Мертвая кровь

— Тогда чего стоишь? Пошли!

— Итак, Эван-сэн, займемся составлением портрета колдуна, о котором ты рассказывал, — проговорил Леви-си, намечая аккуратными штрихами овал лица на бумаге.

— Да, тан...

Спустя полчаса с формальностями было покончено. О моем сиротском статусе никто не интересовался. Хорошо хоть документы с торбой уцелели — их нашли в пещере. Не думаю, что второй отдел будет интересоваться такими мелкими делами, как побеги сирот от опекунов.

— Тан, а где мы находимся? — спросил я, когда псион заканчивал работу над портретом.

— Восточная часть Темного Пятна, предместья.

— Не может быть! Это же в другой части Вайса!

— По твоим словам, ты путешествовал на вихрелете с похитителями больше часа. Так что ничего удивительного.

— И как мне добраться до Блайншвика?

— Мы доставим вас обратно, когда появится свободный вихрелет. Жди.

После этого псион покинул корабль, оставив меня в одиночестве. Похоже я задремал, поскольку не заметил, как пролетело время.

— Выворачивай карманы, — разбудил меня тяжелый голос мужчины, которого назвали Гирном.

Я приподнялся, еще туго соображая со сна, и эспер принялся меня грубо досматривать.

— Это не дело, парень, — произнес Гирн, собрав небольшую кучку серых светящихся кристаллов. — За контрабанду гравита дают штраф от года и вплоть до изгнания с острова. Будем считать, что мы ничего не видели.

— Да, тан, — сглотнул я.

— Пристегнитесь, — равнодушно бросил нам эспер, поставивший мне ранее магическую метку. За что он явно не собирался извиняться. С другой стороны, без его метки мне бы точно никто не пришел на помощь. На противоположной скамье уселся знакомый мальчик, и быстро защелкнул ремень вокруг пояса. Я последовал его примеру, легко разобравшись с механизмом. Даже имя его не удосужился узнать. Впрочем, плевать. Я не собираюсь больше ни к кому привязываться. Люди всегда предают, рано или поздно.

— Ты им сказал? — процедил я.

— Это нехорошо... — робко возразил мальчик.

— Мразь.

Больше мы ничего друг другу не сказали. Тихое жужжание под ногами, которое я ранее даже не замечал, усилилось, и вихрелет плавно поднялся в воздух, что заставило мои внутренности замереть на секунду. Хорошо, что живот был давно пуст. Боковые проходы, ведшие наружу, не имели дверей — такое встречалось в военных моделях. Однако потоки воздуха практически не беспокоили в отличие от той колымаги, на которой мы летели ранее. Явно более продуманный аппарат. Я с большим интересом смотрел сверху на проплывающие земли и угодья. Темное Пятно пришлось облетать по широкой дуге. Каким-то потусторонним чутьем я ощущал, что в глубине него бьется мощная невидимая сила. Которая и делает его посещение таким опасным. Если не брать в расчет многочисленных ящеров, птеров, хищных растений и еще демон знает каких монстров. Было темно, но города и деревеньки горели множеством маленьких огоньков. Завораживающее зрелище. Летели мы тоже долго, больше часа. Стало понемногу светать. Хотя, учитывая, что мы покрыли почти половину острова, это было офигеть как быстро. Наземный экипаж до столицы идет несколько дней, к примеру.

— Куда вас? — между нами и водителем в стенке откинулась небольшая перегородка, где показалось лицо Гирна.

— Блайншвик, — ответил я твердо.

— Кареж-мица.

— Принято. Сначала Блайншвик. Потом ты мне объяснишь, где эта Гайей забытая Гаремица находится

— Кареж-мица, тан, — поправил мальчик.

— Да-да, — Гирн захлопнул заслонку.

Через десяток минут вихрелет опустился на посадочную площадку, уставленную несколькими десятками кораблей разных размеров с эмблемами Аспектов Контроля и Обороны. Это была закрытая зона, разумеется. Гирн отвел меня дежурному и быстро доложил о ситуации. Дежурный не стал долго рассусоливать, провел меня через здание и выпустил через проходную. Я потерянно осмотрелся кругом, сжимая свою чудом уцелевшую торбу, и вздохнул. Вот он и Блайншвик! Пора действовать.

Несмотря на ранний час, улицы были загружены каретами, телегами, ящерами, пешеходами. Ну да, магическое освещение даже горожанам не по карману, как я знал по Тытлагу, так что большинство лервов встают с солнцем. "Центральное управление Аспекта Контроля г. Блайншвик" значилось позади меня, и чуть сбоку: "Сила в порядке!". Я хмыкнул и аккуратно ощупал скрытый кармашек в штанах, оставшись удовлетворенным результатом: внутри находились припрятанные три монеты общей суммой в один день и два часа. Хватит, чтобы не помереть с голоду на первое время. На час можно было перекусить, на три часа хорошо пообедать, на день можно снять номер на ночь. Последнее я делать точно не собирался. Чай не зима на дворе, найду где притулиться. Пройдясь по лоточникам, я наполнил флягу желтым жирным касьим молоком, прикупил огромную мягкую сдобную лепешку и небольшой отрез масла. Ух, это было объедение! Совсем не жалко потраченной пары часов. Можно считать, что свое спасение от темного ритуала межостровного отступника отпраздновал, теперь следует более экономно распоряжаться деньгами.

Оказавшись в относительной безопасности, на меня стала наваливаться усталость. Множество синяков и порезов напоминали о себе ноющей болью. Однако короткий сон в вихрелете относительно взбодрил меня, так что я решил отложить отдых до вечера. Сперва внешний вид. Как обычно, птерни привлекали мало внимания из-за специфичного запаха и грязи. Первое больше относилось к птерам, а второе — к ящерам. Перепончатокрылые достаточно чистоплотные твари, поэтому в птернях всегда присутствуют небольшие купальни. Выждать момент и проскользнуть мимо птернюха не составило проблем. Я надеялся хотя бы сбруей поживиться, однако здесь добро без присмотра не оставляли. Единственные вещи, которые можно было стянуть, это корм и несколько щеток для животных. Я не стал заморачиваться, быстро умылся и почистил одежду. Самодельные сандалии еще кое-как держались и выглядели нормально, хоть и воняли ужасно. А вот в штанах дырок стало слишком много. Решено! Надо немного обновить одежду, прежде чем выходить в свет.

Около часа я бродил по городу, высматривая место попроще. Все-таки здание Аспекта Контроля находилось в элитном квартале с богатыми высокими зданиями. На улицах и рынке торговали отдельными отрезами тканей, а готовая одежда продавалась только в лавках. Дохлый номер. Будь я немного лучше знаком с городом и имел хоть какую-то страховку, можно было рискнуть. А так...

— Тан, почем эти штаны? — обратился я к продавцу-лерву, копаясь в кипе поношенной одежды для бедняков.

— За восемь отдам.

— Дорого.

— Минус час за твои штаны.

— Да кому они нужны-то? — удивился я.

— На тряпки сгодятся.

— Идет.

Проклятый продавец не спускал с меня глаз ни на секунду, причем стоял между мной и выходом. Так что приглянувшуюся мне рубаху я трогать не стал. Бесят такие люди. Они за милю чуют твою воровскую натуру. Он это знает, ты знаешь, что он знает, он знает, что я знаю. Тут даже и пытаться не стоит. Еще два часа потратил на иголку и моток ниток. Пускай мои денежные припасы заметно оскудели, потайной карман никогда не повредит. Плюс еще подремонтировал сандалии из кожи ящера. Их даже можно было назвать немного удобными после этого.

Мосты выглядели великолепно. Семь переправ, и все разные, у каждого моста свое название. По широкому центральному ходили только кареты, еще два предназначались для пешеходов, другие три имели смешанное движение. Я не знаток, но думаю без эсперов в строительстве не обошлось. Последний седьмой мост пролегал немного вдали от города — именно там располагалась юношеская академия эсперов Блайншвика под названием Двиэль. Но пока я решил не спешить, на дворе стояло двадцать первое июля, а прием учеников заканчивается за пять дней до начала занятий. Которые стартуют первого августа. Надо подготовится к экзамену. Ведь если я не смогу проявить магию, тут уж мне ничего не поможет. Для начала — пропитание.

Операция прошла как по нотам. Грузная женщина даже замахнуться не успела, как я свистнул четыре фрукта и даже парочку запихнул в карман, после чего дал деру. Маршрут был мной распланирован заранее, так что оторвался без труда. Конечно, теперь придется обходить стороной данную улицу. Лоточники — люди злопамятные, и вполне могут сдать стражам. Однако Блайншвик — большой город. Намного больше Тытлага. Так что мест для промысла здесь предостаточно. Думаю, это профессиональный риск. Они выставляют свои товары на всеобщее обозрение, чтобы привлечь покупателей, но также становятся легкой добычей для воришек вроде меня. Закон большого города.

Монументальный городской собор Гайи производил грандиозное впечатление. Солнце уже давно висело на небосводе, когда я, снедаемый совестью, зашел ненадолго внутрь, чтобы посидеть на скамейке и покаяться Богине в содеянном. Также поблагодарил за спасение от Крота. Убранство было на удивление не таким уж вычурным, по сравнению с церковью в Колотонвилле. Дорогие ткани и позолота, но в основном голый камень и дерево. Центральная статуя Гайи была искусно вырезана из серого костяного дерева. Людей внутри было немного, до вечерней службы еще далеко. Уже собравшись уходить, я увидел небольшую группу людей, похожих на паломников, которую вел пастор куда-то вглубь здания. Навострив уши, я услышал обрывки разговора про посещение колокольни.

— Извините, тан, можно мне с вами на колокольню? — вскочил я со скамьи.

— Конечно, сэн. Посещение башни стоит один час, — добродушно отозвался служитель.

Скряги.

— Вот, тан, — передал я монету.

— Прошу за мной. Держитесь поручней.

Через несколько минут и сотен ступеней мы оказались в верхней части собора, откуда открывался отличный вид на Блайншвик по оба берега от Келве и на саму реку. Западный берег был более развит, здесь находились самые высокие здания. Восточный, левый берег, больше напоминал трущобы, хотя и там имелись массивные комплексы строений и какие-то дымящие мануфактуры. Паломники воодушевленно обсуждали пейзаж, порассуждали на тему Семи Мостов и связанных с ними легенд, потом перекусили пазьим горьким сыром с лепешками. По-моему, это у истово верующих своеобразная традиция при посещении храмов, если я не ошибаюсь. А может особый пост какой-то. Через какое-то время пастор сообщил нам о завершении экскурсии.

— Простите, тан, могу я остаться здесь еще на какое-то время? — я сложил руки вместе и постарался создать наиболее умильное выражение лица. Что, в общем-то получалось у меня неплохо. Я даже одно время довольно успешно занимался попрошайничеством, пока люди Слепого Чена меня не побили.

— Время визита ограничено, — покачал головой пастор.

— Пожалуйста! Я не буду мешать, просто посижу на скамье.

Здесь в башне красть было решительно нечего, так что ему не стоило опасаться.

— Сэн, зачем тебе это? Еще не насмотрелся?

— Простите, тан, мне надо о многом поговорить с Ней. Мне кажется, что здесь лучшее место для этого.

Пастор внимательно всмотрелся в мое серьезное лицо, но мне действительно было очень важно остаться здесь на какое-то время. Ну же, Гайя, может ведь ради разнообразия мне встретиться хороший человек?

— Хорошо. Но мы не потерпим попрошайничества в храме. И мне придется запереть дверь до следующей группы.

— Да! Спасибо, тан! Спасибо большое, — поклонился я.

Служитель кинул на меня последний взгляд, после чего вышел из башни, закрыв за собой дверь. Отлично! Я вытянулся во весь рост на одной из четырех грубых скамеек, расположенных по периметру башни, перед смотровыми балкончиками.

— Славься Гайя, Богиня Земли, и да осенит меня твое благословление! — пробормотал я молитву про себя и принялся за работу.

Ничего особенного я не чувствовал, как и обычно. Всмотреться в свою ауру, постараться сосредоточиться, направить внутреннюю энергию на поврежденные места. Какой-либо прогресс определить было невозможно, но мне кажется, что здесь, под присмотром Гайи, дело шло быстрее. Будто Богиня стояла рядом со мной и лично направляла меня. Несколько раз я почувствовал странные ощущения глубоко внутри. Скорее неприятные. Но решил считать их хорошим знаком. Хуже то вряд ли будет.

— Сэн, просыпайся, — толкнули меня в плечо.

Я быстро протер глаза. Надо мной склонился пастор, а позади в башню заходили новые посетители, отпускающие в мой адрес шуточки. Больше похожие на туристов-горожан, чем на паломников.

— Простите, тан.

Солнце уже клонилось к закату, а значит скоро вечерняя служба. Посетители разбрелись по балкончикам, любуясь вечерним Блайншвиком и негромко переговариваясь.

— Наговорился? — поинтересовался служитель.

— А? Да, спасибо, — опомнился я. — То, что мне было надо.

— Это последняя группа на сегодня.

— Могу я прийти завтра?

— Тебе есть, где переночевать?

— Нет, — помотал я головой.

— Я могу выделить тебе матрас в комнате послушников. Как тебя зовут?

— Эван. Эван... До-жи.

— Можешь звать меня отец Уло. Так что?

— Спасибо, отец. С радостью приму ваше предложение.

Пускай я уже присмотрел себе место для ночлега в одном заброшенном здании, глупо отказываться. В храме всяко безопаснее, ведь в разных заброшенных местах любит собираться разная шпана. Вроде меня. Хотя... Слышал я истории про монахов-извращенцев. И все они, как один, рассказывают о монахах с добрым лицом и мягким голосом, которые заманивают доверчивых детишек и потом делают с ними всякие непотребства. Ну не может же мне второй раз подряд так не повезти?

Вечерняя служба вышла более долгой, чем я ожидал. Да и народу собралась тьма. Причем весьма зажиточные граждане, я смотрелся среди них белым птером. Честно говоря, руки так и чесались, уж больно удобные цели были рядом, с тугими кошелями и карманами. Однако промышлять в храме — так низко пасть мне не хотелось.

После службы я отыскал пастора, и тот познакомил меня с молодым послушником лет на пять меня старше. Служитель повел меня по коридорам монастыря, попросил достать соломенный матрас и одеяло из кладовой, после чего привел в укромную келью, где уже было расставлено хаотично шесть заправленных кроватей и находилось несколько юных жильцов.

— Свободной кровати для тебя у нас нет.

— Ничего, мне матраса хватит.

— Смотри у меня. Отец Уло любит помогать страждущим, но, если что-то пропадет, ухо оторву, ясно? — с явной угрозой в голосе проговорил послушник.

— Да, тан. И в мыслях не было что-то брать в храме без спроса.

Похоже, мои слова его отчасти успокоили. Остальные послушники, разного возраста, не особо обращали на меня внимание. Я устроил матрас с одеялом в уголке. По-видимому, привыкшие. Часть рукодельничали, что-то шили, часть читали тексты писания и что-то записывали. Я охоч до книг, однако священные тексты никогда не вызывали у меня интереса. Как под светом тлеющей лучины они что-то видят — большая загадка. Перекусив последними фруктами, я еще немного позанимался с аурой, прежде чем плавно перешел ко сну. То ли это такой побочный эффект от моего самолечения, то ли столь скучное медитативное занятие неизменно усыпляет меня.