Джон Шеттлер - "Киров-6: Падшие ангелы"

Но сейчас банкиров раздражали не новости о проблемах на месторождении Кашаган или в Черном море. На этот раз что-то случилось в темном море, имевшем для "Голдман" астрономическое значение. Дело было в том, что китайцы начали массово отказываться от срочных контрактов, просто приказав своим людям сделать это, и открыто описав всю схему максимально прямо — лохотрон. Это было признано частью их "военных мер", но факт оставался фактом, и возымел огромное влияние на финансовые рынки.

Один за другим контрагенты обширной системы деривативных соглашений начали следовать примеру, ободренные заявлениями из Пекина. В течение многих лет подобные сделки осуществлялись в "скрытых пулах", где требования соответствий правилам ценнобразования, прозрачности и отчетности практически отсутствовали. Пока правая рука не знала, что делала левая, магия "Голдмана" могла работать. Но теперь кто-то назвал обманом то, что они творили на рынке ценных бумаг, и игра закончилась.

У "Голдман" возникли проблемы. Начались звонки, а их "незначительные преимущества" начали таять. Им нужны были наличные деньги, чтобы компенсировать потери и закрыть зияющие раны в своих схемах. Компания балансировала на грани пропасти и отчаянно искала финансовой поддержки. И, поскольку по идее они управлялись правительством США, в "Дяде Сэме" снова увидели штатного лоха.

Ситуация с другими независимыми игроками, вроде "Морган Стэнли" или даже такими крупными как "Ситигруп" стала отличным примером работы теневого сектора банковской сферы, еще одной "темной энергии", управляющей страной. Она оказалась "перекрыта", как и нефть, парализовав торговые площадки. "Скрытые пулы" остыли и затихли. Финансовая система опиралась на подобные нерегулируемые сделки, чтобы оставаться на плаву. Многие инвестиционные дома работали с невозможными "передаточными числами", многие до 80 или 100 к одному, но позиция "Голдман" была намного хуже. Поскольку их позиции становились все более и более несостоятельными, ситуация разрушала скудные базы реальных капиталов, обеспечивавших теневые сделки.

Ввиду того, что Хьюстон сидел в темноте, Мексиканский залив заливало нефтью, а русские двинулись на месторождение Кашаган, ФРС снова созвала экстренную встречу с представителями всех ключевых игроков Уолл-стрит, пытаясь найти способ сдержать надвигающуюся лавину., угрожавшую обвалить всю систему. Контрагентов следовало убедить держать свои доли в игре любой ценой, но цена эта вскоре вышла за пределы того, на что могли пойти все самые почтенные имена с Уолл-стрит, и даже правительство не смогло предотвратить неизбежное обрушение. Вся система начала рушиться, словно финансовые "трубопроводы" начали перекрываться один за другим.

"Скрытая масса" деривативов, составляющая теневой сектор банковской системы, составляла более 680 триллионов долларов США, что превышало сумму внутреннего валового продукта всей страны в течение следующих 60 лет. Энергетический сектор практически встал, и нервные инвесторы не желали рисковать капиталом. Банки прекращали кредитование других банков. Получение ссуд стало практически невозможным. Это был сценарий "замороженной дефляции", который был потенциально страшнее Великой депрессии. Однако никто в действительности не знал, каковы будут его последствия, и в свете надвигающейся войны это мало кого действительно волновало.

Крупные торги на рынке деривативов открылись в редкую сессию на выходных, чтобы позволить инвесторам попытаться ограничить свой ущерб, если "Голдман Сакс" объявит о банкротстве в следующий понедельник. Реальные средства начали обмениваться на фиктивные в отчаянной попытке остановить крах.

Средний человек мало знал о реальности угрозы. Они стояли в очередях в "Уолмартах" с тележками, полными барахла из Китая, новые запасы которого должны были прибыть в обозримом будущем. Роберт узнал об этом утром и задался вопросом, должен ли он действовать немедленно, чтобы защитить собственный скудный инвестиционный портфель. У него была порядочный кусок в "Голдман", так что от отправил старому знакомому указание продавать, надеясь выскочить через черный ход с наличными непосредственно перед тем, как здание рухнет.

Картина немногих выживших, спускавшихся по лестницам Всемирного торгового центра незадолго до падения первой башни, пробрала его до глубины души. Ему хотелось быть одним из них. Как это на самом деле символично, подумал он. Джимми, его контакт в "торговой яме", его не подведет.

На его звонок он ответил быстро.

— Джимми, мой лучший друг! Надеюсь, у тебя есть для меня хорошие новости.

— Привет, Роберт. Здесь, брат, все очень круто. У меня есть куча распоряжений на продажу, отсюда до Кливленда, а вот покупателей нет совсем.

— Но ты же вытащишь меня, да? Продашь все?

— Если бы так просто, — ответил голос. — Я не могу разобраться с этим дерьмом вот просто так. Хапуги облепили все, и носятся, как угорелые. Банки, страховые компании, управляющие фондами, все обрывают мне телефон. А как я пытаюсь куда-то сунутся, сразу получаю от ворот поворот. У этих чмошников накрылась вся система. И это просто специальная двухчасовая сессия. У больших ребят есть собственные методы.

— Что значит "накрылась"? Джимми, слишком много текста. Мне нужно сбросить это дерьмо и прямо сейчас!

— Слушай, я сделаю все, что смогу, но сегодня случилось какое-то реальное дерьмо. Никогда не видел ничего подобного, даже когда "Леман" бросили волкам. Что-то начинается, я тебе точно говорю!

Роберт услышал гул на заднем плане перед тем, как линия замолчала. Он сидел, ошеломленно глядя на экран телефона. Если он не сможет выкрутится, то для него все сгорит синим пламенем. Он потеряет все!

Он проснулся утром в безопасности своего "Квантового кокона", однако плохие новости уже начали просачиваться через бесконечный поток рекламы, который, похоже, не прекратиться никогда. Ситуация, наконец, коснулась его лично.

Его друг-трейдер так и не перезвонил. Джимми подвел его. Известие о крахе "Голдман" распространялось как ядовитое облако, и фонды один за другим начали сыпаться, теряя в некоторых случаях до 90% стоимости за несколько часов. Падение примерно на две тысячи пунктов на последовавших торгах уничтожило скудные запасы Роберта. И когда диктор по радио опять начал захлебываться очередным специальным предложением, он просто потерялся в потоке информации. Рекламные ролики начали вливаться в его потерянное сознание, словно старые добрые друзья...

Не ждите! Крупнейшая распродажа года! Окончательный расчет! Никаких платежей и процентов до февраля. Бесплатная доставка через четыре часа или даже меньше! Не ждите, звоните прямо сейчас! Отбеливающая сила "Аква Фрэш" стала еще сильнее! Каждый день для идеально белых зубов!... Бла-бла... Только сегодня! Лучшие передачи о причудах дикой природы, только на NBC...

Ролики следовали один за другим. Приторно-пасторальные картины со стариком, играющим с малышом и собакой сменялись рассказами об ужасных последствиях побочных эффектов лекарств, навязываемых слушателям. И вот куда делась простая, незатейливая реклама молочной продукции, подумал он? Всего два слова: "Молоко надо"? Внезапно поток рекламы прервался, а громкость упала до 30 процентов. Цифровая система "Квантового кокона" получила сообщение для него.

— Доброе утро, — прозвучал мягкий и приятный девичий голос системы, и тихо объявил, что в центральном блоке переменного тока в подвале возникли проблемы. —

Быстрый звонок в службы поможет устранить проблему! — Закончил голос. "Кокон" был напрямую подключен к устройству, которое контролировало все основные приборы в доме и оповещало его ситуациях, требующих внимания.

— Что бы вы хотели сделать? — Раздался сладкий женский голос. — Нажмите один, чтобы вызвать службу... Нажмите ноль для отмены...

Роберту не хотелось об этом думать. Ему хотелось просто забыть о щитке, о рекламе, и о том факте, что теперь он был банкротом, и каждый пятицентовик его будущей пенсии оказался спущен в сортир на Уолл-стрит.

— Что бы вы хотели сделать? — Продолжал женский голос. — Нажмите один, чтобы вызвать службу... Нажмите ноль для отмены...

Он со злостью влетел в спальню и нажал кнопку "ноль" на панели управления.

— Спасибо, — сказала система. — Я обязательно напомню вам о проблеме завтра. Приятного дня!

Да пошла ты, подумал Роберт, хотя на самом деле этот голос был настолько сладким и убедительным, что если бы он, проснувшись утром, обнаружил рядом с собой не Лиз, а эту девушку, то точно снял бы напряжение другим способом. Однако это был лишь профиль голоса для системы управления, выбранный им из шести вариантов всего за 4,95$ в месяц.

Радио обрело прежнюю громкость, и комментатор начал представлять новую правительственную помощь AIG как полезную для бизнеса. "Эти активы будут восстановлены вовремя, — заверил он. — Правительство сможет даже сделать на этом деньги. Позвольте мне говорить прямо — на этот раз AIG не будет нести перед "Голдман Сакс" обязательства, направленные на страхование деривативов, исходящих от китайцев или других. Мы должны тщательно продумать эту ситуацию в течение нескольких недель, и в ближайшее время все будет хорошо".

Роберт не мог согласиться. Кризис мог закончиться для AIG невыполнением обязательств по свопам, так же, как китайцы обвалили "Голдман Сакс". Однако, подумал он, для всех нас на этом все не кончится. Люди увидят, как последний цент их "капитала" испаряется — всего того призрачного богатства, которое они использовали для обеспечения потребительских кредитов на покупку новой техники, гранитовых столешниц, плазменных телевизоров, автомобилей, отпусков — не более чем огромной долговой ямы. Он вдруг подумал, что все эти мечты и ложное восприятие касаются и его дома. Он вдруг понял, что у него никогда не было ничего, кроме долга на то, что он купил. Банк владел его домом с того дня, как они с женой переехали сюда. А затем он стал залогом перед каким-то инвестором в Азии. Роберт купил место для жизни, а получил огромный долг. А ведь они могли бы арендовать какое-нибудь приличное место за вдвое меньшую цену и без налога на имущество, обслуживание и всего этого!

Что случиться с миром, который так долго считал подобное само собой разумеющимся? Он знал, что миллионы таких же людей, как он, проснулись и узнали те же новости, испытали то же отчаяние, и осознали то же, что и он сейчас — у них осталась только зарплата, если им посчастливиться остаться на работе, скудный баланс и немного свободного пространства на кредитных карточках.

Затем в голову пришла странная мысль... И что? Гребучие китайцы собирались воевать на Тихом океане, русские собирались воевать повсюду, иранцы обрушивали на Персидский залив ракету за ракетой... Что это означало для его ипотечного кредита? Неужели он действительно надеялся, что банк будет ждать тридцать дней или какой-нибудь очкастый банкир будет входить в его положение? Черта с два!

Все теперь сводилось к трем простым вещам — еде, топливу и безопасности. Вот и все. Он направится в "Ральфс Маркет" и скупит весь бензин, который сможет найти, если только банки не перекроют это прежде, чем он доберется до заправки.

— Господи, выдохнул он. — Оптимизм, с которым он начал этот день, сменила депрессия. Он понятия не имел, что делать и думал о еще и бензине. Вечером он присоединиться к жене в "Квантовом коконе". Там безопаснее, учитывая то, что происходит, подумал он.

Он составил в уме список нужных вещей — продукты, вода, дополнительный батареи. Где-то у него был список из сотни вещей, который должны были исчезнуть первыми, и, как ни странно, среди них была туалетная бумага. Когда-то он называл это "горной валютой", когда они собирались в поход — одна из тех вещей, о которых вы никогда не думали. Что еще он забыл? Нужно ли взять пистолет, выходя из дому? Где у него там патроны?

Он сидел в своем кабинете, ощущая уныние, волнение и странное чувство, что у него есть тысяча дел, которые он должен сделать, и совсем нет времени. Думай! Он постарался успокоиться. Сядь и подумай. Что тебе действительно нужно? Это не приправа или новая бритва. Это не "Аква Фрэш", не 50 незабываемых поездок и не новый "Седан". Не новый iPod или телевизор. Все это вылетело из головы в один момент.

Это три простые вещи: еда, топливо и безопасность.

ДЕНЬ ПЯТЫЙ

"Я был в краю, где смолкнул свет лучей,

Где воздух воет, как в час бури море,

Когда сразятся ветры средь зыбей.

Подземный вихрь, бушуя на просторе,

С толпою душ кружится в царстве мглы:

Разя, вращая, умножает горе.

Когда ж примчит к окраине скалы,

Со всех сторон тут плач и стон и крики,

На промысел божественный хулы"

— Данте Алигьери, "Божественная комедия. Ад, песнь V"

ЧАСТЬ ПЯТАЯ

НОЧНЫЕ ОХОТНИКИ

"Задолго до того, как мотор военного грузовика впервые огласил лес своим рычанием, здесь происходил этот диалог. Не на русском или китайском, но все же на языке — и на языке более древнем, чем сам лес. На этом языке говорит ворона, на нем говорит собака, на нем говорит тигр. Говорят на нем и люди — кто то лучше, кто то хуже"

— Джон Вейллант, "Тигр"

ГЛАВА 13

* * *

Они залегли в ожидании. Звуки голосов в ночи становились все громче, в них звучало разочарование. Один голос звучал громче, резче и требовательнее, видимо, офицер НКВД, старший колонны, вышел из себя из-за дела рук Сазерленда. Хаселден посмотрел на своего помощника, подмигнул и показал большой палец. Но что теперь будут делать русские?

Затем они услышали в неподвижном воздухе низкое урчание моторов, слабое и далекое, но оно приближалось. Хаселден вытянул шею, оглянувшись через плечо и прищурившись, пытаясь разглядеть что-то в темноте. Звуки лягушек и другой ночной живности стояли, словно помехи, но наконец он четко расслышал характерный гул грузовиков на дороге позади них.

— Тихо, дружище, — прошептал он Сазерленду. — У нас гости — на дороге позади нас.

Они теперь четко могли слышать еще одну колонну грузовиков, и Хаселдену показалось, что он заметил ее на узкой дороге.

— Твою же мать! — Резко сказал он. — Замечательно. Кто бы мог подумать, что по такой дороге кто-то поедет. Они идут прямо на наши задницы. — Он приподнялся, щелкнул пальцами и подал знак сержанту Терри с другой стороны дороги — отход! Сержант не стал терять времени и уже через полминуты подбежал к ним и залег, держа в руках "Брэн".

— Неожиданные гости, — прошептал Хаселден с напряженным и серьезным лицом.

— И что теперь?

— Нельзя здесь оставаться. Нам нужно укрыться в камышах. Убедитесь, что ничего здесь не оставите. Вперед! — Он повернул голову. — Медленно и спокойно.

— Точняк, Джок. Всю жизнь мечтал поползать на брюхе в ночи с лягушками, — подмигнул ему Сазерленд, и трое коммандос тихо направились в сторону от дороги, пытаясь найти укрытие на краю тянущегося на восток болота. Мост, который они выбрали точкой засады, пересекал Терек в самом узком месте на его пути на восток к Каспийскому морю. Им предстояло преодолеть примерно сто метров до камышей, но они все-таки смогли найти надежное укрытие. Дальше была только мрачная сырая земля, переходящая в топи.