Spirits no Densetsu - Arc I

Ренджи сразу как-то притих и даже ядерное пламя его шевелюры, казалось, поблекло. Бъякуя протянул руку и сказал тоном, даже не подразумевающим возможность неподчинения:

— Рукия, дай мне зампакто.

В подобной ситуации выполнять данный приказ было бы неблагоразумно, но немыслимость ослушания, въевшаяся до самого её нутра, заставило девушку без колебаний вытащить меч из ножен и передать брату.

Бъякуя взвесил меч, чтобы приноровиться к его весу, и спокойным шагом направился мимо ошеломленного Ренджи к Ичиго. Потоки-языки энергии затуманивали её органы чувств и она даже невольно прищурилась, чтобы разобрать, что это Бъякуя, и сразу же испытала облегчение ― наконец-то он зашевелился и перестал изображать статую...

Она даже не поняла, как это произошло ― гигай-не гигай, а Кучики Бъякуя не зря был капитаном, причём известным своим мастерством в шумпо ― "молниеносном движении". И вот уже она даже веком пошевелить не может, а меч в её ладони развеивается дымом как будто и не было его никогда...

Бъякуя без усилий выдернул лезвие из груди Ичиго и та шлёпнулась плашмя в уже собравшуюся на асфальте лужу. Не помедлив ни на мгновение, он развернулся и прошествовал обратно, взглянул на Рукию, в шоке смотревшую на него широко распахнутыми глазами, чуть помедлил и вернул ей меч.

— Лейтенант Абараи.

— ...Да... капитан... — притихший Ренджи прибрёл на зов. Бъякуя развернулся к нему спиной:

— Уничтожьте этот гигай. Так, чтобы его нельзя было больше использовать.

Рукия издала какой-то сдавленный звук, но Ренджи поколебался совсем недолго. Ичиго не могла даже глаза повернуть, но из её положения всё равно было видно, как необычный меч рассёк тело Бъякуи почти наискосок и то мёртвым грузом упало на землю так же, как сейчас лежала и она, а на его месте стоял Бъякуя в том же самом обличьи, что и в первый вечер их встречи: чёрная униформа шинигами, белая накидка, длинный шарф и металлические украшения на голове. Не кинув и взгляда на прощание, он отвернулся и приказал Рукии открыть портал. И вот уже за призрачными резными дверями скрылись все трое, причём и Рукия, и Ренджи оглянулись, но Бъякуя смотрел только вперёд.

Итак, в аллее остались только она и два бездушных тела, и непослушные глаза Ичиго продолжали смотреть на теперь уже точно не тело Бъякуи, от которого расплывалась багровая лужа. Почему-то часть дождевых капель стали горячими... очевидно, плакать она всё-таки ещё могла. А от бессилия задыхалась ещё сильнее, чем раньше.

Она уже начала терять сознание, а тьма ― возвращаться обратно, когда среди ритмичного постукивания дождя она услышала похожий, но немного другой звук ― стук деревянных башмаков...

Part9 — Bloody Geisha

Everything anew...

Everything askew...

But my decision's still the same.

Ичиго разлепила веки, подняла руку, чтобы защититься от яркого света и застонала. Из-за малейшего движения начинало болеть всё.

"Хорошо мне прилетело...".

— С пробуждением, Куросаки-чан. Поосторожнее, а то мне еле удалось тебя залатать, — пропел легкомысленный мужской голос и Ичиго скосила уже привыкшие к свету глаза, чтобы рассмотреть повнимательнее сидящего рядом с её футоном мужчину: эксцентричная одежда как будто из эпохи Эдо, блондинистые лохмы, выбивающиеся из-под полосатой панамки, и ехидные глаза поверх прикрывающего лицо веера. Они точно никогда не встречались, но почему-то он казался ей смутно знакомым, как будто она видела его во сне... или совсем перед тем, как её сознание провалилось в тёмную яму. Внезапно всё вспомнив, Ичиго вцепилась пальцами в одеяло, совершенно не обращая внимания на бешеную сигнализацию нервных окончаний. Меч в её груди. Разрубленный гигай. Неумолимая спина с цифрой шесть.

— Почему он это сделал? — её голос выходил с какими-то присвистом и хрипом, неузнаваемо изменившими слова, тем более, адресованные самой себе, но странный мужчина всё понял.

— Я так полагаю, Кучики-кун не хотел привлекать больше необходимого внимания к твоей персоне, потому что твои некоторые... кхм... феноменальные особенности могли вызвать интерес Soul Society. Весьма неприятный и с болезненными последствиями интерес.

— Я ещё тогда поняла, что он меня защищал. Чёрт...

"Но почему он даже не обернулся..?".

— Иногда Кучики-кун переусердствует в принятых решениях, такой уж он человек. Рассечь твой источник духовной силы и уйти не оглянувшись ― абсолютно в его стиле.

— Мой ― что?

— Источник твоей силы шинигами.

— Что? У меня больше нет духовных способностей?!

— Ну почему ― духов видеть можешь и прочее по мелочи. Но материализовать зампакто ― нет.

Холодный ветер обжёг грудь Ичиго изнутри ― неожиданно она ощутила горькое одиночество, поняв, что та бело-голубая искорка погасла...

— Кстати, а вы кто?

— Охохо, да никто. Кучики-кун был моим постоянным клиентом и тот гигай, с которым она так небрежно обошёлся ― тоже моих рук дело. Я владею "Магазином Урахары", собственно, я Урархара и есть. Можешь звать меня просто ― хозяин. В смысле, магазина.

— Нет, спасибо. Сколько я уже здесь?

— Два дня.

— Чтооо?!! Дома с ума сходят! — Ичиго попыталась подскочить, но абсолютно безуспешно, остановленная даже не дикой болью и треском бинтов, а ладонью Урахары, железно прижавшей её к постели.

— Всё улажено, Куросаки-чан. Для тебя главное теперь ― выздороветь побыстрее. И принять решение.

— Какое? Я просто собираюсь дождаться Бъякую, когда он вернётся, и хорошенько надавать ему пинков.

Урахара сложил веер и неприятно улыбнулся.

— Боюсь, это будет сложновато сделать.

— В смысле? Его, что, могут надолго посадить? — Ичиго с тревогой приподнялась на локтях, несмотря на натянувшиеся повязки.

— Может быть. Но наиболее вероятная мера наказания... смертная казнь.

У Ичиго мгновенно пересохло в горле до состоянии наждачной бумаги, а комната поплыла перед глазами.

— Что? — пошевелила она одними губами. — Вы шутите, да?

— Зачем это мне? Сила шинигами ― щепетильный вопрос в Сейрейтее и раздавать её кому попало, да ещё живым...

— Он мне говорил, — руки Ичиго разъехались и она упала на постель, невидящими глазами смотря в потолок, — но я подумала, что это шутка... — она закрыла глаза ладонью и с усилием сглотнула. — Его... уже убили?

— Осуждение шинигами, тем более, капитана, тем более, из клана Кучики ― трудоёмкий процесс... Особенно в Сейрейтее, где очень любят церемониалы. Думаю, казнь состоится где-нибудь через месяц. Этого времени тебе вполне хватит.

И он вышел, а Ичиго, будучи в шоке, так и не спросила, на что же именно должно хватить времени.

Ичиго выздоравливала быстро, частично благодаря уходу помощников Урахары по магазину ― очень стеснительной девочки по имении Уруру и больше мешавшего рыжеволосого Дзинты, но всё равно эти дождливые дни тянулись для неё бесконечно. И она не успела оправиться достаточно, чтобы попасть на похороны гигая Бъякуи, про которые ей рассказала принёсшая необходимые вещи Тацки, также обеспечивающая её алиби перед родичами. Непривычно тихая (Ичиго подозревала, что и она сейчас сама на себя не похожа), она рассказывала, как на прощание пришёл весь класс, несмотря на ливень, что полиция сочла убийство Кучики-сенсея делом рук маньяка, что его вещи, обнаруженные в практически необжитой квартире ("У него была квартира?" — всё-таки смогла удивиться Ичиго), были отосланы его брату на Хоккайдо.

С одной стороны, Ичиго было жаль, что она не смогла попасть на похороны, с другой ― она не представляла, как бы это выдержала... хоронить материальные остатки Бъякуи в этом мире и осознавать, что скоро он умрёт снова. Днями лёжа неподвижно в этом чужом доме, она перебирала каждый момент, каждое воспоминание с начала их встречи. Иногда её просто душила ярость, хотелось вскочить и закричать, что этот идиот может убираться куда подальше, что никто у него этого не просил. Но в то же время она прекрасно понимала, что Бъякуя, будучи таким, каков он есть, не мог поступить иначе. И если за жизнь её семьи было заплачено её чувством вины... что ж, это справедливый обмен. Который, тем не менее, грыз её до потери рассудка. Теперь всё это усугублялась ещё и одиночеством. Она с изумлением поняла, что за столь короткое время он стал частью её жизни, очень большой и близкой частью, и сейчас она просто банально скучала. Было страшно и непривычно понимать, что, проснувшись ночью, не можешь позвать его, не можешь переругиваться, не можешь делиться едой, не можешь делать ничего... Но было ещё и второе одиночество, которое она сама с трудом осознавала. Чего-то недоставало, не хватало, каждый её вдох словно силился наполнить непонятную пустоту... Иногда она просыпалась, помня только, что звала чьё-то имя... а чьё ― не знала.

Наконец, она смогла сначала сидеть, потом встать, потом ходить. Однажды вечером Урахара зашёл к своей гостье и застал её сидящей неподвижно на футоне, уставившейся в одну точку, и о чём-то напряжённо размышляющую.

— Ну что ж, Куросаки-чан, думаю, ты уже можешь отправиться домой...

Ичиго подняла на него тяжёлый взгляд.

— Насчёт того решения...

— М? — Урахара сел рядом с ней, одновременно раскрыв веер. Ичиго силилась сказать что-то, он же её не торопил.

— Вы же много знаете про Soul Society, да?

— Можно и так сказать.

— Тогда скажите... я смогу спасти Бъякую?

— Если ты имеешь в виду отправиться туда и свидетельствовать в его пользу ― то вряд ли. Шинигами не обращают внимания на мнение живых, и спасение твоей семьи... вряд ли будет сочтено смягчающим обстоятельством.

Ичиго сжала губы и стиснула лежащие на колене пальцы.

— Тогда... смогу я забрать его оттуда?

— Силой? — хохотнул Урахара, прикрываясь веером. — Куросаки-чан, даже твоих весьма выдающихся способностей на данный момент будет недостаточно, чтобы победить капитанов. Ты по сравнению с ними... как мышка против слона. И кроме того, сейчас ты всего лишь человек, даже не шинигами.

Ичиго внимательно посмотрела на него.

— Вы сказали "на данный момент". Значит, я могу СТАТЬ сильнее?

— Все могут стать сильнее, если этого захотят.

— Тогда следующий вопрос ― вы можете вернуть мне силу шинигами?

Урахара посмотрел куда-то в потолок.

— Я могу дать тебе шанс это сделать. Самой. Но... дело это очень опасное, сразу предупреждаю. В случае неудачи, вероятность которой очень высока, ты можешь и умереть.

Ичиго замолчала на некоторое время, пустым взглядом смотря куда-то внутрь себя.

— Куросаки-чан, подумай хорошо. Кучики-кун сделал всё это не для того, чтобы ты выбросила свою жизнь. И твои родные... как я слышал, твоя семья уже понесла тяжкую утрату, думаешь, они переживут, если и тебя не станет?

Ичиго продолжала молчать, а Урахара терпеливо ждал, пока, наконец, она не заговорила, всё так же смотря куда-то в пространство:

— Я знаю, что это эгоизм с моей стороны. И что он будет на меня орать. И что папа с мелкими... они действительно не переживут. Но как я смогу жить, зная, что спасшего мне жизнь человека убили из-за меня? — и она посмотрела прямо в глаза собеседнику. Тот, очевидно, остался удовлетворённым увиденным и, сложив веер, поднялся.

— Не буду тебя больше отговаривать тогда. Что ж, отдыхай пока, набирайся сил. Скоро они тебе понадобятся.

Через день он заключил, что Ичиго вполне уже может покинуть его дом.

— Сходи домой, попроведай семью. — Подтекст был вполне читаемым ― "Попрощайся на всякий случай". С момента принятия решения Ичиго старалась не думать об этом, о возможности неудачи, справедливо полагая, что это лишь навредит, но в этот слегка разъяснившийся день она почему-то с таким вниманием глядела по сторонам, рассматривая до боли знакомые улицы, посидела немножко в парке на скамейке, наблюдая за гуляющими...

Дома ей на шею бросились сразу обе сестры, громко жалуясь, как она смела уехать в летний лагерь клуба и их не предупредить. Ичиго еле смогла удержаться от оханья, чтобы не выдать незажившие до конца раны. К счастью, отец тоже за время сочувствия смягчился и не попытался приветствовать её в своей фирменной манере ― ударом ноги с разворота. Зато обнял так, что кости хрястнули, а на глазах выступили слёзы. От ужина она отказалась, боясь, что не выдержит, и тем более, не осталась на ночь, прекрасно зная, как на неё подействует родная комната, такая тихая и пустая... только и смогла, что заглянуть туда в дверную щель. Несмотря на желание провести с родными побольше времени, Ичиго всё-таки ушла, суеверно не желая навлечь несчастье постоянными мыслями, что это ― последний их вечер, последний разговор, последний раз она видит их улыбки... "Чёрта с два!" — размашисто шагала она, возвращаясь. — "Всё получится! И силу верну, и Бъякую вытащу, и того рыжего придурка отпинаю...".

На повороте к переулку, где стоял дом Урахары, её встретили играющие Уруру и Дзинта.

— Ичиго, у тебя там гости! — крикнул пацан.

Ичиго удивилась было, с чего это Тацки во множественном числе, но, завернув за угол, увидела за оградой... Тацки, да, а ещё Ишиду, Чада и Иноуэ!

— Эээм... всем привет. А что это вы тут делаете? — в основном она адресовала вопрос подруге. Та передёрнула плечами.

— Они как-то прознали, что что-то случилось, и потре... попросили отвести к тебе. Кроме того, думаешь, я позволю тебе совершить задуманную глупость в одиночку, никому ничего не сказав?

Ичиго открыла рот, чтобы возразить, но передумала. Да, Тацки всегда знала, когда она что-то затевала... Ишида подошёл поближе и спросил:

— Что-то случилось с Кучики-сенсеем? Ему пришлось вернуться в Soul Society?

Ичиго просто кивнула, не желая особенно распространяться на эту тему.

— А ты как?

— Да всё нормально, — это тоже обсуждать не хотелось. — Так, стоп, — она обернулась к внимательно внимающим Саду и Кенгъю. — Вы, что, тоже в курсе?

— Ичиго, помнишь про моих предков из Центральной Америки?

— Нууу, да.

— По их линии я принадлежу к клану, истреблявшему "блудных духов", то есть Пустых.

— Ух ты, — ошарашенная Ичиго перевела взгляд на Кенгъю. — Иноуэ, ты, что, тоже из клана?

— Нет, Куросаки-сан, я только могу видеть призраков благодаря охранным духам моей сестры.

— Ааа... погоди, что?! — Ичиго обхватила голову руками. — Всё страньше и страньше... — Она с подозрением взглянула на Тацки. Та протестующе подняла руки:

— Я ― нормальная, в отличие от... многих.

— Куросаки, — встрял Ишида, — Арисава-сан подозревает, что ты что-то вытворишь. Это что-то как-то связано с Soul Society?

— Я должна спасти Бъякую, — тихо сказала Ичиго. — Его хотят... казнить.

Все замерли, Кенгъю побелел, а Тацки невольно издала сдавленный звук. Они долго молчали, пока тишину не нарушил голоса хозяина заведения, вышедшего наружу:

— Компания молодых людей должна веселиться, а вы словно на похоронах. Ой. Но ведь пока что никто не умер.