Истоки неприятностей

Гости, до этого лениво прогуливающиеся по залу и обменивающиеся приветствиями, как по команде начали тесниться к стенам и колоннам, освобождая центр зала. Нине и Ракуну тесниться было некуда, разве что залезть под стол, поэтому они просто наблюдали, как Власта Мир гордо шествует к сцене.

Подниматься на неё хозяйка бала не стала, её и без того было прекрасно видно. Просто остановилась перед возвышением, кивнула музыкантам (те сразу же прекратили играть) и обернулась к собравшимся.

— Дорогие друзья! Я очень рада видеть вас сегодня в этом зале и искренне надеюсь, что вы пришли сюда не только из чувства долга или ради бесплатной выпивки. Хотя пустых бокалов у своих гостей я тоже не потерплю. Поэтому ну-ка все немедленно взяли себе лучшего вина из моей коллекции и приготовились пить за Новый Год! Ну а пока вы готовитесь, предлагаю немного поговорить про год прошедший...

Зычный голос госпожи Мир, усиленный акустикой помещения, легко проникал даже в самые дальние уголки. По залу сновали официанты, предлагая гостям бокалы, и в некоторых из них, вопреки объявленному, было явно не вино.

— Это надолго. Болтать она любит, — вполголоса пробормотал Ракун, подхватывая с подноса два фужера — один был наполнен чем-то ярко-синим, а второй — зелёным. — Тебе который?

— А что там? Абсент и блю кюрасао?

— Размечталась! Лимонад и ещё один лимонад. Мы же по делу пришли, не забыла?

— Забудешь тут, как же. Если бы не это, я бы сюда вообще не сунулась по доброй воле, — вздохнула Нина, принюхиваясь к синему напитку. Пахло приятно — мятой, цитрусом и чем-то сладковато-цветочным.

— Тогда ты понимаешь, почему нам сейчас нужны трезвые головы. Особенно тебе. А выпить можно и потом, если всё пройдёт гладко.

Нина кивнула, но почти сразу же встрепенулась, заметив предвкушающую ухмылку магоса:

— Подожди! Что именно должно пройти гладко? Ты что делать собираешься?

— Женщина, у тебя от обилия впечатлений соображалка сломалась? Сама же говорила, что подозревать надо в первую очередь тех, кто получил приглашение, но не воспользовался им. Для того, чтоб этих прогульщиков вычислить, нужно знать полный список. А Власта ясно сказала, что он до сих пор лежит где-то в её кабинете.

— Ты же не собираешься туда вломиться? — нахмурилась Нина.

— Не вломиться, а аккуратно заглянуть и так же аккуратно выйти. Но не сейчас, конечно. Чуть позже, когда все расслабятся и разомлеют. И ты, кстати, пойдёшь со мной. Должен же кто-то на стрёме стоять!

— Так ты меня для этого с собой притащил?

— Нет, для другого. — Ракун отсалютовал спутнице бокалом и демонстративно повернулся к сцене. — Смотри-ка, болтовня вроде закончилась.

Власта Мир действительно замолчала. Вернее, взяла небольшую паузу, восстанавливая дыхание. Все вокруг тоже молчали, ожидая продолжение затянувшегося поздравления.

— Ну что, вы готовы? — Хозяйка бала обвела взглядом зал и подняла свой бокал, чуть не расплескав при этом содержимое. — Тогда не буду дольше тянуть. С новым годом, дамы и господа! И приятного вам вечера! Наслаждайтесь!

Свет в зале резко погас, кто-то неподалёку сдавленно ойкнул от неожиданности, но полной темноты не случилось: поверх колонн, растворившихся во мраке, проступили зеленоватые контуры неведомых растений,засветились украшавшие помещение цветы, переливающимися огоньками расцветились края сцены, арка входа и абрис стола, и даже напитки в бокалах засияли разными цветами, как люминесцентные палочки.

— Это пить-то можно? — шёпотом спросила Нина.

— Можно. — Ракун легонько стукнулся о край её бокала своим. — Посмотри наверх.

Нина запрокинула голову — и не удержалась от по-детски-восторженного вздоха.

Потолок исчез!

На самом деле он, конечно, никуда не делся, просто казался невидимым в темноте, а на его фоне одна за другой загорались звёзды, складываясь в привычные глазу фигуры. Нина успела опознать обеих Медведиц, Кассиопею и Ориона, но тут небо померкло, чтоб через мгновение окраситься всполохами разноцветного салюта.

Фейерверк был совершенно беззвучный, но удивительно яркий — огненные искры взрывались, распадаясь на десятки новых. Те в свою очередь тоже взрывались, разлетались в стороны, и скоро всё пространство над головой оказалось заполнено разноцветными мерцающими огоньками, из которых постепенно начали складываться фигуры и даже целые картины.

По бурному морю плыли корабли, по бескрайным полям скакали кони, взмывали в небо драконы и огромные невиданные птицы, возводились и рушились дворцы, встречались и расставались люди...

Тихо-тихо, на самой границе слышимости зазвучала музыка. Она доносилась не со сцены, а словно со всех сторон одновременно, постепенно наращивая громкость и темп, картины сменяли друг друга в причудливом хороводе, в воздухе пахло свежими цветами и почему-то морем — и всё это было настолько гармонично и нереально, что казалось сном.

— Нравится? — прошептал Ракун, незаметно оказавшийся совсем рядом.

Вместо ответа Нина нащупала его руку и сжала. Говорить не хотелось, глаз от потолка отводить не хотелось. Не хотелось даже дышать, чтоб не спугнуть наваждение. И уж подавно не хотелось думать, магия это, техника или какой-то массовый гипноз. Пусть будет чем угодно — лишь бы не кончалось.

Лишь бы всё это длилось бесконечно: давно забытое ощущение сказки, ладони Ракуна, скользящие по тонкой ткани платья, его горячее дыхание на губах, запах кофейного шампуня, так и не выветрившийся до конца...

...и пусть свет подольше не зажигают.

* * *

Вечером в коридорах управления становилось тихо и пустынно. Совсем жизнь, конечно, не замирала, но если не было форс-мажоров, то все, кроме дежурных, благополучно расходились по домам.

Долана дома никто не ждал, а разобраться с навалившимися делами хотелось побыстрее, поэтому он сам не заметил, как засиделся до темноты над выуженными из недр архива документами.

Из документов следовало, что некий Гектор Рауд (1790 — 1832) последние несколько лет своей жизни проработал в фонде, пока там не заподозрили, что талантливый учёный сливает куда-то на сторону технологии, схемы арфактумов, а порой и сами арфактумы. По-тихому внутренняя служба безопасности фонда разобраться с проблемой не смогла и, переборов гордость, пришла на поклон в управление.

Вот тут и случилась накладка, потому что управление тоже не справилось. То, что Рауд занимается промышленным шпионажем, сомнений уже не вызывало, а вот куда и каким образом уходит информация, выяснить никак не получалось. В итоге учёного решили всё-таки задержать и допросить по полной программе, но тот очень некстати взорвался.

Дальше шли фотографии тела и разрушенной лаборатории, копии претензий из фонда и перечень уничтоженного имущества. И записка, в которой почерком шефа значилось: 'Врут. Всё, что там было ценного, взорвалось неделю назад вместе с Эллертами. А остальное они сами под шумок списали и по домам растащили'.

Только долистав до записки, Долан сообразил, что неудавшимся захватом Рауда руководил Силь, тогда ещё не успевший стать заместителем Леды. А ещё в списках участников операции вполне ожидаемо обнаружился Ракун, у которого к фонду были свои счёты.

При таком раскладе Долан не стал бы уверять, что взрыв произошёл без посторонней помощи. Вспыльчивый магос действительно мог наплевать на технику безопасности и со злости подорвать всё вокруг. А мог и не подорвать.

Бывший милит не горел желанием разбираться в причинах взрыва, его гораздо больше интересовало другое: если Рауд каким-то чудом действительно выжил, то мог ли он задумать месть? Теоретически, мог. Мог не знать, что особняк пустует (или знать, но всё равно забраться туда за чем-нибудь нужным), наткнуться на Алину и Перфи, вырубить их...

Но почему семнадцать лет спустя, а не сразу после своей 'смерти'?

И если этот гад решил добраться до Ракуна, то есть ли вероятность, что и до шефа он тоже доберётся?

И главный вопрос: какого чёрта он вообще жив?! Обгоревшим трупам положено лежать в земле и разлагаться, а не бегать по Истоку, пугая студенток.

Долан снова вернулся к фотографиям обгоревшего тела. Разобрать, кому оно принадлежало изначально, было возможно разве что после тщательной экспертизы, но в деле ни о чём подобном речи не шло, только о причинах смерти. То ли поленились отыскивать особые приметы, то ли посчитали, что такое количество свидетелей ошибиться не может.

А если всё же ошибка?

К счастью, ответить на этот вопрос было не так уж и сложно. Долан торопливо накатал заявление на эксгумацию и поспешил за подписью к шефу. Благо тот обычно засиживался допоздна.

В приёмной действительно горел свет, а сидящая за столом Ирма уныло чистила апельсин.

— Будешь? — Секретарь протянула бывшему милиту дольку.

— Спасибо. — Долан покрутил презент в руках, вспоминая, ел ли он сегодня хоть что-нибудь или опять весь день прожил на кофе и не заметил. Судя по тянущей пустоте в желудке и горечи во рту, верным был второй вариант. — Шеф у себя?

— Нет его. И в ближайшие несколько дней не будет.

— А как же... — Долан помахал заявлением. — Мне срочно. Не к Леде же с этим бежать.

— Оставляй тут. Вернётся — посмотрит.

— А передать ему никак нельзя? Это правда срочно!

— Верю. Но его вообще нет в Истоке. Уехал по делам. — Ирма флегматично отломила от апельсина очередную дольку. — Ты ещё, ешь, не пропадать же добру.

Такого поворота событий Долан никак не ожидал. Ждать несколько дней, когда по городу бродит какой-то непонятный тип с ещё менее понятными намерениями, не было ни возможности ни желания.

— Ему может грозить опасность, — выпалил бывший милит. — Ему и Эллерту.

Ирма наконец-то оторвалась от апельсина, бесстрастность на лице сменилась напряжённой заинтересованностью:

— Рассказывай. По порядку.

Гриф 'секретно' на папке с делом Рауда не стоял, Алинины умоляющие 'только не говорите дяде' на секретаршу Силя тоже вряд ли распространялись. Да и неужели этот дурной ребёнок думал, что о таких вещах получится смолчать?

Поэтому Долан не стал городить тайны и выложил всё как было.

Ирма взялась за ручку ещё до того, как он закончил рассказ. Пододвинула к себе заявление, перечитала на всякий случай и подписала. Фамилией шефа.

— Что? — ухмыльнулась девушка, поймав недоумённый взгляд Долана. — Думаешь, он все бумаги сам подписывает? Да у него рука отвалится от того количества макулатуры, которая проходит через этот стол. Так что бери, не бойся. И иди откапывай это тело. Там за столько лет хоть что-то кроме костей осталось?

— Вот и посмотрим.

— Удачи. Держи в курсе. И это вот тоже держи. — Ирма чуть ли не силой впихнула в руку Долана остатки апельсина и виновато улыбнулась. — Видеть уже их не могу, а доесть надо, пока не пропали.

Глава 8, в которой совершают ошибки и выясняют отношения

Бороться и искать, найти и перепрятать!

Ракун, приобняв Нину за талию, уводил её всё дальше от бального зала и надеялся, что окружающие истолкуют эту сцену правильно. Впрочем, было бы что там истолковывать: двое решили уединиться, всё просто и понятно. И никому даже в голову не придёт за ними следить, разве что извращенцу какому-нибудь. Но если таковой объявится — сам будет виноват.

По лестнице парочка поднималась прижимаясь друг к другу и глупо хихикая, но на третьем этаже магос сразу же отстранился и метнулся в один из боковых коридоров, разведывая обстановку. Нина поотстала, проверяя, не идёт ли кто следом, но на первый взгляд всё было чисто. Только незажжённые светлячки сиротливо жались в углу, но загораться не спешили — видимо, их специально погасили, чтоб не портить иллюминацию на нижних этажах. Или чтоб отвадить гостей от верхних, где традиционно находились хозяйские спальни и прочие личные помещения.

Нина понятия не имела, с каких пор кабинет начал относиться к личным помещениям, но Ракун явно знал, куда идти, а время дурацких вопросов закончилось. Теперь нужно было действовать быстро и, по возможности, молча.

Пока что происходящее напоминало типичный шпионский боевик: героиня в вечернем платье крадётся по роскошному особняку, выполняя тайную миссию. Только вот Нина совершенно не чувствовала себя способной на героические свершения и втайне надеялась, что Ракун справиться с задачей быстрее, чем она со своими каблуками и оглядываниями доберётся до нужной двери.

Но сбыться мечтам суждено не было.

Магос вынырнул из темноты коридора, ухватил Нину за локоть и шепнул едва слышно:

— Ты только посмотри на это!

Нина не сразу поняла, на что именно надо смотреть, но прилежно уставилась вперёд, туда, откуда доносилось тихое позвякивание. Постепенно зрение адаптировалось, и она смогла разглядеть в глубине коридора женский силуэт, только как-то странно скособоченный.

— Кажется, нас опередили, — прокомментировал Ракун.

— Кто?

— А вот это мы сейчас узнаем. На всякий случай, не забудь: мы просто искали укромное местечко. — Повинуясь воле магоса, один из светлячков отделился от остальных и двинулся вперёд по коридору.

В погашенном состоянии шарик был блёклым, практически незаметным, поэтому он беспрепятственно добрался до незнакомки, завис над её головой — и только тогда вспыхнул в полную силу.

Коридор залило светом.

Шикарная блондинка в пышном бальном платье вздрогнула, выпрямилась и выронила отмычки, которыми до этого увлечённо ковыряла в замке.

— Марлена? — удивлённо опознала Нина.

— Ну вот, а говорила, что без очков не видишь. — Ракун щелчком пальцев погасил светильник и уверенно направился к девушке, которая так и застыла на месте, боясь пошевелиться. Только правая рука непроизвольно дёрнулась к тонкому серебристому браслету на запястье левой.

— Это вы? Вы живы? Но я же видела, как вас... Как вы... — Марлена осеклась, нервно сглотнула, но справилась с собой и уверенно закончила. — Да, точно. Совсем забыла самое важное. Ничего я не видела, а если и видела, то неправильно поняла. Как всегда.

— Ну ты глянь! Разве не умница? — Ракун потянулся к девушке, и Нине показалось, что сейчас он потреплет её по голове, как собачку, но магос в последний момент решил пощадить сложную причёску. — И что же дочка трактирщика забыла в таком месте и в таком виде? Привезла пирожки для праздничного стола?

— Я сопровождаю господина Скоза. Очень благородно с его стороны взять под опеку такую скромную особу как я.

Декольте у скромной особы было такое, что, казалось, одно неловкое движение — и грудь выскочит наружу, но магос понимающе кивнул. Только уточнил:

— Скоз — это тот, который дорожным строительством занимается? А этот уважаемый господин знает, что пока он развлекается внизу, его спутница ползает по чужим кабинетам?

— Что вы, какие кабинеты? Я отошла попудрить носик и, кажется, заблудилась. — Марлена уже справилась с собой и так безмятежно улыбалась, что Нина всерьёз начала завидовать её умению держать себя в руках.

— А это, конечно, не ты обронила? — Ракун взглядом указал на отмычки.