Секс за деньги

Татсуро вошел в главный офис Heart System, доверенное лицо корпорации, которая поставляла продукты питания на фабрики и в больницы. Heart System являлась семейным бизнесом, и возглавляла конкуренцию в своей области на протяжении многих лет. Это сейчас компания пришла в упадок, по вине бездарного управления.

Когда Татсуро спросил, как ему отыскать директора, то получил адрес старого отеля в каком-то закоулке. Он направился туда побеседовать с представителем компании о недвижимости Heart System, которая служила залогом по кредиту, но узнал, что она продана Сейшоукай. Директор дрожал от страха, рассказывая Татсуро о продаже. К сожалению, с этого бедного человека взять Татсуро уже было не чего. Единственное, что осталось — поговорить с Сейшоукай.

Сейшоукай.

Татсуро вздохнул.

Они были сильной региональной группировкой, даже жестче, чем Канто Хинодегуми и Канто Асахигуми. Сейшоукай изначально оккупировали Кансай, но как видно, их щупальца, довольно успешно, проникали в Канто.

Якудза.

Дела плохи. Ни единого шанса, что бывший член якудза сможет внушить уважение тому, кто находится внутри криминального мира. Его шансы на удачное завершение дела стремительно таяли.

Осложнялось все еще и тем, что у Татсуро никогда не складывались с ними отношения. Его вечные разногласия с президентом Сейшоукай Токио, Кобаякавой, не способствовали укрепления дружеской связи. По неизвестным причинам, Кобаякава испытывал откровенную враждебность и неприязнь к Татсуро.

Почему?

Татсуро не знал, отчего Кобаякава так сильно его ненавидит. Кобаякава «гостил» в Канто, когда Татсуро был еще юнцом, а затем мужчина перебрался в Кансай. Татсуро не припоминал ничего, что могло бы произойти между ними и как-то прояснить устоявшиеся отношения. Но определенно, что-то случилось.

Самый большой офис Сейшоукай в Токио разместился недалеко от Синдзюку. Татсуро вышел из такси и закурил, успокаивая расшалившиеся нервы.

Здание выглядело вполне обычно, вы бы ни за что не догадались, что именно тут обитает группа Сейшоукай. Но, стоит вам переступить порог, и вы поймете, что это место просто кишит якудза. Если все полетит к черту, Татсуро не выбраться отсюда.

Это очень плохо...

Ни единого шанса, что он сможет взыскать с них деньги и спокойно уйти.

Я в любом случае должен поговорить с ними.

Если Татсуро не удастся вернуть 300 миллионов, Сагами глубоко в нем разочаруется. А он очень хотел доказать тем сплетникам и Сагами, что может быть надежным и выполнять серьезную работу.

Даже отличный английский костюм не мог скрыть злобное выражение лица Татсуро. Прохожие нервозно обходили его стороной.

Ладно. Давай постараемся.

Татсуро затушил носком туфли сигарету и приготовился.

Когда он состоял в Канто Хинодегуми, каждое действие совершалось с позволения президента. Сейчас, он был сам себе начальник. Правда, были и минусы — он лишен всякого прикрытия или хотя бы ножа. Татсуро, совершенно безоружным, направлялся в логово врага.

Хотя нож, наверное, только усугубил бы ситуацию.

На самом деле, Татсуро никогда не использовал нож, как оружие, только для «припугнуть». А если он кого-то подрежет, то отправится в тюрьму, развлекать якудза на нарах.

Он остановился у двери и нажал на селектор. Ответили быстро, какой-то молодой панк, отвечающий за вход, распахнул двери. Татсуро был не в настроении трепаться с мелкой сошкой, поэтому просто протолкнул парня внутрь. Паренек настолько опешил от подобной наглости, что совсем забыл для чего тут стоит.

Войдя внутрь, Татсуро оценил длинный холл и морщинистый офисный стол. Также он заприметил двух членов Сейшоукай, которых видел ранее.

— Мне нужно поговорить с Кобаякавой о долгах Heart System, — крикнул он.

Он дернул плечами, пряча руки в карманах. Хинодегуми — маленькая банда, поэтому Татсуро был одним из боссов, правда, ему не хотелось, чтобы эта информация всплыла.

— Ты ведь Татсуро? Выглядишь иначе, — сказал парень, вставая из-за своего стола.

Наверное, он удивился, оценив костюмчик «богатенького мальчика» на бандите. Якудза смерил его взглядом.

— Ты чертовски хорошо выглядишь, Татсуро. Продаешь себя или что-то еще?

— Захлопни свой поганый рот! Я сказал, у меня разговор к Кобаякаве. КОБАЯКАВА! — заорал Татсуро.

Секундой позже, поток черного кофе вылился ему на голову. К счастью, кофе оказался холодным, но Татсуро на миг остолбенел. Очевидно, что их абсолютно не заботило присутствие экс-якудза, Татсуро чувствовал, как от гнева вскипает кровь.

— Ублюдок! — Татсуро схватил якудза за воротник. Он врезал ему от души — сильно и быстро, а затем ударом ноги отшвырнул к столу.

Хинодегуми насчитывало не много рабочей силы, но каждый член банды имел превосходный бойцовский опыт. Победа улыбается тому, кто нападает первым. Татсуро ожидал, что на шум явится подмога, но никого не было. Он прошел по коридору, обнаружив обеспокоенного «знакомого» панка.

— Где все? Где Кобаякава?! — спросил он, подтягивая парня за воротник.

Внезапно, дверь отворилась. Удар кулаком достал его со спины. Он едва успел увернуться от атаки, но пропустил удар в живот, боль сложила его пополам. В подобных драках стоит отвлечься на миг, и ты проиграл.

— Геройствуешь, отродье? — прошипел кто-то.

Несмотря на боль, Татсуро слышал приближение толпы. Не в состоянии защитить себя, он прижался спиной к стене и опустился на колени. Двое мужчин тут же заломили ему руки за спину.

— Ты — Кобаякава? — задохнулся Татсуро.

Десять прихвостней, ростом с Сагами, окружили Кобаякаву. Он носил очки, и это выделяло его среди других якудза. Поговаривали, что этот человек окончил Токийский университет. Но, кто знает правду? Преступный мир полон лжи и обмана. С другой стороны, Кобаякава был довольно привлекательным, но немного нервным, с замашками типичного интелегента.

— Какого дьявола ты громишь мой офис? Объяснись, — спокойно потребовал Кобаякава, поправляя очки.

Татсуро напрягся. Этот человек, одним своим словом, может натравить на Татсуро целый Токийский филиал Сейшоукай. Решение явится сюда без прикрытия и поддержки, было слишком опрометчивым. Татсуро, удивлялся своей бесшабашности. Если бы Татсуро оказался посторонним обывателем, его бы никто и пальцем не тронул, но он якудза, пусть и бывший. Значит, его могут забить до смерти, без страха и упрека. А полицейского разбирательства не будет и в помине.

Татсуро, стоя на коленях, дернул щекой. Он не позволит якудза издеватся над собой, иначе это будет означать конец всему. Остановив свой взгляд на Кобаякаве, он озвучил причину своего визита.

— Я тут из-за долга Heart System. Ты продал то, что является залоговым имуществом Lovely.

— Так ты пришел за «кусочком пирога»? Не повезло. Кто первый встал, того и тапки, — съязвил Кобаякава.

— Не впаривай мне подобное дерьмо! — заорал Татсуро.

Парни по обе стороны Татсуро сильно ударили его в живот. Он потерял сознание. Когда очнулся, то понял, что его подвесили над полом, его голову и пол разделяло несколько дюймов.

Кобаякава шагнул к нему и сказал.

— Прости, Татсуро. Но я не могу позволить людям оскорблять меня. У меня нет выбора, ты ответишь за свою наглость.

Отличительной чертой всех якудза являлось рычание, которое знакомой музыкой «ласкало» слух Татсуро. Но почему все завертелось вот так, он не понимал.

Сукин сын!

Не имеет значения, как он будет защищаться, удары все равно приколотят его к полу, обездвижив.

Кобаякава подобрал что-то блестящее с пола — визитницу, которую ему вручил Сагами.

— Что тут у нас? Какая забавная вещица, Татсуро, — заметил Кобаякава.

— ВЕРНИ! — крикнул Татсуро.

Раскрыв ее, Кобаякава вынул карточку.

— «Lovely, центральный офис в Канто, Помощник руководителя. Татсуро Ямамото». Вот значит как! Хинодегуми тебя выперли, и сейчас ты верный пес Lovely, — гаденько подчеркнул мужчина. — Ты должно быть очень близок с директором, он же станет президентом.

Внезапно губы Кобаякавы растянулись в улыбке.

Ему о нас известно?

Знал ли этот человек о его отношениях с Сагами? У Татсуро знакомо засосало под ложечкой — дерьмовое предчувствие.

Кобаякава опустил взгляд на, подвешенного над полом Татсуро.

— Ты можешь быть помощником директора, но ты все тот же, — пробормотал здешний босс. — С каких пор, честный и порядочный сотрудник компания устраивает драку с якудза? Вряд ли ты долго под каблуком Lovely, — рассуждал Кобаякава. — А что если мы вызовем полицию? Я уже вижу первые полосы газет «Сотрудник Lovely, бывший член банды, обвинен в нападении!», «Lovely ведет дела с якудза!» Газетчики тебя и твоего директора на куски порвут. Все твои друзья из Lovely будут смешаны с дерьмом. Я слышал, их прибыль выросла, после удачной рекламной компании. Интересно, что же произойдет сейчас?

— Захлопнись! Заткни свой вонючий рот! — рычал Татсуро.

Татсуро старательно «держал марку», но понимал, что тучи над головой сгущаются.

Я потащу за собой на дно и Сагами…

Будь проклята, эта чертова карточка! Он поставил компанию под удар. Если начнется судебное разбирательство, Сагами будет вовлечен в скандал. Татсуро была ненавистна сама мысль о том, что Сагами может оказаться крайним.

Они отберут все его деньги.

Случалось, что банды шантажировали компании, разжигая скандалы вокруг них, и если подобное становилось достоянием общественности, их репутация «шла ко дну». Татсуро был готов сам себе вцепиться в глотку от одной мысли, что поставил Lovely в подобное положение.

— Вы, ребятки, тоже не в лучшем свете! — настаивал Татсуро. — Вы станете посмешищем — простой парень разгромил группу якудза!

— Кто посмеет? Я хорошо пекусь о своей репутации, не беспокойся.

— Верни мне карту! — выкрикнул Татсуро.

— Нет извинений, нет карты. Извинись, Татсуро, — возразил Кобаякава. — Бросься к моим ногам и скажи, что тебе жаль. Поклонись мне, Татсуро, — едкие слова срывались со злорадной ухмылкой с губ Кобаякавы.

Он разглядывал Татсуро, словно змей, который окручивает своими кольцами жертву. Он не отпустит Татсуро. Не сейчас.

Даже перед дьяволом я не преклоню колени, склонившись до земли, думал Татсуро, стискивая зубы.

Он был слишком горд, но сейчас у него ворох и других проблемы. Если он не падет ниц, то Кобаякава потянется за Сагами. Это была единственная причина, удержавшая его от дальнейших препирательств.

Проклятье!

Злость кипела в крови, но ситуация не оставляла выбора. Он всего лишь «придушит» свою гордость, ничего важного.

— Л-ладно, — выплюнул Татсуро.

Кобаякава распорядился освободить пленника.

Татсуро положил ладони на пол и склонился. Внутри бурлила ярость и унижение, но он приблизил свое лицо к полу настолько низко, насколько смог.

— Мне жаль. Приношу свои извинения, — отчеканил Татсуро, голос его при этом дрожал от бешенства.

Кобаякава наступил на голову Татсуро, прижимая ее ниже к полу.

— Слишком высоко. Принеси мне искренние извинения. Где твое раскаяние?

Татсуро согнулся еще ниже, настолько, что мог поцеловать пол.

— Я умоляю тебя простить меня. Я вел себя отвратительно, — его тошнило от мысли, что он пресмыкался перед Кобаякавой. Я делаю это для Lovely и Сагами, напомнил себе Татсуро.

— Хорошо. Посмотри на меня, — Кобаякава убрал ногу с головы Татсуро.

Он поднял взгляд, Кобаякава ухмылялся. Такое впечатление, что этот мужчина испытывал своеобразное извращенное удовольствие, унижая Татсуро.

Но испытания не закончились. Кобаякава, покопавшись в карманах Татсуро, извлек портмоне. Вытряхнув оттуда все 10 тысяч йен, его взгляд уцепился за запястье Татсуро, которое опоясывали роскошные часы.

— Доволен собой, не так ли? Откуда это у тебя? Президент дал? — спросил Кобаякава, его взгляд ликовал. Он схватил Татсуро за запястье и снял часы.

Мразь…

Татсуро не стерпел, это ничтожество отобрало первый значимый подарок Сагами, и выхватил часы обратно. И лишь потом, спохватился, останавливая себя.

Кобаякава продолжил дразнить его, не отреагировав на выходку.

— Что за выражение лица! Никогда прежде ты так не дергался! Я плакал от радости, когда тебя вышвырнули из Хинодегуми. Знаешь почему? Потому, что я надеялся, что ты приползешь к нам. Что скажешь? Пусть катится к черту твоя рутинная скучная ежедневная работа. Работай на меня. Так будет лучше. Нам предстоит провернуть уйму опасных дел. Этот мир у тебя в крови. Больше никаких прилизанных воротничков, — его лицо исказила зловещая ухмылка.

Кобаякава не был добряком. Все, чего он хотел — армия из одноразовых и послушных солдат. Татсуро прекрасно понимал, что его руками он выполнит всю самую грязную работу. А если что-то пойдет не так, Кобаякава из шкуры вон вылезет, ради сохранения репутации Сейшоукай.

— К несчастью для тебя, я оборвал все связи с преступным миром, — скрипнул зубами Татсуро.

— Как будто это возможно.

Его улыбка стерлась с лица в одно мгновение. Он впился взглядом в Татсуро, пытаясь выжечь в нем дыру.

— Как досадно. Якудза никогда не расстаются со своими привычками. Я знаю, где ты работаешь, — глаза опасно сверкнули. — Как насчет вместе вести дела?

Эти слова «вылили» на голову Татсуро ведро ледяной воды.

Вот оно… Значит, еще не конец.

Вот, что действительно хотел сказать Кобаякава. Теперь ему известно, как Lovely ведет дела, и его не удовлетворят простые извинения Татсуро. До Татсуро, наконец, доходило насколько же он был наивен. Все только начинается.

Кобаякава показательно положил визитку в свой карман, захлопнул визитницу и отдал Татсуро.

— Что выберешь? Присоединишься ко мне или останешься в дураках? — спросил мужчина. — Подумай до завтра.

Отстой! Я вляпался по самые уши!

Татсуро глубоко выдохнул, направляясь в квартиру Сагами.

Кобаякава сейчас ничего не предпримет, Татсуро знал это. И лучшим решением будет отдалиться от Сагами.

Я ведь только привык к его присутствию рядом…

Впервые в жизни, Татсуро был счастлив рядом с кем-то. Он желал остаться с Сагами, но понимал, что должен уйти. Он не планировал вдаваться в подробности и объяснения с Сагами. Таким образом, если Сейшоукай нацелятся на него, Сагами сможет быть полностью проигнорирован.

Я не помогаю. Я делаю только хуже.