Ништяк

— Ты, дура неотесанная, — прозвучал снизу озлобленный женский голос. — Глаза разуй! Понаехали из провинций и не смотрят по сторонам. Да еще одета, как мужик...

Гришка, заметив, что умудрился сбить с ног симпатичную блондинку, одетую в мини-юбку и расфуфыренную в многочисленных рюшечках, переливающуюся всеми цветам радуги блузку. Он протянул девушке руку, предлагая подняться и с извиняющимися интонациями произнес:

— Простите, я засмотрелся... Не знаю, как такое произошло..., — но красавица не стала принимать его помощь. Оттолкнув протянутую руку, она самостоятельно поднялась и делая вид, что отряхивается, хотя Кузьмин не увидел ни пятнышка на одежде, с вызовом заметила.

— Он засмотрелся. Ты что — гермафродит?

— Нет, — опешил землянин.

— Сиськи отрастила, голос мужской, а сама до с их пор не знает, кто она на самом деле. Понаедут тут всякие уроды... и сбиваю с ног...Ты хоть знаешь, кого толкнула?

Гриша понял, что с такими людьми не стоит пререкаться и качать права, явно девица из "богатеньких". Папа небось шишка, а дочка всех, кто ниже ее по "сословию" — считает уродами и неудачниками.

— Еще раз прошу прощения, — прислонил Кузьмину правую руку к груди, — я правда вас не заметил, это произошло не специально. Извините...

Он, уже не глядя по сторонам, быстрым шагом направился к замеченной стойке регистрации. Девица еще что-то обидное шипела ему вслед, но Гирша предпочел не оглядываться. Настроение оказалось испорченным. И желание культурно отметить повод, переросло в желание банально нажраться. Уточнив у сотрудника отеля, где здесь находится ближайшие продуктовый магазин, Кузьмин, все также не снижая скорости и не рассматривая инопланетный город, пошел в указанном направлении.

Магазин оказался автоматизированным. Крепкого алкоголя имелось в избытке, но названия ему ничего не говорили, зато возле каждого из стеллажей имелось информационное табло, где, поднеся предмет к сканеру, можно было получить его полное описание, цену, адаптивность к метаболизму той или иной расы и специфические характеристики на межгалактическом языке. Гришка выбрал литровый сосуд с самым крепким пойлом, набрал кучу пакетов с герметизированными закусками в ассортименте, в одном из которых лежала тушка крупной птицы для Мурки, и заплатив семьдесят рулей, вернулся с продуктами в номер, выбрав маршрут через дворик. А там уже разложив закуску на столике в беседки, они со сквагой принялись ее уничтожать. Мурка, длинным языком лизнув алкоголь, отказалась его употреблять, зато птицу разделала в момент. А Гришке компания особо и не была нужна. Он банально напивался, думая о том, что даже в других мирах все равно кто-то стоит выше остальных. Что есть элита общества, а есть быдло, к которому сегодня отнесли и его персону. И пусть по телевизору Кузьмина сегодня чествовали, но эта девица, скорее всего не смотрит новости, а по его земной одежде, мгновенно определила "статус". Да еще эти сиськи никак не отклеить. Получается он сейчас на самом деле -гермафродит, урод и ничтожество. Любой может его обидеть, так как за ним никто не стоит... Ну, разве только Мурка.

"Эх, если бы она в тот момент была рядом, — размечтался он, пьяно усмехаясь. — Вот тогда бы эта девица обосралась от страха. А то сучка расфуфыренная, стала пальцы веером гнуть. Да и я бы ее быстро охолонул, брякнув что-то типа: Залепи дуло, сама дура! Ты сейчас не в Овальном кабинете!"

Кузьмин не знал, почему выбрал не Кремль, например, а именно Овальный кабинет, где заседает президент США. По его мнению — все зло шло из Америки, и эта фраза казалась ему более уничижительной.

"Вот пройдусь сейчас по гостинце, — стал заводиться он, наполняя стакан очередной порцией крепкого алкоголя. — Найду эту дуру, выскажу ей все, а потом натравлю на нее Мурку! Пусть просто попугает фифу. Порычит, зубки свои продемонстрирует, вот тогда и посмотрим, кто из нас урод".

Выпив залпом очередной "писярик", он, покачнувшись, решительно вышел из беседки, выискивая глазами, где прячется сквага. Мурка стояла возле калитки, не отводя головы от прохода.

— Мурка, Мурка, фьють! — засвистел пьяный Кузьмин. — Айда, прогуляемся по гостинице, нужно тут одну дуру проучить, — но сквага не тронулась с места. Она лишь немного повернула безглазую морду к человеку и произнесла:

— Там кто-то стоит.

— Кого это еще, ик...мля... черти принесли? — выругался Гриша. — Я никого в гости не приглашал. Кто там Мурка? Человек, люди или местная полиция?

— Там другое существо, я таких еще не видела.

Кузьмин сначала не понял, как это за высоким и сплошным забором сквага кого-то разглядела, но потом до него дошло, что Мурка видит не глазами и ей не важна преграда.

— Другое существо?

— Да, высокое и пушистое.

— Пушистое? В шубе, что ли, ха-ха! — пьяно рассмеялся он собственной шутке. — Так вроде тепло на улице...

— Нет, это не одежда. Оно само пушистое, словно это гигантская птица.

— А-аа, птичка, к нам на ужин пришла! — обрадовался Кузьмин. — Ништяк! Ну, давай посмотрим на нее, а потом заманим и ик... съедим!

Открыв дверь, Кузьмин выглянул наружу и немного опешил. Перед ним на самом деле стояло существо, отдаленно напоминающее страуса. Длинные, серого цвета мощные и когтистые ноги торчали из очень пушистого, белоснежного и какого-то овального тела. Такая же длинная и пухлявая, словно укутанная в манто шея, заканчивалась птичьей головой с мощным попугайским клювом, макушку которой украшала белоснежная шапка. У него дома на Земле оставалась мамина фотография, и там она сидела в окружении других женщин, носящих очень похожее зимние шапки. А вот глаза у птицы располагались не по бокам, а как у человека, над мощным клювом. Гриша смотрел на это существо, пытаясь сообразить, что ему надо и как оно сюда попало? Возможно сбежало от кого-то? С виду этот страус был даже каким-то милым. Его так и хотелось обнять, прижать к себе и долго гладить по пушистому телу.

— Птичка ты кто? — пьяно улыбаясь, протянул в его сторону руку Кузьмин, выходя через границу мимикрирующего поля и совершенно не ожидал, что этот страус, аналогично протянет к нему короткое пухлявое крыло, на конце которого виднелась четырехпалая серая конечность практически настоящей руки и вполне разборчиво произнесет:

— Меня зовут Кьянти! ...

Глава 7.

— Мля, как башка болит! — Стеная от пульсирующей боли в голове и страшного сушняка во рту, Гриня попытался приподняться на кровати, но очередная болевая пульсация и тошнота, не дала ему этого сделать.

— Черт, на хрена я вчера так нажрался?

— Вы вчера отмечали наше с вами знакомство, — послышался чей-то тонкий голосок. — Вот, возьмите эту капсулу. Лучше сначала разжевать, а потом запить ее водой.

Кузьмин с трудом приоткрыл веки и через узкие щелочки глаз заметил стоящего возле него белого и пушистого страуса, держащего в крыльях-лапах стакан с водой и небольшой красной капсулой.

— Это чего? — беря капсулу в руку, он рассматривал непонятный предмет.

— Это лекарство, которое поможет вашему виду прийти в норму, — пояснила птица, показывая жестом, что ее нужно положить в рот. — Оно входит в стандартную аптечку, для постояльцев отеля "Панорама".

— А ты откуда знаешь, что мне оно подойдет? — недоверчиво переспросил Кузьмин, но страус, протягивая стакан, коротко пояснил:

— Я жил три года с людьми. Знаю.

Гриша осторожно раскусил капсулу, убеждаясь, что внутри находится кисло-сладкое содержимое, от которого не воротило желудок и запивая получившееся желе водой, поинтересовался:

— Тебя же вроде Канти зовут?

— Кьянти, — поправил его страус. — Я отношусь к разумному виду существ, которому вы, люди, дали термин "пушистики".

— А-а! — стал припоминать вчерашние события Кузьмин. — Ты же просил взять тебя в нашу группу?

— Да. И вы согласились, — напомнил страус, склонив голову набок, как попугай. — Или уже передумали?

Гриша в это время ощущал, как болевые пульсации постепенно исчезают, разум проясняется, тошнота с сушняком пропадают, а настроение поднимается.

— Да вроде как не передумал. — Кузьмин принял сидячее положение, убеждаясь, что голова реагирует адекватно и содержимое желудка не просится наружу. — Только я вот не помню, а документы у тебя имеются? А то, может ты сбежал... из семьи, например?

— Да, имеются. Я же вам вчера показывал свой "джогли". — Кьянти откуда-то из-под крыла достал значок с иероглифом и предъявил его человеку. — Здесь зафиксировано, что я являюсь подданным империи Шахриза, так как моя родная планета Кахта входит в ее территорию. Я работал на Чамизе по контракту, он истек десять дней назад, а новый я не заключал. Я услышал ваш концерт, когда вы были еще в лечебном учреждении, мне понравились необычные ритмы с аранжировками и я захотел к вам присоединиться.

— Ага, понятно, — задумался Гриша, припоминая, что вчера он вроде как даже устраивал прослушивания пушистика. Они с Муркой, под аккомпанемент гитары пели земные песни, а Кьянти им подыгрывал на странном бочкообразном инструменте, назвав его "туком", напоминающим одновременно земной "ханг" и "глюкофон"*, умудряясь идеально подпевать в многоголосных партиях, немного странным тембром. Его голос звучал как у попугаев, вроде и все понятно, но была в нем какая-то неестественность. Хотя именно такое необычное произношение и импонировало Грише. А перкуссия игры на его инструменте у страуса была настолько шикарной, что Гришка после каждой новой композиции, восхищенно высказываясь, постоянно прикладывался к бутылке. Кьянти умудрялся не только своими четырехпалыми конечностями выстукивать оригинальные рисунки, но и проводя крылом по "барабану", добивался эффекта плавающего, синтезированного звука в нужной тональности, отлично украшающего песню. (*Ханг (нем. Hang) — ударный инструмент (металлический идиофон, резонирующий перкуссионный инструмент), состоящий из двух соединенных металлических полусфер. Глюкофон (англ. tank drum) — перкуссионный музыкальный инструмент, тональный лепестковый барабан.)

— Да-да, припоминаю, — улыбнулся он пушистику. — И вроде как мы подписали с вами новый контракт, э-э... на год если я не ошибаюсь?

— Точно, текст с электронными подписями, хранится у вас на "Соклике".

— Ну, тогда все ништяк!

Память окончательно проснулась, расставив все по своим местам. Кузьмин вспомнил, что они вчера втроем решили создать свою собственную музыкальную группу и ездить с гастролями по галактикам. Мол и денег подзаработать и на собственный корабль накопить. В памяти всплыла информация, что двадцать процентов прибыли они откладывают в накопительный фонд на непредвиденные расходы, или покупку собственного транспорта, а десять процентов на перелеты, проживание и питание. Из оставшейся суммы пятьдесят процентов гонорара за выступление принадлежит ему, а остальное поровну делится между другими участниками группы. Самочувствие вернулось в норму и счастливый Гриша, собрался было бежать в ванную комнату, но заметил на столе анимированную карточку с надписью: Бар "Бродяга Вселенной".

— А это откуда взялось? — указал он на нее, но ответ прозвучал уже от Мурки.

— Вчера дал самец людей. Он слушал наши песни за забором. Они ему понравились. Ты пошел спать, а он просил нас с Кьянти передать эта штуку тебе, предлагая петь сегодня вечером у него.

— За достойную оплату, — дополнил слова скваги пушистик. — Это был владелец заведения, он шел от друга, проживающего в этом же отеле и услышал наши репетиции. Его зовут Бернарди Шарк. Он смотрел новости про вас, а услышав неизвестные композиции, которые произвели на него впечатление, решился пригласил нас выступить в его баре. Обещал только за концерт заплатить десять галактов! Говорил, что публика у него международная, чаще всего это экипажи и пилоты частных и государственных космических кораблей. А у них всегда водятся галакты. Так что нам не помешали бы подобные знакомства. Мы же собирались улетать с этой планеты? Я предварительно согласился, но все завит от тебя Гриша.

Кузьмин задумался. Сумма по местным меркам была очень даже немалая. Так еще и завести знакомство с космическими бродягами? Мысленно Григорий был давно согласен, но его мозг лихорадочно вспоминал земные песни, так или иначе связанные с космосом. "Что там мы в кабаке еще исполняли? Ну естественно: "Трава у дома". Что еще? А-аа!... Манго-Манго — "Таких не берут в космонавты" и Мумий Тролль — "Инопланетный гость". Можно добавить "Бродячих артистов". Потом можно спеть: Europe — "The Final Countdown". А самое главное не забыть композицию своей любимой группы: Pink Floyd "Shine On You Crazy Diamond". Там такие классные сольные партии!". Гришка с друзьями, собираясь репетировать, с ужасом осознал, что группе требуется имя. Ему нужно было какое-то броское и нестандартное для жителей других миров наименование. Сначала он хотел назваться "Землянами", но посмотрев на сквагу и пушистика, мгновенно передумал: "Ну, какие они земляне? Таких выпусти на сцену в его Новотроицке, так публика, увидев зубы скваги, от страха обгадится и разбежится. Не-ет... здесь требовалось такое название, чтобы вроде было бы и понятно, но в тоже время витала некая эксклюзивность. Они все из разных миров и рас, но в тоже время они музыканты. Значит это слово точно должно присутствовать в названии. А вот какие они музыканты: классные, ништяковские, виртуозные, или инопланетные? — Идея дать им имя — "ништяковские", Грише понравилась. Вроде, как раскрутка его фамилии, типа: "Хор Турецкого", хотя, — вспомнил Кузьмин, — что тот собирался менять название группы, когда начались проблемы в отношениях с Турцией. — А вдруг и его фамилия не везде вызовет приятные ассоциации. С документами Ништья, чуть не вляпался, расстреляли бы нафиг. Нет, лучше какое-то нейтральное название, типа, как в мультике — "Бременские музыканты". А, что? Там тоже основатель был человеком, а все его спутники -представители других видов: осел, пес, кот и петух. А чем они хуже?"

"Решено! — обрадовался Гришка. — Так и представимся публике: "Бременские музыканты"! И песня уже имеется классная!". Слова новых композиций необходимо было еще перевести на межгалактический язык. Значит им до вечера требовалась нормальная репетиция, нужно все разбить по партиям, подумать над аранжировкой и срочные услуги поэта — кента Гарди. Хорошо еще, что все члены пограничного корабля оставили ему свои координаты в "соклике" и можно было связаться по видеосвязи, чем Гриша срочно занялся после завтрака...

... Кузьмин, проснувшись на следующий день в номере отеля "Панорама", сладко потянулся, неожиданно руками задев чье-то, накрытое простыней тело. В памяти мгновенно всплыли события вчерашнего вечера и выступление его новой группы в баре...

Они вчера, не выходя из номера, до самого вечера репетировали новую программу. Гарди не подвел, переведённые тексты выслал на "соклик" и обещался сам прийти на концерт Григория. В программу включили уже не раз исполняемые для "робинзонов" композиции, добавив новые песни и расположившись на сцене бара, они готовились к первому платному выступлению.