Эпоха упадка. Фанфикшен. Общий файл

Ветер подбросил монетки и ловко поймал все пять.

— Оказалось, что Меру лишился не нервов, а своего гребаного разума! Я снова привез дядю Антидаса в Ганеззар, а Меру даже не поприветствовал нас, когда мы пришли ко двору. Выдал вместо этого какую-то сумасшедшую речь. Мы как будто слушали другого человека. Он говорил о богах, откровениях, людях, в конечном итоге, он выплеснул кучу самого откровенного бреда, что мне приходилось слышать.

Слухи о Меру наполняли каждый город и деревню, но впервые Глабр видел свидетеля безумия лорда дома Красс. Все и вправду запущено.

— Сперва мы надеялись, что это представление было устроено, чтобы скрыть настоящие мысли Меру о войне, и дядя остался на ночь, чтобы еще раз с ним поговорить. Но когда вышел, наконец, из замка, его кожа была белой как гипс. Я пытался выудить хоть какие-нибудь подробности, но единственное, что он сказал, было: Да помогут нам Боги, он действительно верит каждому слову...'. Так и случилось...

— Прямо вот так?

Глабр не мог определиться, винить ли во всей этой истории Антидаса. Теперь он выступал как жертва обстоятельств. Может, именно после он немного свихнулся, почти как Меру?

— Это был поворотный момент. Удача отвернулась от Антидаса. Имперская Гвардия устроила засаду и истребила Орду, и у Гэлия внезапно появилась возможность обратить на Антидаса заслуженное внимание. Разумеется, мы тогда этого не знали, и Антидас убеждал нас, что пророчество сбывается, и ничто его не остановит. Кроме легионов Гэлия, конечно, — ветеран хрипло закашлялся и ударил себя несколько раз по впалой груди.

— Ох... это была катастрофа. Полная и абсолютная, мать ее, катастрофа. Если бы Антидас не бежал, он бы все там потерял. Когда мы вернулись в Терон, он практически забаррикадировался в своем поместье, и я тогда видел его в последний раз. Больше никаких речей, никаких сердечных разговоров, никаких упоминаний о пророчествах...

Разве что Антидас начал витать в облаках по-настоящему, и редко возвращался к реальности. Именно тогда он и поседел, понял Глабр. И он поступил на службу претором как раз тогда, когда после столь сокрушительного поражения лорд начал приходить в себя. Но слишком поздно...

— Но как же ты оказался здесь?

— По правде говоря, я просто не смог оставаться в Тероне, делая вид, будто ничего не произошло. Я не знаю, как Антидас все это пережил. Наверное, он крепче, чем я думал... какое-то время мы думали, что он просто залег на дно, и ждет подходящей возможности. Но вышло так, что не было никакой возможности. Он отправил экспедицию искать какой-то храм в пустоши, как будто это было его основной заботой, а все остальное неважно.

Теперь Глабр узнавал того самого лорду, которому столь неосмотрительно решил присягнуть на верность, посчитав его тем, кто сможет привести его к будущему величию.

— Конечно, удача не сопутствовала ему, он потерял большинство людей, отправленных на это дурацкое задание и не нашедших никакого храма. Между нами говоря, я не удивлюсь, если он существует лишь в его одурманенном разуме. Вскоре после этого я ушел. Снял с себя знаки отличия и плащ. И ушел. Думал, повидаю Маадоран, и не как враг Гэлию. Посмотрю город, за который погибло так много людей. И знаете что, добрый господин... он того не стоил. Прошу простить меня, что-то в горле пересохло, пора его промочить, — он подбросил монетку. — Берегите себя.

Дом Домития оказалось найти не так просто. Неприметный, он скрывался среди построек повыше, а хлипкая деревянная дверь не сулила никаких мыслей, кроме того, что внутри живет бедняк.

Обстановка внутри дома и вправду не радовала глаз, однако, на столе стоял кувшин хорошего вина, да и свежее жареное мясо будоражило запахом ноздри. Домитий, переворачивающий угли в печи, встрепенулся и резко обернулся.

Едва достиг средних лет, обветренное лицо наполовину спрятано под неопрятной бородой.

— Что вам надо?

— Домитий Ульпий? — Глабр стоял на пороге, не нарушая правила этикета.

— Да. Чем могу помочь, незнакомец?

Войдя, претор прикрыл дверь. Отбросив все лишние мысли, он смотрел на непроницаемое лицо Ульпия, надеясь, что тот будет полезен.

— Лорд Антидас послал меня найти храм. Вы — моя первая остановка.

Осторожно оглянувшись, будто в маленькой каморке живет кто-то еще, Домитий, не глядя, опустился на стул.

— Не зная, как я могу тебе помочь, ведь я его так и не нашел...

— Ты хотя бы знаешь больше меня, — Глабр быстро перешел на свойское общение и занял место напротив хозяина, придерживая рукоять синего гладия, но вовсе не для угрозы.

Нервничая, Ульпий приступил к еде и не предложил ничего гостю, а тот старался не смотреть на хорошую еду, которую не так легко сыскать в путешествиях.

— Ну... это не тайна, верно. Согласно карте, — Глабр тут же снял свиток с пояса и расстелил его на столе. — Согласно карте, храм где-то северо-восточнее Терона и восточнее Маадорана. Но карта нарисована не в масштабе, поэтому невозможно установить точное место. Хуже всего то, что карта была нарисована до войны, поэтому многих мест на ней больше нет...

Это верно, на карте даже изображена Столица в центре Империи, а теперь и ее следы до сих пор никто не нашел.

— Были донесения о засыпанном храме на западе от Ганеззара, на середине пути от Маадорана. поэтому начали оттуда. Мы встали лагерем и начали прочесывать пустыню, — чем больше он говорил, тем тяжелее Домитию лез кусок в горло, и вскоре он бросил бесполезную трапезу. — Проблема в том, что пустыня все время меняется. Ветер постоянно сдвигает пески, создавая Дюны. Известно, что целые города пропали под барханами, поэтому поиск засыпанного храма в пустыне подобен поиску иголки в стоге сена. Однако мы были полны оптимизма, но вот тогда-то и начались нападения...

— Нападения? — поднял бровь Глабр.

Ульпий не врал, боялся врать кому-то из дома Даратан. Или же ему было просто все равно, и он был готов выложить все, лишь бы его оставили в покое?

— Гэлию стало неудобно, что мы были слишком близко в Маадорану. Не уверен, что он думал о наших делах там, но в любом случае, хотел нас прогнать из простой нелюбви к Антидасу. Сначала стали пропадать наши разведчики, затем атаковали малые лагеря. После потери трети наших людей и части оборудования, мы были вынуждены собраться и уйти.

— А что с засыпанным храмом? — уточнил претор.

— Некоторые караванщики доносили, что видели засыпанный комплекс, торчащий из песков. Вершину какой-то пирамиды, окруженную башнями. Они говорили, что довольно большой, размером с Терон.

— В этом есть сколько-нибудь правды?

— Их отчеты совпадали, — пожал плечами Ульпий. — И им не было нужны лгать. В тоже время, пустыня часто обманывает зрение, и все они, возможно, видели миражи...

Один и тот же мираж не могли видеть все караванщики. Глабр сделал зарубку, что это стоит проверить.

— Что же дальше?

— Мы продолжали двигаться на северо-восток, пока не пришли к высохшей реке и развалинам какого-то порта. Русло реки было скрыто туманом, мы видели остатки нескольких кораблей, но не более того. Мы спустили несколько людей вниз, и послали их разведать путь, но они не вернулись. Тогда мы разделились на две группы. Одна отправилась на юг, и с тех пор я больше о них не слышал. Я был в группе, что отправилась на север, но мы не нашли способ пересечь реку, но нашли кое-что поинтереснее...— Ульпий содрогнулся. — Храм, высеченный в склоне горы. Сначала мы подумали, что нашли искомый храм, что Высшие владыки привели нас к нему...

Слезы потекли из глаз Домития, но тот не обращал никакого внимания, и пока не осушил несколько бокалов с вином, не смог продолжать историю.

— Мы ринулись внутрь. Мы думал, что нашли его, но мы все знали, что он нужен Антидасу. Если бы храм был уже разграблен, то стал бы бесполезен. Мы хотели найти что-то ценное, с чем можно вернуться, что-то, сделавшее нас всех богачами. С нами были хорошие ученые, Антидас не поскупился нанять лучших людей, и они стоили каждой потраченной монеты. Они знали, что искать и что с этим делать, прежде чем кто-либо из нас смог глазом моргнуть. Они пронеслись сквозь этот храм, словно взявшие след гончие...

Конец истории читался в глазах Домития. Сколько же знаний, сколько талантов погибло в одной бездарно организованной экспедиции. О чем думал Антидас?

— Они нашли скрытые комнаты и движущие платформы, чтобы отправиться на нижние уровни. Мы думали, что нашли внутреннее святилище, но вместо этого попали в Тартарус, прямо под своими ногами. Я узнал, что это, в тот момент, когда увидел их... Адовы Врата из старых историй... Я умолял ученых оставить их в покое, но они увлеклись машинами. Сомневаюсь, что они расслышали хотя бы слово из того, что я сказал. И тогда я предоставил их своей судьбе... несколько людей пошло со мной, но большинство осталось там... — всхлипывая, Ульпий сжимал кружку в руке и весь дрожал. — Когда затряслась земля, я понял, что глупцы пробудили машины... затем мы услышали первые крики. Мы знали, что надо бы вернуться и попробовать кого-нибудь спасти... но ты не представляешь, какие кандалы одевает ужас в такие моменты...

— И ты сдался? — Глабр не уважал такую трусость. — Ты не пытался найти храм из-за одной ошибки?

Ульпий принял упрек и согласился с ним. Но все же стоял на своем.

— Во мне что-то изменилось. Я имею ввиду, что мы все слышали истории о былых временах, но когда они становятся реальностью прямо перед твоими глазами... о, Владыки... ты начинаешь задумываться. Что если остальные истории — правда? Что если Гэлий не зря боится артефактов? Может быть, нам действительно лучше запереть их и выкинуть ключ подальше?.. Надеюсь, ты никогда не найдешь храм....— опустив голову, Домитий замолчал.

— Что насчет группы, что отправилась на юг? — поняв, что ловить здесь нечего, Глабр пытался извлечь хоть какую-то пользу.

— Я никогда больше не слышал о них... полагаю, что они все погибли. Среди них был тот, кто мог бы тебе помочь, тот, кто умел возиться с астролябией и рисовать карты.

— Кто?

— Гай Левин. Он был лучшим картографом, с которым я работал... может, он где-то в Ганеззере, если пустыня не поглотила его в качестве расплаты за грехи...

На этом Глабр оставил Ульпия со своим горем, не попрощавшись. Разочарование наполнило душу сполна, такого не было с тех самых пор, когда наивный мальчик понял, что большинство историй — не более чем сладкие сказки.

Все, к чему прикасался Антидас, приводило к провалу и краху. От неудавшихся завоеваний к экспедиции, что закончилась катастрофой. С трудом удалось отстоять Терон, но следующей удар для лорда станет последним.

Уже на выходе претор окончательно принял решение и сбросил желтый плащ, который когда-то с гордостью принял из рук самого Антидаса.

Поиски зашли в тупик, а без связей бесполезны и десять тысяч империалов. Как мог один Глабр преуспеть там, где провалилась добрая сотня человек? Там, до куда даже лорд Гэлий не дотянулся при всем своем могуществе?

И все же бывший претор действовал по инерции, теша своего внутреннего ученого. Бескрайние пески Империи за добрые четыре века исследовало немало людей, и кое-какие знания могли бы пролить свет на загадку.

Первой остановкой стал старый ученый-отшельник, живущий в темном доме у торговой площади. Пергаменты и манускрипты внутри свалены в кучи, странные механические устройства, инструменты и бутылочки с высохшими чернилами — Глабр на мгновение почувствовал, что попал в новый дом Фена, сбежавшего в Маадоран от правосудия Антидаса. Но нет, старый учитель убежал много дальше...

Старик в изношенном халате шаркал вокруг стола и ловко обходил любые препятствия, что-то разыскивая. Морщинистое лицо, пострадавшее за десятилетия от палящего солнца, в первое мгновение испугало, вынырнув из полутьмы. Старик двигался ловко и непринужденно, полагаясь больше на руки, чем на слабое зрение.

— Я тебя ожидаю? — он силился вспомнить, скривив лицо в странной улыбки.

— Вы господин Тиресий?

— Тиресий, — подтвердил старик, — просто скромный ученый. Некоторые называют меня мудрецом. Но я не претендую на такое звание. Чем могу помочь, друг мой?

Старик мог оказаться таким же шарлотаном как Фен, или же чопорным Кассием, но он оказался ближе к Сохрабу, славному, самоотверженному ученому, чьи знания столь бездарно потеряны по вине Глабра...

— Я жажду знаний, уважаемый Тиресий, — почтительно склонил голову Глабр, но полуслепой старик вряд ли разглядел столь приятный жест от человека в доспехах.

— Хм... меня всегда привлекало прошлое. С тех пор, как я впервые услышал сказку о Войне с демонами, я знал, кем хочу стать. Всю свою жизнь я провел, копаясь в руинах. Я повидал столько мест... к сожалению, для моих бедных глаз это оказалось слишком, и мне пришлось обосноваться здесь. Теперь я зарабатываю на жизнь торговлей осколками моих знаний за несколько монет...

Еще до того, как ученый закончил свой многозначительный намек, Глабр вложил в его сморщенную руку не меньше пятидесяти империалов. Очень, очень щедрая сумма для того, кто обычно получает пять-десять монет.

Старик оказался весьма полезен. Пусть теперь он во многом опирался на искусство подделок Фена, но и помимо этого у него было немало знаний о мире вокруг. Да и пытливый ум Тиресия одно время пытался копать в ту же сторону, что и Кассий.

— Полагаю, тебе доводилось слышать множество сказок о Великой Войне, что повергла Старую Империю. Каждый дурак рассказывает свою собственную историю, и думает, что это правда, и ничего кроме правды. Эти сказки сильно разнятся, но одно в них неизменно.

— Это весьма удобно, — признал Глабр.

— Именно! Наше понимание того, что произошло во время Войны, основывается на отчетах, которые так же разнятся, как и нынешние сказки. Проще говоря, никто не знает, что тогда случилось, но рассказчики и поздние историки хотят ответить на самые распространенные вопросы. Что произошло? Почему пала Империя? Кто виноват? Такова уж человеческая природа — обвинять кого-то другого, а раз здесь нет квантари, чтобы оправдаться, их сделали идеальными злодеями и козлами отпущения.

— Вы думаете, что Войну начали не они? — такое предположение приходило в голову Глабру, но он не нашел пока ни одного свидетельства.

— Я хочу сказать, что никто не знает, что тогда произошло, — вздохнул ученый. — По моему скромному мнению, отсылки на сверхъестественных существ или загадочные силы появились в летописях спустя много лет после Войны, чтобы добавить сказкам затейливости. Лично я предпочитаю придерживаться фактов и использовать метод Lectio Facilior, когда это уместно.

— Легкие выбор? — быстро перевел Глабр со старого наречения. — Но что означает этот легкий выбор?

— Суть его такова. Когда сталкиваются с несколькими возможными интерпретациями события, описанного в текстах или манускриптах, мудрому исследователю следует предпочесть менее сложную интерпретацию, которая содержит меньше неконтекстных и вымышленных элементов, сохраняя при этом цельность и согласованность всей истории.