— Уран и торий... — пробормотал Гедимин, выходя из капитанской рубки. Судя по суетливому поведению Кенена, кроме материалов для ремонта, на космодроме его ждала какая-то важная "макака" — не то с Земли, не то с Весты. Гедимина эти дела обычно не касались, и он надеялся, что его не заставят с этой "макакой" разговаривать — отчёты у самого Кенена получались гораздо лучше.

...Делегация с Весты действительно была на космодроме — недалеко от терминала стоял трёхместный глайдер, и Кенен, широко улыбнувшись, направился к нему.

— Работайте, парни, я скоро буду, — услышал Гедимин его последнюю реплику и недовольно сощурился. "Где материалы? Где всё?" — он посмотрел на купол, прикрывающий остатки корабля; судя по размерам, внутри был только пострадавший грузовик, — никаких новых контейнеров.

... — Чисто, — объявил Гедимин, выходя из главного шлюза. Корабль, половина которого выкрошилась от облучения, не имело смысла герметизировать, — все входы и выходы вскрыли в первый же день. Под ногами сармата лежала светло-красная палуба, — мею смыли, но следы красителя остались. "За очистку — отдельная плата," — подумал Гедимин, покосившись на розовые переборки. "Если Кенен договорился — скажет."

— Снимайте купол, — распорядился он.

Экран над кораблём растаял; вместе с ним погасли предостерегающие огни по краям площадки — радиационный карантин был снят. Розовый спрингер с округлой дырой вместо всего правого борта и центральных отсеков теперь освещали неяркие жёлтые фонари.

По обшивке скользнул яркий луч и остановился на Гедимине. Сармат, сердито щурясь, повернулся к источнику света. Кенен, если ему доверяли вести тягач, привлекал к себе внимание именно так, — гудеть на космодроме было бесполезно.

— Купол сняли? — Маккензи выпрыгнул из кабины и широко улыбнулся. — Отличная работа, парни. Теперь помойте корабль — и за работу. Здесь у меня сто тонн разного добра, и это только начало!

...Пока Гедимин проверял привезённые материалы (всего, что притащили два тягача, едва-едва хватало на внутренний каркас), Кенен и двое в сине-белых экзоскелетах шныряли по кораблю, появляясь то в одном, то в другом проёме. В каждой дырке сначала зажигался фонарь Маккензи, потом вспыхивал мощный источник света — люди что-то высматривали, и ушли они только через полчаса. Кенен, проводив их, вернулся к ремонтникам, что-то насвистывая себе под нос. Гедимин, услышав это, изумлённо мигнул.

— Сейчас мы идём на перерыв, парни, — сказал Кенен. — Полтора часа на отдых. Потом сюда подтягивается вся база. Это очень хороший заказ, тески. Верфи за такое не берутся, а мы возьмёмся.

— Опять подобрал то, что другие выкинули? — недовольно сощурился на него Ансельм, и Гедимин с удивлением заметил, что филк стоит в первых рядах, и ремонтники не оттесняют и не затыкают его. Кенен в ответ на его нахальную реплику только хмыкнул.

— Не всё, что валяется, выкинуто, мой мелкий друг, — сказал он. — У некоторых просто дырявые карманы. Залейте больше мыла, парни, покраску в розовый нам не заказывали!

"Маккензи сегодня довольный," — думал Гедимин, занимая место за столом. Сарматам принесли полный поднос пайков — по два свёртка для каждого. Перед самим Кененом поставили герметично закрытое блюдо, и он, открыв клапаны, шумно вдохнул горячий пар.

— Да, Джед, это настоящая человеческая еда, — сказал он, перехватив озадаченный взгляд сармата. — Кто-то, конечно, всю жизнь ест готовые пайки. Но настоящая еда — свежая и горячая. Когда всё успокоится, и мы вернёмся на Землю, я буду есть её каждый день. А пока смотрите и учитесь.

Он откинул крышку, и Гедимину сначала показалось, что на тарелке большой комок тонких червей, выловленных где-то на побережье, — вместе с ними там лежали зелёные лохмотья, лишённые панциря рачки и ещё что-то, пахнущее варёной органикой морского происхождения. Присмотревшись, он понял, что все организмы мертвы, а то, что он принял за червяков, вообще никогда не было живым. "Спагетти," — всплыло со дна памяти практически забытое слово из чужой жизни. "Или макароны? Паста? Ah-hasu..."

Он отвернулся. Теперь его взгляд упирался в дверь тира. С той стороны снова трещали разряды — малой, тренировочной, мощности, и сармат довольно усмехнулся — починенные им регуляторы ещё не успели сломать. Стрельбы только начались; Дэвид выгнал большую часть стажёров за дверь и впускал их по шестеро — "чтобы не мешали посетителям", поэтому рядом с тиром никто не маячил. Пива в этот раз не давали — сдавшие норму получали паёк и контейнер газировки. Гедимин ненадолго задумался, как это должно влиять на результаты, — от награды вроде бы никто не отказывался, но довольных лиц было гораздо меньше, чем после раздачи пива. Он начал было вести подсчёт сдавших и провалившихся, но тут Дэвид, резко повернувшись к открытой двери, хлопнул ладонью по стойке.

— Хадад!

— Да, сэр? — парень в жёлтом комбинезоне заглянул в бар. — Не бойтесь, сэр. Это просто игрушка.

— Дай сюда, — буркнул Дэвид, опустив ладонь на стойку. Уриэль, пожав плечами, подтолкнул к нему маленький одноручный бластер. Это была нестреляющая модель, покрашенная под настоящее оружие, — Гедимин не спутал бы и в темноте, но те, кто сидел ближе, заметно насторожились.

— Сколько тебе лет, Ури? — спросила, повернувшись к нему, самка в жёлтом комбинезоне — одна из получивших газировку. — Пять? Шесть? В семь дети обычно умнее.

— Сэр? — с нажимом спросил Уриэль, глядя на бармена. Тот, поморщившись, толкнул игрушечный бластер к нему.

— Спасибо, сэр, — стажёр убрал "оружие" в поясную кобуру и перевёл взгляд на самку. — Мы должны привыкать к новой форме, Лиззи. Мало кто умеет красиво носить... Эй!

Он повернулся к столу, за которым сидели сарматы, и с радостной ухмылкой направился к ним.

— Хадад! — рявкнул Дэвид. Гедимин успел поймать его взгляд, брошенный на Кенена, — человек о чём-то предостерегал. Уриэль, не обратив внимания на окрик, остановился у ограждения, с любопытством глядя на ремонтников.

— Дже-ди-май-нас Кларк? Верно? — медленно, по слогам, проговорил он. — Смотри, что у меня!

На его ладони лежал фосфоренцирующий значок. В центре был изображён лунный диск со схематично нанесёнными кратерами, по краю шла мелкая надпись.

— Больше я не сдаю стрельбы, — сказал человек, на секунду раздув щёки и шумно выдохнув. — Первый из курса, между прочим. Хорошо, что ты у нас не учишься! Не видать бы мне этого значка, как своих ушей. Эй! Ньен, Макс, Лиз, Рони! Идите все сюда!

Кенен молча схватил Гедимина за запястье и крепко сжал. Сармат, настороженно щурясь, глядел, как к ограждению пробираются четверо стажёров. Они остановились в стороне, не подходя вплотную.

— Ну и что? — спросил один из них; из его кармана торчал запакованный паёк, из другого — контейнер с водой. — Давай отсюда, Ури. Опять нарвёшься на взыскание.

Уриэль досадливо передёрнул плечами и повернулся к Гедимину.

— Это мои друзья. Мы с Земли. А это — Джед Кларк. Ну, тот самый, я вам говорил же...

— Ага, — сказал один из стажёров, глядя в сторону. — А майор тебе что говорил?

Ури отмахнулся.

— Вот, тир освободился, — он оглянулся на дверь и заметно обрадовался. — Давай с нами! Пусть они посмотрят, как ты стреляешь. Я им говорил, а они не верят.

— Верим, — буркнул кто-то из стажёров, отходя на полшага назад. — Чего ж не верить? Тески хорошо стреляют. А Хадад опять нарвётся.

Уриэль протянул руку к плечу Гедимина, но сосед ударил его под локоть, и он отшатнулся, потирая ушибленное место и виновато ухмыляясь.

— Пойдём? — его голос из весёлого стал просительным. — Только покажешь, и всё. Я тебе возьму тут, что захочешь. Ну?

Гедимин сузил глаза. Обычно люди не считывали сарматскую мимику, но тут четверо, не сговариваясь, подались назад.

— Уходи, — сказал сармат, глядя человеку в глаза. Тот, испуганно замигав, дёрнул головой.

— Ага, уже, — закивал один из стажёров, ухватив Уриэля за рукав, и потащил его к стойке, подальше от сарматов. На полпути юнец вырвался и, выдохнув, вернулся к ограждению.

— Я что-то не то сделал? — спросил он, глядя на Гедимина. — Я ведь не знаю... Я не хотел плохого. Ты хорошо стреляешь, вот и всё. Я — лучший на курсе, а ты — ещё лучше.

Гедимин мигнул. Ему было неловко.

— Конечно, парни, — громко сказал Кенен, расплываясь в широкой улыбке. — Никаких проблем. Джед пойдёт с вами и всё покажет.

— Что? — Гедимин, растерянно мигнув, повернулся к нему. Улыбка Кенена мгновенно погасла, будто выключилась, и он ткнул сармата кулаком в бок.

— Иди, Джед, не тяни! — прошептал он и снова растянул губы, переводя взгляд на Уриэля. — Джед у нас застенчивый. Всегда надо приглашать по десять раз. Он и сюда бы не ходил, если бы я не тащил его за локоть. Иди-иди, теск, без тебя мы не уедем!

"Ничего не понимаю," — подумал Гедимин с привычной тоской, поднимаясь из-за стола. "Реактор построить — и то проще."

...Он бросил бластер на стойку — тот лёг точно в гнездо — и, не оглядываясь, вышел из помещения. За его спиной вполголоса переговаривались пятеро стажёров. Он вернулся за стол и с досадой обнаружил рядом с собой два запакованных пайка и контейнер с газировкой. "Иджесу отдам," — он убрал ненужную еду в "карман" и сердито покосился на Кенена. Тот уже не улыбался, и его глаза потемнели.

— Он тебя запомнил, Джед, — еле слышно проговорил командир, глядя мимо Гедимина. — Теперь нескоро забудет.

Сармат переключил коммутатор, выделив линию Кенена, — больше никто не мог его услышать.

— Зачем ты заставил меня идти? — спросил он. — Я не мартышка в зоопарке.

— Хуже, Джед, — прошептал в ответ Маккензи. — За мартышку деньги плачены. Её так просто не пристрелишь. Чтобы я больше не слышал, как ты грубишь полиции, ясно? Мне уже надоело тебя вытаскивать!

Гедимин мигнул.

— Так ты... боишься? — недоверчиво спросил он. — Даже эту мелюзгу?

— Сегодня он мелюзга, — Кенен поморщился, — а завтра майор. Этот Ури... он далеко пойдёт. Вежливость, Джед, только вежливость, ясно?

— Шёл бы ты на Седну со своими макаками, — тяжело вздохнул Гедимин, наваливаясь грудью на стол. В голове опять гудело. "В другой раз сюда не пойду," — думал он. "Посижу снаружи на лавке. Пусть сам дружит с "мартышками"."

25 октября 27 года. Луна, кратер Пири, город Кларк

— Маккензи, ты обещал, — напомнил Иджес, недобро сузив глаза и будто бы случайно плечом прикрывая дверной проём. Кенен досадливо сощурился.

— А что не так, Ис? День для гонок я тебе выделил. Все участники сегодня свободны. Зрителей — четверть базы. Да я в важнейшем контракте сроки сдвинул из-за твоей дурацкой регаты! Чего тебе ещё, теск?!

— Гедимин хотел посмотреть на регату, — сказал Иджес. — Он у тебя что, последний ремонтник?

— Покажешь ему в записи, — отмахнулся Кенен. — Мне нужен опытный монтажник на космодроме. Ну, могу тебя взять, хочешь?

Иджес сердито фыркнул.

— Что там за срочный монтаж? До завтра этот корабль не потерпит?

— Сроки, Ис, — Кенен щёлкнул пальцем по наручному передатчику. — Сроки. Радуйся, что я не перенёс регату на месяц.

— Я посмотрю потом в записи, — пообещал Гедимин, тронув Иджеса за плечо. Ему было неловко. Механик прижал обе ладони к его груди и коротко усмехнулся:

— На удачу! Осторожно там с макаками, ладно? Маккензи, того гляди, продаст тебя на Весту. А может, уже и продал. Да, теск?

Кенен сердито фыркнул.

— Я всего лишь пытаюсь удержать нашу базу на плаву. Ты на моём месте разорился бы в первый же месяц!

...Корабль, перенесённый с пустой площадки в передвижной ремонтный ангар, уже не был похож на полумесяц — каркас правого борта медленно восстанавливался и обрастал техническими узлами, хотя до наращивания обшивки было ещё далеко. Гедимин, нанося на схему смонтированные кислородные станции и системы термоконтроля, думал, что настоящая работа начнётся, когда привезут реактор. Среди ремонтников уже ходили слухи, что его притащат целиком, вместе с топливом; кто распространял этот бред, Гедимину выяснить не удалось, и теперь он недовольно щурился, прислушиваясь к переговорам на монтажной площадке. "На Рождество попрошу у Кенена час времени, сгоню всех в большой трюм и дам базовый инструктаж", — думал он. "Работаем с реакторами, а образования ни у кого нет."

Он вспомнил, как копался в сети в поисках хотя бы самого краткого курса по ядерным установкам. Они и до войны не валялись на дороге, а теперь секретность докатилась и до северянских сайтов, — даже "Тёплый Север" не мог помочь сармату.

...Скамейка, где обычно Гедимин сидел во время перерыва, была занята жующими людьми, — рейс опаздывал на десять минут, а от волнения, как не раз замечал сармат, многих землян и лунарей тянуло к еде. Небольшая очередь выстроилась у киоска "Фьори". Гедимин обогнул её и вышел за терминалы, к пустующим ангарам. Там скамеек не было — убрали после масштабного ремонта в одном из ангаров, да так и не вернули. Сармат сел в тени здания и достал контейнер с Би-плазмой. Сидеть на тротуаре не запрещалось — так делали и люди, только они подкладывали под зад подстилки, а у Гедимина ничего не нашлось.

— В том-то и дело, — озабоченно сказала самка в чёрной повязке на голове. Она вышла из проёма между ангарами, прижав к уху передатчик. Этот прибор был закреплён на запястье, но плохо — постоянно перевешивал и сползал, норовя порвать браслет.

— Давно должен был вернуться. Никакой связи. Там же спутников нет... К шерифу? А он чем поможет? Вышлет крейсер?.. Да, сто раз говорила. Лю у нас самый умный, никого не слушает...

"Лю?" — Гедимин мигнул. Пока он поднимался на ноги, самка прошла мимо ангара и смешалась с толпой, ожидающей вылета. "Люнер Чицу. Что-то с ним..." — сармат досадливо сощурился. "Опять "макаки"! Ну вот что тебе до того Люнера?!"

— Сдал? — донёсся из другого переулка голос молодой самки.

— Ещё позавчера, — ответил самец, и Гедимин настороженно сощурился и подался назад, под прикрытие ангара. "Девять из десяти, что это Уриэль," — думал он, выглядывая из тени. Двое в жёлтых комбинезонах вышли из-за ангара и неторопливо прошли вдоль ограждения. У каждого из них на поясе был закреплён шокер, а вместо мягкого шлема-капюшона, прилагающегося к комбинезону, надет жёсткий защитный шлем со встроенным респиратором.

— Осталось выживание, и я, считай, принят, — продолжал Уриэль, оглядываясь на космодром. — Если завтра не сдам, в пятницу идите без меня. Надо пройти этот чёртов полигон!

Их голоса заглушил гудок — наконец объявили посадку, и толпа устремилась к выходу на площадку. Туда уже подогнали пассажирские глайдеры. Гедимин поднялся, чтобы заграждение не мешало наблюдать за стыковкой "автобусов" между собой и с открытым корабельным шлюзом. Выглядело это всегда занимательно — всеми глайдерами управлял оператор из терминала, и не все они умели правильно собирать цепочку. Несколько раз сармат видел, как в караван, идущий к одному барку, влезает посторонний "автобус", и запутавшийся оператор пытается с ним состыковаться. Иногда у него даже получалось.