Записки странствующей травницы

Елисара вдруг осознала, что в запале перешла на визг, совсем не подобающий Ее Высочеству. Чистогор не стал дожидаться полноценной женской истерики, грубо вытолкал начальника разведслужбы из покоев принцессы, закрыл дверь, развернулся и прижал отбивающуюся женщину к себе.

— Это объявление войны. — С обреченностью произнесла успокоившаяся Елисара в ворот своему советнику. Тот и не подумал отпустить принцессу после того, как ее плечи перестали вздрагивать.

— Перестань, никакой войны не будет.

— Ты считаешь, что можно позволить спустить все на тормозах? Да это нонсенс!

— Не спустим. Введем какие-то ограничения на, допустим, торговлю...

— Чистогор! Они беспрецедентным, неподобающим образом разорвали помолвку не с деревенской простушкой, а с наследницей королевского рода!

— Хорошо, полностью перекроем торговлю и всякие дипломатические отношения. — Примирительно отозвался мужчина.

— Но как... это придется выдержать сотню выступлений в народе, тысячу встреч с купцами и послами... я не смогу больше...

— Чшшш... я помогу.

— По моему, ты совсем не расстроен случившимся. — Елисара последний раз всхлипнула и в упор уставилась на Чистогора.

Тот и не подумал отводить взгляд.

— Ох...только Совенна знает сколько я об этом молился.

— Ну, и что дальше? — Рик жаждал подробностей настолько, что придвинул своего коня почти вплотную к Овечке. Кобыла не оценила вмешательство в личное пространство и попыталась куснут того за ногу.

— Тихо-тихо, девочка, — я погладила лошадку между ушами и продолжила, — а дальше все было как рассказал Вернар. Как ни старались Елисара с Чистогором, успокоить взбунтовавшийся народ не получилось, начались мелкие отдельные стычки, которые потом переросли в полноценные военные действия, то затихающие, то вспыхивающие вновь. Так вот процветающее герцогство превратилось в не менее процветающие Ничейные земли.

— Ты там что ли бывала? — Поинтересовался Вернар.

— Проезжала пару раз по окраине. Народ там живет припеваючи, ведь, по сути, налогов платить им некому.

— Ничего себе припеваючи! — Хмыкнул Горян. — Да там каждые полгода захват территории туда-сюда происходит. Замучаешься в землянках отсиживаться.

— Много ты понимаешь в тамошних захватах. — Я не упустила случая осадить рыжего. — Армии себе не враги. Деревушки и мелкие городишки не грабят, поля не жгут. А жители их взамен кровом и едой обеспечивают. На том и живут.

— И нашим и вашим значит?

— Там понятие "наши" и "ваши" настолько размыты, что сливаются в одно "они" — воины.

— Вернар, а мы мимо шахт гномьих-то проезжать будем? — Рик наконец отъехал подальше от Овечки, нервно стригущей ушами.

— Нет, они на самом севере у подножия гор, а мы через центр двинемся.

— Кстати, о гномах. — Я подняла указательный палец вверх. — Они ведь тоже никаких налогов больше не платят, да еще и давят на оба королевства, требуя выплатить им компенсацию почти двухвековой давности. Вот и судите, кто из народов остался в выигрыше.

— Ну, карлики своего никогда не упускали, — хмыкнул Горян.

— То есть выходит гномы во всем виноваты? Из-за них не бывать теперь Единому королевству?

— Хороший вопрос, Рик. — Ответил Вернар. — По прошествии такого количества времени сложно сказать наверняка. Очевиднее всего, что карлики просто хотели снять сливки со сложившейся ситуации, но зная этот народ... кто знает что бы было, если разрушились бы наши кордоны. Сколько мы можем не воевать с соседями, десять лет, двадцать? Рано или поздно взгляд короля бы направился на расширение границ. А кто у нас тут такой маленький под боком? Правильно, Горн-ле-Фрог — гномье государство. И получили бы маленькие карлики под зад точно так же, как и мордвары в свое время. Так что не исключено, что гномы и вправду подсуетились.

— Эта ваша политика... — Горян разочарованно махнул рукой.

Широкая дорога через лес, по которой мы ехали уже не первый день, вывела нас на опушку бескрайней долины. Вдали на холмах раскинулось огромное село, тянувшееся вдоль извилистой речушки, скрытой подо льдом. Солнце как раз выглянуло из-за облаков и местность, засыпанная приличным слоем снега, ослепительно засияла.

— Ну, наконец-то. — Удовлетворительно высказался Вернар, прикладывая руку ко лбу на подобие козырька. — Похоже, это одно из последних сел на границе.

— А это еще не Сребрянка?

— Нет, она гораздо шире, это какой-то приток.

— Я себе уже все седалище отбил. — Пожаловался Рик. — Горян, давай наперегонки до деревни? Спорим на медьку, что я тебя минимум на два корпуса сделаю? — Не дожидаясь ответа, парень гикнул, стукнул сапогами по лошадиным бокам и припустил вперед. Хорошо, что дорога с горки шла. Иначе я бы на месте коня просто скинула седока и копытами сверху бы прошлась еще.

— Вот сукин сын! — Рыжий не мог остаться в стороне и послал своего скакуна галопом вслед за Риком.

Я покосилась на Вернара, но тот к проделкам своих подчиненных остался равнодушным.

— Капитан, у нас с наличностью как бы это сказать... совсем беда намечается. А в дорогу надо бы едой себе и лошадям закупиться, еще по мелочи там.

— И ты намекаешь на то что...?

— Что придется в селе задержаться на несколько дней, возможно наняться на работу...

— А это тебя смущает потому, что...? — Недосказанные вопросы начали меня раздражать.

— Меня-то не смущает ничего. Еще ни в одном селе мне не отказали от порога, везде больные находились. А вот троим мужикам да еще зимой... Тяжеловато будет доказать свою полезность.

Вернар, на удивление, лишь весело тряхнул головой.

— Ерви, ты что ли возомнила себя самой квалифицированной из нас?

— Ну, востребованной — так точно.

— Я, между прочим, полноценный боевой маг.

— М-да? Значит, с нежитью умеешь сражаться?

— И с нежитью и с житью, если понадобится. — Кивнул собеседник. — А зимой в округе всякое водиться может. Еще не известно, кому из нас больше обрадуются.

Я фыркнула, но все же решилась продолжить:

— Скажи, а почему аристократ с прекрасным образованием, немалым магическим потенциалом и наверняка каким-то маленьким титулом шатается по периферии королевства в сопровождении подозрительных личностей в поисках какой-то волшебной штуки?

До этого поинтересоваться мотивами капитана мешали околачивающиеся вокруг Рик с Горяном, но любопытство меня все же съедало.

— Маленький титул говоришь? — Мужчина предсказуемо зацепился за незначительную деталь вопроса. — Я между прочим граф.

Ого! Граф и капитан? С таким титулом минимум с подполковника службу начинают.

— Опальный? — Я высказала самое логичное предположение.

— Скорее безземельный и бессвязийный. — Хмыкнул в ответ Вернар, очевидно, пребывающий в прекрасном расположении духа. — Мой отец спустил все состояние за игрой в карты. А потом помер со стыда. Мне оставалась только магия и армия.

— Мне очень жаль. — Не на такую откровенность я рассчитывала, поэтому не знала, что еще можно сказать.

— Брось. Я не нуждаюсь в сочувствии и полностью доволен своей жизнью.

Я промолчала в ответ.

— А ты?

— Что я?

— У тебя несомненно тоже аристократичное происхождение. И почему образованная привлекательная девушка шатается по периферии королевства в сопровождении подозрительных личностей в поисках какой-то волшебной штуки? — Вернар почти дословно повторил мой вопрос.

— Хочешь откровенность за откровенность, капитан? Не надейся. Я просто травница с нераскрывшимся магическим потенциалом. Это все, что тебе нужно знать.

— Занятно. — Все благодушие с Вернара словно ветром сдуло. — Ерви, вот в чем дело. История с мордварами зацепила тебя не просто так. Я вижу, что я тебе нужен намного сильнее, чем ты мне. Можешь сколько угодно кичиться своей загадочностью, но еще в Лиздасе я помимо отчета о работе отправил в столицу запрос на выяснение твоей личности. Не сомневайся, данных достаточно.

— Да уж, вряд ли кому-нибудь еще выпал такой жизненный путь. — Я хмыкнула, не вполне уверенная, куда мужчина клонит.

— Ответ будет ждать меня в Картенлиге. И не дай Совенна я уличу тебя в пособничестве темным. Поверь, я из-под земли достану виновных и сделаю все, что потребуется для того, чтобы отыскать этот проклятый Клинок.

Я едва не расхохоталась мужчине в лицо.

— Значит, у меня есть еще две недели для того, чтобы... как ты там выразился? Кичиться? Пожалуй, я воспользуюсь этим временем, граф.

— Я предупредил, Ерви.

Маг стукнул каблуками лошадь, намереваясь пустить ее галопом, не дожидаясь моего ответа, но кобыла замешкалась, чем подарила мне несколько драгоценных секунд для парирования.

— Когда выяснишь, насколько ты ошибался, я буду ждать извинений за эти слова.

Гнедая лошадь сорвалась в галоп. В этот раз последнее слово осталось за мной.

Глава 5

В просторной светлой комнате было битком набито народу. Староста, кряжистый низенький мужик, четверть часа безуспешно пытался призвать собравшихся к порядку, но только голос надорвал. Теперь Пырло просто сидел во главе стола и ждал пока разгомонившиеся селяне наконец умолкнут. А что? Солнце стояло в самом зените, дел зимою было мало, повод собрания не такой уж и важный... когда еще удастся вот так всем вместе языками начесаться.

— А я тебе говорю, с такими темпами к концу месяца я вообще без кур останусь! С утра трех не досчитался!

— Ему бы все о курях! Я вот овцу потерял! Лучшую в стаде, между прочим!

Двое мужиков, энергично тряся снятыми шапками, нависали над корчмарем, который, невозмутимо катая соломинку из одного угла рта в другой, скривился:

— Ты, Нилай, вчера столько у меня выпил, что непонятно как вообще пальцы на руке с утра мог посчитать. А ты, Вик, побойся Совенны. Какая на ее милость лучшая в стаде? Да та болезненная кляча сама где-нибудь тихонько сконала пока ты овчарню чистил. А вообще-то следить за своим хозяйством надо лучше. Я вон по три раза обхожу хлева, чтобы двери подпереть.

Вик с Нилаем не стерпели пренебрежительного отзыва и с новой силой накинулись на корчмаря, доказывая свою правоту.

— А я значица вышел на улицу ночкой-то, глядь за забор — смотрю Лодга, сосед мой стоит. Да как-то скрючился весь, плечи поднял, а голову наоборот втянул. Я его окликаю тихонечко, мало ли какая нужда человека на мороз выгнала. А он стоит. Только я шаг сделал, а сосед как раскинет руки и бочком, бочком в темноту дальше ускакал. И тут только я понял, что не Лодга это совсем был... Человек — не человек, птица — не птица. Страшное что-то... — В другом углу стола пасечник Шужка уже третий раз пересказывал, как днем ранее искал брошенный с вечера топор. — Я и ушел обратно в дом... Мало ли.

— Да ты, небось, пугало мое за человека принял. — Лодга скептически махнул рукой, вокруг согласно закивали.

— А я говорю, не мог я твое пугало видеть тогда. Оно вообще в другой стороне огорода и не двигается. А это ускакало!

— Да мало ли что ночью не привидится.

— Пырло, — к старосте пробился один из лавочников, на ходу доставая сложенный вчетверо лист, — я чего пришел-то. Вот список должников. Призови их наконец к ответу!

— Рофан, — староста поморщился, — я тебе еще летом говорил, не давай в долг, а то одни убытки получишь. Ты меня слушал? Теперь сам с задолжавшими и разбирайся. Не хватало мне еще по селу бегать тебе монеты стряхивать. И так на новое крыльцо общинному дому собрать не могу.

— Да, да! Пырло, — корчмарь избавился от своих надоедливых спорщиков, — мне бы тоже не мешало на новую коновязь выделить средств. Старая уж совсем подгнила.

— Так уж и подгнила? Корей, не вешай мне лапшу на уши! Во первых, она вполне еще сносная, а во-вторых, при чем здесь общинные деньги? К коновязи в основном твои посетители привязываются. Раскошелься уж как-нибудь сам!

— Как это мои посетители? А кто не далее трех дней свою Милку оставлял потому, что лень было на пару часов ее в хлев заводить, а? — Корчмарь едва не подпрыгнул.

— Вспомнил тоже...

— И часто у вас такое? — Горшай, сидящий по правую руку от старосты, тихонько хмыкнул.

— Да обычное дело, — пожал плечами мужик, — поди у вас на собраниях все чинно и тихо?

— Да нет... Бывает и морды побить можем... — Гость мечтательно уставился в окно, видимо, вспоминая веселые деньки.

— Э.. нет. До рукоприкладства у нас не доходит. Толкнутся могут пару раз, но стараюсь не доводить. Уважаемые! Тихо, я сказал! — Пырло, наконец, смог добиться внимания разгоряченных селян. — Мы собрались совсем по другому поводу!

— Но куры...

— ...овца...

— ...он целый серебряный зажал...

— ...да отдам я...

— ...забор обещал мне починить...

— ...три штуки!..

— Молчать! Уважаемый господин Горшай приехал из Ничейных земель не для того, чтобы ваши распри слушать. Потом наговоритесь, а сейчас затихните.

— Эээ... — Гость немного стушевался под взглядом четырех дюжин глаз. — В общем я действительно по селам окрестным езжу.

— Вербовщик что-ли? — Весело отозвался молодой Сиргай.

— Почти. Отряд себе собираю. Только не на военную службу, а к гномам наняться. Десять человек уже готово, еще десять требуется. Врать не буду. Работенка сложная, да только и деньги приличные получите. За одну ходку, считай, годовой заработок на руках. А всего за два месяца. Если через неделю выедем — как раз до посевов успеете и вернуться. А то что в селе делать? Так хоть будет на что ребятенков накормить да женке платок новый купить. — Речь, в общем-то получилась не очень вдохновляющей, да это и не требовалось. Главной была названная сумма, которая кружила голову любому, живущему в селе.

Присутствующие зашушукались.

— А когда ответ-то надо дать? — Нилай, казалось, заинтересовался всерьез.

— Торопить не буду, три дня у вас есть. Если наберется людей — сразу и поедем, остальных по дороге захватим. Если нет — не обессудьте. Желающим еще подождать придется, пока я в соседнее село смотаюсь.

— Батя, — в хату вбежал сын старосты, оставляя после себя быстро тающие кучки снега, — там этова... люди какие-то приехали, их главный — маг говорит...

Люди, имеющие силу Совенны, были редкостью в этих местах. Поэтому не удивительно, что посмотреть на диковинку ломанулись все собравшиеся. Пырло выбрался на двор последним, растолкав мешающих, стал во главе толпы, засунув большие пальцы за кожаный ремень, и принялся неспешно разглядывать прибывших.

Странников было четверо, все хорошо одеты, при оружии. По осунувшимся лицам видно, что ехали издалека.

— Вы кто такие будете, люди добрые?

Один из четверки сделал шаг вперед, очевидно, собираясь вести разговор от лица всей группы.

— Отряд наемников мы. Путешествуем в поисках работы. — Говоривший выглядел представительно. Ни простая одежда, ни нарочно грубоватые манеры не могли скрыть его происхождения. Наверняка аристократ какой-то. Пырло успел повидать подобную знать, когда по молодости приторговывал в городе. Чванливые и высокомерные господа отказывались брататься с веселым селянином, зато платили полновесной монетой, поэтому в принципе впечатление оставляли положительное. — Я боевой маг, да и ребятки мои дело знают, поэтому ежели нечисть какая в округе завелась...