Штурмовые отряды империи 1 часть

— Бросьте, Дженессаль. По Шебраэнскому договору у Аргонии остался такой смехотворный флот, что улизнуть от него не составит труда. Может ему удастся посадить свой катер в Канефлянии, под нашей защитой.

Дженессаль пожал плечами и угрюмо усмехнулся — об аргонских космических силах он знал не понаслышке — до сих пор болел сожженный лазером правый бок и хрустели пластмассовые рёбра.

— Не сомневайтесь Дункель, он будет уничтожен.

В небе зажглись три луча, соединяющиеся в треугольник — спутники отключились, храбрец из повстанческого центра сдержал своё слово.

Дункель и Дженессаль вцепились в вёсла и лодка, всё ускоряясь, рывками продвигалась к правому берегу Аривы, туда, где лежала Аргония, в ту сторону, где всё ещё тускло светились звёзды. Если бы Дженессаль рискнул использовать на лодке мотор, их тот час бы засекли и встретили на том берегу целым отрядом закованных в броню штурмовиков. Дункель бросил взгляд на секундомер — две минуты сорок секунд. Сейчас, через двадцать секунд спутники включатся и испепелят лодку нарушителей тройным лучом мегаваттных лазеров. По его спине пробежала тонкая струйка холодного пота — Дункель не хотел умирать. Он покосился на Дженессаля, который как не в чём не бывало налегал на вёсла, и тихо пел что-то под нос, протяжное и тяжёлое. Дункеля снова передёрнуло — если все аргонцы таковы, нелегко тебе будет на том берегу, канефлянский советник, шпион и провокатор Дункель. Так отвлечённый мыслями Дункель и не заметил, как лодка уткнулась в песчаную косу берега. Деланди вскочил и побежал к зарослям, Дункелю хватило соображения последовать его примеру — через несколько секунд в лодке раздался щелчок, и она задымилась синеватым колеблющимся туманом. Там где она только что была, темнели контуры овала почерневшего песка. Ни углей, ни золы, ни железных уключин. Удивлённый Дункель еле догнал Дженессаля, сидящего в кустах со спутниковым компасом и планшетом карт. Дункель плюхнулся на песок, чтобы отдышаться, оглядел окрестности, нигде не было пограничных столбов, колючки, минных полей, контрольно-следовых полос, аргонцы слишком доверяли своим совершеннейшим спутникам. Дункель усмехнулся — тем хуже для них. Деланди черкнул что-то и закрыл планшет. — Ну вот, мы и в Материковой Аргонии. Слева поля демарха Арна, справа верховного поводыря Дрекслера. А впереди, за полями демарха Великий Тракт, по которому везут товар с восточных провинций — Порт — Сига, и отошедших по Шебренскому Договору канефлянам, Гиальмара и Беламута прямо через оккупированный Аргонск в стольный град Технотепуль. Это для нас единственный путь — к демархам, да к поводырям лучше не соваться, не любят они пришлых...

Деланди и Дункель Континец вышли из зарослей и оказались на огромном пшеничном поле. Деланди схватил Дункеля за рукав и потянул обратно, сделав знак молчать, и показал на пригорок. Оттуда слышались голоса. Говорили быстро и на непонятном для Дункеля языке.

— Это пеларгонцы. — Пояснил Деланди. — Они с другой планетной системы.

Из-за пригорка вышли две гороподобные фигуры, скрытые под блестящей бронёй и человек в тоге.

— Да, эти двое штурмовики, видимо охраняющие поля, а человек в тоге хозяин или скорее управляющий плантации. Говорят, что доходы уменьшается, рабы бегут, тот в скафандре грозит крестовать всех рабов.

— Тут рабство?

— Не совсем. Крестьянам не выдают паспортов и не платят за работу деньгами, ну куда они денутся с хозяйской земли?

Тут Дункель впервые понял, что попал совсем в другую страну, нежели Канефляния, где он привык жить, в страну, где царят совершенно другие законы. Между тем штурмовики приближались. Когда-то они брали на абордаж вражеские звездолёты и захватывали военные базы врага, но теперь эти старые солдаты были приписаны к планетам — в охрану, в милицию, в наёмные отряды демархов. За всю историю пеларгонских ветеранов в Шебрании, крестьянам удалось уничтожить всего двух штурмовиков. Один попал в специально выкопанный колодец и был залит расплавленным оловом, собранным по всей округе, а второй неосмотрительно вылез из скафандра, решив размять бледное тело под жарким аргонским солнцем, и тут же попал под камни крестьян. В обоих случаях крестьяне тех мест, где совершались убийства штурмовиков, были уничтожены вместе с нехитрым скарбом и домашними животными.

Занимающиеся местной властью наместники — рабовладельцы в борьбе за первенство в роскоши и совершенно ненужных излишествах доводили своих крестьян на грань голодного бунта. Штурмовики, закрытые бронёй сдерживали все порывы народа электрическими щитами и электродубинками.

Не смотря на страшный и отсталый феодальный строй, Аргонская Империя была неоспоримой хозяйкой космоса, до тех пор, пока император не распустил звёздный флот, до тех пор, пока у императора Аргонии была вторая по величине в мире армия. Несмотря на рабство, затрагивающее в прочем только крестьян, Аргония была гораздо больше Канефлянии и Балии развитой в науке и искусствах. Городские жители имели множество свобод и не так уж много обязанностей. Знать практически не имела власти, исключая власть наместника императора — демарха, но стоило отойти за город на несколько километров, как начинался полнейший беспредел и чёрная пустота сельского полурабства. Дункель, прокрутив всё это в голове, испугался, но путь назад был отрезан, и они с Деланди бросились через поле, туда, где шумел тракт.

По тракту туда-сюда сновали огромные большегрузы, служащие их хозяевам и транспортом и домом и крепостью и средством, что бы заработать денег, перевозя грузы. Пассажирских автомобилей, заполняющих автобаны остальной Шебрании, здесь почти не было — аргонцы имеющие деньги, предпочитали технокары — летающее подобие автомобиля. Они с тихим свистом проносились по шоссе. Технокары были разные — от жёлтого шарика, диаметром метра два до огромного, утыканного лазерными пушками технокара наместника. Дункелю вид автострады не поднял настроения, ему, выросшему в Канефлянии он лёг на душу огромной тяжестью стальных каркасов и блестящих корпусов.

Деланди тем временем остановил большегруз и подошёл к вылезшей сбоку лестнице. Он казался чёрной точкой на фоне ярко раскрашенного грузовика. Деланди что-то сунул в руки водиле, тот хитро улыбнулся и, скосив глазом на пролетающий мимо полицейский технокар, позвал Деланди и Дункеля в машину. Лифт поднял их в рулевой зал, не меньше, чем в ином корабле. Шофёр молча указал им на кресла, так же молча завёл машину и поехал.

Через некоторое время водила заговорил, что само по себе удивило Дункеля.

— Я довезу вас до берега бухты, а там рукой подать до Аргонска. Дальше провести вас не смогу, там стоят посты, проверяют всё, вплоть до энергобаков.

Золотой берег.

Деланди и Дункель выскочили из грузовика и направились к пляжу, да не просто к пляжу, а Пляжу с большой буквы. Более трёхсот километров побережья аргонской бухты имели побережье из мягкого кварцевого песка. Здесь был мягкий климат, прекрасные условия, и если бы не закрытые аргонские границы, пляж стал бы хорошей статьёй дохода от иностранных туристов, а так, по сложившимся условиям здесь бесплатно плескались в море и грелись на солнышке граждане Аргонской Империи и остальных членов Лиги Аргонских Наций.

Деланди кого-то высматривал среди тел отдыхающих и, наконец, перешагнув космита с серовато-зелёной кожей, подошёл к сидящему под тентом толстяку в бумажной шапке и хламиде серого цвета. У его ног сидели две девушки, с грустью смотрящие на море, туда, где далеко-далеко лежит граница с Кандэбией. "Рабыни" понял Дункель. Деланди отвесил поклон и обратился к толстяку.

— Узнаёте ли вы меня, господин Пруги? Я Дженессаль Деланди, сын прелата Деланди, вашего старого друга.

— Конечно Дженессаль, я помню тебя и твоего отца. — Толстяк поднял глаза и оглядел на Дженессаля, а затем на Дункеля.

— Твой друг слишком смахивает на канефлянина. Этим может заинтересоваться полиция.

— Господин Пруги, я знаю, что у вас есть люди, могущие временно изменить лицо...

— Я так и знал. Деланди всегда приходят за помощью. Нет, что бы просто посидеть, выпить чаю... Ну хорошо, я изменю ему лицо, а тело, руки, ноги, глаза наконец! Отличия минимальны, но они сразу бросаются в глаза. Есть такая теория, что аргонцы и канефляне братья, но я ей не верю. Попробуйте запереть вместе аргонца и канефлянина, и я посмотрю, как они будут брататься — зубами друг другу глотки перервут. Посмотри в ту сторону Деланди, нет ли там ничего необычного? — Пруги ткнул пальцем в сторону, где стоял стол с кушаньем. Деланди и Дункель увидели, что четверо из сидящих у него людей одеты и причёсаны как остальные, но небольшая разница в движениях выдает в них чужаков.

— Видишь тех, в красных плащах? Это атланты. Их родина на Земле, они эмигрировали, когда канефляне разрушили их материк. Они приняли наши законы и культуру, но видит бог, до атлантов в Аргонии не было рабства, что в прочем к нашему делу не относится. Мы можем сделать из твоего друга...

— Дункеля.

— Из Дункеля первоклассного эмигранта-атланта, занимающегося торговлей. Конечно раньше, когда я был управителем Императорских бань, я мог по мановению пальца доставить нужного вам специалиста, а сейчас мне необходимо кое-кому позвонить.

В небе что-то гудело. Временами гул переходил в рёв и, наконец, все, подняв головы, увидели космическую яхту, идущую на посадку.

— А, это вековечная шлюха-демархиня, Желанна Пилсар. Император подарил ей челнок, и она любит кувыркаться в невесомости.

Из севшего аппарата вышла обнажённая красавица и несколько полураздетых парней. Деланди узнал одного — Талкиналт Демошен, сын демарха Дескейского.

— Веселятся ребята. — Сказал вслух Деланди, а в мозгу било и выпирало наружу. — Они бесятся с жиру, эти поражённые болезнью всевластья свиньи, и ты, мог быть таким же. — Девушка, вовсе не стесняясь своей наготы, подошла к Пруги.

Дункель видимо очарованный её внешностью произнёс. — Каких красивых девушек можно увидеть на этом пляже.

Пруги презрительно посмотрел на канефлянина. — Где ты видишь девушку? Если ты о Желанне, то ей двадцать лет и пятнадцать из них она носит статус женщины, не так ли, Желанна?

Желанна сделала вид, что не заметила его слов. — Ты всё дрыхнешь, старый жирный хряк? В следующий раз я посажу свой корабль на твой раздутый живот! — Она ловко залезла Пруги под хламиду и со смехом похлопала рукой по животу. Пруги отбил её руку и со злорадством ответил.

— Посмотрим. А кто это у тебя в гостях? Давненько у нас не было канефлян.

— Что ты! Это Дженессаль Деланди, сын покойного прелата Деланди, а это Хардей Шемсон, как он мне представился, атлант-торговец.

— Хорошо, я поверю, но при случае императору всё будет известно. Так Дункель Континец стал Хардеем Шемсоном, а Пруги, влип в большую лужу. Желанна, подмигнув Дженессалю, повернулось и закачала бёдрами к своему кораблю.

— Эта пучеглазая бездельница совсем меня разорила. — Злобно сплюнул Пруги. — На прошлой неделе она связалась с пацифистами и, проникнувшись их идеями, устроила настоящий погром в моём оружейном магазине. Лучшие бластеры и пулемёты, и всё Желанне Пилсар под хвост. Ну ладно, заболтались, идите в ту палатку, скоро придут мастера. Пруги нажал кнопку лат-синдинга и через десять минут к палатке и правда прилетел технокар с мастерами.

Они издевались над Дункелем около получаса, превратив его в настоящего атланта.

— Только не мойте голову. — Предупредили его. — Не то лицо снова станет прежним.

Беги, адрес найдёшь на бумаге.

Деланди с Дункелем спокойно ехали на редкой здесь машине по шоссе на север — в Технотепуль. Справа и слева лежала взыскавшая себе определённую славу Аргонская пустыня, возникшая во время прошлой, I Технической войны, когда по этим местам проходил Первый Рубеж Великорода. Когда пустыня возникла, её ещё можно было вновь превратить в леса, но не успели, а сейчас аргонцы заботились об экологии не больше, чем скажем о возрастных проблемах приривьерских лягушек. Судя по забитому шоссе, и чёрному от технокаров небу, аргонцы усиленно занимались производством и торговлей.

— Ну что, Хардей. — Пошутил Деланди. — Заедем на заправку?

— Валяйте, Дженессаль. — Нехотя отозвался Дункель, атлантская маска его расползлась в улыбке, обнажив человеческие зубы.

Дункель и Дженессаль подошли к окошку и заказали дизтопливо. Хозяин колонки подозрительно посмотрел на них и отошёл от окна. Через несколько секунд Дженессаль Деланди услышал свист лат-синдинга и, втиснув в кулак Дункелю какую-то бумажку, крикнул. — Беги, он вызвал полицию. Адрес на бумаге! Беги!

Дункель не колеблясь бросился в машину и погнал по шоссе. В зеркало заднего вида он успел увидеть, как с неба сыплются солдаты с лучемётами. Дженессаль засел за кучу ящиков и изготовился стрелять из своего карманного бластера. Дункель вдавил педаль газа. Сзади послышались свист и рёв бластеров и страшный взрыв.

— За что умер Дженессаль? — Подумал Дункель. — За интересы ОНВШ и Канефлянии? Нужно бы назвать его предателем, но уж слишком он был уверен в своей правоте. Не ведал, что творил, борясь за чистоту и справедливость. Ну что ж, пусть земля будет ему пухом.

Дункель прочитал на бумаге. "Технотепуль, улица Возрождения, блок 17, квартиры с 3 по 7. Звижена Процелли." Теперь бы только доехать, но карту унёс с собой в мир иной Дженессаль, сын прелата Деланди.

Звижена Процелли

Только к вечеру Дункель доехал до Технотепуля. В смеси большинства языков Шебрании, даже компьютер не разобрал бы маршрута, который советовали Дункелю встречные прохожие. Его машина, изрыгая вонь сожжённой солярки, сновала по городу среди беззвучных технокаров почти всю ночь, и только в четыре часа раннего технотепульского утра он нашёл искомый адрес. Дункель вылез из машины и вошёл в мрачный подъезд. Все квартиры в нём занимала некая Звижена Процелли. Он постучал, дверь открыла хрупкая и гибкая, как лань, аргонка в халате зелёного шёлка, едва достигавшего бёдер, с волосами цвета лазури. Внимательно осмотрев Дункеля, она сказала.

— Я не принимаю атлантов. Вы ошиблись адресом, атлантский квартал напротив.

— Да нет же... Вас зовут Звижена?

— Ну и что с того? Звижен в Аргонии много, а вот атланта, подобного тебе, я вижу впервые.

— Вы знаете некоего Дженессаля Деланди, сына покойного прелата ордена Техно — Транца Деланди?

Девушка изменилась в лице. Она вздрогнула и со смешенным чувством недоверия, интереса и тревоги дрожащим голосом спросила у Дункеля.

— Кто вы? Что с Дженессалем?

— Сын преподобного Деланди погиб смертью храбрых, зайдёмте в дом, это не коридорный разговор. — Потом, силой заталкивая ошеломлённую девушку в квартиру, Дункель затворил дверь и закрыл хитрый аргонский замок. В квартире стоял приятно будоражащий аромат духов и каких-то благовоний. Девушка только что чуть не лишившаяся сознания, и не повисшая на руках Дункеля, вдруг резко отскочила от него и, выхватив бластер, навела его на Дункеля. Он снова удивился этой необычной стойкости и живучести, откуда они только берут силы. Откуда они вообще берут силы жить в своей стране?