Зародыш мира.Начало

Сумку с золотом, ценными кристаллами и всякой мелочёвкой вроде травок, корешков семечек и тому подобной дрянью я кинул на кучу кирпича, а сам взял кирку, лопату, писало и пошёл в грот. Копьё я в этот раз оставил возле тела врага. Мне кажется, копью так хотелось. Работы мне предстояло ещё очень много.

Когда я пришёл в грот и нашёл тело, я обнаружил, что вся кровь уже впиталась, или что-то её впитало себя. Я подумал, что это хорошо, ведь я не поскользнусь на луже и расшибусь о камни. Киркой я начал ковырять пол возле одной из стен. Адамант легко справлялся с пористой породой, поэтому особых усилий я не испытывал. Когда яма была уже примерно по колено, а по площади в неё можно было бы запихнуть небольшой автомобиль, я начал перекатывать тушу в яму. В итоге она упала на спину, лапами кверху. Был отчётливо виден разрез от копья. Я не знаю, что на меня нашло, но я спустился в яму, и залез в рану рукой. Я лез всё глубже и глубже, пока не нащупал ещё тёплое сердце. Я крепко сжал его рукой и потянул наружу. Сердце с неохотой поддавалось, я думал, что вот уже оно выскользнет из пальцев, но тем не менее я выдернул его из теля, разорвав рану ещё больше. Сердце мишки было огромным, чуть ли не с коровье размером, а рана, проходящая сердце насквозь, ещё кровоточила. Сосуды свисали скрученными шлангами, от этого вид был ещё более мерзкий. Внезапно между моих лопаток похолодела, пятки стали мокрыми, я не мог себе поверить — сердце один раз сократилось, и снова замерло! А ведь этого не может быть! Ведь я отрезал голову от трупа, снял с него шкуру, и это было почти два часа назад! Я держал сердце дрожащими руками, и увидел, как оно сократилось ещё раз... А рана в сердце на долю миллиметра срослась. Не зная, что делать, я поднёс сердце к копью, чтобы разрезать его на куски, но тут копьё выгнулось и впилось в сердце своим наконечником, перекладина наконечника вытянулась, и как когтями обхватила сердце, а висящие концы шнурков впились в сердце как болотные пиявки. Я не мог оторвать руки от сердца, она как будто приросла н нему, я только сильнее сжимал пальцы. Краем глаза я видел, как труп мишки начал дёргать лапами, как будто пытался встать, но у него ничего не получалось. Видимо я очень правильно отрезал голову от медведя и сжёг её на костре, иначе я не знаю, что меня ожидало бы в пещере. Сердце медведя уменьшалось в размерах, с становилось всё твёрже, я как заговорённый сжимал его в руке, посматривая временами на тело в яме. Оно уже не дёргало лапами, а как-то растеклось, замерло, что больше соответствовало его состоянию, и вот, когда я, наконец, почувствовал, что могу отпустить руку — всё закончилось. Копьё снова выпрямилось, перекладина вернулась в своё прежнее состояние, а шнурки безвольно повисли вдоль древка. Только клык медведя покрылся красными прожилками, с мне казалось, что он стал немного светиться. Я разжал пальцы, и на моей ладони увидел крупный, с большую сливу размером, тёмно-бардовый, как венозная кровь камень. Я присмотрелся к нему: 'Камень души Маатхи, накапливает энергию, и отдаёт её хозяину.' Хозяину? Что ж. Я взял писало, и начертил на камне: 'Тор'. Камень ярко вспыхнул, потом поменял свой цвет к мутного кровавого на прозрачный алый. Присмотрелся ещё раз: 'Камень души Маатхи. Принадлежит Тору'.

— Про, а что мне делать с камнем Души?

— Можете поместить его на оружие, тогда во время боя, в критический момент поверженная Душа усилит ваш удар. Или на броню, тогда Душа защитит вас от разящего удара.

— А если на цепочку на шею?

— Тогда, в момент, когда силы начнут оставлять вас, камень вернёт их вам.

— Понял. Спасибо.

Хорошо. Значит научимся делать ювелирку. Насчёт цепочки, это я погорячился, а вот обруч, типа короны, вполне можно сделать. Планов всё больше, но реализация постоянно притормаживает. Теперь мой пуль лежит к месту 'погребения'. Что-то мне подсказывает, что не всё так просто с этим топтыгиным.

Останки медведя за закидал камнями, вывороченными из ямы валяющимися вокруг, потом лопатой сгрёб мелкий мусор из пыли и каменного крошева, и окончательно прикопал мишку. Запах понемногу стал выдуваться ветерком, тянущимся от входа. Пещера стала похожа на ту, которую я знал. На стене около мишкиной могилищи я нацарапал писалом 'эпитафию': 'Здесь упокоены останки великого Маатхи, сокрушённого богом Тором, и отдавшим последние почести своему врагу. Ибо живого врага мы можем ненавидеть, а поверженного должно уважать'. Радужные переливы прошли по надписи, руны выстроились в ровные колонны и образовали вычурную рунную вязь. Могила Маатхи покрылась серебристой дымкой, и на её поверхности образовался небольшой зелёный кристалл. Я взял его в руку и присмотрелся:

'Кристалл чистейшей воды. Благодарность Маатхи'

Ужасный Маатхи был побеждён в битве с молодым богом Тором, но Тор победив Маатхи отдал последние почести побеждённому и с достоинством похоронил его. За это Маатхи, уходя навеки в земли вечной охоты одарил своего врага частью своей силы, которая всегда поможет ему в трудную минуту.

Я не знал, что думать, но не смог ни чего сделать, только поклонился могиле и сделал шаг назад. Серебристая дымка так и осталась над насыпью. Думаю, что тут теперь будет подобие святилища Маатхи, и когда-нибудь все охотники будут приходить сюда и просить помощи у великого воина и охотника. Мысли в голове стали печальными, я не захотел больше искать золото, нужно пойти закончить с ещё одним скорбным делом. Я протянул руку к копью, и вместе мы пошли к выходу из грота.

Подходя к полянке, я понял, что костёр прогорел. Я подошёл к кострищу, и увидел немного вросший в землю чёрный камень, с начертанными на нём рунами. Рядом с камнем серый и потрескавшийся череп медведя. Я машинально пнул его кончиком ботинка, и на моих глазах череп рассыпался в прах, а на его месте оказался чёрный как уголь-антрацит кристалл, поблёскивающий переливающимися гранями. Я поднял его и присмотрелся повнимательнее: 'Камень души неназваного охотника'. Вот как значит. И что теперь делать? Я посмотрел на камень, на 'надгробие', и со всей силы припечатал камень о чёрное надгробие. От удара камень разлетелся разноцветными брызгами, а осколками я поранил руку, и несколько капель упало на плиту, смешавшись с осколками. Дальше было непонятное. Из надгробия стал подниматься небольшой туман, который постепенно уплотнялся, пока не стал напоминать человека-неандертальца. Когда образ сформировался окончательно, призрак полупрозрачными глазами уставился на меня.

— Про, помогай уже! Чего надо делать? Чего я сотворил? — У меня начали трястись коленки, а кончик члена, до этого свободно болтавшийся между ног неожиданно похолодел.

— Примите решение. Что вы хотите сделать с аборигеном? Отпустить в великое ничто, или дать жизнь и оставить себе в услужение?

— А отпустить нельзя? — у меня начали трястись коленки, что ж происходит то?

— Нет, отпустить нельзя. Он привязан к вам божественной кровью. Вашей кровью.

— Тогда пусть живёт.

— Тогда дайте ему имя, и прикажите следовать за вами.

Понятно. Да уж, дело приобретает странный оборот. Начинается настоящее фентези. Перерождаются покойники, чудят духи, работает магия. Почему так? Почему мир стал развиваться по этому непонятному пути? Ведь так не может быть. А почему не может, во он бестелесный дух стоит, и пятится на меня.

— Ну пойдём, друг Гаврила, подумаем, что с тобой делать. — я назвал неандертальца Гаврилой, потому что он мне напомнил большую Гориллу, но сделал я это не нарочно, а ради шутки, потому что не придумал ещё ему имя, но система решила по-другому:

— Вы дали имя человеку. Теперь у вас есть раб Гаврила. Мужчина-охотник. Заботьтесь о нём.

— Гаврила? — а удивлённо посмотрел на духа, который начал терять прозрачность, и стал обретать реальные формы. И когда дух перестал быть таковым, камень, на котором он стоял лопнул, а затем рассыпался в песок.

— Про, что мне делать с ним дальше?

— Прикажите следовать за вами. Учите его, и он станет вашим помощником.

— А я могу давать ему приказы? — у меня появилась одна мыслишка

— Можете. Только не сложные. Он ещё слишком первобытен.

— А что, он может поменяться? — я усмехнулся

— Он будет принимать такие формы, какие потребуются для его полноценного служения.

— О как. Тогда ладно. — я повернулся к рабу.

— Привет, Гаврила. Ты меня понимаешь? — я чуть склонил голову, раб смотрел на меня почти не мигая. — если не можешь говорить — кивни.

Гаврила чуть заметно опустил голову, и так же незаметно поднял её.

— Хорошо. Теперь у меня для тебя задание. Иди в племя, и приведи мне самок. Сколько сможешь. Понял?

Гаврила, не делая других движений, развернулся, и дал дёру куда-то на юг. Ну вот. Обломалась идея. Ладно, пойду изваяю корону, а потом снова стройка. Надо делать двери, окна и первый этаж. Дорога до стройки прошла без приключений, поэтому я первым делом залез в купель и расслабился. Слишком много всего произошло в этот день. Гаврила этот ещё. Я, наверное, слишком мало сплю, поэтому такие глюки и происходят. Хотя неплохо было бы, если б он притаранил пару самок. Хоть какие-то, но бабы.

Помечтав ещё немного, я пошёл плавить золото. Так как плавильня у меня была в каменоломне, то я захватил сумку, и пошёл в каменоломню. С собой я захватил пару лампочек.

Корону начал делать проверенным методом: из сырой глины сделал большую лепёшку, в этой лепёшке своим ланцетом вырезал круг, вполовину моей головы диаметром, потом расширил его до кольца около сантиметра в сечении. С одной стороны, сделал пять зубцов. Пока золото плавилось, глина немного засохла, поэтому расплав застыл без приключений. Получившуюся корону я прежде всего обработал куском песчаника от вкраплений глины и песка, затем положил на рог наковальни и аккуратно загнул зубцы короны вдоль цилиндра. Потом молотком расковал кольцо до размера моей головы, при этом сечение кольца сильно уменьшилось, и стало больше похоже на золотой обод. В переднем зубце я пробил отверстие, а сам зубец расковал в виде воронки, а потом немного вытянул. То же самое сделал с ещё одним зубцом. Таким образом овальной формы камни легко можно будет закрепить. Камень души Маатхи я вставил в центральную воронку, так как он был самым большим, а камень чистой воды рядом с ним. Затем аккуратно завальцевал раструбы воронок. Получилось очень даже неплохо. Грубо, но для меня в самый раз. На ободе короны я начал ваять руны: 'Незавершённая корона молодого бога Тора. Символ его власти и могущества. Трепещите неверные!', писал больше с юмором, чем реально хотел кого-то напугать, так как придумывать новые истории и легенды пока что надоело. Система в итоге выдала следующее:

'Незавершённая корона молодого бога Тора. Символ его власти и могущества. Трепещите неверные!'

Будучи одетой на голову Тора, заставляет всех разумных планеты испытывать благоговейный ужас и желания подчиняться.

Улучшает взаимодействие со всеми формами жизни.

Инкрустированные камни:

'Камень души Маатхи' позволяет мгновенно пополнить запас энергии в случае её критического падения.

'Кристалл чистейшей воды. Благодарность Маатхи', позволяет воспользоваться силой Маатхи в критической ситуации.

''

''

''

Возможно пополнение только камнями божественного уровня

Непередаваемая, невозможно потерять.

Я естественно сразу напялил сие на голову. По обыкновению короня меня уколола, попробовала кровь и поудобнее уселась на голове. Блин, зеркала нет. Красавец писаный, наверняка. В простых кожаных ботинках-мокасинах, с голой жопой и в короне. Теперь вся утка моя будет. Вооружён и очень опасен! Кстати, где-то тут у меня есть замечательный материалец, из которого можно всё-таки своять себе портки. А то скоро народ соберётся, а я с голой задницей. Какой же я после этого главнюк? Значит потопали на стройку. Таперя в короне...

Шкура мишки ка лежала комком на кирпичах, так и продолжала вонять на всю стройку. Я очень надеюсь, что руны поменяют это её свойство. Хотя можно попробовать одну штуку.

Я взял писало, развернул огромную шкуру, а она оказалась действительно огромной метра четыре длинной и около трёх в ширину. Для начала я отрезал длинный лоскут со спины. Около полуметра шириной, и длинной по всю шкуру. Не этом лоскуте я написал 'Накидка на трон Тора. Память о бренности и необходимости бороться и не сдаваться. Повышает удобство трона. Защищает от дурных мыслей. Сдерживает гневные порывы'.

Бац, у меня в руках замечательно выделанная шкура, с качественно обработанными краями, с изящной рунной вязью по всей изнанке шкуры. Я из кучи кирпича сделал подобие кресла, чтобы можно было сидеть в нём, и постелил на 'спинку' и 'сиденье' лоскут шкуры. Боже, как же стало удобно сидеть на моём троне. Тьфу ты, кирпиче. В общем зачёт. Едем дальше.

Я взял второй лоскут шкуры, примерно полтора на четыре метра (И я его завалил? Жесть!), и написал на краю: 'прекрасно выделанная шкура медведя, идеально подходит для шитья одежды'. Теперь у меня в руках оказалась весьма тонкая, очень нежная и мягкая кожа, приятного жёлто-коричневого цвета, из которой одно удовольствие сшить что-то. Третий лоскут я пока решил приберечь. У меня появились мысли насчёт него.

Итак, как же сшить штаны? Казалось бы — чего проще? Но вот нет. Не проще. Когда можно просто прийти в магазин и купить, то мы не задумываемся о том, как это сделать? Потому, что не надо. А зря, как показала практика. Но я решил не мудрить, а просто приложить лоскут к ноге, и обрезать всё лишнее. Поэтому я отрезал очень тонкую полоску, миллиметра четыре шириной, вдоль всего куска кожи, чтобы получить достаточно материала для сшивания штанов. Потом я обернул шкуру вокруг одной из ног, и обрезал лишнее. Получилась если не выкройка, то что-то подобное. Я брал немного с запасом, чтобы штаны получились посвободнее. Потом по первой штанине я сделал вторую, а затем продырявил шилом вдоль внутренней части штанов, и сшил или, скорее всего, сплёл тонкой полоской кожи. Получилось неплохо. Обе штанины легко одевались, и вроде бы даже были похожи на штаны. С одним лишь 'но'. До колоколов это были штаны, а потом просто два лоскута кожи. Ни ширинки, ни жопы не было. Тут я решил поступить также, как и со штанами. На ощупь сзади сомкнул два лоскута, проколол шилом, чтобы можно было понять, где сшивать, а потом снял штанины, и сплёл их между собой кожаной тесёмкой. Спереди оказалось несколько сложнее. Но немного повозивши, я всё-таки получил искомую форму. С ширинкой возиться не стал, сделал побольше запáх, чтобы можно было отрегулировать ширину, а пуговицу сделал из кусочка кожи, который продевался через ответную часть и закалывался палочкой, хотя... У меня же ест коготь! Вот и пригодился!

После своих трудов, я снял штаны, и писалом нацарапал на коже 'Отличные штаны Тора. Сделаны из эпического материала, прочные, защищают от непогоды и берегут от травм и болезней'. Вот вроде бы и всё. Освоена новая методика. Сначала рунами делаем заготовку, потом рунами укрепляем и придаём форму. Так и в этом случае, когда я обозвал своё очередное изделие 'Штанами', то система исправила все недочёты. Нет, прочных швов из суровых ниток не появилось, но штаны были идеально прошиты полосками кожи, всё было ровно, симметрично, правильно подогнано. Только коготь так и остался когтем, что было необходимо срочно исправить. И я нацарапал на когте: 'Застёжка от штанов Тора, бережёт достоинство хозяина'. Коготь был относительно небольшой, сантиметров пятнадцать, поэтому места для надписи вполне хватило. Однако система юмора не поняла, и коготь практически не меняя формы, уменьшился в размерах сантиметров примерно до пяти, стал отполированным, и не таким острым. Я решил добавить кое-что к застёжке. Поэтому взял кусочек золота, расковал в проволочку, потом ножом сделал небольшие канавки на толстом и тонком концах когтя. На толстый конец я примотал проволоку наглухо, с на тонком сделал что-то типа крючка. Вот теперь точно не отвалится. Собственно проволока тут же поплыла, и приняла правильную форму, а крючок больше стал похож на застёжку, по крайней мере примерно таким я её и задумывал. Может быть мои изделия сам мир подстраивает под то, что я хотел бы видеть? Когда изделие стало полностью готовым я решил пристальнее его рассмотреть: 'Штаны Тора'. Сшиты из шкуры Маатхи, защищают от непогоды, мелких травм, укусов. Берегут здоровье хозяина. Неразрушимы, так как созданы из частицы бога.