Юность Златовласки

Тед, конечно, видел, что она ходит за ним все утро, молча улыбался и продолжал свои занятия. Вот и сейчас он рассмотрел капельку бурой жидкости под простейшим школьным микроскопом и промыл предметное стекло, отметив что-то в отрывном блокноте. Потом такая же жидкость из следующего пузырька. Полчаса однообразных манипуляций и, наконец, одно из предметных стекол, десятое или пятнадцатое за сегодня, прилаживается в держатель в чреве хроматографа. Моргают огоньки, на небольшом экране выстраивается колонка цифр.

— Тридцать вторая неудачная попытка. — Комментирует Тед. Промывает предметное стекло, и откупоривает очередной флакончик. — Шансы на успех, конечно невелики, но если совсем ничего не делать, то их и вовсе нет.

— А что ты изучаешь? — Интересуется Варя.

— Один скромный цветок, что встречается здесь в горах. Только, похоже, ничего уникального в нем не содержится. Через пару дней выясню это окончательно. А потом проведу контрольное исследование, это еще немного времени займет, пару недель, наверное.

— Откуда, интересно, у тебя здесь такая шикарная лаборатория?

— Лекарь Зарни одолжил на время кое-что. Большую часть оборудования скоро придется вернуть, но я, надеюсь, успею завершить начатую серию. Сама понимаешь, аппаратуры у нас здесь немного, приходиться маневрировать, иначе ничего сделать не сможем. Пошли завтракать.

— Ты ведь только что поел!

— Это была предварительная перекусь, а сейчас мне следует заправиться основательно. У меня в Лощине Ласточек четыре семейства еще не обследованы, а это не близко, только к вечеру вернусь.

* * *

Накинув плащ на случай дождя, и прихватив саквояж, любезный отправился с обходом. А Варя принялась за свои ежедневные дела. Прежде всего — прогулка. По настоянию Теда она теперь всегда ходит в сопровождении Наны, кухаркиной дочки, которая тоже в положении, но, поскольку срок невелик, внешне это не заметно. Два часа неспешной ходьбы по пологим тропинкам среди живописных склонов и скал мимо домиков арендаторов. Встречи, приветствия, короткие разговоры. Результат — легкая приятная усталость и полное умиротворение.

Часок — шитье чепчиков, распашонок, передничков для будущих малышей, снова вместе с Наной. Никаких швейных машинок — только руками. Варя здесь в роли прилежной ученицы. Спокойная обстановка, приятные хлопоты. Хорошо.

Обедают они с той же Наной. Прислуживает одна из дочек дворецкого, а молодая повариха уверенно пользуется столовыми приборами, ест опрятно и прекрасно поддерживает беседу. Здесь, на Бурме, все дети посещают школы, где обучаются не только счету и письму. Во всяком случае, историю планеты и ее географию Варина собеседница знает, и умеет замечательно рассказывать, превращая ответ на простейший вопрос в увлекательное повествование.

В общем, между девушками явно намечается что-то вроде дружбы. Но на самом деле эта молодая женщина из дворни для молодой графини скорее старшая сестра. В ее присутствии сомнения рассеиваются, и становится ясно, что мир прост и неплохо относится к тем, кто готовится к материнству. Хорошо, что Тед надоумил свою женушку воспользоваться этой девушкой в качестве компаньонки.

После обеда они проводят часок на диванах в гостиной, читая старинные бумажные книги или подремывая. Потом занятия в зале для фехтования. Не фехтованием, конечно. Просто в этом помещении просторно, светло и слуги расстелили на полу несколько толстых ковров. Комплекс упражнений, развивающих гибкость, пластичность, и укрепляющих различные группы мышц. Но не до пота. Контроль дыхания, разные веселые движения для координации.

Затем — полдник, и вторая прогулка до самого ужина. Этот график, предписанный ей Тедом, она выдерживала дней десять. Потом, поняв, что из нее тут делают хрустальную вазу, оберегают и сдувают пылинки, а еще балуют, лелеют и холят, оказала этому сопротивление.

Нет, никакого скандала. Просто встав утром вместе с мужем, присоединилась на кухне к Нане и ее матушке. Как раз разжигался очаг, чистились овощи, заводилось тесто. На кухне всегда есть, чем заняться, и Варя легко встроилась в процессы, протекающие в этом храме чревоугодия. Не все получилось сразу, многие приемы здешних кулинаров в условиях Земли давно не применяются. Но, ничего сложного.

Днем она толклась среди служанок, участвуя в приборках комнат, стирках, глажках, наметывании петель и раскладке по комодам и шифоньерам столового и постельного белья. В послеобеденные часы просматривала учетные записи, сделанные управляющим относительно приходов и расходов. Перепроверяла расчеты, осматривала припасы, словом активно включилась в хозяйственную жизнь.

Посетила все три школы графства, посидела на уроках, переговорила с преподавателями. О нуждах не спрашивала — все и так видно. Главная проблема — топливо на зиму. Еще заглянула, наконец, в каменоломню. Интересная тут оказалась картинка. Никаких кирок, молотов или зубил. В теснине, окруженное со всех сторон скалами, глубокое озеро. Небольшой водопад несколькими тонкими струями слегка "беспокоит" дальний край этой скромной водной глади. Зато тонкая, с карандаш, струя точно вертикально вырывается из нижнего края трубы, идущей сверху. Высота решетчатой башни, сквозь которую проходит этот водовод, очень велика, причем, его диаметр вверху намного больше, чем внизу.

Вот этим водяным ножом и разделываются каменные глыбы. Ну, не так быстро, чтобы сравнить процесс с резкой горячим ножом бруска сливочного масла, однако без грохота и пыли, и, главное, непрерывно, каменюки превращаются в ровные бруски с идеальными краями. Основные трудозатраты связаны с доставкой этих камней к месту обработки, и готовых плит — потребителю.

Самих глыб, отколовшихся от скал, в графстве Торп неисчислимое множество. В ущельях и на склонах, часто — вросшие в землю посреди пашни или обглоданного козами редколесья. Основная проблема связана с их доставкой к месту обработки. Вот этим, в основном, и заняты ежедневно полсотни работников, отбывающих барщину. Впрочем, именно сейчас их работает не менее пятисот. Не здесь, в камнерезной мастерской, а по всей долине. Извлекаются "деловые" камни, годные для разрезания на блоки и плиты. А вся остальная мелочь укладывается в определенном порядке, огораживая наклонные участки, где почва обычно не удерживается.

Вот это да. Идет подготовка террас, подобных тем, что описаны в материалах о Бесплодных Островах. Точно, Тед там учился. Рассказывал, ведь, что детишки этой страны играют, выкладывая подобные, но небольшие обвалованные площадки, в которых потом скапливается пыль, мусор, птичий помет. Куда сносят водоросли, выброшенные приливными волнами, подсыпают песочку и донного ила. А потом сажают цветы и кусты, сеют траву и выращивают овощи. И ее благоверный умудрился здешних мрачноватых горцев увлечь этой забавой.

А четкая трассировка валов, это разметка дорог. Точно. Прямые участки и плавные дуги образуют подобие сети, покрывающей всю видимую с этой точки часть ее просторного графства. В тех местах, где для обеспечения плавности подъемов и спусков требуются существенные высоты, булыжники и каменный лом укладываются на известковый раствор. Есть даже места, где используются пиленые блоки. И вот обрезки вывозят из "каменоломенного" ущелья на плоскодонной барке, и прямиком вверх по притоку, пока хватает глубины, к устью Расселины Крабеса, где вся поверхность — один голый камень. Ну, конечно, здесь строить плотины не из чего, а пологих поверхностей много.

Вот ведь, незадача. Она — графиня, хозяйка этой земли, занялась внутренними переживаниями. Тормознула, и весь сказ. А ее недомерок-муж занимается обустройством хозяйства. И еще обязанность докторскую справляет. Нет, ну это, вообще ни в какие ворота. Пока она внутренне самоутверждается, носится со своими нежными чувствами и ранимой возвышенной натурой, этот самец из примитивного, замшелого мира этот самый древний и трухлявый насквозь мир также трухляво и замшело совершенствует!

* * *

Сообразив, что в моральном плане она лежит в руинах, Варя занялась самоанализом. Библиотека, стол, кресло. Разложила перед собой несколько листов писчей бумаги и вооружилась карандашом.

Она, подросток с самой благоустроенной в человеческих мирах планеты. Из общества не знающего потрясений уже полтысячелетия, где превентивная эвакуация по случаю спрогнозированного землетрясения, цунами или торнадо — событие, обсуждаемое всей планетой. Ну, еще некоторые кражи, проведенные с особой выдумкой, привлекают к себе внимание. Сплетни из мира богемы, предвыборные кампании — вот, пожалуй, и весь перечень вопросов, занимающих умы населения Земли, если не считать собственных проблем, которые каждый решает индивидуально.

Внешние миры практически не влияют на жизнь материнской планеты. Хранят деньги в ее банках, вывозят высокотехнологическую продукцию, деликатесы. И незначительная часть урожденных землян покидает ее пределы, переселяясь на новые планеты. И вот из этой тихой обители она, закусив удила, ввалилась туда, где жизнь наполнена событиями, где случаются катаклизмы, а орнамент бытия сложен и переменчив. И, кажется, сдулась, словно воздушный шарик. Пока Тед возил ее повсюду, показывая всякие интересности, все шло нормально. Но вот, получив под свою руку земельный надел, населенный людьми, она опустила руки и... и сидит тут, рефлексует.

Ладно, по части управления хозяйством графства она полный ноль. Но свекровка просила ее разобраться с вполне конкретным вопросом. И Ретта ее сюда направила тоже по делу. С него и начнем.

Варя пролистала записи, сохранившиеся в памяти комба. Нормальное связное повествование о ее пребывании на планете, есть неплохие кадры практически по любому эпизоду, а звуковая информация вообще отличного качества. Те места, где они с Тедом милуются, убрала, остальное упаковала и перекинула в память лазерного передатчика. Активировала программку расчета углов, уточнила время и координаты. Удачный момент. Вышла на балкон, сориентировала "карандашик" и нажала кнопочку.

Посылка "уходила" минут десять. Потом пискнул зуммер, готово. Посмотрела на индикатор коммуникатора. Нет квитанции. Рано еще. До кораблика, ожидающего ее сообщения, свет добежит только через двадцать минут, столько же времени будет добираться обратно радиопосылка. В общем, где-то часок можно не волноваться.

Теперь займемся поиском источника информации, расположенного, предположительно, в этой самой библиотеке, десятки раз осмотренной, обысканной, прощупанной и даже обнюханной. И начнем с самого начала. Варя вызвала на комб-коммуникатор материалы из архивов. Тематическая подборка оказалась большой, но при ее навыке работы с информацией и тренированной памяти....

Когда Нана пришла звать хозяйку к ужину, Варя уже знала, что все сделанные ранее выводы основаны на наблюдениях за поведением графа Александра Торпа, его сына, внука и правнука. Именно во время жизни этих четверых княжество Лидол процветало. Нет, особого изобилия производства товаров или продуктов питания в этих землях никогда не наблюдалось. Все дело было в добыче, которую привозили в свои поместья дворяне из военных походов. Немногочисленные дружины Северных Княжеств самостоятельно боевых действий не вели, они присоединялись к отрядам соседей в их бесконечных территориальных спорах друг с другом. И, что примечательно, именно в этот период всегда оказывались на стороне победителя. Кроме того, в это самое время первым советником князя был один из этих четверых, живших и управлявших графством вслед друг за другом родственников.

Удачливость Лидольского войска привлекла внимание серых. Перлюстрируя переписку, они выяснили, что князь всегда следовал советам одного из графов Торп, причем этого совета он специально спрашивал. А потом, собрав дворянство, присоединялся к будущему победителю.

Начали наблюдать за действиями графа, и, единственное, что обнаружили, это длительное пребывание объекта слежки в библиотеке. Отсюда вывод о наличии источника информации, содержащего важное знание. Попытки тайно выкрасть, купить, заставить отдать шантажом или прямым принуждением ни к чему не привели.

В общем, цель поиска в высшей степени сомнительна. Источник сведений о грядущем нельзя рассматривать как реальный объект. В этом Варя уверена абсолютно. Так что, свекровушка или ошибается, или ей нужен контроль над этим графством, а поиск документа — просто повод устроить на это место сношеньку. Ну, так, слегка обоснованный на первый взгляд.

Только, вот чего у этой библиотеки не отнимешь, того, что мысли здесь хорошо выстраиваются в цепочки, душа успокаивается, эмоции отпускают. Вот ведь какой настрой создает внутреннее убранство этого помещения. Жаль, что мастер умер многие столетия тому назад.

Варя с интересом наблюдала за переменами, происходящими в ее графстве. Тишина и умиротворенность малолюдного края сменилась деятельностью. Не бурной, не кипучей, а спокойной и целеустремленной. Сотни мужчин с утра и до вечера ворочали камни. В результате сорокакилометровый отрезок дороги сквозь предгорья, по которому пиленые бруски гранита доставлялись в Бурый Эрвин, стала заметно ровней. Его начали мостить лестницами. Не сразу поняла, что это железная дорога, только с деревянными рельсами.

Дальний ее конец выходил к лесной речушке, по которой могли плавать небольшие баржи. А ближний начинался от того самого озера, что окружало графский замок. По нему плоскодонные барки могли пройти еще километров на пять. Дальше возводился шлюз. Удобство места, выбранного для него, просто поражало. Природа здесь уже почти все создала, оставалось устроить ворота, и совсем немного камня требовалось для завершения двух плотин.

Тед немного повозился у стока нижнего водоема, потом там что-то бабахнуло, уровень воды снизился на полметра, и строительство началось. Осень, прохладно. Кому охота работать по колено в воде? А тут мужское население графства, собирая камни по окрестным склонам, просто сложило их в том порядке, что указал Тед. Где на глину, где на известь, а кое-где и на цементный раствор. Ширина ворот шлюза — три метра, высота — семьдесят сантиметров, это при том, что глубина фарватера в этих местах не более полуметра. Плоскодонные ящики-барки сидят в воде неглубоко.

В результате через два месяца водный путь из каменоломенного ущелья до "деревянной железной дороги" заработал. А дальше вагонетки покатили готовый строительный камень к речной пристани, где их ждали баржи эрвийских купцов. В обратном направлении начал поступать плодородный грунт и, что особенно ценно в связи с приближающейся зимой — дрова.

Несколько сотен арендаторов каждый день, завершив работу, расходились, унося домой вязанки хвороста — в этих местах ценность немалая. Привезенную землю тоже ссыпали и разравнивали не огромными полями, а, увеличивая, прежде всего, участки, находящиеся по возможности ближе к жилищам, чтобы в первую очередь расширить посадки продовольственных культур.

Ужин в замке, как и сегодня, теперь частенько проходит в большой трапезной, где, отработавшие на ближних делянках мужики, собирались подкрепиться и переговорить.