тяжело опустился в кресло и испытующе посмотрел в глаза: — Къяра у тебя?
— Что? — от удивления тоже севший в кресло Норлан на мгновение застыл, а потом иронично скривил губы: — Вы имеете в виду ту, которую Вы выдаете за Къяру?
