Когда все переоделись и встали в ряд на расстоянии трех метров друг от друга, Вайстер отдал очередную команду:
— Команда — шкура! — отдал Вайстер и вместе со всеми активизировал сенсорный костюм. Спустя пол минуты, костюм проверил физическое состояние организма хозяина и ввел данные в броню по защите допуска от чужака. После получения этой информации шкура вставала и подходила, становясь напротив хозяина. После завершения работы программы "полная защита хозяина", это означало, что после посадки хозяина в полость брони, он остается в ней в любом биофизическом состоянии.
Когда махина встала напротив Стивена, то у него невольно пробежал по спине холодок. Этому способствовала не только вибрация под его ногами исходящая от брони но, и вчерашний отблеск холодной глади боевого сплава 28-ой.
Из акустики отдела раздался голос главного пилота:
— Чего вы там вздумали!.. — говорил недовольной речью пилот.
Главком сначала отключил видео съемку отдела, потом, еще немного послушав пилота который был уже в не себе:
— Вы хотите борт!.. От вас вибрация как от вулкана под задом!..
Главкому не пришлась по нраву речь пилота. Отключив аудио связь, он обратился к бойцам:
— Не обращайте внимания...
Броня опустилась перед Стивеном на калении и, занеся корпус вперед, полностью накрыла его с верху. Опираясь одной левой верхней конечностью в пол, она аккуратно на правой верхней конечности подняла его в свою раскрывшуюся полость. Как только он погрузился наполовину в ее полость, то далее и окончательно его втянул костюм и сразу отрегулировался под размер хозяина, тем самым, повторил особенности его телосложения.
В отличие от экрана тренажера, нынешний экран выдавал большую четкость в пространственной ориентации, у Стивена появились ранее неиспытанные чувства.
— Парни... — передавал открытым текстом шкуры Вайстер, в то время когда его шкура брала контейнер с ремонтной аппаратурой. Она аккуратно освободила контейнер, выложив его содержимое на поверхность рядом находящихся контейнеров. Из квадратной формы она без усилий с сопровождением скрипа деформирующегося метала, скомкала округлую форму.
У всех шкур образовались плазменные экраны.
Запустив плазменные экраны своей брони, Стивен почувствовал, как в единстве с броней перестал опираться на пол:
— Вау! — восхищенно произнес он.
Вайстер возобновил аудио связь отдела и обратился к пилоту:
— Останавливай борт. Мы выдвигаемся в открытый космос. Сделай эту остановку для десантирования на естественный спутник планеты с плотной поверхностью...
— Да... больше тебе нечего не надо! — У меня скоростной режим...
— Мне... что там у тебя! — Через десять минут мы выйдем в открытый космос. Если к этому времени не подыщешь спутник, тогда мы будем, гонять этот контейнер по внешнему корпусу твоей посудины. Для демонстрации броня Вайстера подбрасывала вверх скомканный контейнер.
Пилот понял, что у Вайстера дурной фантазии в избытке:
— Не более двух часов! — жестко с утверждением сказал пилот. — Я дам сигнал к десантированию.
— Сразу бы так, — сказал Вайстер и уронил на пол скомканный контейнер.
Ожидая десантирования, Стивен разбирался, кто в какой шкуре находится. Ему с нетерпением охота было опробовать ее в деле. Единственное, что сейчас ему не хватало, так это комплектации вооружения и загрузки ИИХ.
Появился сигнал к десантированию и первые четыре брони перешли в межкорпусной дез. коридор. Пока работали отсечные двери дез. коридора, Вайстер распределял бойцов в две команды:
— ... В моей команде Темный, Щадящий, Праведник и Ангел. Встречаемся на световой стороне спутника.
Как только раскрылись отсечные двери внешнего корпуса корабля, и перед четверкой появился вид светлой стороны спутника, они десантировалась.
Приварунившись Вайстер сгреб грунт в два напротив лежащих бугра. Отступив полтора километра, он положил скомканный контейнер на бурый грунт. Далее он снова отступил полтора километра и, сгреб грунтовую породу в два бугра. Затем он отправился к скомканному контейнеру.
— Отрегулировать единый уровень гравитации по передвижению на поверхности спутника Варун, — сказал по связи Вайстер, приварунившись рядом с контейнером. Убедившись в равенстве соперников, он взял скомканный метал и подбросила его высоко вверх.
Гравитационная сила Варуна была невелика, поэтому играть приходилось в основном на коротких подачах. Стивен стоял на воротах. После очередного его пропущенного комка металла, ему приходилось выслушивать недовольные высказывания игроков его команды. Временами, когда пыль была слишком густая, ему приходилось ориентироваться по РСПЦ (расчетно-траекторная скорость приближающейся цели). Он мухлевал. Об этом знали все участники игры, ведь они тоже мухлевали.
Рано завтракая, пилоты смотрели по видеоэкрану столовой трансляцию футбола со спутника Варун. Особенно смешно было смотреть, когда болельщики слушали сразу всех десятерых игроков. С верхнего обзора игра смотрелось, словно на участке три на два километра бегают военные образцы дэбэх и кого-то пинают, а иногда при большой запыленности обзора играющих можно было представить, что это группа неизвестных животных, которая не может, поделить между собой добычу. Увиденным зрелищем болельщики остались довольны. Когда еще выпадет случай, что на корабле окажется такая чумовая команда военных и где на своем веку увидишь такой футбол. А на вопрос сверху: "Почему кораблем замедлена скорость?" можно балы ответить, что на борту проходила проверка всех систем жизнеобеспечения. Пора было бодрствующим на борту немного встряхнуться. Если говорить об их общей задачи в экспедиции, то они обязательно ее выполнят. Неважно, будет это неделей раньше или неделей позже.
Когда пилот объявил сбор, время не хватало чтоб сравнять счет. Вайстер поймал контейнер и отдал пас Праведнику:
— На посадку, все на борт!
Праведник посмотрел на завораживающую панораму космоса с неизвестной на первый взгляд звездной системой, затем поднял с грунта контейнер и отправился вслед за остальными.
Прибыв на борт, все прошли через дез. коридор. С внешней стерильностью они становились на построение в боевом отделе военного отсека.
— Команда — кожа! — отдал Вайстер.
Все начали покидать брони. Шкура Стивена опустилась на калении и, занеся корпус вперед, раскрыла полость. Опираясь левой верхней конечностью в пол, она поднесла правую верхнюю конечность к раскрытой полости. Когда костюм извлек Стивена из полости, то правая верхняя конечность шкуры сразу приняла хозяина и осторожно опустила на пол. Стивену запомнилась работа по втягиванию и вытягиванию его костюмом в полости брони. У него создалось впечатление, что полость брони и костюм образуют то разностороннюю магнитную полярность, то одностороннюю. В предшествующих моделях он не наблюдал такого.
Бойцы подождали, пока брони уйдут и компактно сядут на свои места. Убедившись в абсолютном порядке всех вещей, они пошли переодеваться. Переодеваясь, они делились друг с другом впечатлениями о минувшем виртуальном бое и о футболе.
— Приходя в этот отсек... — отчитывал Вайстер бойцов, — вы недолжны попросту протрунивать свое время. Не хотите заниматься теоретически: — тренажеры всегда в вашем распоряжении. Как только я увижу вас здесь с закинутыми ногами на столах, то все кто бодрствует, дружно идут в физ. отсек и теряют там по два литра пота. Это всем ясно?
— Более чем, — сказали парни.
— Кто проголодался, пойдемте, поедим.
Войдя со всеми в столовую, Стивен увидел, что на его телеор пришло видео-обращение. Поскольку время было шестой час утра и его голова была тяжела на долгие мысли, то он решил отложить просмотр на потом.
Еду на борту получали в большей степени в БИЕ (бактериальная инкубационная емкость) путем замкнутого цикла. Специализированные бактерии размножались, питаясь испражнениями людей, они поглощали углекислый газ и выделяли кислород. Впоследствии достижения своей биологической массы, бактерий разложивших испражнения человека поедали иные бактерии и т.д. Жизнь бактерий за счет своих собратьев протекала непрерывно. В связи с этим практически не одна бактерия не могла погибнуть от своего биологически-жизненного времени.
Для придания блюду подлинного вкуса использовались определенные бактерии, обладающие приближенным вкусом блюда. Также на борту имелись естественные продукты питания, которые ранее до загрузки на борт были максимально облегченно-компактно переработаны в питательные массы, которые в большей степени использовались в питании человека для жизненной поддержки бактериального цикла БИЕ, для получения бактериальных продуктов питания. Также имелся неприкосновенный запас питательных медицинских растворов. Неприкосновенный запас использовался только в критических ситуациях.
Поев, компания отправилась спать.
— В следующий раз придется оставить телеоры в инкубаторе, — предложил Антресс.
— Нет, хватит, — перебил его Дастор. — Ты слышал? С телеором ты или без него, а два литра пота — это серьезно.
— Ты прав, — согласился Антресс.
Ложась спать, Стивен думал о том, что сегодня ему необходимо придти к Стору. Продолжая размышлять, он сомкнул глаза и провалился в сон.
В одиннадцать часов утра Стивена разбудил телеор. Неохотно поднявшись, он пошел сонной походкой в уборную. Приведя себя в порядок, он понимал, что в лаборатории Стора уже во всю идет работа.
В столовой он увидел двух парней, которые вчера проснулись из недельного сна и, по всей видимости, до сих пор бодрствовали. Поздоровавшись с ними, Стивен взял ранний обед и сел к ним за стол. Обедая, он снял телеор с руки и, положа его на стол, включил воспроизведение пришедшего утром видео-обращения. Между едой и разговором он бегло пролистывал видео-обращение и остановил внимание на срочном:
— У меня все хорошо, уже работаю, — говорил Берсон. Не хочу говорить о тягостном... ушел из жизни наш профессор — Хорштейн. Я знаю, у тебя с ним были особые отношения. Он видел в тебе... ему был по нраву твой стереотип мировоззрения. Для тебя он был человек с богатым жизненным стимулом научной деятельности. В последнее время я замечал, как ты перенял некоторые его привычки... последние три года он был для тебя и отцом и дедом. Скорбь неизбежна... Держись, я разделяю ее с тобой. Ты знаешь, Хорштейн был созидателем, так что история — его хвала. Я знаю, тебе сейчас нелегко.... Твое на век третье плече.
После завершения просмотра видео-обращения Стивен вынул из уха наушник, закрепил его в телеор и окончательно смолк. Он больше не проронил ни слова. Парни, увидев выражение его лица, тоже смолкли.
Он просто ходил по кораблю. Ходьба ему надоела, и он принял ванную с теплой водой. Лежа в ней, он закрыл глаза и почувствовал напряжение скул, затылок стал тяжелым, глаза давили из нутрии. Вода не помогала, все тело было в напряжении, он не знал, куда деть свою энергию. Недолго ожидая, он направился в физ. отсек.
Отработав группу мышц, напряжение тела спало. Но на глазах все более и более проступала влага. Устав, он лег на спину, закрыл глаза рукой от света и в скором времени погрузился в сон.
Проснувшись, он первое время продолжал лежать и вспоминать минувший, красочный сон с событиями из его детства. Он вспомнил солнечный осенний день: погода тогда словно сговорилась со временем. Стояла тихая, теплая, небесно-голубая навеса. В миг душевного равновесия в тот момент у него не было ни радости, ни грусти, ему просто было хорошо, тепло на душе. Он шел с бабушкой, держась за ее руку, а под ногами шелестела опавшая листва, он посмотрел наверх исторического здания и увидел отражающийся от стекла мронисный блик. На мгновение Стивен остановился и, заворожившись, любовался им. После этого у него возникло впечатление, словно он потерялся во времени. Сейчас у него возникло то далекое из воспоминаний чувство. Он ощущал душевное равновесие и осознавал, что может быть это и есть то высшее чувство, которое очень редко может возникать у человека на протяжении всей его жизни. Это чувство спешно исчезало в его сознании, поглощаясь мыслями о сегодняшнем дне. Поднявшись, он хлопнул в ладони, потер их друг об друга и бодро отправился в уборную, быстро привел себя в порядок и направился к Стору.
Приближаясь к отделу, где работал Стор, Стивен услышал издали звук рабочей аппаратуры.
— Скари, подай Стивену необходимые ознакомления... — сказал Стор, когда Стивен вошел к ним в отдел. Внимание Праведника было направлено в дальнее пространство главного отдела, в котором находились две 28-ые. Военные образцы брони словно замерли в ожидании очередной команды.
— И так, — произнесла Скари, чтоб отвлечь внимание Стивена, — для начала нашей совместной деятельности, тебе необходимо заполнить эти документы.
— Хорошо. Из прочитанных материалов документа было ясно, что при должной работе, Стивен присягает о неразглашении информации проекта 28-ая. Более того, за его правонарушения во время совместной научной деятельности в проекте 28-ая, полная ответственность лежит на Сторе. С момента своего утверждения о вступлении в совместный научный проект 28-ая, Стивен входит в подчинение Стора.
— ... Теперь, ты полноценный деятель нашего проекта, — сказал Стор. — Что сегодня с тобой такое?
— Не обращайте на мое сегодняшнее состояние. — Я рад, что вы взяли меня под свое крыло...
— Здесь стоило это ожидать. Но у тебя, что-то серьезное сегодня случилось?
— Да, вы правы. — Сегодня я узнал о потере близкого человека. Он был похож чем-то на вас.
Стор попросил Скари и Анжи, чтоб они продолжали непрерывную работу контрольного опыта, и вновь перевел свое внимание на Стивена:
— У меня тоже с утра тупиковая ситуация. Не знаю, осилю ли ее без помощи Фрэйча...
— ... Все так серьезно?
— Если б я только знал. Это уже не моя научная область деятельности. Пойдем в соседний отдел, посидим десять минут.
— ... В последние три года моей учебы мы с профессором были больше чем друзьями, мы понимали друг друга с полуслова. Отправляясь в экспедицию, я видел его в норме... Единственное, что мне не понравилось, так это его кашель. Он старался не подавать вида, что болеет. За время моего общения с ним, я забрал часть его знаний с собой и теперь у меня ощущение: — его нет, а та часть его знаний не дает мне осознать, что его уже нет.
— Это хорошо, что не дает. Расскажи, в какой области он вел свою научную работу? — заинтересованно спросил Стор.
— В области искусственного интеллекта.
— Интересно, — сказав, он потушил недокуренную сигарету. — Какое его имя? — быстро спросил он, что-то вспоминая.
— Хорштейн.
— Так, — протяжно произнес Стор и на время ушел в себя. — У него случайно на лице в области левой брови не было небольшого вертикального шрама?
— Был, — не много удивленно подтвердил Стивен.
— Голубоглазый, с прямым носом, волосы темно русые и всегда уложены назад... У Стора была очень хорошая зрительная память. Он не любил запоминать человека по имени, фамилии или его профессиональной должности, а зрительно держал его портрет в голове. Когда шла речь о человеке, он в первую очередь вспоминал его внешность, а потом все остальное.
