О демонах и мечах

Дальше я шёл уже в заметно приподнятом настроении.

До останков Левиафана я добрался довольно быстро, главным образом потому, что демоны бесследно испарились. Они по-прежнему торчали в каждом уголке башни, но поблизости их не было видно. Ближайшая группа, которую я чувствовал, находилась достаточно далеко и не представляла никакой опасности. Беспрепятственно пройдя путь, я остановился.

И, воистину, здесь было на что посмотреть.

Небольшой зал давал возможность оглядеть город с высоты благодаря незапланированному отверстию, пробитому во внешней стене чудовищных размеров телом. Громадная голова занимала большую часть зала, и то, здесь лежала только пасть; остальные часть располагалась в соседних залах, также пострадавших от столкновения. Я подошёл поближе и хмыкнул. Один его зуб был больше всего меня.

Я потыкал носком сапога пятно крови, натёкшей из рассечённого пополам глаза.

— Несварение, да? — пробормотал я под нос.

Как бы он не умер, сейчас это неважно. Я прислушался к себе. Поблизости никого. Ни единого демона. Всех будто вымели подчистую. Отлично.

Развеяв перчатки, я положил ладони на жёсткую шкуру демона. Говорят, акулья кожа точно также может ободрать кожу при прикосновении. Сосредоточился, концентрируясь на ощущении остатков души гиганта, и аккуратно потянул её на себя. Получалось плохо. Мои познания в области магии душ были равны нулю, и действовать приходилось исключительно с помощью интуиции и такой-то матери.

Как же не хватало сейчас помощи Драйга. Представив его реакцию на нахождение души, я усмехнулся и опять потерял хватку на душе гиганта. Ругнувшись, я снова принялся за дело, и медленно обхватил щупальцами, исходившими из изумруда в центре доспеха Механизма, душу Левиафана. Обмотав её в плотный кокон, потянул на себя. Держать. Держать.

Внимание постоянно соскальзывало с души, заставляя повторять алгоритм снова и снова.

Держать!

Вложить душу в механизм. Мягко. Торопиться не надо. Мягко. Мягко...

Изумруд на груди словно взорвался туго переплетёнными потоками силы. Я и глазом моргнуть не успел, как путы самостоятельно затянулись вокруг истощённой души. Камень за считанные мгновения ярко разгорелся, заставив сдавленно выругаться от маленького ожога. Вслед за ним зелёный свет окутал доспехи, а затем и пленённую душу. Не прошло и секунды, как он поглотил её целиком и погас. Раскалившийся камень начал остывать, оставив окончательно лишившееся души тело демона начало распадаться прахом.

Ничего себе.

Я в некотором ошеломлении разглядывал руку. Перчатки не было. Души тоже. Но вместе с тем я чувствовал внутри себя какой-то сдвиг. Ощущение, которого раньше не было. Секунду поколебавшись, я призвал драконью перчатку и уставился на неё. Зелёный камень как будто с насмешкой смотрел в ответ.

Мне точно нужен отдых, решил я.

Почесав голову, я сменил драконьи перчатки на Механизм Беовульфа и отправился искать более приятное место. Копаться в глубинах магической ловушки душ в руинах, открытых ветру и холоду, не хотелось.

Искомое место нашлось буквально рядом, даже уходить далеко не пришлось. Демонов по-прежнему поблизости не было, и я, не чинясь, уселся прямо на полу, оперевшись на стену. Закрыл глаза и начал наполнять разум магией, представляя последовательность.

Я — метеор. Я с огромной скоростью падаю в воду огромного океана, раскинувшегося от горизонта до горизонта. Я вхожу в воду и погружаюсь всё глубже. Давление нарастает, но я продолжаю движение. Воздуха становится всё меньше, но я терплю, погружаясь всё глубже. В какой-то момент я утыкаюсь в преграду, застыв на одно мгновение... И в следующем на полном ходу пробиваюсь сквозь него.

Я вздохнул полной грудью и открыл глаза свету валлийского солнца. Как обычно, в легких жгло от недостатка воздуха. Нетерпеливо огляделся по сторонам. Никаких новых добавлений в заповедник заметно не было. Хотя, неудивительно, с этой точки много не увидишь. Самый лучший обзор на вершине горы, где обычно можно было найти Драйга, но с этим пока повременим. В конце концов, кто здесь хозяин Механизма?

Найдя след Левиафана, я взмахнул крыльями и полетел в его направлении. След был... странным. Несмотря на его явную схожесть с недавно поглощённым демоном, можно было уверенно сказать, что он принадлежал другому существу. Но я не придал этому значения, обдумывая, как буду договариваться с новым постояльцем. И только прибыв на место, я понял, что было не так.

Передо мной было небольшое озеро, куда дракон иногда залезал под настроение. Одной стороной оно плотно примыкало к лесу, и берег там был заметно круче. Как-то раз я даже попытался оттуда спрыгнуть. Ощущения, конечно, были несравнимы с реальным миром, но в то же время вполне убедительны. Помню, я однажды сравнил его с гоняющейся за рыбой водяной змеёй, и получил сварливый ответ, что тут даже рыба не водится, так как механизмы привязаны к отдельном плану бытия, который никто не удосужился наполнить. Что-то в его словах подсказало мне, что дальше эту тему лучше не развивать.

Теперь же в озере стало больше обитателей. Ровно на одного.

Плещущийся в воде демон видом и поведением больше всего напоминал миниатюрного китёнка с тремя хвостами. Глядя на то, как грузная туша безуспешно пытается выпрыгнуть из воды, я задумчиво почесал голову.

— Эй! В озере! Как водичка?

Демон беззаботно продолжал играть.

— Ты говорить хоть можешь? — молчание.

В Механизме стало больше на одного жильца. Это плюс. Он либо меня не понимает, либо сознательно игнорирует. Это минус.

Мда.

И как мне использовать его силу? Даже не так: осталась ли у него хоть что-то после такого ущерба? Надежда только на то, что Драйг сможет наладить с ним взаимопонимание.

Посидев на берегу с десяток минут, наблюдая за впавшим в детство китом, я отправился к дракону.

* * *

На вершине горы, где дракон обычно предпочитал проводить время, его не нашлось. Я приземлился на плато и огляделся. Где-то здесь должен был быть вход в его пещеру.

Завернув за складку, я увидел тёмный проём. Кажется, оно. Заставив разгореться на ладони огонёк, я вошёл.

Несмотря на то, что всё содержимое Механизма находилось в другом измерении и присутствовал я в нём только частично, можно было ощутить силу в этой скале. Её стены буквально дышали памятью о древнем пламени, с помощью которого был проделан этот ход. Я попытался царапнуть камень стен, но ничего не вышло — на ощупь тот был гладким, словно стекло.

Огонёк заколебался, и я с досадой его погасил. Не то чтобы он мог выйти из-под контроля, но помехи от этого места заставляли его постоянно дрожать. С другой стороны, возможно, освещение было не лучшей идеей. С огнём я отлично видел всё, что попадало в радиус нескольких метров вокруг, но остальное было скрыто чернильной темнотой. Без него же темнота не доставляла больших проблем.

Драйг нашёлся свернувшимся в клубок, словно гигантский кот. Заметив, что под огромным телом торчат Экскалибуры, я невольно усмехнулся. Дракон везде будет стараться найти сокровища, которые можно будет припрятать.

— Драйг, — окликнул я. — Драйг!

Выглядел он не лучшим образом. Яростная багровая чешуя потускнела, а дыхание было тихим и едва различимым.

Я осторожно подошёл ближе.

— Драйг... — я прикоснулся к его шее. Тёплый. Раньше он был горячим, почти обжигающим на ощупь. Словно внутри него погас огонь, оставив после себя головешки.

Внутри заклокотала горькая, удушливая ненависть.

Я не смог победить, партнёр. И теперь ты здесь, в состоянии, близком к коме.

Я с невнятным криком обрушился на ближайшую стену, стремясь болью заглушить гложущую сердце вину, ещё раз, и ещё. Во все стороны полетела каменная шрапнель, грозя задеть лицо и руки, но мне было всё равно. Удары глухо отдавались сквозь руки, на мгновение принося облегчение.

Не знаю, как долго я молотил скалу. Не знаю, как долго я мог продолжать это делать. Из сумеречного состояния меня выдернула только вспышка острой боли. Кажется, я сломал палец.

Я остановился. Первым порывом было продолжить, но запала уже не было. Я вдруг понял, что, сколько бы я не колотил по этой скале в бессмысленной попытке унять вину, Драйгу не станет от этого лучше. Нужно было придумывать решение проблемы, а не заниматься самооправданиями.

Я медленно, словно во сне, покрутил кисть перед глазами, рассеянно оценивая ущерб. Тело, в котором я находился внутри Механизма, являлось моей полной копией, вплоть до мелких ран и царапин. Вместе с этим, повреждения здесь не переходили в реальный мир, поэтому рука будет целой и здоровой. Однако, проблема крылась в другом — сейчас назвать мою конечность рукой было затруднительно. В какой-то момент мелкая плотная чешуя до локтя заменила собой кожу, на костяшках превратившись в плотные красные щитки. Пальцы увеличились и обзавелись настоящими когтями, локоть же украсился массивным коротким шипом. В некотором ошеломлении я щёлкнул новоявленным когтем по костяшке. В ответ раздался глухой звон, не совсем металлический, но и не костяной, что-то среднее.

Ваш организм нестабилен, сказала Велана. Не это ли она имела в виду? Что стоит только выйти из себя, и я начинаю превращаться в неведомое чудовище? Получается, да. Ведь в разговоре с ведьмой тоже были какие-то похожие ощущения, только тогда я не придал этому значения.

Я не знаю, что сделали со мной два бога, которым было нечем заняться, но, в какой-то степени, хорошо, что в конечном итоге я вышел человеком. Хотя бы на вид, вспомнилось мне открытие второго сердца. Стоит ли удивляться возможности превращений? Вряд ли. Но мне всё равно было неуютно. С одной стороны, сомнительно, что я буду превращаться в кого-то иного, кроме как в дракона... Но с другой, момент, когда ты внезапно обнаруживаешь, что твой облик является гораздо большей условностью, чем привык думать, оставляет после себя то ещё впечатление.

Как мне рассказать это Риас?

Президент, присядьте, у меня для вас есть новости. Я тут недавно умер, но вы не волнуйтесь, это было ненадолго. И поэтому теперь могу отращивать хвост. Нет, я ещё не пробовал, но почему-то уверен, что получится. И вы только не волнуйтесь, но меня успела подчинить древняя вампирша, и теперь я под её полным контролем. Ах да, чуть не забыл, я познакомился с двумя сильнейшими существами нашего мира и уже успел им задолжать. Но вы не волнуйтесь, они пока ещё ничего не потребовали взамен. И даже не сказали, что чего-то хотят. Так что перестаньте бледнеть, а то я боюсь за ваше кровообращение.

Я представив эту картинка, я нервно засмеялся. И тут же прекратил.

Соберись, Иссей

Я для проверки царапнул стену, содрав ещё немного каменной крошки. Даже не заметил ничего. Как же я умудрился что-то себе сломать?

Хотя, это неважно. Я пришёл сюда совсем по другой причине.

Несколько минут понаблюдав за чуть вздымающимися боками, я принял решение.

— Я спасу тебя, — вслух пообещал я, хоть Драйг и не мог ответить. Бросив на него последний взгляд, я направился к выходу.

Глава 6

Порой, обстоятельства складываются таким образом, что, даже если нашей вины в этом нет, мы всё равно испытываем чувство стыда за произошедшее. Нам кажется, что сложись всё чуть иначе, веди мы себя чуть умнее, принимай мы решения чуть лучше, мы смогли бы избежать нежелательных последствий.

Порой, это действительно так: история знает множество случаев, когда секундное промедление определяло ход событий на целые годы вперёд. Но бывают ситуации, вынуждающие нас встретиться лицом к лицу с непреодолимой силой, в противостоянии с которой остаётся только надеяться на малую цену проигрыша.

Первое подвигает нас самосовершенствоваться. Горечь поражения особенно неприятна, когда ты знаешь, насколько близко ты был к победе.

Второе приносит радость пополам с печалью. С одной стороны, трудности наконец завершились. С другой, за это время было многое потеряно.

Может показаться, что самое разрушительное — это события второго типа. Они приходят, как стихийные бедствия, и мало что оставляют после себя. Тем не менее, они непредсказуемы, и человек редко может повлиять на них. Нет, самое разрушительное — когда человек начинает думать, будто он в силах это изменить. Движимый безумной надеждой, он растрачивает себя и свою жизнь на смехотворную цель. И хорошо, если он будет идти к этой цели в одиночку; бывает, что по пятам за ним следуют другие, кто был захвачен масштабностью его намерений.

Глупо? Безусловно. Но человек — существо, подверженное глупости больше прочих.

* * *

После визита к Драйгу я чувствовал себя опустошённым. Вид дракона, которого я привык видеть как нечто неуязвимое и непобедимое, оставлял после себя чувство неправильности. Мне казалось, что сейчас пелена сна падёт, я приду в себя и снова услышу его рычащий голос, упрекающий меня в неосмотрительности. Лицемер. Я не знаю, можно ли было назвать его самым гневным среди существ нашего мира, но среди тех, кого я знал, он являлся таковым абсолютно точно.

Правда, на моей памяти это выражалось лишь в язвительных замечаниях. Чтобы действительно вывести его из себя, требовалось что-то более серьёзное, чем неловкое слово или ошибка; но, по воспоминаниям того же Таннина, до запечатывания он был гораздо более вспыльчивым. Во время моих с ним тренировок в горах, дракон с некоторым юмором вспоминал, как впавший в бешенство Драйг гнался за ним через половину материка только потому, что тогда ещё юный Таннин отвлёк его от охоты.

Сейчас же, мой ближайший соратник лежал обессиленным в своём плане, и в этом был частично виноват я. Тогда, в бою, я выложился на все сто, но этого оказалось оказалось всё равно недостаточно.

Наверное, стоило отступить и не ввязываться в рискованный бой. В конце концов, впереди ждёт бесчисленное количество сражений: однако, жизнь у нас только одна. Хватит единственной ошибки, чтобы её прервать.

Тем не менее, я не мог просто приказать себе прекратить самобичевание. Оставалось лишь тихо скрипеть зубами и пытаться занять себя поиском улучшения его состояния. К счастью, долго размышлять не пришлось.

Демоны. Именно с этой мыслью я вернулся из Механизма.

Мне нужно больше демонов. Только с их душами я могу рассчитывать на то, чтобы ускорить восстановление Драйга. Красный поглощал их десятками, как человек, не замечая, съедает пачку чипсов. Это давало мне надежду на то, что достаточно большое их количество сможет облегчить его состояние.

Оставалась только понять, как передать их дракону. К счастью, у меня был козырь... Хотя, козырем называть этот плод любви петуха и медведицы язык не поворачивался. Помощник... Нет, пусть будет прихвостень. Неплохо звучит.

Так вот, мой прихвостень Беовульф быстро согласился помочь, стоило только развернуть перед ним возможные перспективы сотрудничества: либо он соглашается, получает процент от добытых душ, и после я сообщаю Драйгу о его помощи, либо он отказывается, и Драйг (который всё равно проснётся, рано или поздно) в итоге доказывает ему, почему так делать не стоило. Что бы я не думал о нём, здравый смысл у Беовульфа не атрофировался до конца. Куромедведь вылез из норы, выслушал мои доводы, огрызнулся, получил по морде и был подряжен на дело.