Слом силы - хроники Иввианского конфликта

Бравый солдат, днем показывающий удивительное хладнокровие, кричал, срывая голос и совершенно не думая о том, что кто-то еще может его услышать. Но, на его счастье, спустя каких-то десять секунд сирена гулко возвестила отбой. Этот скрипучий неприятный звук поставил точку в тягостном разговоре, отложив поиск ответов на завтра, на потом, на другой раз... Которого может и не быть вовсе.

— Хватит. Сегодня мы уже ничего не сможем выяснить, — равнодушно сказал Дим изменившимся голосом, теперь парень был абсолютно спокоен. — Предлагаю отправиться на боковую. Тем более что следующий день обещает быть долгим.

Он говорил твердо и уверенно, но его слова совершенно не успокоили Рей, скорее наоборот — девушка чувствовала себя так, будто в сердце неотесанный кол воткнули. И теперь эта деревяшка, вцепившись в плоть всеми занозами и трещинами, саднит и ноет, не желая отпускать жертву... А еще она чувствовала неопределенность, ей казалось, что все закончилось не так, как должно было. Не так, как она хотела. И не так, как хотел ее приятель. Все не так...

— Дим? — спросила Рей очень-очень тихо, почти шепотом. — Ты что-нибудь помнишь?

— Конечно. Я помню все, что со мной происходило последние три года.

— Все-все-все?

— Без исключения.

Значит и то прикосновение... Рей на мгновение зарделась, вспоминая приятные секунды, но почти сразу остыла, почувствовав холод на своих пальцах.

— Ночь. На улице не жарко, — заметил Дим, будто прочитав мысли девушки. — И если обнаружат, что мы гуляем по лагерю после отбоя — по голове не погладят... Идем.

— Идем... — эхом отозвалась Рей. — Куда идем...

И, не закончив фразы, молча отправилась к своему домику. Она даже не попрощалась с приятелем, но тот не стал останавливать расстроенную девушку. Да и следовать за ней не спешил... Дим стоял в тени, пристально наблюдая за чернотой леса и копаясь в своей памяти. Он вытащил и вывесил, как мокрую одежду, все свои мысли, ощущения, чувства. После чего просеял через мелкое сито, отсортировал, перебрал, практически препарировал... Дим старался, потратил уйму драгоценного времени, весь продрог и замерз.

Но так ничего и не понял.

3

Расчерченный, как по линейке, разделенный на почти равные квадраты и расположенный в нескольких шагах от границы Леса Ивви, лагерь просыпался и начинал очередной цикл своей жизни. Кое-где курсанты деловито проверяли снаряжение, но не потому, что этот монотонный и нудный труд помогал им не думать о предстоящем сражении. Напротив — они одновременно, пока руки были заняты работой, просчитывали возможные варианты и думали, как стоит действовать в той или иной ситуации. Конечно, это обязанность командиров отрядов, а не рядовых бойцов... Но мало ли что может случиться?

Другие солдаты бодрым шагом направлялись на специально оборудованную площадку, где активно разминался уже с десяток курсантов. Обязательные тренировки были отменены приказом директора, но те из совсем еще молодых ребят, кто достиг за период обучения определенных успехов, не хотели терять формы. Да и в бою это совсем не обуза...

— Тихо у нас, — заметил солдат охраняющий "покои" стратега Китомуры. — Вроде и война, а пока все, как на сборах.

— Временная передышка — его товарищ сладко зевнул. — Это как волны — вверх, вниз, вверх, вниз. Погоди чуть — скоро нас с головой захлестнет... А потом вверх, вниз, вверх, вниз...

Парень вновь впал в состояние легкой дремы.

— А вам не кажется странным, — начал третий солдат, по удивительному стечению обстоятельств оказавшейся никем иным, как Адамом Голодом. — Нас отправили туда, где якобы потерпели сокрушительное поражение регулярные войска... А когда мы прилетели, то застали пасторальную картину исключительно мирной жизни.

Охранники задумались.

— А танки? — после паузы неуверенно спросил первый. — Мы собственными глазами их видели. И ты тоже видел, Адам!

— Видел, — согласился админ. — А много ты этих подбитых танков заметил? Два или три, не больше? Верно?

— Ну... — солдат замялся. — Ну... может, мы просто не заметили?

— С высоты пары сотен метров? В голой степи? — в голосе Адама прозвучала неприкрытая ирония. — Да мы должны были увидеть все поле боя! Тела, уничтоженная техника, выжженная земля... Хоть что-нибудь из этого. Причем, в достаточно больших масштабах... Мне вообще кажется, что повстанцы наносили по нашим доблестным войскам точечные удары. Кстати...

Админ с задумчивым видом повернулся ко второму охраннику.

— Ты знаешь, с чего началась война?

— Конечно, — вяло отозвался тот. — С нападения на колонну наших танков.

— Верно! — на лице Адама возникла удовлетворенная улыбка. — Нам сказали, что в атаке участвовали значительные силы повстанцев... Но теперь это не кажется мне правдоподобным. Я бы скорее поставил на молниеносный налет — сломали порядки нашей армии, подбили несколько машин, убили несколько солдат и... растворились в воздухе. Как призраки. Ты заметил хоть один труп повстанца? Нет? Я тоже.

— Может, они после смерти в пыль сразу же превращаются... Хе-хе... А знаешь, ерунда все это. Зря только голову себе и нам забиваешь, Адам...

— А тебе самому разве не хочется докопаться до истины? Выяснить, как все обстоит на самом деле, кто скрывается за всеми событиями... Один из наших безупречных архистратигов. А может, еще кто. Не хочешь?

— А зачем? В свое время узнаю в любом случае.

— Пассивно подчиняешься судьбе? Хах! Так ведь можно и доиграться... К тому же...

— К тому же есть еще одна странность, — вмешался в разговор первый солдат. — Почему нас отправили туда, где не справились регулярные части? Если их разбили в пух и прах, заставили отступить, то что мы, знающие о войне только в теории, сможем сделать?

Адам хитро прищурился, его улыбка стала еще шире, напоминая улыбку дикого кота, слопавшего здоровенный кусок мяса.

— Ве-е-е-ерно мы-ы-ы-ыслишь, — протянул он бархатным голосом. — Войска отступили, не понеся особых потерь. Вместо них сюда отправили курсантов из нашей и еще пары десятков академий. Зачем? Напрашивается только один вывод...

Админ понизил тон и украдкой, косясь на собеседников, огляделся по сторонам.

— Нас используют, как пушечное мясо, как приманку и обманку, — поведал Адам ужаснейшую тайну. — Как только повстанцы нападут, как только мы вступим с ними в бой... Регулярные части вернутся и закончат дело. Крови будет мо-о-о-о-оре, убитых — сотни, тысячи, а от нашего лагеря останутся одни руины, как от древних городов. Да и сами мы станем историей... Надписями на могильных камнях.

К вящему удовлетворению рассказчика его зловещий шепот возымел соответствующее действие: охранники забеспокоились, их движение стали нервными, а в глазах поселилась тревога. Эти два солдата тоже часто думали, зачем курсантов академии послали туда, где скоро должно стать жарко, как в пекле, сделав своеобразным наконечником копья. Они думали, но не решались говорить, а слова админа игры, к которому почти все товарищи относились с некоторым трепетом, сказанные за них, пробудили глубоко скрытые опасения...

— О чем разговариваем, молодежь? — появление нового действующего лица в одно мгновение разрушило всю атмосферу, превратив чудовищный жертвенный алтарь обратно в стандартный военный лагерь. — Начальству косточки перемываете? Или слухи по десятому разу рассказываете? Да не стесняйтесь! Я никому не скажу!

Человек в желтом пальто, которого солдаты увидели перед собой, был здесь так же инороден, как одинокий одуванчик среди сочной зелени. Он улыбался не так — настолько картинно, что даже не скрывал этого. Он был одет не так — если бы кто-нибудь из курсантов побывал в цирке, то сравнил бы гостя с нелепым клоуном. А его прическа вообще вгоняла новоявленных солдат в трепет — зачесанные назад волосы открывали на всеобщее обозрение просто-таки широченный лоб.

"Таким и убить можно", — неожиданно подумал Адам, — "Что? Откуда такая мысль? Я же не хотел..."

Он мрачно уставился на незнакомца, причем в глазах админа читалось отнюдь не радостное приветствие. Скорее безмолвные громы и молнии обрушивались сейчас в голове Адама Голода, стирая в пыль досадную помеху... Этот негодяй с такой легкостью разрушил идеальный замысел! Ничего не делая, просто своим присутствием!

"Не прощу!", — подумал Адам, но вслух сказал иное.

— Здравствуйте. Представьтесь, пожалуйста.

— Какой сухой тон! — назнакомец, подражая актеру из фильма, всплеснул руками. — Вы не рады меня видеть? Как печально! Это ранит меня в самое сердце!

— Вы находитесь на территории временной военной базы. Вход на данную территорию ограничен. Покажите ваш допуск и представьтесь, иначе мы будем вынуждены Вас арестовать.

Ровный голос давался Адаму нелегко — внутри админа бушевал настоящий пожар, который с трудом получалось сдерживать.

— Столько формальностей! — запричитал гость. — Я что, в департамент по налогам попал? Или еще в какое гнездо бюрократического разврата? А мне сказали, что тут война... Ай-ай-ай!

И, не прекращая жаловаться, мужчина в плаще протянул солдатам идентификационную карту, которая совершенно мистическим образом оказалась в его руке. Адам сразу же схватил кусочек пластика и поднес к глазам.

— Ма-ни Пул-лит... — по слогам прочитал он, намеренно растягивая звуки. — На-блю-да-тель от шта-ба бли-жне-во-сточ-ной груп-пы войск...

Лицо админа заметно поскучнело, он передал документ одному из охранников, втайне надеясь, что карта окажется поддельной. Но огонек сканнера мигнул зеленым, и солдаты потянулись пальцами к виску, изображая приветственный жест. Адам, конечно же, проделал это с таким видом, словно его под дулом пистолета заставили.

— Какие вежливые молодые люди! — Мани спрятал документ в карман пальто. — Я обязательно расскажу о вас вашему начальству! Они должны знать, какие герои подрастают в их, так сказать, пенатах. Пенаты, если не знаете, это слово такое — синоним дома или жилища. Еще в замшелой древности так называли богов... Но мы же не верим в богов, правда? Мы же пресвященные, полагающиеся на здравый смысл и науку люди! Конечно, и то, и другое порой подводит... Но это не повод! Нет, не повод! Так, а на чем я остановился?

Не дождавшись ответа или даже проблеска интереса в глазах солдат, Мани ничуть не расстроился. Демонстративно поправив воротник и придав себе загадочный вид, он буквально протиснулся мимо охранников и строевым шагом направился к походному домику стратега Китомуры. Естественно, все движения мистера Пуллита, наблюдателя от штаба, были так же наиграны, как и его слова или выражение лица. Казалось, он издевается над всем миром и каждым его обитателем, казалось, он играет в некую игру... Но в чем заключался ее смысл, не понял даже Адам Голод.

— Пойду я... — мрачно бросил админ. — Бывайте... Спокойного дня.

— И тебе...

— Удачи.

Короткий взмах рукой оборвал сцену прощания, Адам резко повернулся и поплелся прочь. Он еще не думал, куда сейчас направится: может к себе, может на склад заглянет — там стоит кое с кем парой слов перекинуться, а может — на лес сходит еще разок посмотреть. Главное — убраться отсюда, от этого Мани, прости господи, Пуллита, который смешал пронырливому админу все карты. Еще и старику может рассказать... Совсем плохо.

Солнце, свисающее с мутного неба, безуспешно пыталось прогреть морозный воздух... Это неожиданное похолодание тоже было совсем некстати, Адам не любил такую погоду, он предпочитал тепло и спокойствие, когда мысли движутся подобно автомобилям по ровным проспектам идеального города. А сейчас... они мерзли, застывали и трескались, осыпаясь пылью. Админ, для разминки, попробовал составить простейший план с двойным дном, но не смог уйти дальше пошлых шаблонных ходов и плюнул на это дело.

"Чертов Мани Пуллит!"

Адам нахмурился. Неприязнь неприязнью, но с Мани Пуллитом явно что-то не так. Но что именно? Желтое пальто, конечно, смотрится экзотически, а прическа так вообще вгоняет в состояние грогги... Вот только одного этого недостаточно, чтобы отправить экстренное сообщение Габриэлю. Габри просил беспокоить только если возникнет опасность срыва программы... Но как раз в этом смысле все в порядке, и новая фигура, появившаяся на доске, пока не выглядит угрозой. Просто знак вопроса. Один большой знак вопроса...

"Ну, мы еще поиграем..."

Адам, пришедший в свое нормальное состояние, ухмыльнулся. Глаза админа жадно заблестели, правая рука сжалась в кулак, а мозг методично перелопачивал память в поисках подсказок. Начало разговора... Приходит гость... Удивление... Нелепое пальто и приклеенная к лицу улыбка... Болтовня, болтовня, болтовня... Карточка... Настоящая... Снова болтовня... И Мани уходит... Уходит, а солдат, неприязненно провожающий его взглядом, замечает... Армейские ботинки на ногах и черные кожаные штаны. Желтый, черный, коричневый...

"Ха! Он, наверное, и не предполагал, что в лагере найдется человек, знающий истинные цвета архистратига Рафаила".

Адам улыбнулся. Теперь у него были для этого все основания.

Мани Пуллит, уверенно шагнувший в небольшую комнату, где сейчас располагался кабинет стратега Китомуры, приставил два пальца к виску, а потом согнулся в поклоне, махнув правой рукой и согнув конечность на манер просящего подаяния.

— Приветствую многоуважаемого стратега Сэя Китомуру!

Он выпрямился, встал прямо напротив стола и выжидающе уставился на директора академии "Рассвет".

— А Вы, собственно, кто? — хозяин кабинета даже привстал, с подозрением приглядываясь к гостю. — И почему Вас сюда пропустили? Похоже, парочка оболтусов не в состоянии справиться со своими обязанностями...

Гость, услышав последнюю фразу, тотчас всполошился и замахал руками, как мельница.

— Нет-нет-нет! Что Вы! Эти милые ребята здесь не причем. У них просто выбора не было, им пришлось меня пропустить. Видите ли, господин Китомура... Меня прислали из штаба ближневосточной группы войск. Прямое указание стратега Рагвальда Расмуссена.

— Старина Рас... Так вот куда его жизнь занесла, — Китомура покачал головой, его глаза сделались печальными. — А ведь когда-то мы работали вместе, были мелкими винтиками военной машины, и все казалось таким простым... Не то, что сейчас.

Во взгляде директора появился интерес, причем, его нисколько не смущал внешний вид гостя, ведь для старого опытного солдата с самого начала было понятно, что это лишь маскировка, не более того. Сколько раз Сэй Китомура видел искусных лицедеев и актеров... да и среди курсантов особой академии таких хватало. С таким опытом поневоле станешь относиться к людям с изрядной долей подозрения, рассматривая каждого встречного через призму здорового цинизма. Что до посланца из штаба — директор про себя называл их засланцами — тот и не пытался скрыть факт притворства. Напротив, он испытывал изрядное удовольствие, выставляя свою маску напоказ. Но зачем?

— Вы не стойте, не стойте! Присаживайтесь... — директор замялся, безуспешно пытаясь определить возраст посетителя. — Юноша. И не могли бы Вы представиться? А то как-то неловко обращаться к гостю — господин наблюдатель штаба армии.