— Я слышу тебя, Темная Лошадка, — ответил Сходня — Но мы должны вытащить наших людей до темноты. Если нам станет совсем темно, я не знаю, сможем ли мы вернуть их когда-нибудь.

Это сообщение заставило меня крепко задуматься.

— Хорошо, Сходня, вот что мы попробуем сделать. Мы довольно неплохо представляем себе, где твой головной дозор и головной дозор Три Шестого. Между ними, вероятно, не более сорока метров.

— Принял — ответил он.

— Отлично, тогда мы откроем огонь... Я повторяю... Мы откроем огонь, так точно, как сможем. Не могу гарантировать, что мы не устроим дружественного огня. Но если наш огонь сможет прижать Чарли, твои ребята смогут подняться и вывести ваших людей, при условии, что они все в одном месте. Как поняли?

— Я понял. ОК, Темная Лошадка, давай попробуем. Три Шесть выйдет из зоны вашего огня.

Еще раз оглянувшись, я сказал Фаррару:

— Я собираюсь пойти туда снова, Эл, и я пойду медленно. Я знаю, ты наверное чувствуешь, что лучше бы держались подальше, но они видят нас не лучше, чем мы их.

Фаррар кивнул мне в знак согласия и я продолжил.

— Они будут стрелять в нас на звук — они могут слышать вертолет, но не могут нас хорошо видеть. Если ты увидишь любой огонь на подходе, стреляй в ответ по их огневым точкам. Не поливай широкую область; стреляй точно по их дульным вспышкам.

Мы сделали еще три захода, и каждый раз нас встречал треск от АК и ручных пулеметов. Фаррар, стараясь избегать удара по нашим наземным войскам, стрелял в ответ короткими прицельными очередями. Он наполовину высунулся из вертолета, отвечая на вражеские трассеры, которые ползли к нам.

Сходня вышел по рации.

— Хорошо, Один Семь, вы стреляете примерно в шестидесяти метрах по прямой от Три Шесть. Вы понял? Шестьдесят метров прямо по фронту от Три Шесть.

— ОК — ответил я — Я думаю, что ваш головной дозор сейчас позади меня... Они прямо за мной... Я захожу снова.

На этот раз я разогнал OH-6 до пятидесяти узлов и зашел с другого направления. Я слышал как М60 Фаррара плюется теми же короткими прицельными очередями, так как снизу открылся огонь Чарли.

Внезапно, когда я смотрел вправо и вниз от вертолета, я поймал размытое пятно краем моего левого глаза. Я дернул головой как раз вовремя, что бы увидеть верхушку большого мертвого дерева, надвигающегося прямо на меня. Искривленные, почерневшие ветви были похожи на гигантские когти, готовые поймать маленький OH-6 прямо в небе.

— Вот черт! — завопил я и выжал всю мощность, которая была у пташки. Мгновенно отреагировав на управление, хвост взлетел вверх, автоматически опуская вниз нос, ровно настолько, что бы поймать верхушки этих растопыренных ветвей. С ужасным стуком и скребущим шумом ветви дерева прошлись по передней части машины, окружив ее взлетевшим грязным облаком, моментально заслонившим собой переднюю часть OH-6.

Моя гарнитура тут же затрещала, так как мой пилот ударного вертолета надо мной рявкнул:

— Что ты там творишь, Один Семь? Что за взрыв?

Понимая, что в "Кобре", должно быть, увидели внезапный взрыв пыли и грязи, взлетевший вокруг моего носа, я ответил:

— Черт, это не был взрыв. Я только что врезался в дерево!

Ужасные порывы сквозняка в кабине, сделали очевидным что вся передняя часть фонаря OH-6 была выбита. Оба плексигласовых пузыря были разбиты вдребезги и ветер свистел, как будто я летел в открытой кабине.

Удивительно, но вертолет все еще нормально летел. Винт, по-видимому, не был задет и машина все еще реагировала на мои движения.

После того, как я рассказал Фаррару, что случилось, я вызвал Сходню.

— Я задел верхушку дерева, но мы в порядке. Я собираюсь снова зависнуть. Как близко Три Шесть?

Потратив несколько минут на проверку, прежде, чем мне ответить, Сходня снова вышел на связь:

— Три Шесть думает, что он знает, где ребята. Он слышит, как один из них стонет. Ты можешь сделать еще одну последнюю попытку?

— Хорошо, еще один заход. Только на этот раз, я собираюсь попасть прямо в середину того места, где я как я думаю, находится базовый вражеский лагерь, зависнуть и разнести все это дерьмо всем, что у меня есть. Теперь, когда бортстрелок начнет со своим М60-м, веди своих людей и попытайся вытащить своих передовых оттуда. Это лучший шанс, который у нас есть и последний шанс, который у нас есть. Как понял?

С подтверждением Сходни, я направился с севера к тому, что по моему мнению, было мертвым центром вражеского базового лагеря. Как и каждый раз до того, Чарли открыли огонь — АК с моего правого борта, более мощный ручной пулемет спереди и два АК позади меня. Поскольку я был в висении, я мог слышать и чувствовать попадания. Они рвали машину со всех сторон.

Фаррар полностью высунулся из OH-6 и стрелял под хвост по двум АК позади нас. Прямо посередине одной из его длинных очередей, я увидел как Эл выпал из вертолета. Боже мой, подумал я. Его подстрелили!

Оглянувшись назад, я увидел что нога Эла зацепилась за полоз и остановила его падение. Его страховочная стропа удержала его, а резиновый трос удержал его М-60 от того, что бы вылететь с ним. Я наклонил машину влево, что бы ему было легче вскарабкаться обратно в кабину.

— Куда в тебя попали, Эл? — кричал я.

Я почти расслышал смешок в его голосе.

— Вот дерьмо лейтенант, я просто поскользнулся. Я в порядке.

Затем он выпустил еще одну длинную очередь из М60.

Как только я собрался сказать Фаррару, что бы он остыл, что мы больше не можем находиться под огнем и собираемся убраться к черту и вернутся домой, Сходня ворвался в эфир.

— ОК, Темная Лошадка, вали оттуда... ВАЛИ ОТТУДА! МЫ ВЫТАЩИЛИ ИХ! МЫ ВЫТАЩИЛИ ИХ!

Я добавил мощности и вошел в правый поворот, когда Сходня добавил:

— Мы вытащили всех, Один Семь. Все живы. Повторяю, все вышли и живы. Один из парней сильно ранен — прострелены обе ноги. Но они сделали это.

С этим счастливым сообщением, Брюс Фостер в "Кобре"

— ОК, Один Семь. У Сайндвиндера есть эшелоны истребителей, висящих над головой и ожидающих, пока на земле вытащат своих людей, что бы они могли начать и уложить спать Чарли. Уматывай оттуда и отправляйся в зону высадки. Когда вы сообщите, что все дружественные войска выведены, мы отправим истребителей в район базового лагеря.

Так как пехота выходила за линию деревьев и возвращалась в зону высадки, я сообщил об этом Сходне.

— Уводите свою деревенщину и дайте дорогу. У нас есть ПАН с истребителями и тяжелым вооружением, что бы нейтрализовать район базового лагеря.

Затем я вызвал Фаррара:

— Достань мне Вилли Пита (WP — граната с белым фосфором, прим. перев.) и красный дым, по одной в каждую руку и приготовься отметить цель.

Когда я подошел к району базового лагеря, Эл приготовил гранаты и держал за бортом, готовый сбросить по моему приказу. Я попросил Фостера передать ПАНу следить за Вилли Питом и красным дымом.

Когда мы прошли прямо над тем место, где я предполагал расположение базового лагеря, я закричал "Сейчас!" и Фаррар бросил обе гранаты вниз. На поверхности джунглей появилась крупная белая вспышка, с щупальцами горящего белого фосфора, кипящих и плюющихся им. Я знал, что бы были правы насчет места, потому что огонь из АК начался снова.

Как только я собрался дать газу, "Кобра" вышла на связь:

— ОК, Один Семь, ПАН засек твой дым. Уматывай оттуда. Уматывай оттуда сейчас же и набирай высоту.

Когда я ушел в вираже, Фаррар привлек мое внимание.

— Лейтенант, взгляните на это.

Справа, из-за нижнего края облаков, появились два "Норт Амэрикен" F-100 "Супер Сейбр", один за другим, пикируя прямо на белый дым, все еще вздымающийся в базовом лагере противника.

Невероятно быстро, первый из них сбросил две канистры с напалмом, которые приземлились прямо поверх белого дыма и вспыхнули шарами пламени. Когда первый F-100 отвернул от цели, второй зашел прямо позади него и добавил еще две канистры напалма. Длинная ось базового лагеря была полностью окутана стеной яростного огня.

Реактивные самолеты сбросили еще по две канистры, а затем сделали еще один заход, когда "Кобра" сообщила:

— Все в порядке, все на месте.

Они прошли, один за другим, с очередями 20-мм пушек, вперед и назад, по длинной оси базового лагеря. Когда я наблюдал за маневрами, я подумал про себя, что ни одно живое существо, не смогло бы пережить весь тот арсенал, который эти F-100 туда сбросили. ПАН передал:

— Сейбры — "Винчестер".

Это означало, что они израсходовали все свои боеприпасы, и напалм и к пушкам.

В последний раз я связался по рации со Сходней.

— Сходня, это Темная Лошадка Один Семь. Я иду домой. Ударный вертолет еще остается с вами, на некоторое время, если понадобится. У нас на подходе "Дастофф", что бы забрать раненных. Встретьте его.

— Эй, парень — ответил он — мы действительно благодарны за это. Темные лошадки точно спасли наши задницы!

Когда мы с Фарраром приземлились в Фу Лой, я с трудом смог выбраться из вертолета. После тринадцати часов на сиденье этого OH-6, мои ноги онемели, мои ягодицы онемели, даже нижняя часть моих бедер онемела. Все мое тело было настолько вымотано, что у меня даже были проблемы с педалями, что бы посадить вертолет точно на полосу.

Брюс Фостер заглушил свою "Кобру" в то же самое время и мы вышли с посадочной полосы вместе. Он обнял меня за плечи.

— Один Семь, ты просто чокнутый сукин сын!

Я улыбнулся ему в ответ.

— Парень, я не завидовал вам ни единый проклятый миг, потому что вы висели целый день на циркуляции и не могли за весь день ничего сделать, что бы мне помочь.

После того, как я поел в офицерском клубе, я нашел в себе достаточно сил, что бы вернулся на взлетную полосу и к маленькому OH-6, на котором я пролетал весь день. К тому времени, как я подошел к машине, там был Фаррар и сержант разведывательного взвода Тим МакДивитт.

Сержант МакДивитт отправил людей из техников, что бы оценить повреждения вертолета. Все борттехники звали МакДивитта "Мультяшный папа", коротко "Взводный папа", он был патриархом подразделения.

Когда я дошел до машины, я спросил у него:

— Как дела у 249-го, Мультяшный Папа?

Он посмотрел на меня и я его цитирую:

— Лейтенант...

Он акцентировал особым способ первый слог, так что у него вышло "Ли-и-и-й-тинант".

— Вы угробили один вертолет Армии США... по максимуму!

Он недоверчиво покачал головой.

— Мало того, что весь чертов носовой фонарь выдран из этой машины, вдобавок Вы заполучили тридцать-сорок дырок в ней, идущих от винта до днища и хвостовой балки. Можете быть уверены, что потребуется серьезная операция, что бы вернуть ее обратно в форму!

Но то, над чем мы оба ломали голову, было тем фактом, что этот вертолет OH-6 прошел через тринадцать часов избиения, не получив жизненно важных попаданий и оставшись полностью в состоянии лететь. Какой вертолет!

Когда Мультяшный Папочка заканчивал свою лекцию со мной, я заметил что Фаррар все еще ходил вокруг машины, изучая повреждения. (Как я уже говорил, борттехник считает вертолет своим). Он специально обратил внимание на два отверстия от АК в кабине, где он должен был сидеть. Я знал, что он задавался вопросом, как, черт возьми, даже с тем, что мы получили, вернулись в Фу Лой сами и с вертолетом одним куском.

Внезапно сообразив, что я завтра планирую лететь на ВР-1, я попросил Эла помочь мне перенести свое личное снаряжение из 249 в птичку, намеченную на ВР-1. Мы вместе подошли к нашим хижинам, сели на минутку рядом с канцелярией и закурили по сигарете. Так как мы устали, это был хороший момент для "декомпрессии" за перекуром и воспоминаний, что мы оба пережили в этот день.

Фаррар посмотрел на меня и с шумом выпустил струю дыма.

— Черт возьми, сэр... Черт возьми!

Я улыбнулся ему в ответ.

— Знаешь, Эл, мы сегодня налетали тринадцать часов. Ты бы поверил, что мы можем так долго находится в седле на одной операции?

— Все что я знаю, сэр, это то, что моя задница онемела. Нет, не онемела... Моя задница умерла!

— Моя тоже — пробормотал я — Но я хочу, что бы ты знал, что сегодня ты сделал чертовски хорошую работу для янки.

Приехав из Камберленда, Рок-Айленд, Эл привык к шуточкам насчет янки.

С этими словами, я пошел в свою хижину и ударился о притолоку. Я ни с кем ни разговаривал... никого не видел... я даже не снял ботинки и свой летный комбинезон. Я просто вытянулся, положив ноги поверх металлической планки на краю раскладушки. Я заснул в мгновении ока.

Через час меня разбудил шаркающий звук тапочек для душа, прошаркавших по хижине мимо меня. Это был Боб Дэвис. Он тряс меня за плечо, пока я наконец не зарычал:

— Ух, что такое?

— Эй, Хуби... ты спишь?

— Я уверен, черт побери, что не сейчас — простонал я, мои глаза все еще были как будто были склеены.

— Ты знаешь, что ты завтра назначен на первый ВР — прошептал он — Хочешь, я возьму его на себя?

Я ответил как сквозь туман:

— Нет, все в порядке. Я его возьму.

— Хорошо — сказал он — тебе лучше поспать. Тебе нужно поспать, потому что выглядишь дерьмово.

— Большое спасибо — прорычал я и снова заснул.

Казалось, прошло не более пяти минут, когда я снова почувствовал, как меня трясут за плечо. На этот раз, это был помощник оперативного по назначениям.

— Лейтенант, четыре часа. У Вас вылет первым... Время вставать.

Я попытался принять положение сидя, на краю раскладушки. Это было почти как в пьяном отупении. Когда я держал свою голову руками, я посмотрел вниз и увидел, что все еще одет в тот летный комбинезон, что накануне и в те же ботинки, которые носил вчера.

Мои ноги были как две ледяные глыбы. Я не мог ими пошевелить и их покалывало. Я вспомнил, что заснул, когда ноги свисали с койки. Мои конечности ниже колен были мертвы. Я даже ходить не мог!

Когда к моим ногам, наконец, вернулась чувствительность, я взял свой CAR-15 и броневой нагрудник и побрел к взлетной полосе. Я начал было запускать вертолет, но решил подождать, пока я буду готов к взлету. Может быть, к тому времени я буду более бодрым и бдительным.

Я пошел к оперативникам и переговорил с экипажем ударного вертолета, что бы узнать о планах на этот день. Задача была поставлена провести визуальную разведку в районе Куан Лой, в поисках базовых лагерей и следов активности.

Мы взлетели около 5 утра. Это было холодное бодрящее утро, которое делало все, что бы вернуть меня к действительности. Наши инструкции предписывали нам лететь до шоссе N13 до Ан Лок, приземлиться и получить задачи от бригады, прежде чем направиться к Куан Лой, что бы вести разведку для 11-го бронекавалерийского полка.

Мы были в районе Ан Лок более чем двадцать минут, прежде чем другой OH-6, с хвостовым номером Боба Дэвиса, зарычал на юге. Он сел и подбежал к моей машине.