Душа грозы

Оборотень послушно кивнул, нехотя возвращая свой меч обратно на стену. Раз Камиль полностью уверен в своих словах, то не ему спорить. Кузнец поручил юноше раздувать меха, а сам встал к наковальне. Первая заготовка опустилась в жаркую печь. Дождавшись, когда металл приобретет нужный цвет, Камиль достал заготовку из печи и положил на наковальню. Звонкие удары молота огласили сумрачную кузницу.

Дверь приоткрылась, впуская внутрь солнечный свет. Ольд посмотрел на отца и неуверенно вошел.

— Тятя, я пришел поговорить.

Кузнец не услышал. Он продолжал мерно выстукивать молотом, полностью погрузившись в работу. Ольд послушно ждал. Наконец, длинная узкая заготовка с громким шипением опустилась в воду.

— Тятя, — повторил сын кузнеца. — Я пришел поговорить.

— Говори, сын, — отозвался Камиль.

— Научи меня сражаться на мечах. — Взгляд юноши был тверд. Он принял решение, и отступать на этот раз не собирался, чем бы это ему не грозило.

— Мы уже говорили об этом. Ты не будешь воевать!

— Но богиня сказала...

— Мне плевать, что сказала богиня! — сорвался на громоподобный рев кузнец. — ТЫ НЕ БУДЕШЬ ВОИНОМ!

— Буду! Я этого хочу! Я хочу защитить свою семью, я хочу не допустить предсказанного! — Теперь Ольд тоже кричал.

— Ты исполнишь предсказанное, если встанешь на этот путь!

— Боги дают предсказание на лучшую судьбу из возможных! Если я не пойду этим путем — будет еще хуже!

— Я СКАЗАЛ НЕТ! ПОШЕЛ ВОН! — Камиль с силой опустил молот на наковальню. Раздался жуткий звук, от которого вздрогнул даже оборотень.

Ольд, ничего больше не говоря, выскочил за дверь. Отец в гневе был страшен.

— Он ведь прав, — печально произнес Дарий. — Будь все иначе, я бы тоже не стал обучаться. Боги предсказывают лучшую судьбу, в надежде, что люди, избрав ее, будут меньше страдать.

— Я не хочу такой судьбы для него, — печально проговорил кузнец, ссутулившись от навалившихся на него печалей.

— Разве будет лучше, если в его дом придет враг и зарежет как овцу, не способную оказать сопротивления? В такой ситуации я бы предпочел погибнуть с оружием в руках. А учитывая последние действия Империи Таш... Вскоре нас может ожидать война. Ты это и сам понимаешь.

— Все равно не хочу. Давай займемся делом.

На следующий день жрец, отпустив Дария с тренировки, неожиданно пошел вместе с ним. Камиль, как обычно, работал в кузнице. Мира виднелась у реки с ворохом стирки, а рядом с ней крутился Фаня. Ольда видно не было. Он резко перестал помогать отцу и всячески его избегал с момента произошедшего разговора. Гаш прошел в кузницу, и заинтригованный Дарий проследовал за ним. Увидев жреца, Камиль отложил в сторону небольшой молот, которым правил крестьянский плуг.

— Сегодня днем в храм приходил твой старший сын, — начал жрец. — Он спрашивал, возьмут ли его в подмастерья.

— Кто ему позволит? — рыкнул кузнец.

— Через год мальчик получит право решать. И ты ничего с этим не сможешь сделать. Он принял судьбу, предсказанную Риалой. Ты должен понимать, что он добьется своего любыми способами.

— И чего ты от меня ждешь? — рассердился Камиль.

— Обучай его. Не стоит мальчику идти в жрецы. Не его это путь, и Дилаю он в качестве служителя не нужен. Храм, конечно же, примет его в свое время, но ты должен понимать, что пришедший не по вере будет страдать.

С глухим стуком молот выпал из ослабевших рук кузнеца.

— Да что же это такое?! — взвыл он, подняв голову к потолку. — За что мне это?! Ответьте, боги?! Почему он должен пойти по моим стопам? Почему? Зачем ему так же страдать?

Жрец сжал плечо Дария, указывая на выход. Они покинули кузницу, оставляя Камиля в одиночестве.

— Пойдем, — проговорил он. — Займемся медитациями.

На следующий день Дарий проснулся волком у порога дома кузнеца. Вскоре ему нужно было отправляться на тренировку. Последнее время оборотень предпочитал так, волком, и приходить, обращаясь уже внутри храма. Это экономило время, а на косые взгляды юноша уже давно научился не обращать внимания. Он уже поднялся на лапы, когда в доме послышались подозрительные звуки. Через минуту в дверь вылетел всклокоченный и не успевший проснуться Ольд. Жесткой рукой кузнец выдернул его из постели и вышвырнул во двор. Парень сонно хлопал глазами, не понимая, что происходит.

— Что? — взревел Камиль. — Не по нраву? Хотел учиться воевать? Привыкай, мальчишка! Сам напросился!

Показавшийся из дома вслед за голосом кузнец был необычайно жизнерадостным. Его лицо буквально светилось от удовольствия. Оборотень даже поморгал, чтобы убедиться в том, что не спит. Такая разительная перемена! Заметив волка, Камиль приветливо махнул рукой.

— Благослови боги твой день, Дарий. Ты сейчас в храм? Как смотришь на небольшую пробежку вместе с моим калекой безногим до главной площади?

Волк задумчиво кивнул, ехидно посматривая на товарища. Глаза Ольда округлились. Расстояние через реку, потом небольшое поле и всю деревню показалось ему внушительным.

— Тятя, ты будешь меня учить? — дошло с опозданием до парня.

— Буду! А теперь заткнулся и бегом к колодцу! Три ведра воды на себя! Чтобы к тому моменту, как Дарий превратится, был тут! БЕГ-О-О-М! — Взревел бешеным зуром Камиль.

Ольд мгновенно подхватился и ринулся к колодцу. Дарий медленно перетек в человеческий облик и посмотрел на кузнеца.

— Добежит?

— А куда он денется? — хмыкнул тот. — Ща дрын подберу на подобии того, которым тебя гаш охаживает, и побежит как миленький!

Парень хмыкнул, сочувственно наблюдая, как Ольд обливается ледяной водой. Похоже, сыну кузнеца будет теперь попадать ничуть не меньше, чем ему самому.

Вернувшийся Ольд буквально пылал энтузиазмом. В его глазах горел такой азарт, такое счастье, что Дарий невольно рассмеялся.

— Погоди, — хлопнул он по спине друга. — Еще тысячу раз пожалеешь!

— Ну что? — хмыкнул кузнец. — Побежали?

Ольд рванул в сторону деревни со скоростью ветра, только белела впереди его пижама, которую он так и не успел переодеть.

— Зря это он, — хихикнул оборотень, пускаясь в мягкий спокойный бег. Старый жрец давно научил его, как нужно дышать и бежать.

— Ничего! Скоро и сам поймет, — улыбнулся кузнец, таким же мягким бегом догоняя сына.

Выдохся Ольд еще перед мостом. Дарий с кузнецом без проблем его нагнали, после чего будущий вояка получил обещанным дрыном по спине. Скорость возросла, но ближе к деревне снова стала спадать. Оборотню пришлось обогнать его и кузнеца, иначе он бы просто опоздал к жрецу, а наказания жреца были куда более впечатляющими. Например, час простоять на одной ноге на верху узкого деревянного столба, возвышавшегося метра на два над землей. Были и другие варианты. Вообще, гаш проявлял невероятную изощренность во всем, что касалось наказаний.

Так прошла осень. Утром Дарий вместе с Ольдом и Камилем совершал небольшую пробежку до храма, где их пути расходились. За Дария принимался жрец, а Ольду доставалось от отца своих собственных тумаков и покрикиваний. Благодаря медитациям и ментальным практикам, которые показывал мастер, у оборотня появились значительные успехи в деле самоконтроля. Теперь между превращением и самосознанием без сторонней помощи проходило не более десяти-пятнадцати минут. Но парню все время заявляли, что этого не достаточно и требовали сократить этот промежуток. В идеале он не должен был терять себя ни на минуту, но до этого было еще так далеко.

Наступила зима. Здесь, на западе Империи, она была очень мягкой. Небо затянулось серыми облаками, из которых периодически срывался ледяной дождь. Листва на деревьях пожелтела и стала опадать, но снега не было. Приближались зимние празднества, на которые должен был приехать Ларт. Дарий ожидал его приезда со страхом и нетерпением. Больше полугода они не виделись, обходясь скупой перепиской через жреца. Парень чувствовал, что за это время сильно изменился, и перемены продолжались. Не только внешние. Да, теперь он стал шире в плечах, подрос на пол головы. Ежедневные тяжелые упражнения сделали его фигуру рельефной, словно выточенной из камня. Старая одежда, в которой он когда-то пришел в деревню, теперь трещала по швам, оказавшись слишком тесной для бугрящихся под тканью мускулов. Даже лицо приобрело жесткие черты, более подходящие молодому мужчине, чем подростку, взгляд стал уверенным и острым. Это не говоря о холодном голубоватом цвете глаз, клыках и когтях. Но помимо всего этого, он чувствовал, что тот изнеженный мальчишка, который убегал от себя самого, безвозвратно остался в прошлом. Теперь Дарию казалась прошлая жизнь каким-то сном, словно и не с ним это все происходило. Как отнесется к нему воспитатель теперь?

Оказалось, Ларт был очень рад произошедшим переменам в своем воспитаннике. Они с Камилем быстро поладили, и семья кузнеца предложила Ларту остаться у них. В городе опекун провел всего три дня. Вместе с Дарием они ходили в храм Единого, которому был посвящен зимний праздник, гуляли у помутневшей зимней Теснянки, разговаривали. Говорил преимущественно Ларт. Этот уже не молодой человек с удовольствием рассказывал о владениях Виланских, об урожае, о различных суетливых новостях. Особой новостью оказалась весть о скорой свадьбе опекуна с молодой вдовой из купцов. Поскольку будущей весной юноша будет официально считаться совершеннолетним, то на следующий праздник урожая Дарий был приглашен для проведения церемонии бракосочетания, в которой участие сюзерена считалось для знати обязательным. Оборотень задумчиво сказал, что дадут боги — приедет. И еще предупредил, что не сможет принять на себя ответственность за владения, так как обучение его только началось. Ларт покивал головой и заявил, что, будучи управляющим их семьи, привык заботиться обо всем в отсутствие хозяев.

Эта весть несказанно обрадовала парня. У него появилась отсрочка до окончания обучения у жреца. Тем более, что сейчас занятия стали действительно интересными. Гаш учил его рукопашному бою, сражению посохом, алебардой, копьем, метанию ножей, ташийских каршей , одноручному и двуручному фехтованию и владению многими другими приспособлениями. Дарий с ужасом осознавал, что превращается в машину для убийства. Любой предмет, на который падал его взгляд, немедленно оценивался как оружие. И жрец не останавливался на достигнутом. Цепи, удавки, иглы и многое другое. На тренировках он чередовал оружие, оттачивая владение каждым из них, но его было так много, что успехи пока еще были не велики.

Ларт вернулся в баронство, а Дарий вернулся в привычный темп жизни. Ольд видел, чего успел добиться оборотень за столь короткий срок и старался всеми силами хоть немного его догнать. Само собой, что школа кузнеца была узконаправленной в сравнении тренировками мастера, но в то же время Камиль на голову превосходил в искусстве боя любого обычного жреца. В храмовой страже служили люди, подготовка которых должна была быть именно такой. Так что бывший стражник, а ныне простой кузнец давал своему сыну даже больше, чем тот надеялся. Поначалу все ожидали, что Ольд быстро сдуется, энтузиазма в нем действительно поубавилось. Но взамен проявилась неожиданная черта характера — железная воля. Парень не желал отступаться и, стиснув зубы, выполнял все требования отца без всяких сомнений. Дарий ему завидовал. Сам он совершенно не был в восторге от того, что его превращают в убийцу. Просто не было выбора.

Весной, когда теплые солнечные лучи стали наконец-то прогревать замерзшую землю, а Дарию исполнялось шестнадцать лет, в город прибыл аркой переноса имперский гонец. Он привез с собой документы о снятии короной с себя опеки за баронство Виланское и гербовую печать, как подтверждение права владения землями. Кроме этого он привез и волнующие вести. По какой-то причине ташийцы казнили четверых купцов Империи, что вызвало сильный гнев Императора. Он отозвал всех послов из восточного государства и отдал приказ об увеличении армейских подразделений. Всеобщий призыв пока не объявлялся, армия вербовала мужчин, суля им не малые зарплаты, но в воздухе начал витать дух войны. Вскоре приехало звено магистров, попытавшихся забрать громового волка, отговариваясь полной мобилизацией среди аристократии, но жрец Дилая сунул им под нос императорский приказ: Дария не беспокоить до тех пор, пока он не окончит свое обучение ввиду опасности для окружающих бесконтрольных проявлений силы подобного существа. Маги уехали ни с чем, а оборотень продолжил изучение воинского мастерства. Только однажды он посетил нового главного жреца Дилая, и они долго обсуждали решение, с которым он и явился.

Благодаря разрастанию городка в Теснине появилось много новых лавок одежды и обуви. Купцы привозили свои товары, среди которых случались вполне приличные ткани. Дарий заказал себе у нового портного несколько комплектов одежды на все случаи жизни. В том числе и для предстоящего праздника урожая, после которого должна была состояться свадьба его воспитателя. Примеряя изящный камзол, узкие штаны, заправляющиеся в высокие сапоги и бархатный шарф, который положено подвязывать под одежду, оборотень ощутил себя не в своей тарелке. Слишком сильно он отвык от подобной одежды, а ведь когда то она казалась ему самой естественной на свете. Но делать было нечего, не будет же он давать благословение паре в простой деревенской рубахе и мешковатых штанах?

Старый мастер без лишних вопросов отпустил Дария на свадьбу. Только взял обещание не обращаться при людях и быть очень осторожным. Больше всего парень беспокоился о лошади, на которой ему предстояло явиться в свое баронство. Прибыть на торжественное событие в облике волка ему не позволяли остатки манер. Люди и так его будут побаиваться. Зачем еще больше ухудшать ситуацию и портить праздник молодоженам? В конные ряды местного рынка Дарий заходил с большим страхом. Вдруг лошади его испугаются? Но ничего подобного не происходило. Изящные животные с удовольствием тянули к нему свои бархатные губы, и парень ощутимо расслабился. Осталось выбрать себе лошадку поспокойнее.

В деньгах оборотень недостатка не испытывал. Ежемесячно ему приходили посылки от Ларта, к тому же у него стали часто появляться заказы от охотников на нечисть. В свободное время парень ковал мечи, кинжалы и копья, способные наносить вред магическим тварям. Тратить деньги ему особо было не на что, да и времени не было, поэтому в итоге у него накопилась внушительная сумма. Теперь монеты были как нельзя кстати. Пошив одежды и обуви, приобретение коня и сбруи — дело крайне затратное.

Задумавшись, он прошел ряды с верховыми животными и попал в ту часть, где выставлялись животные на убой. Среди печально мычавших коров стоял небольшой загон со старыми и больными конями. Дарий остановился, с жалостью рассматривая этих несчастных существ. В человеческом облике ему всегда было жаль подобных животных. Он и сам подшучивал над странными изворотами собственного сознания. В теле волка больное травоядное вызывало естественный инстинкт немедленно съесть его, а в человеческом виде — жалко.

Он остановился перед загоном. Две старые гнедые кобылки, приземистый пегий работяга с толстыми ногами, несколько хромых и слабых лошадей и... ташийский жеребец. Высокий статный конь вороной масти с пепельной гривой и хвостом. Животное было сильно истощено, под кожей виднелись ребра. Даже не смотря на то, что с ним явно плохо обращались, и он длительное время недоедал, вид жеребец имел гордый и несломленный.