Размышлялось девушке хорошо, но тело все еще распирало от силы. Подойдя к внутренней стене, она, пока еще бездумно, стала делать пальцем дырку, понимая, что тело надо освободить от излишков скопившейся энергии. Ковыряя стену, она поставила себе задачу научиться управлять магией, не касаясь предмета руками.
Первое, что она поняла: чем шире хочется сделать дырку, тем все больше требуется сил. Значит, ни о каком подземном ходе среди камней речи быть не может. Второе — менять направление 'тараканьего хода' она может, вопрос только во внимательности. Третье — она не видит, куда ползет ее образующийся ход, но зато ощущает его на другом уровне. Сейчас она всю башню ощущает как набор элементов, видит пустоту, которую образует ее направленная сила, но сама она беззащитна и может упасть, шагнув не туда. Об этом надо помнить! А потом в голову пришла шаловливая мысль: а если подвести 'таракашкин ход' к кухне?
'Получилось'.
Интересно было бы сходить вниз и найти отверстие в стене кухни, чтобы удостовериться, что все это не фантазии. Но все равно она довольно улыбалась. Магия в действии! И тут она замерла, принюхиваясь. До нее дотянулся кухонный запах.
'А ведь так можно подслушивать!'
Элья сосредоточилась. Теперь предстояло совершить не баловство, а злонамеренный акт.
Снова поплыло зрение. Камень для нее как живой. Он неоднородный, разный. Нутро у него различное. У графа в кабинете в одном из застекленных шкафов собрана коллекция разных минералов. Они сейчас для Эльи сияют ярко, у них самая крепкая структурная решетка, к ним как ориентиру она поведет свой узенький ход. Через толщи камней, не выбиваясь из них, а проталкиваясь по ним.
Она старательно направляла свою энергию к сверкающим минералам. Вот получилась насыщенная искривлениями на всем своем протяжении одна дырочка. Мало. Еще рядом такой же крошечный ход, уже ровнее, увереннее. Надо еще. Пока есть азарт. Третья.
Вот теперь Элья почувствовала усталость.
'Нужно научиться удерживать внимание', — отметила она наиболее сложное для себя и без сил упала на кровать.
Полежав немного, она заставила себя встать. Граф не должен знать, что у нее магическое истощение. Для него это будет знаком к немедленным действиям.
'Чай, не смертельно больная', — шипела на себя Элья и на дрожащих ногах спустилась в сад. 'Магия везде' — читала она в одной фэнтезийной книге, и сейчас, устроившись на диване, скрытом пожелтевшими от наступающих холодов растениями, полностью расслабившись, она соглашалась со старым мудрым орком, открывавшим прописную истину книжной героине.
Воздух, как одна из стихий, откликнулся на мысленный призыв о помощи и готов был напитать юную магичку, но он был слишком легкий для ее дара.
Камень башни предложил свои накопленные силы. Элья взяла немного у камня.
Земля рвалась поделиться энергией, но на террасе ее было мало, и леди взяла совсем немного, только чтобы не обидеть родную стихию недоверием. Поблагодарила всех и отметила для себя, что книги правы, но ей надо восстанавливаться на лугу, в лесу, а лучше в горах, но не на оторванной от земли террасе.
Время утекало. Бросить ежедневные дела и заняться только обдумыванием побега Элья опасалась. Пару раз она придумала повод, чтобы выехать из замка, и всегда с ней собирались сопровождающие. Няня, миссис Лоренц или другая женщина, четверо охранников. Даже если юная графиня удалялась не дальше пятисот метров от стены замка, за ней следовал полный набор свиты.
Насмотревшись на местных жителей, Элья поняла, что ей требовалось серьезное изменение внешности, чтобы пройти через ворота, но оставалось непонятным, как выйти из самого замка, где все друг друга знают. Даже во время утреннего столпотворения, когда кажется, что творится полный хаос, чужих людей во дворе нет.
И все-таки подготовка продолжалась. Она отшлифовывала наиболее удачные варианты побега, копила деньги, заранее затирала следы, чтобы не оставить ни единого шанса для магической слежки по личным вещам. Элья облазала всю светлицу, убирая свои и нянины волосинки. Дважды отдавала перестирать одежду. Больше эти вещи Элья не надевала. Она устроила душ для тех драгоценностей, что носила, надеясь на то, что текучая вода смоет всю информацию о владельце. Изображая беспрестанное чихание, она заставляла миссис Лоренц или приходящих девушек протирать пыль в башне каждодневно, в ее присутствии.
Особое напряжение создавал граф Таури, ежедневно осведомляясь за обедом о здоровье юной жены.
— Миледи, как вы себя чувствуете? Расскажите об изменениях.
Вопросы ее напрягали, но ответы она готовила заранее, чтобы не ляпнуть ничего лишнего.
— Необычно я себя чувствую, милорд. Мне стало тяжело высиживать на занятиях. Иногда хочется взять молот в руки и работать им до полного изнеможения.
Таури смеялся.
— Это энергия, моя дорогая. Оставьте занятия. Гуляйте чаще, а можете и правда схватить молот и повеселить кузнеца. Вам сейчас все можно.
— Если вы не возражаете, то прямо сегодня я выйду в наш городок и пробегусь по лавкам. Никак не могу понять, чего мне хочется. Может, когда увижу, пойму?
— Конечно, миледи. Вам нужны золотые?
— Благодарю, милорд, у меня остались монеты после закупки саженцев. Подходящих мне растений оказалось намного меньше, чем я предполагала.
— Ну что ж, тогда не смею вас задерживать. Удачных покупок.
— Спасибо, милорд.
Все эти ежедневные вопросы-ответы ни в коем случае не должны были насторожить графа. Он в последнее время слишком пристально следил за Эльей, правда, его волновало развитие ее дара, но внимание-то было, и она очень боялась оступиться еще на подготовительном этапе побега.
Пользуясь разрешением гулять по городу без всякой спешки, она закупила много необходимых мелочей. Сопровождающим могли показаться бессмысленными деревянные маленькие портновские вставочки, маленькие ножницы, имеющие спрос только у профессиональных вышивальщиц, пинцет, краска для рисования, теплые солдатские сапоги, сумка, сухофрукты, орешки. Все покупки она совершала, исходя из своего плана.
В башне Элья приготовила все инструменты для рукоделия, сделанные для нее на заказ за прошедшие годы. В ее случае выносить из замка драгоценности и надеяться их продать было опасно, а вот возможность устроиться работать мастерицей она считала обоснованной и правильной.
Но основной ее надеждой на будущую жизнь были припрятанные золотые монеты. Она скопила более чем достаточно денег, чтобы чувствовать себя уверенной на протяжении нескольких лет. Для своего золотого запаса она сшила себе короткую нижнюю мини-юбку из двух слоев плотной ткани, больше похожую на широкий пояс, в которой спрятала золотые монеты. Много запихнуть в этот пояс-юбку не удалось, слишком тяжелыми они оказались, но сто пятьдесят штучек легли ровненькими рядами, охватывая бедра миледи. Еще она по пяток монет вложила в сапоги. Все равно ей пришлось заужать голенища, вот в складках она и устроила крошечные тайнички.
Всего в ее распоряжении была тысяча золотых! Элья копила деньги с той самой первой суммы в пятьдесят золотых, выданной в личное пользование графом как тест на разумность. С такими деньжищами они с няней не пропадут!
Главное — выбраться из замка и спрятать от чужих глаз десять килограммов богатства. Остаток золота она уложила в сумку, посмотрела, примерилась и, вздохнув, принялась за ушивание мужского жилета, который она расшивала драгоценными камнями, предполагая подарить Таури на новый год. Нашитые камешки спорола, а в складки, образовавшиеся при подгонке жилета на себя, зашила еще монеты. Получилась почти броня, особенно на спине. Сто золотых спряталось в ней. Пришлось придумать еще широкий пояс. От жадности Элья запихала туда еще две сотни монет, и пояс годился теперь только на объемы Мари. Остальное придется уложить в кожаную сумку, в мешочках по пятьдесят штук, на дно. Два ремня на сумке позволяли закинуть ее на спину наподобие рюкзака. Еще нашлась сумка, куда в нужный момент она уложит продукты, а пока там лежали орехи с сухофруктами. Продовольственный запас позволит им с Мари не останавливаться в населенных пунктах как можно дольше. К сожалению, самое тяжелое вынуждена будет нести Элья. Мари уже шестьдесят лет, и это серьезный возраст для женщины, не обладающей даже каплей магической энергии.
Ужин в большом зале ничем не отличался от всех предыдущих. Поднявшись к себе, Элья уединилась в спальне и, усевшись поудобнее на кровати, принялась рассматривать за́мок магическим зрением. Ее интересовали пусто́ты. Оказывается, из ее светлицы можно подняться на самый верх башни. Наверное, теперь, когда по бокам выросли другие башни, смысла забираться на верх центральной высотки не стало и про ход забыли.
Еще Элья обнаружила подземный ход, ведущий очень далеко, возможно даже за ворота городка. К сожалению, отследить до конца у нее не хватило сил. Войти в него можно было из большой обеденной залы, из кабинета графа и из покоев старой графини. Проблемой для девушки становился именно вход. Видеть пустоту за камнем — не значит уметь открыть дверь. До сих пор она даже не видела этих дверей, хотя ходила мимо ежедневно, во всяком случае в обеденной зале.
За время исследования она нашла несколько тайных комнат в замке. К ее величайшему изумлению, одна из них хранила сокровища графа. Драгоценные камни уже привычно привлекли внимание внутренним четким строением, а золото в магическом зрении в этой кладовой смотрелось огромным валуном! Пришлось прерваться, чтобы осознать, насколько богат граф Таури. Его состояние превышало все мыслимые и немыслимые цифры. Вряд ли даже королевская казна сможет соперничать с ним! Элье пришлось выйти в гостиную, чтобы выпить воды. У нее пересохло в горле оттого, что она представила, сколько людей граф сможет нанять на ее поиски. И все же она попробует выскользнуть из ловушки. У нее тоже есть преимущества, и она ими воспользуется.
Вернувшись в спальню, она вновь устроилась на кровати и переключилась на магзрение, чтобы подробнее взглянуть на сокровищницу. Количество драгоценных камней и золота вновь подействовало на нее подавляюще, а когда она нашла еще одно небольшое хранилище, где оказался припрятан сундучок с заряженными кристаллами, то они ненадолго ослепили ее. Пришлось прекратить исследование замка магическим зрением, и свободное время она потратила на то, чтобы обдумать, как подобраться к подземному ходу, ведущему из городка.
Толку сейчас от увиденных богатств все равно не было. Элья даже свои украшения вынуждена была оставить ради безопасности, да и физически тяжело слишком много нести на себе.
Неожиданно до нее донесся какой-то невнятный бубнеж, слышимый только в ее комнате. Она покрутила головой, старательно прислушиваясь, и, не веря себе, подскочила с кровати.
Дело в том, что, довольно кучно проделав накануне 'тараканьи ходы' в кабинет графа и по случаю проверив, не видны ли они ему, Элья уже пыталась подслушивать. Однако то ли требовалось знать какие-то секреты по устройству прослушек, то ли элементарно слишком далеко она находилась от кабинета, но ничего у нее не получилось. А сейчас она даже разобрала слова и была уверена, что слышит, как граф позвал Горена.
Не теряя ни секунды, она схватила кружку, отодвинула мешающие предметы, расставленные так, чтобы замаскировать дырочки, на которые она все еще возлагала надежды, думая довести до ума, и через кружку приготовилась слушать. Однако вскоре пришлось оставить свою идею. Прижатая кружка ничем ей не помогла.
'Вот если б ветерок пригнал сюда слова!'
Вспомнив о ветерке, Элья тепло улыбнулась.
'Он такой любопытный, легкий, игривый и доброжелательный', — думала она. Еще в первый день хотел ей помочь на террасе, напитать ее силой.
— Ах, ветерок, милый, не поможешь ли ты мне сейчас, не подгонишь ли ко мне слова, произнесенные графом? — тихонечко, ни на что не надеясь, но втайне веря в сказку, попросила Элья. — Вот я думаю, как тебя зовут? На Земле у многих ветров есть свои имена. Я же знаю всего два. Зефир и Борей.
Тюль у открытых окон встопорщился, поднятый порывом ветерка, и улегся.
— Ага. Мне кажется, ты Зефир?
В этот раз ветерок взлохматил выбившиеся из прически Эльи коротенькие волосики.
— Ай, щекотно, — засмеялась она. — Значит, я угадала? Ты недавно пытался мне помочь, спасибо. Но у меня другая стихия, я слишком... увесистая, тяжеловата для тебя, мой добрый друг.
Ветер шаловливо надул ее платье колоколом.
— Миледи, вы смеетесь? Что случилось? — крикнула из гостиной няня.
— Ничего, все хорошо. Ветерок шалит.
Элья немного завидовала воздушникам, когда они рассказывали, как общаются со своей стихией. Ветер, бывало, подбрасывал их в воздухе, создавая ощущение больших качелей, иногда позволял парить или забавлялся, меняя своим магам прическу по своему вкусу. Никто из магов других стихий подобным общением похвастаться не мог.
Элье показалось, что до нее вновь доносится речь, и она решила попробовать приложить к дыркам глубокое медное блюдо, но это тоже не улучшило слышимость. И вдруг, без всяких ухищрений, она стала слышать достаточно ясно:
— Мистер Дюше, я просил вас предупредить всех градоначальников, старост деревень о том, что я скоро отойду от всех дел и в права наследования вступит мой сын.
— Да, милорд, я всех предупредил. Но может быть, вы не будете торопиться с передачей дел?
— Я стар и желаю покоя. Не стоит сомневаться. Мой сын будет хорошим владетелем.
Стук в дверь.
— Милорд?
— Да, Горен, проходите. До скорой встречи, мистер Дюше, не забудьте о документах.
Элья боялась дышать, настолько четко и хорошо слышала все то, что происходило в кабинете графа.
— Горен, у моей супруги просыпается дар, она с ним пока не справляется. Ей может помочь правильное питание. Что она обычно употребляет на завтрак?
— По-разному, милорд. Каши, творог, булку с мясом, травяной напиток.
— Угу, не самая лучшая еда для просыпающегося дара. С завтрашнего дня начнешь подсыпать ей в еду корня археурелиуса. Достаточно вот такой капельки. Понял?
— Да, милорд.
— Ты знаешь, что дает этот корень?
— Да, милорд. Стабилизирующий и успокаивающий эффект. Хорош для молодых магов, которые не справляются со своей силой.
— Все правильно, Горен. Ты забыл о побочном эффекте: небольшая сонливость. Но это миледи переживет. Как ты думаешь?
— Конечно, милорд. Крепкий сон, без сомнений, пойдет на пользу юной графине, — подтвердил управляющий.
Старички еще недолго продолжали разговор, но слова перестали долетать до Эльи.
— Спасибо, милый Зефир, — грустно произнесла девушка, — ты очень хороший. Теперь я знаю, что у меня совсем нет времени.
С завтрашнего дня начнется легкое опаивание. Окончательная откормка рождественского гуся.
'Ишь как, при всех — так бегайте, миледи, наслаждайтесь жизнью! А сам подстраховывается...'
Элья нервничала. В душе у нее пылал костер из искренней привязанности к графу и жгучей обиды. Гуляли в голове и такие мысли, что пойти бы да рассказать Таури, что она не маг Жизни. Да только последствия непредсказуемы. Хотя просто не хочется верить до последнего, что граф относится к ней как к бокалу с живительным напитком, не более.
