— Всем главам семей, подойти сюда! В очередь, сукины дети! В очередь! Остальные — потом!..
Далее последовала длинная фраза на английском, и уловив в ней знакомые по каждому американскому фильму "фак" и "щит", офицер довольно осклабился...
Лаврентий Павлович стремительной походкой буквально влетел в свой кабинет, подчинённые дружно вскочив, поприветствовали начальника.
— Что у нас?
— Расселение американцев идёт по графику. Все параметры колонизации выдерживаются с пятипроцентным опережением.
Широкое лицо расплылось в улыбке — это хорошо. Как раз в пределах нормы. И овцы целы, и волки сыты. Если бы процент был больше восьми, значит, люди халатно отнеслись к своим обязанностям и не выполняют требований программы в полном объёме. Едва устроился в кресле, как вспыхнул куб прямой связи:
— Альф, дорогой, здравствуй! Как дела, генацвале?
— Нормально, Лаврентий! Спасибо! А ты?
— Справляемся. Успеем в срок. Если с твоими поставками будет выдержан график.
— Всё будет в норме. Как Софико?
Лаврентий опять улыбнулся — Софико была самая младшая дочка, родившаяся здесь, на Терре. Ей вчера исполнилось пять лет. А вообще в его семье было уже восемь детей. Шесть мальчиков, две девочки. Супруга поговаривала ещё об одной, но Лаврентий решил подождать. Хотя медицина в Княжестве была на недосягаемой высоте, но хотелось немного пожить для себя. Взглянул на семейную голографию, стоящую чуть сбоку от центрального проектора, вот всё семейство: супруга, бывшая голливудская актриса Шарон Тоун. Их дети — Серго, Василий, Иосиф, Георгий, Яков, Николай и девочки: Софико, самая любимая, и старшенькая Катерина. Правда, мама её зовёт на свой манер, Катрин, но на то она и мама. Долго обхаживал Лаврентий неприступную красавицу. Но уговорил. А теперь уже десять лет счастливо живут. Друг Альф тоже многодетный. Но жену взял из местных. Раз приехал в порт встречать важный груз, а вернулся уже с женой. Просто подошёл к трапу, подождал, пока спустится, потом за руку взял, и больше не отпустил. У него одни девчонки. Зато семеро. Может, хоть сейчас мальчик родится...
От мыслей отвлёк сигнал вызова, замигал первый датчик, ого! Дворец! Тронул сенсор, поправил зачем то кристалл мнемосвязи на виске.
— Ваше...
— Кончай, Лаврентий.
Алексей довольно улыбнулся при виде старого друга. По совести говоря, если бы не эта парочка репликантов — Княжеству пришлось бы намного тяжелее... А тут эти орлы вытащили на себе всю экономику. Да ещё и подняли её на недосягаемую высоту. А уж сработались — со взгляда друг друга понимают, не то что с полуслова! Эх, кто им на смену придёт...
— Всё по графику, Алёша-батоно. Укладываемся в срок.
— Что у нас с медициной?
— Все поселения обеспечены в полном объёме. Более-менее здоровые люди вывезены с Новой Америки. "Пылесосы", — так прозвали тех, кто сидел на "пыльце янки" — брошены на поверхности.
— Столяров гарантирует, что ни одна тварь оттуда выбраться не сможет. "Мозги" подумали и рассчитали, что к концу года они там сожрут друг друга.
— Это хорошо. Фабрики не нашли?
— Всё нашли. Можно не беспокоиться. И профессоров, и производство, и базы распространения.
— Ну, совсем хорошо, Алёша-батоно! Я кампанию с запасом закладывал, а тут — даже с опережением идём. Ой, что это я? Что опять требуется?
— Да ничего, Лаврентий. Это я спросить хочу — тебе рабочие нужны?
— Много?
— Миллионов так десять.
— Секундочку...
Главный экономист завис над кубом голсферы, что-то бешено набирая мнемодатчиком, затем поцокал языком, и задумчиво произнёс:
— На "Трионе — два" нужны аппаратчики. Тогда мы сможем увеличить добычу тантала на пятнадцать процентов. Требуются люди на орбитальные заводы, но туда этих посылать опасно. Идиоты везде найдутся.
— А если семейных?
Спросил Князь.
— Детей на орбиту?! Твоё Величество, это жестоко!
— Нет, но будем их в лагеря возить...
Снова бешеный запрос, и отрицательный кивок:
— Невыгодно. Не стоит. Справимся. А вот на "Пракс — восемь", "десять", и "двенадцать" возьму операторов. У меня автосборщики не справляются с полями. Теряем почти два процента пшеницы.
Алексей невольно почесал подбородок.
— А можно им доверять продукты то? Слушай, товарищ Берия, есть у тебя рудники, шахты, строительство?
— Есть, дорогой. У товарища Берия лично нет, а вот у Терранского Княжества есть. У нас острая нехватка людей в двадцати семи мирах! И везде нужны руки и мозги. Так что, дорогой Князь, шли своих американцев. Пристроим всех. Сколько мест готовить?
Медведев чуть скосил глаза, потом вздохнул:
— Тридцать четыре миллиона шестьсот сорок пять тысяч, плюс минус сотня человек в любую сторону.
Лаврентий пробил цифру на своём логгере, затем просиял:
— Эх, ещё бы десяток миллионов, и совсем хорошо было бы...
— Десяток миллионов? Ну, уж нет! Сельское хозяйство тоже поднимать надо! А то скажут — простил...
Берия развёл руками:
— Ну, нет, так нет. А всё же, Алёша-батоно, подумай...
Александр вышел из строевой части в приподнятом расположении духа — все зачёты по новой технике он сдал с первого раза и на высшую оценку. Экзамен по тактике и теории приняли тоже с высшими баллами. А теперь в руке пакет с новым назначением и погонами. Капитан военно-космических сил Терранского Княжества! Звучит! Это не какой то там второй лейтенант или наёмник! Самые грозные корабли, самые профессиональные военные. Не зря он сидел ночами за логгером, зубрил наставления и схемы, проливал пот в голокапсулах тренажёров. Пахал, словно проклятый. Даже Карина стала выражать своё недовольство тем, что он не может теперь гоняться с ней каждый вечер. Ну как она понять не может, что ему сейчас не до того? Всё же — положение обязывает! Сын Князя должен быть первым! Показывать пример! Конечно, до легендарной Эрэй Столяровой ему далеко, но какие его годы? Всё придёт! Всё наступит. И жена... Нет, как ни странно, но девчонка вроде взялась за ум: всегда чистенько, стол накрыт в любое время, сама себя ведёт безупречно. Ей, конечно, полегче, поскольку у неё учёба начнётся только через неделю, так что пока сидит дома. Из него нос старается не показывать лишний раз. Ждёт, пока шум от разгрома Новой Америки уляжется. Там была бойня. В прямом смысле. Из семидесяти миллионов населения вывезли только что-то около тридцати пяти. Остальные — заражённые. После эвакуации относительно, конечно, здоровых, поскольку жрали там одну синтетику, уничтожили инфраструктуру и все производственные мощности. Так что не вылезут оттуда, пока сами друг друга не кончат. Да ещё на орбите автоматов навешали с полным перекрытием, объявив сектор на карантине. В СЗО было вякнули, но министры у отца хлеб зря не едят, своё дело знают! Шум быстро затих. Даже очень быстро. Не успев начаться. Эх, хорошо то!.. Он вышел из здания и задрав голову посмотрел на удивительно глубокое чистое небо. Далеко вверху плыли пушистые облака. К чуть более высокой силе тяжести уже привык, даже доставляет удовольствие. И дома ждёт такая женщина! Прошёл по дорожке к выходу, отдавая по дороге приветствие спешащим курсантам, там ждал личный глайдер, подарок отца. Здорово экономит время на дороге. Уже подходил к нему, когда в кармане пискнул "Т-Фон", взглянул на имя вызывающего абонента, ахнул и торопясь включил приём. Вспыхнули огоньки аудиополя.
— Отец?
— Привет, сын. Ты освободился?
— Да. А что?
— Заскочи ко мне перед тем, как домой поедешь. Я во Дворце у себя. Охрана предупреждена. Жду.
Отключился. Нет, с отцом они общались, особенно последние дни, когда стало чуть полегче с учёбой. Правда, один, без Карины. Та всё же побаивалась грозного родителя. Когда сообщили о смерти её отца — проплакала половину ночи в подушку, а утром уже была такой, как всегда. Только припухшие глаза выдали произошедшее. Впрочем, папаня поклялся, что всё случилось ещё до того, как захватили его бункер, и ни один терранец в его смерти лично не виновен. Он передал его слова жене, та вздрогнула и сказала только одно: "Это Лумумба, сволочь". И — всё. Кто этот таинственный господин он выяснять не стал. Незачем. Успокоилась? И хорошо...
Ворота дворца распахнулись заранее. Поэтому просто сбросил скорость и пошёл над дорожкой медленней. Ага, ждут. Вон, сестрёнки на крыльце руками машут, рады. И он рад. Вот уж не думал, не гадал, что так привяжется. Хотя у аагов учили, что настоящий убийца не должен иметь привязанностей... Едва вылез из машины, как налетел настоящий вихрь поцелуев, объятий, радостных криков. Потом его попытались утащить пить чай, расспросить о семейной жизни, но Хвала Богам, вышел отец. Чуть повысил голос, и всё. Отложили встречу на потом. Позже. Тем более, что его жёны сейчас куда то умчались по срочным делам. Так что...
— В общем, Саша, решай. Я бы на твоём месте не раздумывал. Тем более, что у тебя эта процедура меньше времени на порядок займёт. Как-никак — моя кровь.
Закончил разговор отец с гордостью. Парень почесал подбородок. Ещё один наследственный жест, доставшийся от него. Предложение того стоил. Князь предлагал ему завершить геномодификацию. А поскольку больше пятидесяти процентов тела было у него уже таким, доставшимся по наследству, то, пожалуй, принять предложение стоило... Всего то трое суток, и всё. Ещё чуть помедлил, потом кивнул головой:
— Хорошо, отец. Когда?
— Завтра в двенадцать тебя ждут в Институте Здравоохранения. Знаешь, где это?
— Конечно!
Он возил туда Карину сдавать документы. Князь довольно кивнул:
— Именно там. Правильно. На вахте покажешь вот это...
Вытащил из стола объёмистый пакет, украшенный какой-то странной, древней на вид печатью.
— .. и всё. Тебя отведут. А через три дня сам увидишь разницу.
Звякнул вызов по селектору.
— О, чёрт... Ладно, Саша, иди. Пообщайся с сестрёнками. Ари там вообще от тебя без ума...
Новоиспечённый капитан попрощался и вышел прочь...
Дверь в камеру открылась практически бесшумно, и оказалась совсем не там, где ожидала её увидеть Карина. Просто потолок растаял, и сверху снизошёл светящийся столб, после исчезновения которого в маленьком помещении оказалось две сюзитки в чёрной форме. Разные, и одновременно одинаковые. То ли выражением лиц, то ли взглядами, а может — манерами. У них они были отточены до предела функциональности, и практически, синхронными, выдающими привычную с детства властность. Та, что была с пепельными волосами, собранными в тугой пучок на затылке совсем как у землянок, осведомилась:
— Скучаешь?
— Вы... Вы кто?!
— Поднимайся. Пошли.
Вторая наклонилась и, ухватив девушку за локоть, легко вздёрнула на ноги, затем толкнула к вновь засветившемуся столбу. Карина почувствовала, как её потащило вверх, но закричать от испуга не успела. В голове билась только одна мысль: "Всё. Пришёл конец"...
Против удивления, её повели не на казнь. После прохождения длинного, но пустого коридора девушку втолкнули в жаркую до невыносимости комнатку.
— Раздевайся.
Коротко произнесла та сюзитка, которая ставила её на ноги.
— Зачем?!
Вторая, уже расстёгивавшая свой китель при этом вопросе презрительно бросила, на мгновение остановившись в плавном течении своих удивительно красивых движений:
— Мне говорили, что американцы грязнули, но если вы и баню принимаете в одежде, то...
Оборвав фразу на полуслове.
— Банья?
— Ванна, душ, умывание... Понятно?
— Вы ведёте меня мыться?!
Вторая уже к тому времени разделась полностью, обнажив великолепное тело, сделавшее честь любой из кинозвёзд на Земле. Ей, по-видимому, надоело ждать, и, зацепив пальцем арестантское платье, выданное американке здесь, просто рванула за ворот. Прочная ткань легко распалась на лоскуты. Девушка взвизгнула от испуга, но первая сюзитка извернувшись, влепила ей пощёчину, оборвав визг на полуноте.
— Молчать, дура!
И бросила второй:
— Не пойму я, Ми, и чего Александр в ней нашёл? Обычная тупая янки...
В ответ та махнула рукой и толкнула дверцу в стене, открывая внутренности второго помещения — настоящей варварской славянской бани, впрочем, с небольшим бассейном у дальней стены...
После изнурительного мытья, когда её кожа заскрипела под грубой мочалкой из натурального волоса, девушку окатили пару раз абсолютно ледяной водой, после которой у той перехватило дыхание, а затем толкнули в бассейн:
— Отдохни.
И сюзитки сами принялись за процедуры. Впрочем, в отличие от неё этим женщинам подобное варварство доставляло настоящее удовольствие. Наконец, вдоволь напарившись и наплескавшись они вылезли из воды и поманили Карину:
— Идём. Нам пора.
Наученная горьким опытом, девушка не стала сопротивляться или задавать вопросы. Молча вылезла из воды и последовала за сюзитками в раздевалку. Остатков робы заключённого не было. Вместо этого ей сунули в руки здоровенное пушистое полотенце и пакет.
— Пока сойдёт. Давай, быстрее.
— Волосы...
— Потом.
В пакете оказался толстый махровый халат белого цвета. Точно такие же одели и обе сюзитки. Критически осмотрев землянку, вновь повели её куда то по пустому коридору. Очередная дверь вела в парикмахерскую. Там обе женщины, Карина уже поняла, что они намного старше её, перебрасываясь короткими фразами на незнакомом ей певучем языке, а зачастую обходясь вообще без слов, принялись за работу, сверяясь с невидимой американке голографией за спиной. Впрочем, это было недолго. Пару раз подправили волосы, чуть тронули тушью ресницы, вставили в уши необычного вида серёжки, затем просушили волосы ионным феном. Снова сверились, потом одна из них вновь бросила ей пакет:
— Одень это...
Когда процедура одевания была закончена, девушка оказалась в обычных брюках и просторной рубашке мужского покроя. На ноги почему то пришлось напялить босоножки на высокой тонкой шпильке.
— Повернись. Медленно. Так. Отлично. Коврики работу знают...
— Что, простите?
Ответом была пощёчина. Не больно, но очень обидно. Вторая усмехнулась:
— Тебе сейчас лучше молчать. Ты — никто. Даже твоё место занимает клон. И если ты желаешь получить что-либо, кроме публичного дома на одной из осваиваемых вашими американцами новых планет, то делай то, что тебе велят, быстро, и, главное — молча. К твоему сведению, Яйли, прежде чем стать женой моего мужа, носила прозвище "Грозная". И церемониться она с тобой не будет. Поняла?
Сглотнув слёзы обиды, Карина судорожно кивнула.
— А меня, если ты не поняла, кто мы такие, зовут Майа. Ясно?
Вновь торопливый кивок головой.
— Ох, Ми, ну что с ней можно сделать? Бедный Саша...
— Он сам выбрал. Придётся постараться, Я...
...А потом начался ад. Та пощёчина была так, только лёгким образцом того, что пришлось вынести Карине за эти три недели ужаса. Её обучали всему, что положено знать настоящей терранской женщине. Начиная от умения правильно одеваться до пользования автоповаром. А готовить девушка всегда не любила. За каждую ошибку её наказывали. Сурово. Но самое страшное произошло, когда она проснулась ночью, чтобы пойти в туалет и возвращаясь подслушала разговор обеих Княгинь. Именно тогда ей всё стало ясным. Нет, она догадывалась, что её готовят в жёны. Но кому? Какому-то Александру. А тут... Наследник Князя! Вот почему здесь и эти сюзитки, и запись на том рекордере в капсуле, могла бы догадаться сразу, но шок от произошедшего был слишком силён. Высоко же пролез её клон! Даже, слишком высоко! А Княгини сомневались, удастся ли ей подменить копию так, чтобы муж не догадался. Муж!!! Да она его терпеть не может! Но последняя фраза заставила побелеть от ужаса. Майа спокойным тоном бросила:
