Личный поверенный товарища Дзержинского, книги 4-5

Международный вагон был закрыт на ключ. Дверь открывали, когда ресторан открывался на спецобслуживание. Проводница сделала удивлённые глаза, когда мы попросили её открыть дверь.

— Куда, — грозно сказала она, — там никого нет, всё состав закончился, идите в свой вагон.

— Там наш вагон, — пытались мы объяснить ей, но нам посоветовали идти в свой вагон, иначе вызовут милицию.

Тут дед Сашка начал материться на немецком языке. Я стал уговаривать его на испанском. У проводницы стали округляться глаза, и она пошла стучать в дверь.

— Машаааа, — кричала она, стукая ногами в дверь и объясняя нам, что её ключ к этой двери не подходит.

Наконец в окошке показалось лицо нашей проводницы. Она мигом открыла дверь и встретила нас как долгожданных родственников, бросившись ко мне на шею.

— Миленькие вы мои, — приговаривала она, — я так и знала, что вы не пропадёте, что сядете в последний вагон, а они говорят, что вы шпионы...

В служебном купе уже сидели два человека в штатском, а в коридоре прохаживался милицейский старшина с перевёрнутой буквой "Т" на погоне. У армейского старшины от широкой поперечной полосы вниз шла тонкая полоска галуна. У милицейского старшины сверху вниз шла тонкая полоска галуна и упиралась в поперечную широкую полосу как у старорежимного городового. Увидев нас, штатские прикрыли дверь служебного купе. Через несколько минут из коридора исчез усатый старшина, и примерно через полчаса в вагоне наступила вечерняя тишина.

В купе заглянула Мария и предложила нам чаю. Она сносно говорила по-английски, и мы с ней общались на этом языке. По нашей просьбе она принесла ужин, который заблаговременно взяла из ресторана. Кроме нас были ещё два пассажира, семейная пара, в третьем купе, но они сидели тихо, и их не было видно.

— Садитесь с нами, — пригласили мы Марию к нашему ужину, но она отказалась. — Хорошо, не ужинайте, — предложил я, — но маленькую рюмочку коньяка вы с нами должны выпить. За наше чудесное спасение в огромной стране по имени Россия.

— СССР, — уточнила Мария, но рюмочку коньяка согласилась выпить.

На ужин нам была солянка "московская" и свиной антрекот с жареным картофелем и яйцом. Приготовлено было вполне прилично. После ужина Мария принесла хорошо заваренный чай в стаканах с серебряными подстаканниками. Было тихо, уютно и сытно так, что мне захотелось закурить. Курил я редко, а время было позднее, чтобы идти в ресторан за табачными изделиями.

Я заглянул в купе к Марии и поинтересовался, нет ли в её запасах каких-нибудь сигарет.

— Только папиросы, — сказала Мария, — вот, пожалуйста "Казбек" и "Дюшес". Пробуйте и если хотите, то можете курить прямо здесь.

Я закурил папиросы "Дюшес". Хорошо набитые папиросы с жёлтым табаком. Цвет пепла белый, что свидетельствует о высоком качестве табака. Крепость нормальная. Я выбрал "Дюшес" потому, что один из моих сотрудников привёз из района боевых действий пачку папирос "Казбек" и сказал, что русские специально делают эти папиросы, чтобы уничтожать ими немцев.

Мария закурила вместе со мной. Она рассказала, что была на фронте и там стала курить. Фронтовой снайпер. Сейчас учится в университете на отделении иностранного языка и подрабатывает проводником международного вагона. Потом мы говорили обо всём до тех пор, пока я не взял и не поцеловал её. Она вначале дёрнулась сопротивляться, но потом её тело обмякло, и она ответила на мой поцелуй.

Глава 26

В купе я пришёл под утро. Дед Сашка сладко спал. Я откинул одеяло и растянулся весь рост на диване. Потянулся, укрылся одеялом и почти мгновенно уснул.

— Вставай, гулёна, — раздался над ухом голос деда Сашки, — а то всё царствие небесное проспишь.

Я открыл глаза. По солнцу было часа два пополудни. Мой спутник садился обедать. Я наскоро умылся и присоединился к нему.

На обед была всё та же "московская" солянка и отбивная свинина. Чай в серебряном подстаканнике принесла другая проводница.

— А где Мария? — спросил я.

— Ей утром пришлось сойти, — деловито сказала девушка, — там что-то дома у неё не в порядке.

У меня как-то нехорошо заныло сердце при этом известии. Похоже, что это я подвёл под монастырь девушку. Сейчас припишут связь с иностранцами, шпионаж и прочее и отправят в лагеря на перевоспитание.

— Не волнуйтесь, — улыбнулась проводница, — у неё действительно мать больная, телеграмму к вагону принесли, начальник поезда самолично её отпустил, а мы своих товарок не продаём.

— Так, шила в мешке не утаишь. Даст Бог, найдёт Мария себе счастье и будет у неё всё хорошо, — подумал я и сходу обратился к деду с вопросом, — так что ты там говорил в отношении студентов?

— Ну, не в отношении студентов, — степенно ответил уже Алехандро Гривас, — а в отношении тех, на кого большевики опирались во время октябрьского переворота.

Передо мной сидел не старичок-травовед из российской глубинки, а, по крайней мере, доцент кафедры социологии одного из российских императорских университетов. Всё-таки, неясное прошлое у деда Сашки, и я так и не могу распознать, кто же он на самом деле.

— Главной движущей силой пролетарской революции был люмпен-пролетариат, кто самой тяжёлой работой считал щёлканье семечек и недоучившиеся студенты, которые уже на первом году обучения знали, чему нужно учить и кого из профессоров нужно выгнать в первую очередь. А тут уже новые декабристы из дворян с книжечками немецкого еврея Карла Маркса о том, что им нечего терять кроме своих цепей, но зато они обретут целый мир. К люмпен-пролетариям относится и уголовный элемент, который вообще не желает работать, но готов денно и нощно экспроприировать чужое добро и делить между своими. Тоже социалистический принцип. А когда тебе предлагают узаконенный грабёж среди белого дня и с оружием, выданным новой властью? Кто тут будет против? А никто. Тут и ленивый не мог устоять, как говаривал поэт Некрасов. А с профессурой посчитаться? С буржуями разными, которые не позволяли проводить большевистскую агитацию в альма-матер? У-у, козлы бородатые, геть отсюда. Отголоски такого классового подхода мы и видим сегодня.

Вот этот ворюга имеет больше возможностей вступить в коммунистическую партию как представитель пролетариата, а талантливый учёный не может этого сделать, потому что происхождением не вышел. А если не член партии и к тому же еврей, а талант хлещет через край, то такому делают исключение и начинают пропагандистскую кампанию о блоке коммунистов и беспартийных. Толку от этого блока не будет. Стоит только власти ослабнуть, как здоровые силы возьмут верх.

Но и в этих, так называемых, здоровых силах те же недоучки, люмпены умственного труда и журналистики и крупные воры. История идёт по кругу. Без царя в голове нельзя проводить революции. И демократии без царя не бывает. Возьмите Англию. Пришёл Кромвель и жёсткой рукой навёл порядок. Сказал королю: бери и властвуй! А король стал искать на него управу. Королю отрубили голову, а сына короля сделали королём и стал король управлять по демократическим законам, которые не позволительно нарушать даже королю. И так не только в Англии было.

Представь себе, что бы было, если бы царь Александр Второй вместе с отменой крепостного права объявил о введении демократии в России? Пугачевский бунт был бы детской забавой. На многие десятилетия Россия погрузилась бы во тьму войн, нищеты и невежества. Ладно, скинули Николая в 1917 году. Расстрел царской семьи — это преступление, хотя по западным меркам это вполне обыденное явление, и никто не рыдает и рвёт на себе волосы по казнённым европейским монархам. Говорят, вам пора бы уже утихомириться. Пора. Пришёл к власти в России царь грузинского происхождения. Жесток? Жесток. Так за это его и любили. Как народ плакал и убивался, когда он помер? То-то. Если с нашим народом сюсюкаться, то он сядет на шею, ноги свесит и ещё погонять начнёт.

А есть и другая крайность, если к власти придут представители крупного капитала. Эти начнут грабить страну так, что завоеватели Мамая так бы не смогли сделать. Эти за копейку готовы мать родную продать оптом и в розницу, а уж Россию-матушку, продавай не продавай, на наш век хватит и ещё детям останется.

— Что ты всё так мрачно описал, и выхода из этой ситуации никакого нет? — спросил я.

— Почему нет, — ответил дед Сашка, — есть. Нужно царя на трон садить. Ты вот посмотри. Как только новый генсек приходит, так вместе с ним меняется и генеральная линия партии. Вместо философской спирали получаются крутые зигзаги или виражи, на которых народ заносит то в одну сторону, то в другую. Пусть вместо генсеков будут в России президенты. Президенты меняются, генеральная линия тоже. В России каждый президент хочет быть пожизненным президентом. Ну, пусть он будет пожизненным и правит двадцать лет, но через двадцать лет его сменит другой вместе со своей генеральной линией. И опять зигзаг. А цари у власти постоянно. И они государство своё ведут вперёд, воровать-то им не надо и генеральная линия одна. Царь стареет, а наследник подрастает, и его сызмальства учат страной управлять. А то у нас получается, какой-нибудь плотник или хлебороб встаёт к рулю государства, и получается, то ли он на комбайне по полю едет, то ли топориком махает, пытаясь поставить новый сруб так, где он сто лет не нужен. И царь-то будет не самодержец, а управляющий страной вместе со своим парламентом. Во как.

Что тут спорить с дедом Сашкой? На десять кругов он прав. Не везёт России с царями.

Глава 27

В Москву мы прибыли рано утром. Над площадью трёх вокзалов прозвучали сигналы точного времени — семь часов утра и полились звуки песни:

Утро красит нежным цветом

Стены древнего Кремля,

Просыпается с рассветом

Вся советская земля.

Здравствуй, Москва, мать городов русских. Какой бы ни был русский, но в Москву он приезжает с чувством гордости за то, что в его стране есть такой город, и что другого такого города в мире нет. Точно. Нет.

Нас встретил представитель посольства Австралии и вручил билеты на дальнейшее движение в западном направлении. Представители "Интуриста" предложили обширную программу времяпровождения до отхода поезда на следующий день, так как нужно было уладить некоторые вопросы с постановкой транзитных виз в посольствах стран Восточной Европы.

Мы с дедом Сашкой, начиная с Владивостока, ходили на грани фола. Никто не мог и подумать, что штандартенфюрер СС и его подельник, которого он забрал из России, посмеют сунуться в самое советское логово, как называли СССР на Западе, и будут путешествовать на Транссибирском экспрессе, озирая, насколько изменилась Россия со времени их пребывания там.

Трудное, скажу вам, чувство, когда хочется выйти на средину любой площади и крикнуть, расставив руки в стороны:

— Люди! Я русский!!!

В душе это всё воспринимается восторженно и кажется, что люди бросятся к тебе и станут поздравлять, пожимать руки говорить:

— Наконец-то, а мы так заждались вас...

В действительности всё будет прозаичнее. Люди обернутся на ваш вопль, большинство покрутят пальцем у виска, а потом начнут заниматься своим делом, усмехаясь про себя:

— Эка невидаль, русский. Нас русских сто сорок миллионов и живём мы не лучше негров в Африке. Зато мы и в Африке выживем, а вот негры у нас зимой все передохнут. И не только негры.

И мысли их унесутся далеко в сторону, и никто уже не вспомнит о чудаке, который только что кричал, что он русский.

А кое-кто задумается. С чего бы этот человек кричал, что он русский? Значит, он не мог это сделать раньше. А где он это не мог сделать? За границей. Ага, значит, человек приехал из-за границы. А что он там делал за границей? Если с нашим заданием был, то этот кричать не будет. Раз кричит, значит был среди врагов, и сейчас вернулся как бы домой. А ответил ли он перед партией и правительством за те деяния, что совершал за границей? Где у него на груди ордена и медали за добросовестную службу на благо социализма? Нету. Значит — враг. Враг до сих пор не дремлет, а бдительность — наше оружие. И вот уже подходит постовой милиционер, козыряет и говорит:

— Гражданин, прошу предъявить ваши документы. Так, иностранный паспорт, иностранные визы, а говорите по-русски без акцента и рожа у вас рязанская. Пройдёмте, гражданин, нужно кое в чем разобраться.

Кто-то скажет о тоталитаризме, всеобщей подозрительности и тому подобном, что якобы не красит наше советское общество. Но точно тоже, но на западе, ещё и сопровождаемое постоянным доносительством на своих соседей о том, что у них не подстрижен газон, что хозяин выпил больше меры и тому подобное уже считается высшим проявлением демократии и развитого гражданского общества. На западе к вам быстрее подойдёт полисмен, чтобы проверить, кто вы такой, что здесь делаете и какая вам нужна помощь, чтобы убраться отсюда подобру-поздорову.

Зато, когда человек выбирается за границу, он вдыхает полной грудью и начинает делать то, что, по его мнению, может делать свободный человек и тут же получает дубинкой вдоль спины:

— Мистер, герр или сеньор, все сэры и пэры, и вы в том числе свободны делать только то, что предписано правилами, а то, что не предписано, то запрещено. Ферштеен?

Для непонятливых дубинка на поясе.

Представители Запада приезжают в Россию, чтобы оторваться, пожить естественной жизнью, попробовать непродажной любви, увидеть людей, для которых непродажная любовь повседневна, а западное отношение к своему телу даже как бы и порицаемо.

Женщины в России опасны и даже весьма, особенно для доверчивых иностранцев. Я тоже считаю себя уязвимым для женских взглядов, и поэтому стараюсь не глядеть на переводчицу Интуриста, которая такой необыкновенной красоты, что, извините меня иностранцы и всякие там фанаты, но Мэрилин Монро рядом с ней будет выглядеть блекло. Поэтому западные кинофестивали и не жалуют русских актрис, которые сразу начинают затмевать небосвод и всем становится ясно, что "оскары" даются не тем, кому нужно давать и то, что эти призы в основном конъюнктурны.

А дед Сашка обнаглел сверх меры и шлёпнул переводчицу по кругленькой попке, отчего она, переводчица, залилась краской. Издержки профессии.

Разместились в "Метрополе". Говорили только по-испански. Аргентинцы, ведь. Москва менялась на глазах. Бывший московский градоначальник стал хозяином страны. Все деньги вливал в Москву, а на Россию махнул рукой. Нельзя градоначальников ставить командовать Россией. Они то Кемскую волость кому-нибудь подарят, то всю Россию в свою вотчину превратят или жене своей на кормление отдадут.

Утром после завтрака пешая прогулка на Красную площадь. Традиция. Нашли предлог отказаться от посещения мавзолея Ленина. Не люблю смотреть на мумии и на восковые фигуры. Похоже на шабаш мертвецов. Умерший человек должен быть предан земле. Если тлен человека не берет, то это Бог не даёт человеку исчезнуть. А все остальные мумии держатся только на снадобьях да на искусстве мумификаторов. Вот и посмотрите, кого из великих властителей Бог своим вниманием отметил? Никого. Ни одного. Мощи какого царя выставлены на поклонение? Нет таких.