"Проклятый"

— А если волки вернутся? — запротестовал Кейн, которого не прельщала перспектива снова очутиться в том же самом месте, полном огня, или каком-нибудь другом — не менее "привлекательном". Скай странно поморщился и покосился на непривычно молчаливую Раду.

— Не вернутся, — уверенно произнес он и протянул Кейну одеяло. — Не в эту ночь точно.

И Кейн, сам не зная почему, ему поверил.

— Спи, — услышал он, когда закрыл глаза. — Кошмаров не будет, обещаю.

Если раньше Кейна напрягала внезапно возникшая близость между Скаем и Радой, то теперь его парадоксальным образом не устраивало воцарившееся отчуждение. Напряжение, повисшее между ними, можно было резать ножом — настолько осязаемым оно казалось. Тишина давила, и Кейн пытался заполнить ее своими разговорами, но от этого становилось только хуже.

— Хватит! — не выдержал он на второй день, когда они, спешившись, пробирались по узкой, едва приметной тропе, ведя лошадей в поводу. — Что вы как дети? Скай, я понимаю, что тебе жизнь спасла безоружная девчонка, и этот факт несмываемым позором ляжет на твою... О, прекрати! — с раздражением добавил он, увидев выражение лица Ская. — Да что произошло-то?

— Ничего не произошло, — резко отбрил его Скай и ускорил шаг, разрывая дистанцию. Кейн возмущенно уставился ему в спину.

— На корабле с ним было как-то проще, — пробормотал он себе под нос и решил зайти с другой стороны. В конце концов, стратегия всегда была его сильной стороной.

— Он не злится на тебя, он просто испугался, — попробовал он поговорить с Радой, дождавшись, когда Скай удалится вперед на приличное расстояние. Девушка понуро кивнула головой, и в ее глазах появилось тоскливое выражение. — Просто он не привык за кого-то волноваться. Это пройдет.

— Пройдет, — эхом откликнулась Рада и отвернулась, пряча выступившие слезы. Кейн хотел сказать что-то подбадривающее, но наткнулся на взгляд обернувшегося Ская, и слова комом застряли у него в горле. От него буквально веяло холодом и отчуждением, а в глазах притаилось уже знакомое выражение, моментально напомнившее о произошедшем с Морелом. Будто он снова что-то для себя решал, и от этого решения зависело очень многое.

— Да что происходит-то? — обуреваемый дурными предчувствиями, прошептал Кейн. Рада вздрогнула, сжалась, и Скай, качнув головой, снова отвернулся и зашагал вперед как ни в чем не бывало. — Ты не устала? — решил переключиться на насущные проблемы Кейн, оставив бесплотные попытки разобраться в ситуации. Хорошие стратеги всегда умеют вовремя отступить, чтобы не быть разбитыми.

Девушка отрицательно мотнула головой. Кейн нахмурился — Рада прижимала к себе правую ладонь, словно оберегая ее. Волк зацепил? Или... Скай?

— Что с рукой? — как можно более нейтральным тоном поинтересовался он, но девушка вздрогнула так, будто он ее ударил. Она подняла голову, глядя на него расширившимися от ужаса глазами, и попятилась назад. — Эй, что я такого сказал? Рада, стой!

— Там впереди деревня, — хлесткий голос Ская разбил сковавшее обоих оцепенение. Кейн обернулся и увидел просвет среди деревьев. Лес кончился.

— Это Вястла, — уверенно произнесла Рада, из глаз которой медленно истаивал страх. — Идемте, осталось совсем немного.

— Немного до чего? — сам у себя поинтересовался Кейн и, снедаемый подступавшей тревогой, отправился вслед за опередившей его девушкой. Все происходящее ему категорически не нравилось.

Часть седьмая.

Первым, что насторожило Кейна, была тишина. Они проходили мимо пустых дворов, где то и дело пугливо брехали собаки и квохтали куры, но не раздавалось ни детских, ни взрослых голосов. Рада удивленно озиралась по сторонам, будто не узнавая знакомых домов, и становилась все мрачнее и мрачнее.

— И куда все подевались? — негромко, поддавшись гнетущей атмосфере, спросил Скай, не спускавший руки с рукояти меча. — Не нравится мне тут, капитан. И вот еще что...

Рада, вскрикнув от ужаса, вдруг бросилась вперед. Девушка выпустила из рук поводья, и напуганная лошадь всхрапнула и поднялась на дыбы.

— Тихо, тихо! — Кейн едва успел перехватить поводья и успокаивающе погладил лошадь по морде. — Скай, за ней!

— Ах, черт! — выругался тот и без промедления рванул вслед за девчонкой, пока Кейн наспех привязывал лошадей к ближайшей ограде. А потом поспешил за ним.

Все небольшое население Вястлы собралось на центральной площади перед небольшой деревянной церквушкой, которую явно не так давно пытались подновить. По крайней мере, деревянные леса с одного боку еще не были убраны, и на них неопрятной грудой висел какой-то мешок, раскачивавшийся на ветру. Внизу, у входа, стояло несколько вооруженных людей, один из которых держал за ворот растрепанную женщину в белой исподней рубахе. Увидев ее, Рада пронзительно закричала.

— Тетка Агата!

На крик обернулись. Кейн машинально выхватил взглядом еще пару десятков вооруженных молодцов, которые окружали мрачных и испуганных сельчан, и, следуя примеру Ская, поспешил обнажить меч.

— Рада... — почти беззвучно шевельнулись губы женщины, и ее лицо исказила мука. — Беги. Беги же...

— Стой, дура! — Скай наконец догнал ошалевшую от ужаса девчонку и, ухватив за руку, задвинул себе за спину, недобро глядя на приближавшихся бойцов. — И что мне на "Танцующем" не сиделось, а?

— Кто вы такие? — поинтересовался один из молодцов, старший, как показалось Кейну. Остальные, по крайней мере, косились на него, ожидая распоряжений. — Вы бы ножики-то положили, от греха подальше.

— Могу посоветовать тоже самое, — в тон ему отозвался Кейн. Расклад вырисовывался не очень. У противника имелся заметный численный перевес, да и селян можно было использовать как живой щит. Плохо.

— Отступай назад, — негромко посоветовал он Скаю, рассчитывая отойти на чистое пространство, где не будет безоружных, а потом добавил громче:

— Мы люди мирные, зря кровь пускать не любим. Так что давайте по-хорошему: вы всех отпускаете и проваливаете к черту, а мы вас не трогаем. Это хорошее предложение, поверьте.

— Да ты шутник, — расхохотался старший и показал на церковь. — Один тут уже был такой, все о мире лопотал, да покаяться предлагал. Пришлось немного приподнять его над землей.

Кейн проследил взглядом его жест и обмер — то, что он счел грязным мешком, оказалось вздернутым за шею человеком в черной монашеской одежде.

— Это же отец Аксений, — услышал он потрясенный шепот Рады. — Он же... он же мухи за всю жизнь не обидел. За что?..

— Беги, Рада! — громко завопила ее тетка, и державший ее человек с силой ударил женщину по лицу, заставляя замолчать. Та ничком рухнула на землю. Воздух сотряс истошный крик. Кейна будто подтолкнули в спину, и он едва успел выставить перед собой меч, встречая удар. И все завертелось с сумасшедшей скоростью.

Атаки следовали одна за другой. Кейн даже не мог оглянуться, чтобы посмотреть, что происходит со Скаем и Радой, но доносившийся до него звук сражения, давал понять, что они еще не сдались. Это обнадеживало. Кейн отразил один удар, потом второй, третий. Сталь мелькала перед глазами, и только годами выработанное чутье позволяло успевать за сыпавшимися со всех сторон ударами. Кейн вертелся волчком, подныривал, наступал, рубил нещадно, не жалея никого. Его задели. Плечо пронзило болью, но Кейн лишь удобнее перехватил меч, встречая очередного противника. У этого татуировка была на шее. Лезвие вошло прямо между рогами нарисованного быка, и Кейн пнул ногой осевшее под собственной тяжестью тело, освобождая меч. А потом оглянулся и замер. Перед ним, припав к земле, ощерился огромный черный волк. Кейн сглотнул, сделал шаг назад, не сводя взгляда с оскалившегося зверя, и крутанул меч перед собой, не собираясь сдаваться так просто. Волк глухо зарычал, приподняв верхнюю губу.

— Дед понарассказывал, значит, — пробормотал Кейн глядя в разумные, человеческие глаза на звериной морде. — Вот и искать не пришлось. Какая удача.

Не вовремя вспомнилось, что единственный уцелевший арбалет, как и серебряные стелы, остались там же, где и лошади. Волк снова зарычал, вздыбив шерсть на загривке, а потом, пружинисто распрямив лапы, прыгнул вперед.

— Нет! — Рада всем весом повисла на руке Кейна, и тот, не удержавшись на ногах, повалился на спину. — Не надо!

— Ты что творишь? — прошипел он, скидывая с себя девчонку, и стремительно поднялся на ноги, отыскивая глазами зверя. — Что за...

Волк, пролетев над его головой, мертвой хваткой вцепился в горло одного из татуированных бойцов, а потом, оставив на земле безжизненное тело, бросился на следующего.

— Это Олаф, — Рада тоже поднялась на ноги и потянула Кейна за рукав. — Идем, они заперли женщин в церкви и собираются ее поджечь!

— А... — Кейн беспомощно махнул рукой, отказываясь верить своим глазам: обороток громадным прыжком свалил с ног бугая, сумевшего выбить меч из рук Ская, и одним рывком перегрыз ему горло. — Ладно, это позже. Что там с церковью?

Оставшаяся группа из дюжины меченых тем временем успела оттеснить селян к церкви, угрожая им мечами и арбалетами. Кто-то причитал, прижимая к себе детей, кто-то хмурился и бессильно сжимал кулаки, кто-то молился. Кейн быстро огляделся по сторонам, оценивая ситуацию. Скай дрался в стороне, и на его помощь можно было не рассчитывать — ему и так хватало проблем, несмотря на неожиданное подспорье. Волк его почему-то не трогал, перенеся всю свою ярость на татуированный сброд, будто у него с ними имелись личные счеты. Двери церкви были подперты несколькими поленьями, а стены обложили хворостом, от которого сильно несло маслом. Рядом с одной из стопок на безопасном расстоянии стоял боец с зажженным факелом.

— Не подходи! — заорал он, завидев Кейна, и угрожающе поднес факел ближе к промасленному хворосту. — Всех сожгу, так и знай!

— И долго ты проживешь после этого? — прищурился Кейн, делая шаг вперед. — Не дури, выпусти людей.

— Хозяин велел сжечь, — мотнул головой тот, и на его лице расплылась страшная удовлетворенная улыбка. — Он будет доволен...

С этими словами он разжал пальцы, выпуская из рук горящий факел. Кейн бросился вперед и, растянув руку до хруста, успел отбить огонь в сторону, не дав ему коснуться хвороста. Пламя обожгло ладонь, и Кейн на мгновение перестал что-либо различать от боли, а потом, перекатившись по инерции через плечо, увидел падающий прямо на него меч.

"Вот и все", — успел подумать он, перед тем как у него над головой промелькнула рыжая молния. Раздался громкий крик. Кейн рывком поднялся на ноги, уже устав удивляться чему-либо, и повернулся к замершим от ужаса селянам.

— А вы что стоите? — заорал он что было силы в легких. — Бейте их! Ну же! Освободите вход, выпускайте женщин, пока не поздно!

Словно в подтверждение его слов, в стену с треском врезался еще один факел. Пламя взметнулось в воздух, дохнув в лицо нестерпимым жаром. Из церкви послышались причитания и плач. И люди отмерли.

— А ну, слышали? — завопил высокий крепкий для своих лет мужчина с густой проседью на висках. — Бей, гадов! Оза, вали бревна!

Еще недавно смирная и напуганная толпа двинулась вперед, наступая на растерявшихся прислужней ада. Те попятились, ломая линию, и селяне, ободренные успехом, с гиканьем и ревом ринулись на них. Кейн стер со лба выступившую испарину и повернулся, отыскивая взглядом Раду. На земле валялось сброшенное, порванное в нескольких местах платье. У церкви же, над неподвижным телом стояла маленькая рыжая волчица, низко опустив голову к земле. У Кейна застучало в висках.

— Рада? — позвал он, чувствуя острое желание потереть глаза и проснуться. Волчица, понуро махнув хвостом, подошла к нему и ткнулась мордой в подставленные ладони. — Вот оно что... И руку ты серебром обожгла. Скай догадался, паршивец, а мне не сказал. Ничего, я с него еще шкуру спущу.

Волчица возмущенно тявкнула и несильно прикусила его за палец, словно заступаясь за южанина. Кейн рассеянно погладил ее по шее, успокаивая, а потом выпрямился и осмотрелся по сторонам.

Пятерых уцелевших меченых стащили к колодцу в центре площади, и, во избежание, крепко связали снятыми с них же поясами. Скай, вытирая кровь из рассеченной брови, устало оперся на свой меч и, кажется, потерял интерес ко всему вокруг. На него косились, но близко подходить не решались, обходя на всякий случай за пару метров. Рядом с ним растянулся на земле огромный черный волк, смотревший на Раду блестящими темными глазами.

— Олаф, значит? — поинтересовался Кейн. Волчица издала короткий звук, который он расценил как утвердительный ответ, а потом поскребла лапой перепачканное в земле платье. — Что, и вот так всегда? Понятно, и одеться тебе теперь не во что...

Усмехнувшись в ответ на яростный лязг зубов, он стащил с себя дорожный плащ и накрыл им волчицу. Та заворочалась, глухо заворчала, и через несколько мгновений выпрямилась, зябко кутая обнаженные плечи в мягкой ткани.

— Не смотри, — огрызнулась смущенная Рада, переминаясь с ноги на ногу. Кейн страдальчески закатил глаза и повернулся к девушке спиной. Та тут же спряталась за его плечом. — Злишься? — раздалось оттуда робкое.

— Очень, — кивнул Кейн. — Могли бы и сказать, конспираторы. Я уже черт знает что успел подумать. Ну, знакомь с женихом.

— Рада, девочка моя! — налетела на них заплаканная женщина, которую Рада назвала своей теткой. Девушка всплеснула руками, едва не потеряв плащ, и повисла у нее на шее. — Сбежала, все-таки! Вот же чертовка!

— Тетя, — едва не расплакалась Рада, крепко прижимаясь к ее груди. — За что тебя так? Что тут случилось?

— Они нас искали, — раздался звучный низкий голос, и молодой мужчина, ничуть не стеснявшийся своей наготы, уверенно и бесстрашно встретил взгляд Кейна. — Рада...

— Олаф, — девушка бережно отстранила тетку и моментально оказалась рядом с парнем, явно желая его обнять, но не решаясь сделать это у всех на виду. Кейн, поймав несколько недобрых взглядов, взмахом руки подозвал к себе Ская.

— Уведи их в дом, — шепнул он подошедшему южанину, — и будь начеку. А я вас догоню, только потолкую тут.

Скай молча кивнул в ответ.

— Кто тут староста? — громко поинтересовался Кейн, протолкавшись сквозь селян, обступивших пленников плотным кольцом. Тот самый мужчина с седыми висками, запомнившийся ему у церкви, выпрямился и внимательно посмотрел ему в глаза.

— Ну, я буду, — сказал он, ощупывая его цепким взглядом. — Семеон меня зовут. А ты кто будешь?

— Меня зовут Кейн, — представился в свою очередь тот. — И я враг любой нечисти, которая мешает жить простому люду.

— Да? — прищурился староста. — А обороток, что с тобой был? Он кто? И девица эта... — он запнулся, оглядываясь на остальных, и по толпе пробежал гулкий ропот. — Внучка Власеда-охотника. Откуда она с тобой? Власед, как про оборотков услышал, всю семью увез, только вот Агата и осталась. Стащить, говорил, Раду-то волки пытались, вот и забрал от греха подальше. А оно вишь как оказывается... Девка-то и сама. Тогось.

— Эта девка вашу церковь спалить не дала, — напомнил Кейн, чувствуя, как сжимается вокруг него толпа. — А волк меченых грыз, а ваших не трогал. За нас они, не видите? А враг у нас один, общий.