Все сдохли

-Вот и хорошо, — хмыкнул мужчина, — Кстати, сержант Лапин. А тебя мы уже знаем.

Глава 5.

Возвращение на опорный пункт было далеким от счастливого. Во-первых, там уже был Спиридонов с группой захвата. Вторых, там же были и Олег с Димой и Егором. Причем, по словам Лапина, разговор между мной и товарищами Олега перехватили на одном из опорных пунктов и передали в Убежище. Там дежурные быстро разобрались в чем суть и связались с другим опорным пунктом, где был БТР. Одновременно с этим о действиях смертников сообщили Куйбышеву и Спиридонову, а те уже организовали группу захвата и майор, вместе с ними, рванул на наш опорный.

-Ты не поверишь, — хмыкнул сержант, — Спиридонов на моей памяти первый раз в эфир матом гнул. Ровным таким, спокойным голосом. Только от такого жутковато стало.

-Видимо, очень уж сильно его парни Олега выбесили.

-Ну, бросать своих у нас не принято, — ответил Лапин, — А особенно, когла речь о бандитах.

-А как поняли, что бандиты там? Я ж не успела ничего передать? Времени не было.

-Да пара групп разведки по Новому Поселению уже проходилась и засекала там занятные картины. А оно к Юфимцева считай рядом. Там частный сектор. Туда ударов было мало. Считай, что дома там толком не пострадали. Плюс, там убежище тоже было, но что там да как не ясно и связь с ним так и не наладили.

-А много вообще действующих убежищ сейчас есть?

-Вообще, да, — кивнул Лапин, — Под бывшим Центральным Рынком, в районе Шолохова, в районе Площади Энергетиков, на рынке Привоз, это Западный, на поляне возле физфака ЮФУ... Даже под мединститутом. Там рядом еще и бункер бывшего Атомкотломаша. Они ж к двадцатому году уже не существовали — только помещения в аренду сдавали, после того, как в конце восьмидесятых и в девяностые завод разорился. Цеха и производства продали, а вот административное здание и проектный отдел в аренду сдавать начали. Потому по ним и не ударили.

-А бывшего Волго-Донское пароходство? Там как?

-Там я не знаю что, — хмыкнул Лапин, — Это дед на Атомкотломаше работал конструктором.

-Кстати, а как же администрации и 'Часовой завод'? Всё ж серьезные заведения. Да и был там еще какой-то авиационный НИИ на углу Соколова и Станиславского.

-Не знаю. Там все настолько разнесено, что ничего не понятно. Бункер там точно был. И явно не простой, но сейчас там не просто руины, а провал вниз. Аж пару улиц вокруг тоже снесло в ту дыру. То ли бункер такой большой был, то ли так хорошо ударили.

-Если б так хорошо ударили, то и Дом Профсоюзов бы унесло на северный полюс. А он стоит, хоть и полураздолбан.

-Это да. Стоит. Да много чего стоит. Окраины вообще мало удары затронули. Били ж не сверхмощными, а тактическими, — пожал плечами Лапин, — Эти не такие мощные, но для удара по конкретной цели — хватает.

-А ты откуда знаешь?

-Так учат же нас какие были боеприпасы, ракеты, технологии, показывают видео, объясняют как быть если такую ракету неразорвавшеейся найдем.

-Хм... Нескромный вопрос, а кого именно так учат?

-Ты не из нашего ж убежища? — хмыкнул Лапин.

-Да.

-Это заметно. Из этих... странных. Что то происходит миры какие-то бормочут, то про прошлое... будущее...

-Таких много?

-Не знаю. Но появляются такие кадры порой. Правда, до нас мало кто доходит. Ваш брат, обычно, без оружия и считай голый идет. Съедают ваших, как правило, про пути к нам. Ну и может в других убежищах есть еще такие. Не знаю.

-И все же?

-Ну, сотня точно наберется. А так — не знаю.

-Так что там про то, кого так интересно учат?

-Рейд-группы. Поисковые. Мы сбором материалов, технологических артефактов прошлого занимаемся... и зачисткой, когда надо. Бандитов или тварей. Иногда и своих, когда начинают творить всякое...

-Часто творят?

Вместо ответа Лапин пожалуйста плечами.

-Не знаю. Я два раза только гасил таких. Один раз группа одна нашла в руинах девику. Уж очень красивую. Да считай голую. Шорты, босоножки да майка. И слетели с катушек. По кругу пустили. Только на их беду патруль мимо ехал и увидели мужики их машину. Остановились, вышли, да услышали женские крики. Парни те девицу кинули, патруль считай весь положили. Там один парень уцелел — он под машину затихарился и уроды его не смогли до нашего приезда выщемить. А нас он шустро по рации вызвали. Сразу как патрульные женские крики услышали.

-Девицу спасли?

-Нет. Эти уроды её пристрелили. Мы у единственного из них, кто при аресте выжил, потом выяснили — твари её со злости, что криками патруль спровоцировала, убили.

-Суки...

-Во-во...

-А второй раз?

-А второй раз, когда похожая ситуация была, только не такую же как ты, а местную, из нашего убежища, так же изнасиловали и убили. Тоже рейдеры. И это деваха из их же группы была. Снайперша.

-Ещё и свою так... уроды, — выдохнул я.

-Ну да... звереют люди. Особенно, когда каждый день одно и то дело и плюс твари вокруг. Да ещё и в убежище считай что только бетон да лампы гудят.

-Кстати, а ты не в курсе... Что за хрень? — вырвалось у меня, когда я увидел перед нашим опорным пунктом БТР-82А и БТР-90.

Причем, последний удивил очень сильно, поскольку в армии их было только несколько сотен — опытные образцы. Военные очень долго отказывались закупать эту машину. Только в две тысячи восьмого её приняли на вооружение, но до двадцатого закупок так и не было и даже не планировалось. Модификации БТР-80 армейцам оказались куда ближе, чем принципиально новая боевая техника.

Оба БТР выглядели явно действующими боевыми единицами, а не стоящими в гараже игрушками. Обтёсанная ветром и пылью краска, потускневшая от времени, проступающие на ней царапины и отметины от пуль... Да и в целом, было такое ощущение, что машины не раз и не два отнимали жизни. Это как с оружием. То, что ни разу не служило чьей-то смерти, ощущается одним образом, а вот то, что уже применялось по назначению — совершенно иначе. Будто бы оно, подобное хищнику, вкусило кровь и хочет ещё, хотя и подчиняется волехозяина.

-А вот так. И мы третьи, — хмыкнул Лапин, — Финал будет Лису с его компашкой.

-Слушай...

-Леш, ты, походу, реально не понимаешь. Смертники — люди, которым дали второй шанс. Но если они за отведенное на него время косякуют, у них начинаются проблемы. И чем жестче косяк, тем серьезнее проблемы. В твоем случае, они себе приговор подписали.

-Олег тоже?

-И он тоже. Только за ним какой-то другой косяк есть, но я не знаю какой. Тебе Спиридонов, если захочет, расскажет.

Подъехав к недостроенной пристройке, мы остановились.

-Высаживаемся, — произнес Лапин, — Леш, ты последним. А парни, — кивнул он на стрелка и водителя, всю дорогу, как и остальные бойцы, хранивших молчание, — оцепят периметр. Мало ли... Да и самому не стоит идти. Не просто так башни машин на опорный нацелены.

-Хорошо, — кивнул я.

Оказавшись внутри, я, Лапин и еще двое его бойцов, даже не ставших представляттся или снимать с лицом маски, держать оружие наготове, направились к внутренним дверям опорного пункта, что вели в обжитые нами помещения.

-Тут всегда так тихо? — спросил Лапин, оглядываясь.

-Ну, нас только недавно восемь стало. А до того, да. Тихо было.

-Вот как... А, ведь. Место под что-то большое готовят. Не просто так это... Да и в целом, удачная для контроля пути позиция. Дорога простреливается. Парк тоже. У кладбища забор считай целый, но вход, в принципе, видно. Правда, соседнее здание считай всё рухнуло, но вы, как я вижу, подъезд разгребли от хлама.

-Есть такое, — кивнул я, осматривая входную дверь, — Но что тихо мне не нравится.

-Вот именно. Ладно, входим.

Войдя внутрь, я прислушался. В конце коридора, который мы отгородили перенесенной дверью, было самое обжитое помещение — спальня и столовая в одном. Оттуда, сквозь тяжелый занавесь из старой простыни, слышались приглушенные голоса.

-Пошли. Нам туда.

-Хорошо, — кивнул Лапин, — Кстати. Спиридонов давал нам указание отчитаться о выполнении задачи по форме 'задание исполнено, потерь нет', без деталей. Потому, этим надо пользоваться.

-Тогда, заходи первым, а я уже по ситуации.

-Договорились, — кивнул сержант и вошел в общую комнату.

Следом за ним туда двинулся один из бойцов, а второй остался со мной.

-Приветствую, сержант. Докладывайте.

-Товарищ майор, — задача выполнена в полном объеме. Потерь нет. Трофеи собраны. Был один пленный, но быстро скончался. Допросить не удалось, — ответил Лапин.

-Хорошо. Что на счет Смолина?

-Доставлен.

-Хорошо... — в непривычно холодном голосе офицера появилось... нечто.

Словно бы гудение металла. Опасное такое.

-Что скажите, товарищи смертники?

-Ничего, товарищ майор, — ответил Олег.

-Я спрашиваю у твоих подчиненных. Это по их милости пришлось сдерживать три БТРа и группы быстрого реагирования. Ну!

-Товарищ майор, нам нечего сказать. Нас обстреляли, а где находился Леша мы не знали и связи с ним не было.

-Серьезно? А это что?

В помещении раздалась запись нашего разговора по рации. Когда она закончилась, наступила гнетущая тишина.

-Всё ещё нечего сказать? Или вы думали, что мы не прослушиваем эфир, если идут передачи между слабыми рациями? Мы любой сигнал перехватываем. И так, вам есть что сказать?

-Товарищ майор, — ответил Егор, — Мы не могли дождаться Лешу и предпочли уйти, сохранив транспорт и боеспособность опорного пункта в целом. Если бы...

-Вы могли остаться поблизости или вызвать подмогу через стационарную станцию в вашем транспорте. Или связаться с Юлей или Аней и попросить передать нам тревогу. Вместо этого, вы сбежали. Бросили товарища и просто сбежали, даже не подумав уведомление убежище о том, что у нас под носом появились бандиты. Как это называется?

Наступила тишина.

-Одно утаивание важной информации — уже саботаж. В данном случае это можно расценивать, как покрывательство бандитов. Про то, что вы там бросили Смолина -так же является предательством. По уставу убежища, мы никогда не бросаем своих. Что сделали вы?

-Мы не могли его вытащить. Иначе бы, бандиты захватили наш транспорт и могли...

-Смолин, войди, — раздался раздраженный голос Спиридонова.

Последовал его приказу, я вошел в помещение. Не сказать, что увиденная картина мне понравилась, но моральное удовлетворение я испытал. Егор, Дима и Олег стояли на коленях. Из одежды, на них были обувь и комбезы. Руки у всех троих заведены за спину и скованы наручниками. После событий этих суток, никакой жалости к ним не было. Да, они мне помогли в начале, когда подобрали и довезли до убежища. Да, они не скрывали кто они. Но... Дальше мы уже действовали командой. Вместе лазили в кооперативный гараж, вместе тут все обустраивали, вместе обносили Октябрьское МВД и я даже не думал их кидать, договариваясь с майором. В моей голове ни разу не возникло мыслей о том, чтобы что-то просить у Спиридонова для себя лично. Отряду — да. И не из альтруизма, а из простого желания выжить, ведь, если плохо всей группе, то плохо и мне. Я стал частью отряда. А в итоге, в начале, Олег схватился за оружие в ответ на мои доводы, а потом его друзья просто бросили меня, оставив бандитам.

-Как успехи, Леш?

-Осмотр здания завершен силами группы быстрого реагирования, товарищ майор, — ответил я, — Мною были уничтожены четверо единиц противника. У них обнаружены личные, носимые, рации малого радиуса действия, стрелковое оружие в очень плохом состоянии и минимальные запасы боеприпасов. Для хорошей перестрелки уже не хватит. В целом, специальной подготовки у них не замечено. Единой формы тоже. Единственный серьезно подготовленный противник, был старше пятидесяти лет и имел на левой стороне груди татуировку с гербом пограничных войск. С остальными противниками разобралась группа быстрого реагирования, под командованием сержанта Лапина.

-Хорошо, — кивнул Спиридонов, посмотрев на троицу арестованных смертников.

Я же, глянув на них, задумался. Они смотрели на меня с удивлением и страхом. И я не могу понять почему. Неужели, все дело в четыре трупах? Или в том, что я умудрился метнуть нож Ореху ровно в шею? Или в том, что я дожил до помощи, хотя они рассчитывали на то, что со мной быстро расправятся?

-Вот так, Леша, — хмыкнул Спиридонов, — Бывает, что один четверых дожит, а бывает, что двое третьего бросают и бегут, даже не зная сколько врагов. Не задумывался об этом?

-Я ещё там задумался, о том, что некоторым людям надо не шанс давать, а сразу к стенке ставить, — хмыкнул я, — Особенно, за предательство.

Олег, Егор и Дима молчали. Первый — косился на своих друзей с откровенной злостью, а вот последние попросту опустили глаза и смотрели в пол. В их глазах не было даже тени раскаяния — только злоба.

-Теперь тебе понятно, кто такие смертники? — спросил у меня Спиридонов.

-Да. Только не понятно за что меня в их число записали?

-Как записали, так и выписали, — хмыкнул майор, — Держи. Решение о снятии с тебя статуса смертника. Полное.

-Совет решил изменить свое мнение обо мне?

-Нет. Комитет контроля и безопасности. Считай, что служба внутренней безопасности.

-Типа КГБ, — хмыкнул я.

-Да. Типа него, родного, — усмехнулся Спиридонов.

-Кому мне пожать руку и сказать человеческое спасибо?

-Себе и тем данным, что ты нам дал. Очень они пригодились. Как и то, что по твоим наводкам попало в убежище.

-И что теперь будет со мной? — осведомился я.

-Пока не ясно, — пожал плечами майор, — До зимы ты ещё будешь оставаться здесь, но уже не как смертник, а как рядовой патрульной службы. В рейды одного тебя пускать нет смысла, а команды все укомплектованы.

-Если Ксюша согласится, то мы можем работать парой, — ответил я, — Снайпер и стрелок средней и ближней дистанции. Её на крышу машины и снаружи прикрывает, а я в зданиях спокойно смогу обыски устраивать.

-Этого мало. Плюс, Ксюша тоже из списка смертников. Как и Юля, к слову.

-Аня, полагаю, не из этого списка? — хмыкнул я.

-Верно полагаешь. Она специалист по радиосвязи и радиоразведке.

-Она прослушек тут не натыкала? — спросил я, прикинув кое-какие 'совпадения'.

-Ещё как натыкала, — хмыкнул Спиридонов, — Это её работа.

-Хорошо. Какие ещё есть варианты?

-Честно говоря — мало их, — вздохнул майор, — Тебя мы в любом случае тут оставим до холодов. Дальше уже видно будет. Так же сюда приедут пять человек на достройку гаража и установку ограждений, команды зачистки с огнеметами пока заняты в центре. Там старые кварталы снесло полностью, но из подземных коммуникаций постоянно лезет какая-то срань. Потому до холодов ни руины ДГТУ, ни здешние НИИ, ни больницу, не зачистят.

-Впятером, при том, что реальная боевая сила это я и Ксюша, мы ни опорный не удержим, ни патрули нормально проводить не сможем, ни рейды. Лиза вообще медсестра и ей за пределами убежища и опорных пунктов делать нечего.

-Я знаю, Леш, — кивнул Спиридонов, только сделать тут пока ничего не могу, — развел руками майор, — У нас людей не так много, как ты думаешь. Убежище — не привычный тебе Ростов. Если ты не забыл, то основная часть жителей бункера занята производствами. А бойцов — хорошо если десятая часть. У нас техникум даже мало. И основная её часть — самоделки из дерьма с улицы.