Сначала его призвали отвечать перед Визенгамотом за преднамеренное сокрытие завещаний родственников маленького Гарри Поттера. Когда опечатанные Дамблдором бумаги семьи МКВ нашлись, и нарочитая комиссия прочитала содержание каждого завещания, выяснилось, что именем директора Хогвартса в качестве опекуна маленького Гарри, нигде в них и духом не пахло. Выяснив обязанности Поттеров, их огромное, даже роковое значение для существования самого Волшебного мира, репутация уважаемого профессора резко пошатнулось, его обвинили в преступной халатности, а в кулуарах суда в его адрес начали обсуждаться меры наказания за превышение полномочий по отношению к отпрыску древнего рода. Назначив себя Опекуном маленького наследника благородной семьи, Дамблдор сам нарушил принятые давно, веками назад, законы, которые обеспечивали соблюдение правил самой магии.

Внезапно в пространстве СМИ всплыл инцидент с магловской родней Гарри Поттера и нелицеприятные факты его проживания с ними. Заговорилось о содержании Героя магмира в чулане под лестницей, об его систематическом постоянном недоедании, пренебрежении его элементарными нуждами, избиениях, травле родственниками. И снова, в который раз, на поверхность всплыло неправомерное опекунство Альбуса Дамблдора.

Лишь узнав подробности содержания маленького Гарри у сестры-магглы его матери — в полном пренебрежении с указаниями завещания Джеймса и Лили Поттеров, наконец, в головах членов Визенгамота щелкнуло, и оформилась вся подготовленная Главой Визенгамота картинка маслом, от которой запахло тухлятиной.

Альбусу Дамблдору начали сниться покрытые инеем стены Азкабана.

Расследования достигли гротескных размеров в свете изъявлений самой близкой родственницы, с отцовской стороны, Героя Волшебного мира и самого вероятного в будущем опекуна мальчика, леди Нарциссы Малфой Ежедневному Пророку, что не только он пропал без вести летом, но и в его Целевом сейфе недостает большой суммы золотом. Откуда она узнала о пропаже, леди Малфой не распространялась, лишь указала ухоженным пальчиком журналистам на белокаменное здание Гринготтса.

Гоблины утверждения уважаемой родственницы Гарри Поттера подтвердили и, кроме того, объявили, что отчисления провел тот же Дамблдор, предоставили поверенному документ об опекунстве.

Картинка, кроме тухлятины, запахла еще и криминалом.

— Я был должен думать только о ребенке, — с потускневшим взглядом опущенных глазах и раскаянием на лице оправдывался Дамблдор, — о сохранении его жизни. Семья его тетки была самымИ близкими его родственниками, но они сами нуждались в поддержке, недавно у них самих родился собственный сынишка, я выплачивал им ежемесячную компенсацию, чтобы они заботились и о племяннике.

— Но они держали его в чулане под лестницей, кормили объедками! — возразили ему с галереи зала, где проводилось открытое для всех слушание дела в суде.

— Мне самому непонятно как можно так относиться к родному племяннику, — оправдывался старый школьный директор. — Петуния была такой доброй девочкой, я вел с ней переписку перед первым курсом сестры. Думал, она будет хорошей матерью для бедного сиротки.

Дрожащий голос Дамблдора произвел впечатление на членов суда, как иначе — почти все из них были его бывшими учениками, обучавшимися в Хогвартсе, со школьной парты привыкли ему верить. Чуть позже Министерство Магии получило приказ бросить все наличные ресурсы и людей на поиск последнего отпрыска семьи Поттеров. После его нахождения — освободить из плена и вернуть живым в магическую Британию.

Впервые за все века своего существования Министерство не считало маловажными приказы суда, а сам министр проникся важностью созданной исчезновением МКВ проблемы.

А вся проблема была в пузыре.

Волшебный мир сравнивали с огромной амебой, повсюду граничащей с обычным миром посредством защитной мембраны, созданной во время Инквизиции личной и родовой магией двадцати восьми семьей — вдвое больше, чем было необходимо, среди которых числилась и семья Поттеров. Большое число семей, принявших на себя задачу первоначального воздвижения и дальнейшего поддерживания в обособленности этого пространственного кармана, в котором существовал Волшебный мир Британии — маленькой Вселенной, прикрепленной к основной несколькими присосками, такими, как Дырявый котел, например, — не позволяло волшебству просачиваться сквозь мембраны.

Волшебно созданный пузырь раздувала магия, которая внутри и оставалась, не терялась вовне, а делилась между обывателями карманного мира в соответствии с их собственными возможностями. Сквибы в те древние времена не рождались, все дети были магически одаренными и, самое главное, семьи были многочисленными.

Накопление магической энергии в небольшом и замкнутом обществе, каким оказался Волшебный мир Британии, закономерно привело к поляризации оттенков самой Магии. Вместе со Светлыми, то тут, то там, появлялись Темные, а иногда и поистине Черные колдуны, которые звали себя Лордами Света или Тьмы, соответственно. Объединяло и раздирало всех их — тех, вторых — и в особой степени, третьих — неистовое стремление владеть, управлять всем обществом и подминать его под собя.

Маги народ гордый, добровольно подчиняться кому-бы-это-ни-захотелось они не стали, а возомнившим из себя вот таким крутым и единственно достойным вершить судьбы людей Лордам магии и их приспешникам отвечали соответствующим образом — сопротивлением. Появление любого Лорда встречалось волшебниками в штыки и приводило к сражениям, убийствам и, наконец, к сокращению численности магического общества.

Но самым роковым следствием этих стычек, было исчезновение некоторых из тех двадцати восьми семьей, которым было под силу поддерживать защитную оболочку — мембрану между мирами и этим обеспечивать обособленность миниатюрной Вселенной магической Британии.

Пока в середине двадцатого века число все еще существующих Важных семьей не сократилось до угрожающего числа четырнадцать — вполовину от первоначального. И соответственно — критического.

По мере вымирания тех, Важных, семей мембрана, огораживающая волшебный мир, стала медленно, но закономерно утончаться, и как следствие — магия стала просачиваться наружу, в обычный мир к магглам, а внутри — способности и сила волшебников незаметно стали снижаться. В волшебных семьях стало рождаться невиданное число сквибов, практически, в каждой семье были маломощные дети. А в обычном мире рождались во все большем количестве и все более одаренные магглорожденные волшебники. Возможно, возрождались ранее утерянные линии древних семей, но это не был установленным фактом.

Рождение маленького мага среди магглов само по себе не было какой-нибудь новостью и диковинкой, такое случалось и во времена Основателей, но с развитием обычного общества и увеличением числа магглорожденных Статус секретности трещал по швам.

После катастрофы с наследниками семьи Блэк — изгнания старшего сына Сириуса Блэка из Рода и смерти младшего, Регулуса, последним звеном круга, ответственным за поддержку магической мембраны внезапно пала на семью Поттеров.

А пропажа последнего отпрыска роковой, четырнадцатой, из Важных семей, Гарри Поттера, ставила магическое общество перед очень неприятной дилеммой — или рассыпаться убежав из Британии, или напрямую сдаваться в руки маглов на растерзание. В любой момент времени Вселенная волшебного мира могла бы соединиться с остальной частью Британии, Статус секретности улетел бы в тартарары, и простецы открыли бы начало охоты на ведьм. Последствия этого для британских магов были бы сокрушительными.

Когда Альбус Дамблдор, наконец-то узнал и осознал, к чему привел его План всеобщего Блага, то не на шутку ужаснулся и растерялся. Важные семьи, охраняющие мембрану и еще столько секретов, о которых он и не подозревал, хоть и в десять раз избирался Верховным Колдуном МКМ, вот они — наверное — над ним надсмехались и потешались над его самомнением. Осознание этого привело Дамблдора к резкому переходу от состояния примирения к внезапному разбегу с места в карьер.

Во время разгоревшихся в Визенгамоте шумных дебатов, обсуждавших его преступления и соответственные наказания, он принес в зал суда две книги, сыгравшие роковую роль в судьбе Дамблдора.

Первой из них была книга будущих учеников. На странице первогодок имя Гарри Джеймса Поттера все еще фигурировало, что указывало на то, что мальчик, по меньшей мере живой и находится в магической Британии. Это давало какую-нибудь, крохотную, но реальную надежду вернуть мальчика в стены родной школы.

Второй была книга была из Департамента магического населения, где черным по белому существовала запись о рождении некоего Гарольда Регулуса Блэка, бастарда брата выгнанного наследника одной из Важных семей.

К большому сожалению Альбуса Дамблдора, а также всего Визенгамота, этот неизвестный отпрыск, являясь племянником Малфоев, точнее — Нарциссы, был ей найден. С его судьбой они, Малфои, распорядились. Они помолвили его с такой же неизвестной племянницей Люциуса — новоявленной, и этим фактом своего рождения очень ценной невестой и отправили обоих, вместе со своим сыном Драко, учиться в Дурмстранге. Среди дикарей.

Находка Дамблдора повернула отношение членов Визенгамота из однозначно негативного на просто неодобрительное, и судьба старого колдуна более-менее определилась — Азкабан ему уже не светил. Даже, стали озвучиваться предложения не лишать его всех должностей, чтобы он мог успешно бороться за возвращения молодых волшебников обратно на Остров, где им было и надлежащее место.

В конце продолжительных и тяжелых дебатов в зале суда предложение Люциуса Малфоя отстранить профессора Альбуса ПБВ Дамблдора с поста Главы Визенгамота принялось единогласно. Его отстранили не только с поста Главы, но и вообще из состава Визенгамота.

Заслуги Дамблдора в ключевой победе над Темным Лордом Гриндевальдом подтвердились и Ордена Мерлина первой степени его не лишили.

Но за выполнением приказа суда вернуть с лихвой все снятые "опекуном" суммы из целевого фонда Гарри, как и за возвращением всех семейных артефактов обратно в сейфы семьи Поттеров, следила специально выбранная, бескомпромиссно действующая, комиссия. Так, скрепя сердца, Дамблдор расстался с мантией-невидимкой Джеймса и с хроноворотом его отца, Карлуса Поттера.

В конце октября, когда все уже утряслось и урегулировалось, старому колдуну оставили только пост директора школы волшебства и колдовства Хогвартс, с чётким указом воспользоваться всеми рычагами для давления на МКМ, чтобы вернуть последнего Блэка, Малфоя и ту девушку, Дагворт-Стоун, обратно в Британию, к своим. Такое неожиданное решение Визенгамота было продиктовано и фактом автономности Хогвартса, из-за которой волшебник, занявший пост директора, волшебством связывался с магией замка и ни Министерству, ни прочим организациям было под силу разорвать эту связь.

Раз директор — директор навсегда!

Прежде чем освободить его, Альбуса Дамблдора заставили поклясться Непреложным обетом исполнять все написанные в Уставе Основателей школы обязательства, согласно которым директор был обязан сохранять здоровье и жизнь учеников и гарантировать им самое лучшее образование. В связи с этим он был должен немедленно, хоть и не с первого дня нового учебного года, восстановить ранее урезанную — им же, программу и возобновить изучение таких направлений магии, которые напрямую попахивали Тьмой.

В программе снова появлялись такие дисциплины, снятые как ненужные Дамблдором, как Теория магии, Этикет и общество магической Британии, Ритуалистика, Артефакторика — только основы, чтобы вдолбить в головы молодых магов, что создание и использование артефактов не под силу всем подряд и весьма, и весьма опасное дело.

В списке рекомендаций к новому году делался акцент на изменение и повышение квалификации преподавательского состава. В связи с этим, из числа учителей отстранялся призрак профессора Бинса, который давно уже потерял свою дееспособность из-за простого факта своей смерти. Преподавательнице по Гаданию Сибилле Треллони предстояла аттестация, которая должна была удостоверить ее прорицательские способности и ей грозило увольнение ее, если таковые не обнаружилось.

В связи с появлением новых предметов в программе обучения, состав персонала Хогвартса предстояло увеличить на несколько новых профессоров, на должность которых в СМИ объявилялся конкурс.

Дамблдор надеялся, что низкая ставка не прельстит желающих занять преподавательские посты, но, к его большому сожалению, готовые работать с детьми появились и не кто-то заурядный, а огого! Приняв к сведению личности кандидатов на вакантные должности, директор свил полотна своего тонувшего корабля и назначил их всех.

На должность преподавателя по Этикету и знакомству с обществом магической Британии претендовала — и он её назначил — Августа Лонгботтом, одноклассница его заместительницы, Минервы МакГонагалл.

На этом нововведения не кончались.

Чтобы вести занятия в Хогвартс появилась автор учебника по Истории магии, по которому та преподавалась вот уже столько десятилетий, древняя старушка Батильда Бэгшот. Вот такого подвоха судьбы Альбус не ожидал.

Потому что старая Батильда знала своего директора с его самых юных лет, т.е., она знала о нем все. Он не посмел ей отказать и дал ей вести ещё и Теорию магии, и Историю магии всем классам, удивляясь выдержке колдуньи, к которой он, во времена своей зеленой молодости, обращался "бабуся Бэгшот".

Ритуалистика и Артефакторика преподавались только студентам— выпускникам, поэтому новому профессору, Гризельде Марчбанкс, перегрузка работой не грозила. Но появление Троицы старых дам прибавляло директору Хогвартса недюжинные проблемы и ему стоило держаться от них подальше и перед их подслеповатыми глазами не высовываться.

Директор Альбус Дамблдор почувствовал себя первогодкой.

Глава 2.

Вернувшись к своей работе директором в Хогвартсе, Альбус Дамблдор стал придумывать новый план, но уже под Дамокловым мечом клятвы и цепким взглядом новоназначенных профессоров. Нужно было, впервые в жизни, научиться действовать втихую, ненавязчиво, не опираясь на авторитет и не рассчитывая на, по подразумеванию, полное понимание, подчинение всех окружающих.

Альбусу Дамблдору предстояло играть не свою обычную, а чужую и навязанную роль, а там, в глубине, на задворках, двигаться к своим целям. Первостепенная задача, среди этих самых целей, была кем заменить пропавшего с поля зрения Гарри Поттера — Героя и, по совместительству, Надежду волшебного мира. Невилла Лонгботтома, второго ребенка, попавшего под пророчество, старательно охраняла и одновременно, мучила, вся его родня — все его прабабушки, прадедушки, двоюродные тети из Штатов, кузены, кузины и т.д., и т.п. А теперь и его бабушка-профессор в школе.

Охранять его — понятно, но мучить тоже имело свою подоплеку, так как с магическим ядром мальчика что-то произошло во время "посещения доброй воли" Беллатриксы Лестрейндж с прихвостнями. После многочасовых издевательств над родителей малютки у его на глаза, Фрэнк и Алиса перекочевали в особое отделение Святого Мунго на "лечение" — бесполезное, между прочим, но живые. В живых остался и маленький Невилл, но его магия замкнулась и не хотела проявляться обычным для детей способом путем стихийных выбросов.