Дети солнца

Я вспомнил, как однажды, когда уже восстановилась щитовидка, я связался с нашими, и высказал свое возмущение Андрею. Но он только рассмеялся:

-Ну и голос у тебя!.. Лева! А что ты хочешь? Где они и где Война? Ты присмотрись к новостным каналам,— находясь на орбите, Воронин находил время просматривать спутниковые каналы,— у них на уме сейчас закладка фундамента пятого комплекса Куполов. А это намного важнее какой-то там возни с хо-дракц. Зачем им Война?

Вечером того же дня , я уговорил Эйю принести для меня переносной терминал и подключился к Информаторию Мириона.

Звезда, до которой мы с трудом дотянули на нашем изрешеченном "Горноморе", называлась Олганд и находилась она окруженная относительно непроходимыми звездно-пылевыми скоплениями.

Именно в этой пыли мы вынырнули сразу после того, как нас выбило с энго. Из-за того, что сгорела база данных звездных систем, несколько минут мы не знали, где вообще находимся. Поэтому мы тут же переключили все системы на актив, на случай внезапной атаки хо-дракц. Тогда нас и заметили патрульные фрегаты Внутреннего Флота Олганда. Они нас приняли за пиратов, обычно промышлявшие разбоем и грабежом кириндитовых караванов. И после короткого, но очень насыщенного, диалога один из фрегатов передал нам своего лоцмана. Тот довел нас до Мириона.

Оказалось, что навигация в этом районе была крайне трудна— пыль поглощает часть видимого спектра и какие-то излучения. Но с этим приходилось мириться: в самой гуще пылевого облака был кириндит— один из компонентов синтетического топлива для фотонников.

Видимо, когда-то у Олганда пронеслась кириндитовая комета, или он сам притянул из глубин Млечного пути к себе эту уникальную пыль. А сам кириндит "притянул" триста лет назад от планеты Фиобо (звезда Айкса) к Мириону корабль-колонист "Ролемонд" .

Но когда на Мирион пришли первые люди, на планете был ледниковый период. Он принес немало хлопот при колонизации— первопоселенцам пришлось первые десятилетия жить внутри остатков своего звездолета, до того момента когда был построен первый Купол (в ясную погоду остатки "Ролемнода" можно увидеть через толщу тетрапласта у города Вундрган). Со временем стало ясно, что Большая Зима еще не окончена, и ближайшие пятьдесят тысяч лет морозы станут еще крепче. Поэтому были построены еще несколько куполов вокруг города. И теперь— спустя триста лет— 90% населения обитали в подземных мегаполисах, согреваемые термоядерными солнцами. Именно благодаря этим солнцам эта ледяная планета была известна по всей Империи как воплощение покоренной природы перед гением Хомо.

Хотя, по мне, так и осталось непонятным— покорилась ли она? Судя по данным Информатория— почти девяносто миллионов человек ведут свое полуподземное (подснежное) существование, никуда не высовываясь, с трудом отвоёвывая плодородные почвы у Мириона.

Или все-таки она— планета— признала нового Хозяина, давшего шанс ее детищам жить и развиваться дальше?

Ведь из-за зимы, длившейся уже почти четвертый век, флора и фауна планеты находилась в убогом состоянии, и появление колониального звездолета было для них единственным спасением. За короткое время в каждом из мегаполисов были созданы огромные заповедники для тех видов животного и растительного мира, которые еще застал хомо, и которые ему были нужны. Именно спасенные растения стали основой , которая помогла генным инженерам вывести на остывающей планете привезенные с собой агрокультуры. Именно некоторые травоядные вскоре стали прародителями крупнорогатых культур. И именно некоторые хищники стали разводиться здесь за их благородный мех, ценимый во многих знаменитых домах моды Империи.

Но не думаю, что эта планета, где жизнь продолжала свой эволюционный путь ( пусть и с костылями Хомо), могла бы стать достаточно интересной для Пауков с точки зрения военного вторжения. Слишком много хлопот она доставила хомо.

И еще она была холодна для хо-дракц. Противник не любил планеты, где средняя температура составляет минус тридцать по-нашему.

Так же думали об этом и сами мирионцы. Причем они настолько были уверенны в своей стратегической незначимости, что Войну с пауками они воспринимали как простой военный конфликт. Неизбежный, как это бывает с амбициозными расами; временный, как это должно быть с разумными расами; и совершенно бессмысленный , как это бывает со всеми военными конфликтами.

Подкрепляло их догадки и то, что за все четыре года Войны в астроторию Олганда ни разу не вторгался хо-дракц.

Исходя из всего этого, мне пришлось убедиться,— новостью номер один для мирионцев сейчас была закладка второй линии фундамента нового— пятого для планеты-комплекса куполов, которые станут еще одним городом. Эта новость была для Мириона всё. Это были рабочие места на ближайшие 20 лет, это новые инвестиции со стороны ближних звездных колоний. Но самое главное— в будущем это было увеличение жилого пространства на четыре миллиона человеко— мест. А для перенаселенного Мириона это было событием затмевающее по своей значимости даже Войну.

Как бы это ни было кощунственно для меня.

-И что?— поинтересовалась Эйя, когда я возвращал ей терминал,— что-то прояснилось?

-Да,— прохрипел я,— слишком. Тихо. Живете.

Голосовые связки повиновались мне с трудом, а для интонации приходилось делать добавочные пояснения.

-Ну, на то у нас и флот есть,— в духе Элеоноры отозвалась Чавец.

-Да. Вопрос,— я заглянул ей в глаза,— а. Ваши. Фрегаты. Нас. Чуть. Не. Расстреляли. От. Страха.

-Какой. Ужас,— подражая моему голосу ответила Эйя. -они думали, что вы очередные охотники за кириндитом.

Эйя оказалась единственным жителем Мириона, с которой у меня были нормальные отношения.

Когда мне удалили бионические имплантаты, доктора посоветовали мне разрабатывать голосовые связки. А единственный человек, который был постоянно со мной рядом— была Чавец. Именно она предложила мне рассказывать о себе, о других планетах, на которых мне довелось побывать.

-И связки будут работать. Я и скучать не буду,— она подмигнула,— понятно. Запятая. Лев. Вопрос.

-Не. Из. Де. Вай. Ся!

Сразу договорились, что темы "Война", "артоп", "погибшие друзья" мы затрагивать не будем.

И тогда я начал рассказывать ей про время проведенное в Училище на Шентавейне— для меня это было веселое и беззаботное время. Про сокурсников, про наши надежды, про наши увлечения. Про Байди, Наташу, Сурена, Гиза и прочих моих друзей.

А так как уклад жизни на Шентавейне был во многом схож с Мирионским, непонимания и вопросов по их устранению со стороны Эйи, не поступало. И та и другая планета не входили в Кислородный Альянс— наличие в атмосфере каких-то примесей не позволяло Хомо долго находиться на свежем "воздухе". И там и тут Хомо выстроил города, в которых поддерживалась постоянная температура, влажность и постоянное содержание кислорода внутри микроклимата Купола.

Хотя слово "микро" здесь было не совсем уместно, так как город, в котором был мой госпиталь, состоял из четырех куполов, каждый по шестнадцать километров в диаметре. И каждый — еще на два километра уходил под землю.

Вот так Эйя Чавец смогла стать для меня не просто тренером и следящим врачом, но и не плохим собеседником и другом.

А когда мой вербальный поток истощался Эйя рассказывала о себе.

Она была из тех людей, которые никогда и ни за что не покинут своего обитаемого места. Она была мирионец в пятом поколении. Она родилась и выросла в этом городе. И всю жизнь видела над головой этот тетрапластовый Купол, эти узорчатые колонны, вздымающиеся с периметра и сходящиеся на высоте в полтора километра. Она никогда не видел иного солнца, кроме старого Олганда и этих термоядерных суррогатов светила— многоярусных люстр, дающие тепло и свет этому городу вот уже неполных три сотни лет. Доктор не представляла для себя иного мира, чем тот в котором он живет. Конечно, в молодости у нее было желание покинуть этот Город, чтоб перебраться на Полярные Угодья. Ради этого она поступила в Медицинский Университет, но в ее планы внесли коррективы родители и замужество. Недавно они получили право на ребенка, родив которого Эйя станет ощущать себя настоящим планетодом— человеком, привязанным к планете.

-В отличии от тебя,— добавила она,— человека навсегда разучившегося жить при постоянной силе тяжести и променявшего Планету на Палубу.

-Ах, ну конечно!— возмутился я,— вот кончится вся эта кутерьма...

-Мы договорились, что не будем поднимать тему Войны!

-Р-р-р!— прорычал я.

Она засмеялась.

-А зачем же вашим предкам нужно было заселять эту планету?— ехидно поинтересовался я,— Строить эти города-купола? Для того, чтобы вы— их потомки— страдали космофобией?

-Никто не страдает космофобией,— запротестовала Эйя,— просто нам тут уютней.

Уютно и тепло. А вот там, наверху, страшно. Поэтому наверху только мы. Энгонавты.

Я вышел из госпиталя и пошел к стадиону.

III.

-Тебе пять кругов. Норматив. Уложишься во время — считай можно подготавливать тебя к выписке.

Сказать легко, а при полуторной тяжести -это очень тяжело. Кажется, у нее цель— сделать из меня чемпиона в легкой атлетике.

-Когда? — я попрыгал на месте, разминая мышцы.

-Прямо сейчас. — увидев мой протест на лице, она добавила,— или ты не готов?

Я вышел к стартовой черте.

-А можно я не буду бежать?— с надеждой спросил я, хотя ответ заранее известен.

-Не можно. Лев, тетю надо слушаться,— Эйя сделала строгое лицо,— а тетя говорит— беги!

-Развели тут матриархат!— возмутился я шутя.

-Это тебе в диковинку, а нам нормально!— парировала она, заканчивая разговор.

Она подняла руку и глядя на секундомер дала отмашку.

-Старт!

Оттолкнувшись левой ногой, я побежал по дорожке.

...Я не знаю, что такое второе дыхание. Так получилось, что я им как-то обделен. В Училище был мой сокурсник Байди. Так у него это второе дыхание на трехсотом метре начиналось. А я вот...

...нет , не могу я о чем-то думать когда бегу... все мысли куда-то уходят, остается только голый стержень "дыхание, дыхание, дыхание"...надо пробежать пять кругов по дорожке стадиона и норматив сдан...

Тоже мне — стадион...оранжереи на "Хотире" были и то больше...

Дыхание-дыхание-дыхание...

Говорят, что когда открывается второе дыхание, становится абсолютно безразлично и дистанция, на которую бежишь, и время самого бега, и даже темп "дыхалки"...

Вот Байди, к примеру, мог песни петь во время бега...голос у него певучий был...И анекдоты мог на бегу рассказывать, за что его Наставник Стретгор уважал...за всестороннюю развитость...

Бывало— бежим мы нашим пятым отрядом, все в разнобой. Тут Наставник командует: Шутка!

Байди начинает что-то рассказывать...а истории у него были заводные...кто в хвосте тащится— подтягиваются...боятся пропустить суть веселья... а потом всем отрядом смеемся, совсем дыханье сбивая...

Байди...высокий, черноглазый... девчонки по нему с ума сходили... с третьего отряда...Клара?.. да, Клара... к нему все в напарницы набивалась... Клара... а подружка ее— Света была... за Байди лицо ей расцарапала. Вот она— ревность...

В пятом отряде нас было двадцать человек.

А помню только пятерых... с кем постоянно общался... а где они теперь?...как на "Горномор" попал— даже не знаю...где они...как они...

Сурен мечтал на бронеромбах служить. С его ростом он как раз на штурмовики и попадал... вообще, жители Женганго никогда не были высокими. Там у них какая-то мутация. Даже у эмигрантов уже второе поколение рождается низкорослым. Но коренастое, с почти черной кожей...Вот ведь какая у них там жизнь... мир, где люди вынуждены с самого рождения употреблять какие-то "буферы", для смягчения влияния внешней природы на свой организм. Иначе — через еще два поколения— процент врожденных патологических осложнений с высоким смертностью...

Гинзор ...сокращенно— Гиз... на артоп хотел попасть...в голове у него были те же идеи, что у нашего Андрея ...артоп— это сила!.. это еще до Войны он так думал... угадал, значит...

А мне все равно было куда идти— лишь бы сидеть за орудием и чтоб никто меня не дергал по пустякам...

Так. Полкруга пробежал.

Дыхание...дыхание...

Наташка Шевцова, отличница группы ... веснушки по всему лицу, даже на кончиках ушей были... все фрегатами грезила. У нее брат на "Гордость Юйякры" служил. Судя по рассказам Наташи, бил пиратов не щадя.

Фрегат... красавцы-корабли, до сорока РПГ. До четырехсот человек экипажа!..

Интересно, а вдруг Наташка была именно на том фрегате, что нас встретил?.. представляю, что моя бывшая сокурсница смотрит на меня через актив и ждет команды на выстрел...бр-р-р...

-...артоп "Горномор". Вы вторглись в астроторию планеты Мирион. Вы не имеете права...

-Слушай, сынок. Это я— капитан "Горномора"— Полосков. У меня леброкс в резонансе, меня выбило с энго. У меня нет искры на фотонниках. И если через пять минут ты мне не дашь коридор до своей планеты, я сожгу тебя на месте по закону военного времени. И за то, что ты мне не помог, как брату по оружию...

-"Горномор". Здесь санитарная зона, кириндит...

-Ты думаешь— я тебя не вижу в этом облаке пыли? ДАЙ МНЕ КОРИДОР! СЕЙЧАС ЖЕ!..

Живо подошли, взяли под охрану... испугались Полоскова...правильно...крысы тыловые...

Все! Есть первый круг!

Со скамьи трибун мне навстречу выскочила Эйя. В руке— секундомер, поза— ожидание рекорда. Вся такая спортивно— красивая.

-Давай, Лев, поднажми!

Ага. Сейчас поднажму... тебе хорошо говорить— ты родилась и выросла здесь, при этой полуторной силе тяжести. А я к ней не привык. Да и вообще— на "Горноморе" G всегда была ноль— восемь. Усредненный стандарт гравитации...

Сила притяжения делает тела мирионцев плотными и сбитыми. Но с годам старит женщин— большая грудь уже в тридцать немного отвисает, появляются нежелательные морщины...Эйя еще как-то держит себя в форме, но некоторые особенности силы тяжести все-таки видно...

Не могу я бежать на втором дыхании...нету у меня ее...

Надо бежать три километра— рассчитываю силы на три километра. Надо на пять— на пять. А так, чтобы— беги на три, а потом— ой, а надо еще два— нет. Я падаю и задыхаюсь...

Эх, Байди...учил он меня дышать, да не успел...

Хорошо, что на тренировках с "погружением" не надо напрягаться...ух!.. бассейн...пробегусь и уговорю Эйю пойти на "погружение". И пот с себя смою, снова окунусь в воду...Степаныч разрешил...

Неделю назад отбрыкался...

-Молодец , Энгонавт. Тело у тебя обновленное, но мышцы все помнят. И дышишь в скафандре ты правильно...

Ну еще бы. Я в скафандре спать могу, не замечая ...

Дыхание-дыхание...

Эйя сидит, смотрит на мой бег. Ага. На трибуне рядом появились мальчишки. Вон тот в синей футболке— Женька. Трехлетний мирионский сорванец. Сын заведующей по этажу— Анарди. Избалованный любопытством ребенок.

Анарди привела его в госпиталь, чтобы показать сыну живого энгонавта...это нас, военных, так называют. Все думают, что мы воюем исключительно в энго— пространстве...они вообще мало знают о Войне...