Голубая луна (Черная луна 2)

— Вы, князь сделали мне тогда, в Эриноре, формальное предложение руки и сердца.

— Мое слово неизменно, — даже не улыбнувшись, подтвердил Иван сделанное более года назад предложение.

— Что ж, Иван, — Герда почувствовала вдруг, что, находясь под влиянием момента, не может легкомысленно отнестись к содержанию этого в высшем степени серьезного разговора, — я согласна выйти за вас замуж, но прежде хочу дать вам возможность передумать и забрать свое предложение назад.

— Вы несносная женщина... Я уже сказал вам... А кстати, как мне вас называть, Агнесса или Герда?

— Герда, и я помню, что вы мне тогда сказали. Но сейчас речь о другом. Присядьте, Иван, — указала она на кресло. — Прежде чем вы примите окончательное решение, вы должны ознакомиться с содержанием нескольких документов.

— Уверены, что эти документы смогут изменить мое решение? — В голосе князя звучал откровенный скепсис, но в кресло он все-таки сел. Вежливый кавалер, воспитанный мужчина.

— Возможно, что и не изменят, — согласилась Герда, — но полагаю, что обязана поставить вас в известность о некоторых крайне важных обстоятельствах. Иначе, это будет нечестно.

— Слушаю вас, — согласился Иван, но, по всему было видно, делает он это исключительно из вежливости.

— Бу Нурен, — Герда взяла с секретера кожаную папку с документами и вернулась к князю, — погиб в пути во время боя со степняками.

— Жаль, он был хорошим человеком, — вздохнул князь. — Но как вышло, что вы оказались в степи?

— Не в степи, а в Хазтаракани...

— Но это... — вскинулся совершенно сбитый с толку Иван. — Вы что же, шли через Горную страну?

— Да, мы пересекли Хаарнах с юго-востока на северо-запад...

— Но зачем? — Князь Иван искренно недоумевал. — Как вас вообще занесло в Хаарнах?

— Подождите, Иван. Сейчас вы все поймете.

— Хорошо, — кивнул он и откинулся на спинку кресла. — Извините меня за мою поспешность.

— Извиняю, — улыбнулась Герда. — Я расскажу вам о нашем долгом и трудном путешествии позже, когда вы отдохнете, переоденетесь, и мы сядем ужинать. Вы ведь пригласите меня к ужину? — лукаво улыбнулась Герда.

— Сомневаетесь?

— Нет, разумеется.

— Тогда рассказывайте о главном, подробности могут подождать.

— Так вот главное, — отвела взгляд Герда. — Мастер Нурен нашел меня в Ароне на одиннадцатый день после того, как получил с голубиной эстафетой ваш приказ. Но к этому времени ситуация изменилась настолько кардинально, что ни о каком спокойном путешествии морем, речи уже не шло. На меня была объявлена охота, и нам пришлось в буквальном смысле этого слова бежать из города.

Похоже, своими словами ей удалось серьезно озадачить князя Ивана, но он был взрослым мужчиной и опытным человеком, и сразу же взял себя в руки, не задав Герде ни одного неуместного вопроса относительно таких сильных слов, как "охота" и "бегство".

— Вы сейчас все поймете, Иван, — пообещала она. — А теперь собственно документы, — Герда развязала кожаный ремешок, открыла папку и передала князю Ивану первый документ, это была подорожная на имя виконтессы Герардины (Герды) ди Чента дочери эдле Александры-Валерии ди Чента баронессы Гемма. — Читайте!

Иван взял подорожную, прочел и покачал головой.

— Значит, я почти угадал, Герда Гемма... Но постойте! Тут написано, что вы дочь баронессы Гемма, но не указано, что вашим отцом является барон Гемма. Кроме того, вы виконтесса, но тогда ваш отец должен быть графом. Я правильно понимаю интригу?

— Мне нравится ход вашей мысли, — усмехнулась в ответ Герда. — Но все обстоит куда запутаннее. Вот, Иван, посмотрите это.

С этими словами она протянула Ивану документ, в котором Герда ди Чента объявлялась родной, и при этом официально признанной, — узаконенной, — дочерью короля Георга Эринорского, то есть ее королевским высочеством принцессой Герардиной Эринорской.

— Принцесса? — покрутил головой Иван. — Вот так поворот! Но почему, тогда, виконтесса?

— Я не могла объявить о себе официально, но и без титула мне жить надоело. Вот я и попросила герцога Горандийского даровать мне право именоваться эдле ди Чента, как моя мать, а он мне то ли из щедрости, то ли из подлости даровал ненаследственное право именоваться виконтессой. Но бог с ним, он сделал кое-что похуже, — тяжело вздохнула Герда, передавая Ивану третий документ.

— Вот донесение, которое составил для вас мастер Нурен. Я нашла это в его вещах.

— Значит, ее королевское высочество Герардина герцогиня Эван-Эрнхеймская принцесса Эринорская?

— Именно так, — подтвердила Герда. — Но вы же понимаете, Иван, что на данный момент я всего лишь нищая беглянка, которую преследует собственный отец, а мой титул — это прежде всего серьезная головная боль для любого, кто даст мне убежище. И это уже не только наше с вами личное дело. Поэтому полагаю, что прежде, чем принять окончательное решение, вы должны тщательно продумать все его политические последствия и, скорее всего, обязаны обсудить этот вопрос с отцом.

— С отцом? — переспросил князь Иван. — Возможно. Но к моему предложению и вашему согласию это прямого отношения не имеет. Не вижу никаких причин откладывать решение, — улыбнулся князь Иван. — В худшем случае стану вашим принцем-консортом в изгнании.

— Вы серьезно? — удивилась Герда.

— Абсолютно!

— Тогда, наверное, я должна вам еще один поцелуй?

— Много поцелуев! — рассмеялся в ответ Иван. — Я предполагаю жениться на вас, Герда, так скоро, как будет возможно, и уже тогда, в рамках исполнения своего супружеского долга...

— Кажется, я покраснела, — смутилась Герда.

— Успеете еще! — отмахнулся Иван. — А пока у нас два спешных дела. И первое следует выполнить безотлагательно. Через два часа я представлю вас отцу, как свою невесту. Для этого мне нужно срочно послать к нему гонца и привести себя в порядок. Будьте готовы, Герда, через час. Это возможно?

— Разумеется, — растерялась Герда от такого напора. — А какое второе дело?

— Через девять дней состоится бал в резиденции Великого князя. Его устраивают в честь приезда моей будущей мачехи. Я хотел бы представить вас там, как свою невесту.

— Сюрприз? — сообразила Герда.

— Как вам такая идея?

— Я люблю приятные сюрпризы, — улыбнулась она.

— Отлично! — просиял князь. — А вот теперь можно и поцеловаться!

— Минута!

Сейчас Герда со всей ясностью поняла, что, если она действительно хочет выйти замуж за князя Полоцкого, — а это означало, между прочим, и желание быть счастливой, — ей придется рассказать ему кое-что еще. Не все, разумеется, — это всерьез даже не рассматривалось, — но кое-что важное о себе в преддверии свадьбы она сообщить ему все-таки обязана, хотя, видит бог, откровенность давалась Герде с большим трудом.

— Что-то еще? — нахмурился мужчина. — А как же обещанный поцелуй?

— Боюсь одним поцелуем здесь будет не обойтись, — смущенно улыбнулась Герда.

— Вы меня пугаете! — улыбнулся Иван. — Но давайте, дорогая, не будем интриговать. Я вас слушаю.

— На это лучше посмотреть, — Герда раскрыла ладонь и зажгла над ней пульсирующий, как сердце, шарик белого пламени.

— Это настоящий огонь, — сказала она через мгновение, позволив Ивану вдоволь налюбоваться сказочным зрелищем. — Но не такой, как в язычке пламени над свечой. Этот огонь жарче, яростнее, опаснее. Возьмите лучину и попробуйте.

— Необычное зрелище...

Иван взял лучинку и, вернувшись к Герде, коснулся деревом огня. Конец лучинки сразу же ярко вспыхнул. Князь пару мгновений смотрел на огонь, потом протянул другую руку и приблизил пальцы к пульсирующему пламени.

— Горячее, — сказал он, наконец, и поднял взгляд на Герду. — Значит, того наемника в Эриноре сожгли вы.

Не вопрос. Констатация факта.

— Да, — подтвердила Герда. — Тем колдуном, которого по всему городу разыскивал Георг де Саган, была я.

— Думаете, испугаюсь?

— Думаю, что должны знать. Не все люди готовы иметь дело с колдунами... Тем более, в постели.

— Что ж, — ухмыльнулся в ответ князь Иван, по-видимому, вполне оценив последнее заявление Герды, — это правда, не все. Но я не все. У меня вон и сестра колдунья, так что ж мне с ней отношения из-за этого порвать?

— Жена не сестра, — возразила Герда.

— Это точно! — усмехнулся Иван, выбрасывая горящую лучинку в камин. — Так на сколько поцелуев я могу рассчитывать?

Герда щедро подарила ему три поцелуя: два коротких и один длинный. Последний понравился ей больше всего, и она даже подумала, что все еще может быть хорошо. Не будь у них других планов, Герда могла бы и продолжить, прикинув в уме, как, а вернее, куда начнут развиваться события, если она позволит Ивану больше, чем он, судя по всему, рассчитывает получить. Вариантов была два: на столе или на кровати. Обдумав это, не разрывая поцелуя, она решила, что предпочтительнее на кровати, но явно не сегодня.

— Так, значит, через час! — напомнил Иван, с трудом оторвавшись от ее губ. — Будьте готовы, Герда, мы едем во дворец...

Так, тем же вечером Герда попала во дворец Великого князя Гардарики Дмитрия Новгородского. Оделась скромно, но с достоинством. Светло-серое платье с более темными аппликациями и серебристыми кружевами, включая плоеный воротник и высокие кружевные манжеты с жемчужными запонками. Из украшений несколько колец с бриллиантами и перстень с крупным сапфиром, украшенная алмазами брошь и черепаховый гребень с серебристыми жемчужинами.

— Не говори, что ты принцесса, — попросил ее Иван, когда они поднимались по роскошной мраморной лестнице в жилые покои дворца.

— Уверен? — быстро взглянула на него Герда.

— Да.

— Хорошо, — согласилась она. — Думаю, тебе виднее. Это же твой отец.

— Вот именно, — усмехнулся Иван. — В данном случае, мне виднее.

Дворец — он назывался Великокняжеским теремом, — Герде понравился. Он сильно отличался от всех прочих дворцов, в которых ей привелось побывать. Иная планировка, другой стиль. В декоре отнюдь не только мраморы разных цветов, но и полированный базальт и гранит, алебастр и, бог знает, что еще. И кроме того, в отделке стен, полов и потолков использовалось много дерева, светлого, темного, полированного и резного. Там и тут стены комнат были обтянуты тканным шелком. В специальных нишах и в простенках между окнами стояло множество чаш из малахита, авантюрина, яшмы и порфира. Декор дополняли живописные полотна и скульптуры из бронзы и мрамора. В общем, внешний вид дворца и его убранство демонстрировали и богатство великого князя, и хороший вкус.

А сам Дмитрий Новгородский принял их в своем приватном кабинете, сидя за большим рабочим столом. Немолодой, но и не старый, крупный, кряжистый, с сединой в длинных светлых волосах. Одет просто. Из украшений только золотая шейная гривна, да княжеский перстень. Ответил на приветствие, внимательно осмотрел Герду и, предложив сесть, выжидательно посмотрел на князя Ивана:

— Слушаю тебя, сын.

— Я только хотел бы познакомить тебя, отец, со своей невестой. Это Герда ди Чента из Эринора. Я хочу официально представить ее двору во время бала, и не хотел бы, чтобы это стало для тебя неожиданностью.

— Похвальная забота о репутации отца, — усмехнулся великий князь и перевел взгляд спокойных серых глаз на Герду.

— Женщина, которая в Хазтаракани отбилась от степняков, это вы, сударыня?

— Да, ваше величество, — склонила голову Герда. Ведь, сидя в кресле, книксен не сделаешь.

— Каким оружием владеете? — Вопрос по существу.

— Кинжалом, ножом, абордажным мечом, саблей...

— Мой сын, похоже, об этом не знает, — князь Дмитрий взгляда не отводил, давил, но Герда держать чужой взгляд, каким бы тяжелым он ни был, умела. Смогла и сейчас.

— Не было случая рассказать, — вежливо ответила она на вопрос. — Но обещаю, что сегодня же не только расскажу, но и покажу. Полагаю, мне есть чем его удивить.

Допрос ее не напрягал. Он не был унизительным, и не затрагивал честь.

— Где научились, если не секрет?

— В конгарской школе наемников "Неофелес", ваше величество. Я прошла там ускоренный курс подготовки.

Она уже поняла, что великий князь успел навести о ней справки, и ее это не удивило. Ему наверняка доложили о появлении странной женщины в доме его сына. А, возможно, и Дарья донесла. И опять-таки все верно. Для Дарьи Дмитрий, как отец, Иван — брат, а Герда пока никто.

— Что еще, сударыня, вы хотели бы о себе сообщить? — Вот это был вопрос, так вопрос.

"Ну, что ж, — решила Герда. — Каков вопрос, таков будет и ответ".

— Зависит, ваше величество, от того, кто меня спрашивает, государь Гардарики или мой будущий тесть.

— Достойный ответ, — кивнул великий князь. — Ответ на этот вопрос может дать только князь Иван. Что скажешь, сын?

— Пятнадцать месяцев назад, когда я сделал госпоже ди Чента предложение руки и сердца, ее звали Агнесса де Фиен и она была конфиденткой Шарлотты де Ла Тремуй, вашей будущей супруги, отец. Княгиня называла госпожу ди Чента своей названной сестрой, но я имел основания подозревать, что она знает о своей конфидентке отнюдь не все. Дело в том, что я познакомился с госпожой ди Чента за два года до этого на балу в королевском замке Эринора. Там и тогда она назвалась Маргерит ди Чента. Поэтому, когда я попросил ее выйти за меня замуж, я специально оговорил тот факт, что меня абсолютно не интересует ни ее истинное происхождение, ни ее жизнь до знакомства со мной. Тебя устраивает мой ответ?

— Не слишком, — хмыкнул князь. — Но, зная тебя, как знаю я, полагаю, что тебя не переупрямишь, и ты от своего решения не отступишься.

— Ты правильно понимаешь, отец. Так и есть.

— Ну, а вы, виконтесса, чего хотите вы?

"Чего хочу я? Покоя, наверное..."

— Два часа назад, — сказала Герда вслух, — я ответила согласием на повторное предложение князя Ивана выйти за него замуж.

— Что ж, сударыня. Тогда, расскажите мне о себе, как вашему будущему тестю.

— Я внебрачная, но законно признанная дочь короля Эринора Георга и баронессы Александры-Валерии Гемма, урожденной эдле ди Чента. Мой официальный титул герцогиня Эван-Эрнхеймская принцесса Эринорская.

— Приятно познакомиться, ваше высочество, — встал из-за стола великий князь. — Это большая честь и для меня, и для моего сына.

— И еще большая головная боль, — кисло улыбнулась Герда.

— Женщины в Эриноре имеют право наследовать трон? — Великий князь сходу ухватил главное.

— Да, ваше величество, — подтвердила Герда. — И упреждая ваш следующий вопрос, возможно, я первая, максимум, вторая в очереди на трон, и по этой причине король уже неоднократно пытался меня убить. По-видимому, продолжит и в будущем.

— Думаю, мы сможем решить эту проблему, — улыбнулся князь Дмитрий, — став княгиней Полоцкой, вы войдете в мою семью. И королю Эринора придется принять этот факт. Мои послы ему это объяснят. Но все это потом, а пока, добро пожаловать в нашу семью, принцесса!

Правду сказать, это было неожиданно и приятно. Направляясь в Гардарику, Герда думала об одном лишь князе Иване, как бы забыв, что у него есть не только семья — отец и братья, — но и господин — Великий князь Новгородский Дмитрий. И вспомнила об этом только тогда, когда Иван повез ее в Великокняжеский терем. Вспомнила и испугалась. Одно дело — влюбленный в нее мужчина, и совсем другое абсолютный монарх, приходящийся этому мужчине отцом. Мог ведь и разгневаться за самовольство сына, не говоря уже о том, что имел силу прогнать ее взашей, чтобы не мутила воду. Принцесса или нет, хлопот от нее больше, чем чести. Поэтому, сидя перед венценосцем — ну, хорошо хоть не стоя, — она готовилась к худшему, то есть к тому, что и этот жизненный взлет завершится традиционным уже падением. Однако вышло по-иному. Князь ее неожиданно принял, и принял хорошо. В доброту его немереную Герда, впрочем, не поверила. Наверняка, князь Дмитрий успел все просчитать и пришел к выводу, что Герда вреда не принесет, а польза от нее, напротив, может быть и, возможно, немалая. А вот в чем эта польза, это уже совсем другой вопрос. Предположить конечно можно, но нужно ли? Герда решила, что пока не нужно, потому что ломать голову над сложными проблемами бытия можно и в другое время.