— Ладно, — член альянса нахмурился еще больше. Его взгляд смотрел в одну точку, он явно что-то просчитывал. — Отлично. Я найду чем занять своих. Увидимся!

Он ушел не дождавшись ответа.

— Новые силы после первой настоящей опасности… — Макригг показал довольное лицо, отчего предстал в совершенно новом свете. — Награда от высших сил мира, обретение класса. Как же давно я сам через это прошел. Я поеду с вами, посмотрю на эти игры с крупицей силы хтонического чудовища. Мы еще успеем поговорить в дороге.

Великий наставник махнул рукой и Норус Минт с легким поклоном поспешил заняться сборкой столика, стульев и прочих вещей, приготовленных для удобства наблюдения за битвой представителей альянса и членов местной группы тестеров. Видимо, Макригг свои силы тратить не хочет. Может из-за большого расстояния до башни ему сложно восстанавливать ману? Или просто сноб? Размышления об этом прервал хихикающий Первет. Он вертел в руках череп, который не подавал ни малейшего признака жизни.

— Поторопимся, — заговорил Тавур. Его голос приобрел некоторое рычание. — Нам есть что обсудить в приватной обстановке.

Мы с товарищами переглянулись и молча добрались отправились прочь.

* * *

Алиса смотрела на лица товарищей Байта. Недовольство, обеспокоенность, веселье, напряжение, предвкушение, задумчивость… каждое выражало нечто своё. Даже странный парень с мечом, у которого лица не было вовсе, выдавал свои эмоции жестами, походкой и покачиваниями головы. Они все хотели добиться каких-то своих целей, но Алисе это было не интересно. Еще перед битвой против огромных животных Дедушка сказал, что нашёл ученика и сам позаботится о репутации школы в игре. Он посоветовал покрепче ухватить свою любовь и добиться победы в этом поединке, вот только…

Алиса не знала, что делать. Сказать Байту, что больше не нужно добиваться победы? Она видела, что он и сам стал стремиться к вершине здесь. Казалось бы, радуйся и помогай парню, но он взял с неё обещание не интересоваться играми. Алиса никогда не забирала своего слова назад. Сёстры ругались на это, говорили, что быть рабами обещаний — удел мужчин.

«Хочешь стать желанной женщиной — научись немного капризничать», — увещевала её одна из матерей.

Капризничать Алиса не умела. Она и говорила-то не слишком много, а отказаться от обещания и вовсе не могла. Будь это просто разговор — никаких сложностей бы не возникло. Вот только Байт завоевал её руку в битве против отца. От этих мыслей к лицу и шее прилила кровь. Алиса быстро взглянула на этого человека, он был погружен в свои мысли. Кажется, Карлайла что-то заметила, но эта женщина вряд ли станет её.

Как только матери дали своё одобрение, а Дедушка — молчаливое согласие, Алиса вспомнила про их с Байтом договорённость. Нарушение слова было бесчестьем. С самого детства она росла в додзё и впитывала учение матерей и Дедушки. Они говорили, что у каждого своя честь. Как только она подросла, поняла, её честь заключена в верности слову. Во время игры было очень сложно не обращать внимания на все необычные, захватывающие, интересные вещи вокруг, но она обещала… и погружалась в процесс игры ровно настолько, насколько говорил этот человек. Алисе хотелось сказать Байту о том, что семья переложила миссию по увеличению популярности школы на самого опытного воина Скрытого мира, а ему не стоит ради неё слишком стараться. Решиться на такой разговор она не смогла.

«Самое слабое и чувствительно место мужчины, Алиса, — говорили матери, — позволит тебе завлечь их, взять под контроль и заставить полюбить себя. Это слово из трёх букв, которое приличная девушка произносить в слух не должна. Скажешь случайно и рискуешь упасть в глазах окружающих на самое дно! Тем не менее, ты должна знать о его существовании, чтобы понять всю глубину искусства соблазнения. Самое чувствительно место мужчины — эго. Проще всего стимулировать эту часть — дать мужчине повод сделать что-то ради тебя. Нестандартное, но в его силах. Стоит аккуратно приласкать, и оно гордо воспрянет, но если перестараешься… придёт к итогу слишком быстро, он будет считать, что усилия того не стоят. Лучше всего построить для него задачу таким образом, чтобы в процессе он угодил тебе несколько раз. Пусть думает, что это его заслуга…»

Суть Алиса уловила быстро — это было чем-то похоже на процесс размножения. Только говорить про это слово из трех букв было совершенно запрещено. Теперь она оказалась в ловушке — сказать, что все усилия Байта были бессмысленны — всё равно, что заявить о его провале в помощи ей. Алиса сжала губы.

«Подобное недопустимо! Я не могу сказать на середине процесса, что передумала. Это будет большой удар по чувствительному, интимному месту. Нельзя! К тому же, если признаюсь, он может продолжить добиваться всего для себя, а меня заставит покинуть игру. Что будет, если мы долго не будем видеться? Если он встретит тут другую девушку? Он ведь говорил о чём-то с этой женщиной… про игры. Я не могу поддержать разговор. Разве интересно проводить время с кем-то, живущем в совершенно другом мире?»

Алиса беспокоилась… Там, в пещерах, было что-то важное, она прокладывала путь для остальных, изучала противников, играла. Словом, почти сделала то, что обещала Байту не делать. Чем больше она думала, тем более отчетливо осознавала — не интересуясь играми, она, вероятно, слишком отдалится от этого человека. Выбор был невелик — положиться на волю судьбы или делать что-то самой. Он ведь получил её руку…

«Зачем мне ласкать эго мужчины?» — спрашивала Алиса у матерей.

«Ради своего эго, — отвечали они. — Когда встретишь того, с кем захочешь быть несмотря ни на что, сама всё поймешь. Любовь — густая смесь эгоизма и бескорыстия. Не захочешь отпускать его — вспомнишь наши уроки. Искусство соблазнения женщин скрытого мира относится к высокоранговым техникам. Теперь иди к сёстрам и попробуй дать им какое-то хорошее задание, как будто они мужчины.»

Алиса понимала, что выполнить задание их группа не смогла. Каждый должен делать для победы всё, иначе добиться цели будет ещё сложнее. Избавиться от балласта — самое правильное решение, вот только этот балласт — она сама.

«Рассказать ему? Молчать до самого конца? Отгонять других девиц? Забрать Байта из игры?» — ни один вариант не казался Алисе приемлемым. Варианты повторялись по кругу, пугали, смущали, раздражали.

«Играй сама. Будь приятной спутницей и позволь мужчине сделать ради тебя подвиг», — решение пришло неожиданно. Словно некий дьявол прокрался к ней в голову и вложил мысли, которых сама она никогда бы не допустила. Решение оказалось таким простым и подходящим со всех сторон, что Алиса счастливо улыбнулась.

Несколько шагов она сделала в состоянии полной эйфории, а затем вдруг поняла — это будет нарушение слова в честном соглашении, обман. Счастье сменилось страхом и шаги замедлились.

«Я не могу нарушить своё слово!» — мысленно вскричала Алиса, а её ноги остановились не в силах сделать даже шаг. Она, словно дерево, проросшее корнями в землю, не могла сдвинуться сколько бы свободного места вокруг ни было. Задумчивый Байт шаг, второй, третий…

«Стой!» — Алиса хотела кричать, но изо рта не вырвалось ни звука. Её сердце стучало всё быстрее, будто пыталось бежать вместо непослушных ног. Она протянула руку, чтобы схватить Байта за одежду, но не дотянулась... совсем чуть-чуть! Этот человек уходил всё дальше. Алиса перестала слышать стук своего сердца. Все прочие звуки тоже пропали. Эта пара шагов вдруг показалась непреодолимой пропастью, бездной.

Она бросилась в пропасть…

Алиса сама не поняла, как преодолела расстояние до Байта. Она взяла этого человека под руку и не давала идти дальше. Всё её тело дрожало.

— Хмм? — Байт вопросительно остановился, повернул голову и вопросительно поднял бровь. — Алиса, что-то случилось?

Он назвал её имя и сердце снова начало стучать в ушах. Теперь это был не испуганный, а радостный стук. Она хотела ответить, но только раскрыла рот, неловко всхлипнула, не сумев сказать что-либо осмысленное. Остальные члены труппы тоже остановились. Мгновения тянулись. Алиса чувствовала, что заставляет всех ждать, вызывает недовольство и вообще кажется глупой. Последняя мысль снова обожгла страхом. Разве Байту нравятся глупые девушки?

Она понимала, что должна что-то сказать, но что? Расторжение договора, девицы, игра, школа?

«Обещание! Я нарушила обещание…»

— Обещание… — еле слышно промямлила Алиса.

— Что? — Байт выглядел удивлённым.

— Об!.. Обещание! — Алиса думала о том, что больше не хочет его держать. Больше того — она отказывается! Не будет следовать данному слову! Не хочет! И всё из-за этого человека. — Честь… Ты забрал мою честь! Во… во… Возьми ответственность!!!

Вокруг резко стало тише, хотя шум ветра Алиса всё же слышала. Думать об этом несоответствии она просто не хотела. Она сживала руку Байта и требовательно смотрела на него. Его ладонь коснулась её щеки. Алиса вздрогнула, по телу пробежали мурашки. Она радовалась, хотела прижаться к Байту и боялась, что он отвергнет такую падшую женщину...

— Конечно я возьму ответственность, — уверенно ответил этот человек. — Но мне хотелось бы знать немного больше. Прости, что не могу понять всё сам.

— Нет! — Алиса резко вскинула голову. — Тебе не за что извиняться. Это…

«всё моя вина», — закончила она про себя.

Неожиданно Байт крепко её обнял. Она задрожала еще сильнее, как испуганный кролик, разрываясь между желанием убежать и схватиться за него сильнее. Победило последнее. Она постояла немного, чувствуя игровое тело этого человека так похожее на настоящее, и неведомым образом успокоилась.

— Я дала тебе слово, что не буду интересоваться играми, — еле слышно шептала Алиса. Байт её не торопил. — Но мой Дедушка теперь сам позаботится о возвышении нашей школы в «Десятке». Тебе не нужно делать это… помогать мне выигрывать…

Она молчала пытаясь сформулировать всё правильно, но отчего выходило как-то сумбурно и глупо. Алисе казалось, что она только еще больше запутывает Байта. Он не торопил её и ничего не спрашивал.

— Моё слово — моя честь. Я буду интересоваться этой игрой, другими тоже. Стану тебе помогать, хочу, чтобы у нас было больше общего. Я решила нарушить данное тебе слово, потому что не хочу, чтобы пропасть между нами увеличивалась. Это всё из-за тебя! Так что… — Алиса нахмурилась, выговаривая чувства еле слышным шепотом, — ты должен взять на себя ответственность.

Она подняла голову, глядя на Байта. Неожиданно его лицо стало расплываться. Алиса не могла понять, что же оно выражает и снова испугалась.

— Возьмёшь? — торопливо спросила она. Прозвучавший голос даже ей самой показался каким-то жалостливым и плаксивым.

Алиса ощутила, как пальцы Байта прошлись под её глазами. Неожиданно всё вокруг стало чётче. Он смотрел со странным выражением, которое она не могла понять, но ей это почему-то нравилось. Она хотела, чтобы этот человек продолжал относиться к ней так всегда.

«Наверное, он тоже изучал техники соблазнения, — рассеянно мелькнула мысль на краю сознания Алисы. — Мы еще посмотрим у кого они эффективнее…»

— Возьму.

Байт ответил просто, но в голосе звучала надежность, нечто неколебимое, как гора. Отчего-то Алиса подумала, что он своё слово точно не нарушит, а самой захотелось немного покапризничать.

— Я буду играть, — предупредила Алиса.

— Хорошо.

— Стану интересоваться играми и разбираться в них, — добавила с вызовом.

— Да.

— Мы будем делать это вместе, — заявила непререкаемым тоном.

— Конечно.

— И ещё… — договорить Алиса не смогла. Байт закрыл её губы поцелуем. Казалось, он так часто это делал, что пора было привыкнуть, но сегодня она впервые ответила ему взаимностью. Поцелуй был… Алиса даже не могла сравнить его ни с чем, а через секунду уже и забыла обо всём, растворяясь в чувствах.

— Идём, — шепнул ей на ушко Байт.

Алиса повернулась и только сейчас заметила вокруг странность. Множество людей валялись без сознания, а товарищи по труппе смотрели с шоком и радостью. Тот, что держал в руках череп, выглядел словно маленький восхищенный ребенок, переполненный счастьем. Где-то в отдалении зазвучал громкий смех старика, называвшего себя великим наставником.

— Посмотри логи, — шепнул Байт.

Алиса послушалась и успела заметить что-то о применении магии тринадцатого уровня, а после этого строчки словно кто-то стёр одним резким движением. Рядом появился одетый в каменную тунику Баланс. Он ничего не говорил, смотря куда-то вверх. Алиса чуть подняла голову, увидела золотистый разлом в небе и вернула взгляд к более интересному виду… Ведь рядом с ней стоял этот человек — её будущий муж.

Глава 7 Говорящая книга

Сверкающая золотом трещина в небе выглядела сюрреалистично. Из него выпала небольшая фигурка. Вначале рассмотреть её было сложно, но по мере приближения стало ясно, что это молодая женщина. Оранжевая тога смотрелась на ней странно — складки на одежде появлялись не согласованно с движениями тела, края иногда вздымались, но совершенно игнорировали ветер.

Алиса нахмурилась. Раньше она на движения воздуха почти не обращал внимания, но теперь... всё вокруг стало выглядеть четче, ярче, кожа покрылась мурашками. Покалывание кончиков пальцев, небольшая прохлада от скользнувшего по спине ветерка, неудобство от камней, впившихся в подошву обуви — ощущения множились и расцветали ярким букетом, пока не спутались в нечто нераспознаваемое. Алиса могла сосредоточиться на отдельных частях, ухватить нить от органов чувств, но охватить все разом не получалось. Всё окружающее впервые обрело такую подавляющую реалистичность, что она не заметила, как женщина в тоге оказалась рядом. Наряд больше не казался оранжевым — скорее, он был нежного персикового оттенка. Блики на складках, тени от облаков и переплетения звуков шагов и разговоров толпы, запах цветов, который Алиса прежде не слышала, смешался с резкими нотками пота. В носу зачесалось от пыли, а складки одежды из грубой ткани оказались неожиданно грубыми, давили на тело, отчего сразу захотелось ослабить завязки.

— Поздравляю, сестрёнка, — женщина в тоге улыбнулась, у губ появились ямочки.

Алиса смотрела в глаза незнакомки и не могла назвать их синими, скорее сапфировыми. В глазах вокруг зрачков словно поместили два озера с причудливым рельефом и россыпью песка. Цвет был неоднороден, но из-за этого создавалось впечатление сияния радужной оболочки.

Всё в этой женщине дышало жизнью, не игровой — настоящей. Мир преобразился от одного её присутствия. Алиса сосредоточилась на чувстве в ладони. Рука Байта была теплой, мягкой, не такой грубой как в реальности.