— Народ откликнулся. Наряд с участковыми уже на семь случаев выезжал. Четверых пока просто предупредили. Боксёры оказались трезвыми, и бдительные граждане сообщали об их прошлых подвигах. А вот три поединка удалось пресечь и будущих победителей скрутить и доставить в вытрезвитель. Здесь их утречком на 'свежую голову' и вразумили от души. Сфотографировали. В двух ракурсах. Анфас для стендов и спереди и сбоку в полный рост со спущенными штанами, лежащими на 'эшафоте', в просторечье именуемым лавкой. Граждан спортсменов предупредили, что первый раз на стенде появится только одна фотография, а при рецидиве весь город увидит тощую задницу 'засранца', — поведал Веряскин.

— Замечательно. Главное не останавливаться на достигнутом, — посмеялся Штелле.

— Тут даже успел и 'народный мститель' нарисоваться, — улыбнулся подполковник, — вернее два мстителя. Сегодня соседи в одну из квартир снова наряд вызвали. Только там не боксёр жену бил, а отец и брат жены боксёра воспитывали. Половина зубов на полу лежала. Потерпевший заявления писать не стал. Так что мстителей отпустили. Оказывается, дочь от них всё скрывала, стеснялась, а вчера они на стенде у завода увидели фотографию 'спортсмена'. Думаю, сто раз теперь гражданин Кравцов подумает, прежде чем за старое возьмётся.

Посмеялись и Пётр откланялся.

Совещание по привычке уже вёл Романов. Пока не дошёл ход до начальника 12 автобазы.

Погудин Семён Ильич как победитель протянул листки со списком техники Тишкову. Пётр их мельком глянул, вернее, хотел мельком, не получилось. Газ — 410, в самом конце, последняя строчка.

— А что за машина такая ГАЗ — 410? Это не полуторка знаменитая? — поинтересовался Пётр у директора.

— Один из её вариантов. Это самосвал. Причём самосвал в прямом смысле этого слова.

— Как это?

— Принцип действия этого самосвала, так сказать, очень и очень интересен. Равномерно распределённый в кузове груз должен под собственной тяжестью опрокидывать платформу назад, если бы этому не мешало специальное запорное устройство, рукоятка которого находится у середины левого борта. Для разгрузки водитель отпускает рукоятку, груз ссыпается назад, и пустой кузов под действием силы тяжести возвращался в горизонтальное положение, после чего фиксируется с помощью рукоятки, — прочитал целую лекцию Погудин.

— Семён Ильич, а у вас, я смотрю, машина записана как не подлежащая восстановлению. А что если нам в городе создать музей военной техники? Вот и первый экземпляр. Товарищи, ни у кого больше нет военных или довоенных раритетов? — обратился Пётр к заинтересовавшимся руководителям.

— У меня есть настоящая 'полуторка' — Газ АА, — поднял руку директор 24 автобазы, — тоже не на ходу и вряд ли дойдут руки восстановить.

— У нас стоит списанный и разукомплектованный автобус ЗиС — 8. Тоже всё выбросить хочу, только место занимает, — включился и начальник ПАТО.

'Блин! Это же знаменитый автобус Жеглова и Шарапова. Повезло'.

— У лесников в Карпинске стоит ржавый прержавый 'Крафтваген' — такой полугусеничный фашистский вездеход. Им его лет двадцать назад дали. Он покатался пару лет, а потом начались проблемы с запчастями. Так лет пятнадцать в гараже и стоит. И выбросить нельзя и починить не получается, — сообщил последнюю новость о древностях директор ПТУ ? 41 Кутергин.

— Телефон не дадите? — обрадовался Штелле.

После вялого обсуждения музея, вернулись к проблемам автобазы. Решили поступить, как и с Кирпичным заводом. ПАТО, алюминиевый завод и автобаза ? 24 выделяют на неделю самых опытных слесарей, а 41 училище преподавателя и учащихся старшей группы. Деталями делятся эти же предприятия, кроме того БАЗ вытачивает и реставрирует те детали, где не требуется специального недоступного оборудования. Поругались, погрозили друг другу пальцем и разошлись. Остались только Кабанов и смутно знакомый, скорее всего по фотографиям, человек.

— Вот, Пётр Миронович, познакомься — это Устич Павел Леонтьевич, он начальник электролизного цеха, сейчас исполняет обязанности главного инженера. Специально его привёл, пусть он твою очередную 'идейку' послушает. Ему ведь воплощать.

— Хорошо...

— Ой, подожди, Пётр Миронович, забыл совсем. Коляску мы сделали. Сейчас её на УАЗике привезут и в вестибюле под присмотром вахтёра оставят, — вспомнил директор завода.

— Ну, тогда и для вас у меня есть сюрприз, — Пётр достал из стенного шкафа три ранца, — Выбирайте для вашего главного бухгалтера.

Кабанов с Устичем придирчиво осмотрели рюкзачки, выбрали сине-зелёный.

— Красиво и удобно, а лёгкий какой. Почему у нас промышленность такие для детей не делает? У меня дети всю школу страшилища громоздкие протаскали. Хоть снова их в школу отправляй. А может, дочери и заказать такой? И в институте пригодится, — вернул два оставшихся рюкзака Устич.

— Темновато немного, — посетовал Штелле, — но заведующая ателье сказала, что достать яркую итальянскую болонью можно только в Москве.

— Да, не всё ещё промышленность у нас выпускает. Ничего, догоним и обгоним! — погрозил кому-то за окном пальцем Кабанов, — Рассказывай идейки, чуть-чуть да приблизим светлое будущее.

— Хорошо. Вот эскиз существующей шаровой мельницы в разрезе. Брусья из марганцовистой стали сделаны разной высоты, чтобы мельница не вошла в скользящий режим. Правильно? — Пётр посмотрел на руководителей завода.

— Конечно.

— Вот второй рисунок. Здесь промежуток между высоким и низким брусом ровно 120 миллиметров. И часть шаров литейка должна отлить из хромистого чугуна чуть большего диаметра, скажем — 125. Если нет мощностей, то можно и отковать в кузнице. Шары забьют промежутки и удара шаров по бронировке долгое время не будет. Изредка нужно досыпать именно крупные шары, чтобы они заменили износившиеся. Такая самобронирующаяся мельница проработает без замены бронировки в два-три раза дольше обычной мельницы. Получаем на пару тонн увеличение веса бронировки и огромную экономию на капремонты мельницы, плюс увеличение количества переработанного боксита, если в этом есть необходимость, — Пётр придумал эту бронировку сам году в 2002, или чуть пораньше, сейчас и не вспомнить. И всё что он сейчас говорил, подтвердилось. С тех пор все мельницы именно на такой бронировке и работали, а вот дивидендов он тогда получил крохи, неизвестно почему изобретение не прошло. Отделались от него рацпредложением. Может теперь получится.

— Вот так просто? Ну, Павел Леонтьевич, что я тебе говорил? Как думаешь, откуда первый секретарь горкома КПСС может знать о таких вещах? Ему, наверное, как и Курчатову, наши разведчики из Америки спецпочтой идеи отправляет. Шучу, шучу. Не расскажешь, откуда ветер надул? — сиял Кабанов.

— Да, легко. Смотрел на брусья, спросил технолога литейки, почему они разной высоты. Вот и осенило, — не моргнул 'приукрасил картину' Пётр.

— Пётр Миронович, — махнул рукой директор, — ты себе выдели один день в неделю, и ходи по заводу, а потом выдавай такие идеи. Это ведь миллионы рублей в год экономии. Нужно подавать заявку на изобретение!

— Я не против. Озвучить вторую идею? — приготовил ещё одну стопочку листков Штелле.

— Показывай. Ого, терема красивые! О, да тут целая улица из таких теремов. Предлагаешь бросить строить большие дома из железобетона и строить теремки из дерева?

— Нет. Анатолий Яковлевич, посмотри вот на это бревно. Оно на токарном станке обработано. Получаем идеальный цилиндр диаметром 200 миллиметров. Потом фрезой выбирают чашку и другой фрезой вдоль всего бревна выбирают паз. Из таких брёвен собрать сруб дело пары часов. Можно, а вернее нужно, и сразу отверстия просверлить под нагели. Это ещё ускорит работу. Только 'идейка' не в этом. Идея в том, чтобы в городе Трускавце на берегу небольшого озера построить из таких вот брёвен санаторий из теремов для работников завода. Персонал можно набирать из местных. А врачей, что разбираются в лечениях минеральной водой можно поискать по стране, да лучших и заманить. Как 'идейка'? — Пётр оглядел будущих хозяев санатория. В его реальности случилось чуть по-другому. Тогда выкупили часть уже имеющего санатория, но что-то пошло не так, и в результате завод санаторий потерял. Не стоит повторять старых ошибок. Тем более что построен был санаторий в городе, а не на берегу озера, находящегося в десятке минут ходьбы от города.

— Построить домики. Отдельно больничный корпус. Отдельно несколько домиков побольше для пионерского лагеря. Рядом столовую. Берег засыпать хорошим чистым песком. Ломако будет путёвки выпрашивать.

— Звучит красиво. У самого вечно изжога, — почесал переносицу директор.

— Тут без того же Петра Фёдоровича не обойтись. Хотя, Ломако должен поддержать. Хорошая же идея, да ещё красивый проект нарисовать, — предложил Устич.

— Красиво нарисовать домики я помогу. Надо их разными сделать. Так сказать — музей деревянного зодчества, — пообещал Штелле. Не сложно ведь, сколько раз он в интернете любовался на такие картинки. Себе вот только так и не построил. Финансы.

— Рисуй, Пётр Миронович. Специально в Москву скатаюсь ради этого 'музея'.

— Анатолий Яковлевич, у меня к тебе просьба будет, — замялся Пётр.

Он явно рано озаботился директором для планируемого колхоза. Ничего не готово и не особенно ясно с чего начинать. А ведь человеку на что-то жить надо. Вот он и решил попробовать пока его на завод 'подснежником' устроить.

— Слушаю. За мельницы можешь хоть птичье молоко просить, — но глаза серьёзные.

— Я хочу организовать в Краснотурьинске колхоз. Нашёл уже будущего директора, а заняться колхозом некогда. Да и до весны ещё далековато. Не устроишь его пока электролизником или анодчиком. Ненадолго. Пару месяцев. Колхоз будет в основном мёд производить. Первая банка твоя.

— Даже и не проси, не могу... отказать, — и заливисто рассмеялся, — Сегодня пусть приходит в отдел кадров и скажет пароль 'Мёд'. Устроят электролизником шестого разряда.

Глава 17

Четверг по событиям был вполне себе насыщенным днём. Во-первых, девочки пошли в школу с новыми ранцами. Вика, она же — Маша, оглядев подарок, чуть усмехнулась, понимающе, и развела руками. Ну, да, получилось чуть хуже китайского ширпотреба. Не та фурнитура. Нет красивых молний, нет заклёпок. Нет, страз. Да и материал далёк от красочной ткани следующего века. Это с одной стороны. С другой была Катя, визжащая от счастья. Всё же поделка краснотурьиского ателье была на несколько порядков лучше того жёлто-коричневого дерматинового убожества с потрескавшимися лямками. И почти ведь ещё и невесомый. Старый ранец вместе с учебниками и завтраком весил почти как сама девочка.

Во-вторых, 'дочь' несла в этом новом ранце два экземпляра продолжения к 'Золотому Ключику'. 'Происшествие в городе Тарабарске' заняло, в пересчёте Петра, около четырёх печатных листов. То есть необходимо написать ещё одно приключение длинноносого мальчишки, чтобы получилась нормальная книга. Чем Штелле уже третий день и занимался, по вечерам и в другое свободное время. Один экземпляр предназначался для учительницы, второй тоже для учительницы, но с возвратом. Она должна была проверить писанину на ошибки. Пётр даже не сомневался, что они будут. Он владел великим и могучим не в пример многом 'афторам' попаданческих романов гораздо лучше последних. Даже знал, что 'Компания' и 'Кампания' — это два разных слова, о чём многие афторы даже и не догадываются. Как и о том, что 'Встретится' и 'Встретиться' тоже совсем не обозначают одно и то же. Ну, да бог с ними с афторами.

Отдавать в издательство рукопись с ошибками первый секретарь горкома просто не мог. По статусу не положено. А ведь именно попытаться в ближайшее будущее напечатать книгу и тем самым поправить свои финансовые дела Пётр и собирался.

В-третьих, новый шофёр отвёз в ателье каркас коляски, эскиз и подробный план, как обтянуть эту коляску материалом. В конце записки была просьба при любой неясности звонить прямо ему и не стесняться.

В-четвёртых, бывший танкист рассказал, что вчера вечером Марк Янович тоже поселился в общежитие на площади, причём его подселили пока в ту же комнату, что и танкиста бывшего. Ну, и хорошо. На зоне хлебали одну баланду, а тут пока похлебают одни макароны по-флотски. Что ещё могут сварганить два холостяка? Яичницу?

В-пятых, он сходил на хоккейный матч. Хоккей, понятно, не с шайбой, где 'Великолепная пятёрка и вратарь'. Песня, кстати ещё не написана, а значит, её срочно нужно приватизировать. Так о хоккее. Перед матчем Пётр договорился о встрече с тренером ДЮСШ Александровым, который будет готовить школьников к эстафете на приз 'Уральского Рабочего'. Секция лёгкой атлетики располагалась под западными трибунами стадиона. Юрий Иванович Александров внимательно рассмотрел рисунки жилета с кармашками для свинца. Не менее внимательно ознакомился с манжетами на щиколотку и запястья.

— Мысль уловил. Бегаем с утяжелением, а во время соревнования атлет чувствует лёгкость во всём теле. Только ведь этот метод нельзя применять непосредственно перед соревнованиями. Только мышцы забьём. Ну, и опасаюсь я, что перекачаются ребята и лёгкость уйдёт, — тренер аккуратно сложил листки и сунул их в карман куртки.

— Дороги в городе к концу апреля почистим от снега. По крайней мере, улицу Ленина точно до асфальта вычистим и подметём, так что у вас будет больше месяца на тренировки в условиях близких к боевым, — заверил его Штелле.

— Уже хорошо.

— И ещё, Юрий Иванович, я в прошлом году смотрел, как на нашей эстафете спортсмены передают палочку. Это ни куда не годится. Нельзя стоять лицом к бегущему, и принимать у него палочку стоя. Нужно при его приближении начать бежать, а правую руку вытянуть назад. Прибежавший, должен точно вложить товарищу по команде палочку в руку, да ещё и с небольшим ударом, чтобы кисть у этого товарища захлопнулась. На этом деле можно выиграть на этапе не менее секунды, а то и двух. А за пятнадцать этапов? Двадцать, скажем, секунд. Это ведь метров сто пятьдесят? — рассказал Штелле фишку из своего опыта.

— Будем пробовать и тренировки с утяжелением и, конечно, отработаем передачу палочку. Можно вопрос, товарищ первый секретарь? — пожимая руку на прощанье, вдруг остановился Александров.

— Конечно. Затем и встречаюсь с вами.

— У нас всё разговоры идут про строительство дома сорта. Не скажите, когда его построят?

Пётр из детства помнил, что к 1970 году его уже построят, а вот когда точно.

— Весной начнём строить, — а почему бы и нет. Пробьём в обкоме. Песни помогут.

Сам матч не впечатлил. Даже не так — расстроил. Что гости, что хозяева еле ползали по льду. Понятно, что и лёд не тот, нет ещё ледовых комбайнов 'Олимпия' от американца с итальянской фамилией Замбони. Лёд — это сплошные бугры и ямы. Нет и коньков с анатомическими ботинками. Эти самые ботинки даже ещё не защищают лодыжку. У вратаря тоже нет ещё специальных вратарских коньков с более длинным широким лезвием, пластиковой ударопрочной внешней конструкцией и специальным отверстием в стакане конька для крепления щитков. Щитки вообще не прикреплены к конькам. Там зазор.