— Наш орден приложит все усилия, чтобы доставить вас и вашу семью, и всех кого вы захотите взять с собою, в Вершилово. Так называется город, где вы будете жить.

— Я ещё не согласился, — криво улыбнулся Баугин.

— Я потеряю только вас, вы потеряете будущее, — не ответил на улыбку иезуит.

— Сколько у меня есть времени? Нужно посоветоваться с семьёй, нужно передать дела в университете, — испугался Каспар. А ну, как и правда, развернётся этот змей искуситель и уйдёт.

— Я буду у вас через неделю. Вот сто русских рублей, — монах выложил на стол стопку золотых новеньких монет. Больших монет. Больше Каспар и не видел, — Это примерно сто пятьдесят — двести талеров. Если в университете появятся профессора, которые пожелают составить вам компанию, то я их тоже доставлю в Вершилово.

Иезуит уже давно ушёл, а профессор всё сидел за столом над кружкой остывшего пунша и перебирал монеты. С них на Каспара смотрел бородатый молодой ещё мужчина. Наверное, царь московитов?

Из Базеля они выехали целым караваном. Каспар взял семью брата. Двоих племянников с жёнами и детьми. Двух своих взрослых сыновей и двух дочерей с мужьями. Целых восемь семей слуг. И обрадовавших иезуита двух профессоров медицины и математики из университета Базеля с семьями. Ехали они долго, через Прагу, Варшаву, Минск, Смоленск, Москву. Путешествие заняло почти половину года. Вся Европа воевала. Везде была разруха и чума. Но иезуиты наняли на охрану учёных целых двести рейтар из Баварии. Мелкие стычки с бандами мародёров по дороге были. Но ведь доехали.

А это что такое? На приличной скорости к медведям мчался огромный экипаж без лошадей весь окутанный дымом и паром. Точно Пурецкая волость. Добрались.

Событие тридцать первое

Первым делом после двухдневного отдыха Пётр встретился с запорожцами. Казаки были отправлены в Вершилово после того, как их побили у Владимира. Лукаша Сагайдачного Пожарский взял с собою в Москву, а потом и в набег на Швецию, а трое выживших в той рубке были отправлены в Вершилово. Учиться воевать и приобщаться к правильному образу жизни. Казачки за два почти года полностью влились в жизнь городка, построили себе дома, нашли жён и даже детишками успели обзавестись. На войну Пётр их с собою не взял. Это были ценные источники информации о набегах старшего Сагайдачного на турок и татар. Князь приставил к ним пацанёнка лет двенадцати и наказал выспрашивать всё о походах и записывать.

Вот теперь они и пригодились. Нужно отправить их на Сечь. Пусть передадут Лукашу и другим старшинам, да и гетманам Михайлу Дорошенко и Марку Жмайло, что князь Пожарский собирается принять участие в этой войнушке на стороне османов против крымских татар.

— Смотрите, казаки, у нас сейчас есть отличный шанс раз и навсегда покончить с набегами крымчаков на наши города и сёла, — начал Пётр, усадив запорожцев перед собой в казарме полка.

— Захочет ли старшина казацкая за османов воевать? — недоверчиво мотнул головой тёзка Пётр Осадчий.

— Это только повод. Главное истребить максимальное количество воинов у татар. Я вам дам с собой десять тысяч рублей. Поите старшину, сорите деньгами, но добейтесь, чтобы запорожцы пошли в этот поход. Давайте, я вам ситуацию чуть обрисую. Сейчас послы нашего императора уже, наверное, уговорили донских казаков и те тоже пойдут на татар. Ваша и их задача уничтожить те кочевья, что находятся за территорией Крыма. Там кочуют две орды Буджакская и Едисанская. Через год весной я пойду на Крым и захвачу Перекоп, вот мне и нужно, чтобы эти две орды не ударили вершиловскому полку в спину. Задача казаков выбить у них всех воинов. Чтобы было интереснее запорожцам, я предлагаю следующее: татары, что погибнут в бою это одно, но у каждого захваченного воина или сдавшегося в плен нужно отрубать кисть правой руки. Тогда они не только лук с саблей держать не смогут, но ещё и лишними ртами в орде станут. От этой кисти нужно вам отрубать большой палец и складывать в мешок. За каждый такой палец я в конце войны выплачу по одному рублю. Женщинам только руки не рубите, — усмехнулся Пожарский, заметив огоньки в глазах казаков.

— Гнити адже пальці почнуть, — встрял тёзка, наверняка у них старший.

— Ну, солью пересыпайте или коптите. Это вам нужнее. Палец — рубль.

— А с жинками и дітворой шо роблять?

— Не интересно мне, что хотите. А вот если у них будут русские рабы, то по возможности доставьте их в мои смоленские вотчины. Там их будут расселять. Дома построю, коров и лошадей куплю. Я весной уже пошлю туда строителей. Кроме того там сейчас строят хорошие лодьи. Я их в конце лета под охраной отправлю вниз по Днепру. Они будут ждать переселенцев у слияния реки Самары с Днепром. Нужно за месяц до ледостава, край, людей туда доставить. За каждого переселенца буду платить по два рубля, — князь осмотрел казаков, заинтересовались ли.

— Не переживай, Пётр Дмитриевич, своих мы завсегда освобождаем, а если лодьи будут и провизия на них, да охрана, да ещё и два рубля, то всех до единого русичей в степи освободим. Только ты скажи, не шутишь ли. С одним полком пойдёшь воевать со всем Крымским ханством?

— Нет, возьму ещё полк в Нижнем Новгороде. Мы весной 1626 года прибудем в Смоленск и на тех же лодьях спустимся по Днепру. Одним полком всю Швецию, Финляндию и Ливонию захватили, уж с крымчаками справимся, — как можно более уверенно проговорил Пётр.

В душе сильно сомневался. Татары, по книгам, выставляли двадцатитысячные рати. Да ещё на конях. Сомнут. Количеством и скоростью возьмут. Эх, пулемёт бы! Только не доросли ещё технологии до этого светлого будущего, когда у врагов луки, а у тебя пулемёты. Стоп. Пулемёт, конечно, сейчас вершиловским оружейникам не по зубам, а вот картечницу Гатлинга сваять попробуем.

Ну, или на худой конец митральезу. Скорострельность у них почти одинаковая, двести выстрелов в минуту. Если поставить пяток этих монстров, то можно разделаться и с двадцатитысячным войском. Вывод. Нужно делать несколько десятков стволов с нарезкой. Вот этим в ближайшее время и займёмся.

Вывел князя из задумчивости Осадчий.

— А что, княже с нашими жёнками да детишками будет?

— Жить будут в Вершилово. В обиду их не дам. Буду ваше жалованье им платить, пока вы воюете. Потом вернётесь, если захотите.

— Кто же от такой жизни откажется. Не боишься, княже, что мы раструбим по всей Сечи о такой райской жизни, и вся Сечь в Вершилово перекочует? — хитро улыбнулся другой казак — Никола Гончаренко.

— Чего же тут бояться, тут радоваться надо. У меня кроме Вершилова ещё пяток городов, да вскоре ещё два собираюсь заложить. Туда и крестьяне нужны и мастера и воины. Степняки всегда будут о грабеже думать. Значит, и воины всегда нужны будут. Зовите казаков.

Событие тридцать второе

Николо Амати нанёс на верхнюю деку скрипки последний мазок лака и аккуратно промыл кисть в керосине. Ему нравилась эта кисть своей мягкостью и равномерным нанесением лака. Пусть послужит подольше. Всё, на сегодня хватит. Пора домой, сегодня исполняется год его сыну Джироламо младшему, названному в честь деда. Жена немного поворчала, но когда дедушка в честь рождения сына подарил ей большой ювелирный комплект с синими сапфирами, в тон её глаз, вздохнув, согласилась. Жена была русская. Она была дочерью известного на весь мир гончара Трофима Лукина. Конечно, мастер Андрей Лукин — сын Трофима, был ещё известней. Если на вазе или другой фарфоровой вещице была надпись: "мастер А. Лукин", то за такую вещь купцы, что русские, что иностранные, в драку лезли и платили огромные деньги. Знали, что продадут ещё дороже. Сам Трофим делал в основном сетчатые тарелки и блюда. В доме Николо было несколько работ тестя. Красота!

Познакомился Николо с Настей на футбольном матче. Она так истово болела за "Медведей", что её звонкий голосок перекрывал весь остальной гвалт на стадионе. Сидели они рядом на самом ближнем к полю ряду скамеек. В один из ударов по мячу тот соскочил с ноги футболиста и полетел прямо в девушку. Николо успел рукой отбить его. Только вместо благодарности был остужен словами: "Я бы сама отбила". Так и познакомились. Потом Настя подошла к нему в консерватории на концерте и извинилась, и пригласила на следующую игру. И вот уже почти два года они с Настей женаты. Николо даже пришлось принять православие, ни за что не хотел Трофим Лукин отдавать дочь за латинянина. Сейчас с тестем они живут дружно. Тот часто заходит вечерами понянчиться с внучком.

Именно Трофим Лукин и подсказал семейству Амати новый состав для покрытия дек. До этого и их дед Андреа и отец с дядей покрывали скрипки соком молочая. Трофим же предложил сок одуванчика. И ведь на самом деле лучше получилось. Другой родственник — Андрей Лукин, свёл Николо с химиком французом Жаном Рэ и они вместе подобрали состав лака таким, чтобы ель и клён приобретали благородный красноватый оттенок. С помощью тех же химиков немного изменили и сам процесс нанесения лака. Раньше, чем делать грунт, нужно позаботиться об окраске дерева. Хорошо отшлифованное дерево покрывается водным раствором коричневой краски сепии. Когда краска, наложенная широкой кистью и очень умеренно, высохнет, дерево шлифуют очень мелкой стеклянной бумагой и покрывают слоем бесцветного, скоро высыхающего масляного лака. Затем дерево вновь шлифуется той же мелкой стеклянной бумагой, но на этот раз с деревянным маслом, после чего его насухо вытирают чистой тряпкой и покрывают с помощью круглой мягкой щётки цветным лаком, который засыхает весьма скоро, так что через сутки уже годен к шлифовке стеклянной бумагой с маслом или водой. Цветной лак составляется из бесцветного, к которому примешиваются хорошо стёртые краски: коричневая, красная и жёлтая в определённых количествах.

Сравнивая новые скрипки и виолончели с привезёнными из Кремона и отец, и дядя Антонио только разводили руками. Лучше, красивей. А всё потому, что в Вершилово никто не работает в одиночку. Один одно лучше умеет, другой — другое, вот если вместе мастера собираются, то и получается чудо. Правда, один недостаток в Вершилово был. Ни клёнов, ни палисандров, ни елей выросших в горах тут нет. Пришлось заказывать младшему Буксбауму, чтобы он привёз всё это из Италии. Купец поворчал, нельзя ли хоть ёлку брать местную, не близкий путь, и не дёшево чурбаки из Италии возить. Нет, нельзя. Отец сделал скрипку с верхней декой из местной ели. Совсем другое звучание. Как-то жёстче звучит.

Не так давно Буксбаум привёз вторую партию древесины, а с нею и необычную добавку. Вместе с семьёй прибыл в Вершилово Джованни Паоло Маджини — их главный конкурент в прошлом. Маджини жил в городке Брешиа в Ломбардии. По меркам Николо он был уже не молод, ему уже стукнуло сорок пять лет. Старший сын мастера — Алессио уже сам делал скрипки и даже был женат. Его жена родила сына через неделю после приезда в Вершилово. Теперь эти два мастера работали вместе с семейством Амати. Здесь работы хватает на всех. Ещё ни одну скрипку за пределы Вершилово не продали. Сейчас в консерватории два класса учеников. Местные дети учатся играть на различных инструментах, в том числе и на скрипках с виолончелями. Вот туда первые сорок скрипок и ушло. Дядя Антонио даже повозмущался, его творения отдают детям, они ведь могут и повредить этот шедевр. Дети ведь, неразумны. Но и князь Пожарский и композитор Клаудио Монтеверди в один голос говорили, что учиться нужно сразу на хороших и дорогих инструментах. Это и дисциплине ребёнка обучит, и не придётся, потом переучиваться.

Всё домой, понянчиться с маленьким Джироламо и сыграть пару партий в шахматы с Алесандро Гранди. У того тоже сын родился. И жена у него русская. Зовут сеньору Гранди, как и мужа Александра. И сына Александром назвали. Ну, уж сегодня он точно выиграет у вечного соперника. Вчера ему Андрей Лукин интересное начало показал. Ну и нужно готовиться к празднованию именин сына. В субботу все итальянцы соберутся, да все Лукины. Это же полста человек. В терем столько и не войдёт. Николо заказал в новом ресторане "Одуванчик" зал. Хорошо бы туда все влезли.

Событие тридцать третье

Пётр Пожарский оглядел собравшихся учёных и с удовлетворением отметил, что их число серьёзно увеличилось. Начали работать иезуиты, прислали целую кучу учёных, да ещё в сопровождении целой кучи рейтар. Все сейчас находились ещё в карантине, но на это совещание учёных пригласили, только посадили отдельно и предупредили, чтобы не обнимались и не обменивались рукопожатиями. Вшей, блох и прочих насекомых уже прожарили в бане, но есть ведь куча других болезней. Та же чесотка, которой в старушке Европе страдает половина населения. Нужна серная мазь. Только вот, что значит серная? Какой состав? Ладно, раз один из компонентов известен, то остальные откроем.

Кроме учёных, присланных иезуитами, были и другие. Часть переманил с собой датчанин Томас Финке, кроме зятя биолога и натуралиста Оле Ворма он привёз с собой и половину профессоров копенгагенского университета. Других сманили письма тех, кто уже прижился в Вершилово. Были и немцы, и французы, и англичане. Единственное, что не понравилось Петру, когда вчера о новичках рассказывал Михаэль Мёстлин, так это то, что половина из них философы и математики. Лучше бы химики с механиками подъехали.

Сейчас их Пётр собрал по нескольким причинам. Во-первых, он прочитал все учебники по математике и алгебре и понял, что знания поданы крайне неравномерно и нет учебника за четвёртый класс. Кроме того, он вспомнил во время похода две вещи, которые сейчас не охвачены вообще. Вот с них князь Пожарский и начал своё выступление перед собравшимися. Он достал кости, ну, или кубики с точками и несколько раз бросил их из стакана на стол.

— Как вы думаете, какова вероятность, что выпадет число 12? — задал он вопрос собравшимся.

Почти сразу начали называть цифры, но Пётр поднял руку, останавливая шум.

— Я спросил это не для того, чтобы вы мне ответили, а как вы думаете для чего? — он обвёл глазами притихших учёных.

— В книге атлантов был и такой раздел математики, — первым догадался Декарт.

— Замечательно, Рене. Я хочу, чтобы вы написали учебник по Теории Вероятности. И дело не только в костях. Нужна такая наука, которая прогнозирует возможность любого события. Например: Сколько всего четырёхзначных чисел можно составить из цифр 1, 5, 6, 7, 8? Как это сосчитать, не перебирая все варианты?

— Для каждого разряда четырёхзначного числа имеется пять возможностей, значит, 5*5*5*5 = 625, — первым через минуту крикнул не кто иной, как Пьер Ферма.

Ну, вот, не зря его из Франции притащили.

— Другой пример. Вы все знаете, что в каждом классе школы есть родительский комитет. На родительском собрании присутствует 20 человек. Сколько существует различных вариантов состава родительского комитета, если в него должны войти 5 человек? — продолжил Пётр, — Подождите, не считайте. Дело ведь не в ответе. Дело в том, что нужно знать формулы. А для того, чтобы эти формулы знать, их нужно открыть. У вас есть время до июня 1625 года. К этому времени мне нужен учебник по Теории Вероятности. Вас чуть не полсотни человек только математиков, но думаю, и другим будет интересно голову над новой наукой поломать. Можете совещаться или наоборот всё скрывать друг от друга, а потом через несколько месяцев соберётесь и обсудите. У вас есть президент, есть Совет — решайте.