* * *
Где-то рядом настойчиво долбилась тетушка Кляча, призывая вставать и приниматься за работу, и к удивлению вяло просыпающейся Хезер делала приемная мать это молча. Рядом пошевелился брат и сквозь зевки невнятно произнес:
— Мы-уже-вста-ее-ем-мэ-эм.
Хезер только поплотнее закуталась в одеяло, совсем не разделяя намеренье брата — ей хотелось перекрыть приснившийся кошмар новым, более приятным сном. Подумать только: великан-убийца, выпотрошенные Дурсли, гонка сквозь грозу по скалам, почти смертельное купание в море и, наконец, самое ужасное — брат, накачанный наркотой.
Она попыталась бороться с дремотой, но это вышло настолько неэффективно, что чужой диалог показался частью сна — очень удачно вписывался в локацию. Брат говорил о совах, газетах и деньгах, а громоподобный бас ему отвечал и почему-то последним давал странные названия: кнаты, сикли, галлеоны — ну что еще ожидать от сна? Хезер даже успела ухватить запах жарящихся сосисок, и от этого стало очень голодно, но даже бурчание в животе не остановило, было так спокойно, тепло и хорошо, что она окончательно уснула.
Второе пробуждение стало более приятным: кто-то гладил ее по голове и ласково звал по имени. Потянувшись и зевнув, Хезер открыла глаза и, увидев лицо Гарри, улыбнулась в ответ. Брат находился в расслабленном состоянии — это означало, что тетушка Кляча, несмотря на то, что уже было светло, не стала звать их для помощи — вот они прелести изоляции! Конечно, это также означало, что завтрак дети тоже пропустили. Зевнув еще раз, она, наконец, обратила внимание на пространство вокруг.
Резко подскочив, Хезер нервно огляделась: они с братом находились в той же одноэтажной маленькой халупе на островке, в приличном отдалении от людей. Через прогнившую крышу пробивались яркие лучи солнца, освещая пространство и кружащуюся пыль. Гроза, яростно бушевавшая ночью, прекратилась — от нее остались только лужи на полу и дикая влажность, несущая холод. Где-то рядом кричали чайки и было слышно, как волны ритмично ударялись о скалы. Чужая куртка, которую сестра приняла за одеяло, спала, тепло исчезло и телу тут же стало некомфортно; Хезер передернула плечами. Самое главное — великан отсутствовал, софа опустела, а это, означало, не считая огромную куртку, последний, вероятно, являлся частью безумного сна. Спрятав лицо в ладонях, сестра рассмеялась от накатившего облегчения.
Погладив ее по плечу, Гарри мягко пояснил:
— Хагрид вышел на улицу.
Хезер застыла, его слова буквально оглушили. Сглотнув она, глубоко вздохнула и со страхом посмотрела на брата — выражение его лица было со следами усталости и смирения. Оглянувшись, он поднял с пола газету и протянул ту сестре.
— Даже под наркотой люди не могут видеть одно и то же, смотри, — сдержанным и спокойным тоном сказал Гарри.
Невольно переведя взгляд на первую страницу, Хезер увидела движущуюся фотографию. Задержав дыхание, она выхватила газету из рук брата и уставилась на мини-фильм — как реклама, такой же короткий. Там толстенький низкорослый джентльмен в странном одеянии — это вариант мужского платья? — и котелке на голове, что-то говорил с важным видом. Правда, совсем без звуков, но его рот открывался и явно что-то произносил, а левая рука при этом указывала на здание сбоку, в правой же находилась трость. Действие длилось буквально в течение полуминуты, не больше и тут же повторялось сначала — как будто закольцовано.
— Толстый мужик в мантии машет рукой и беззвучно говорит — верно?
Выдохнув, Хезер посмотрела на брата, периферией успевая уловить заголовок "Министр магии опять сел в лужу".
— Не сон?..
В ответ брат молча кивнул; закрыв глаза, сестра жалко произнесла:
— То... тогда мы...
— Да.
Хезер вздохнула:
— Черт.
Гарри в ответ фыркнул, вероятно, не разделяя ее мнение.
— Завтрак готов, поешь, скоро поедем в Лондон.
В удивлении распахнув глаза, сестра подалась вперед — в этот момент брат протянул ей кочергу с памятными ночными сосисками, испускавшими божественный аромат. Организм, больше не игнорируемый — в случае опасности и потрясений Хезер отключалась от текущего состояния — ясно указал, что он голоден до безумия, и если сейчас его владелица не откусит кусочек, то сойдет с ума. Безмолвно забрав кочергу, она тут же начала есть, требовательно глядя на брата; он же, взяв в руки кружку, чуть отсел назад и прислонился спиной к стене.
— Да, мы маги: и ты, и я. Помнишь, — Гарри понизил голос, перейдя на шепот и покосившись на дверь, ведущую во вторую комнату, — летающий бак, уменьшающиеся предметы или как мы переместились на крышу в школе?
Нахмурившись, Хезер задумалась, а потом кивнула. Действительно в их жизни происходило много разных мелочей, не вписывающихся в нормальность. Благодаря домашней пропаганде Поттеры привыкли на эти вещи не обращать внимания — серьезно, разве подобное действительно может происходить? Что за шутки, право слово! — и даже между собой не проявлять к ним интерес. Они есть — и пусть будут, несмотря на пользу в момент происшествия, в дальнейшем вреда получалось в два раза больше.
— Это была наша спонтанная магия. А так волшебники используют палочки, — продолжил рассказ Гарри.
Оторвавшись от сосиски, Хезер снова нахмурилась. Звучало, конечно, все гладко — пусть и бредовато — но... Нельзя просто так взять и резко пойти против своих убеждений: всю осознанную жизнь ей и брату внушали, что магия не существует, что любое отклонение от нормы — это катастрофа и последнее буквально, что за любое проявление странности тут же следует наказание. И самое оптимальное, когда не можешь ничего сделать, а странности все равно происходят вне зависимости от желания, это закрыть глаза и сделать вид, будто их нет.
Отпив из кружки, Гарри ласково улыбнулся:
— А в Лондон поедем за покупками к школе.
Хезер помотала головой. Зачем ехать за покупками, если тетушка Кляча уже все подготовила для воспитанников? Даже ново-старую и совершенно ужасную на вид — и, к сожалению, запах! — школьную форму для Гарри.
Сделав еще один глоток, брат подался вперед, передавая кружку сестре — та уже успела отложить кочергу в сторону и вытирала лицо от жира. Свиные сосиски были не только сочными, но еще и жирноватыми — чувствовалось, что на последнее производитель не поскупился.
— Хогвартс, — ответил Гарри на ее вопросительный взгляд, — я буду учиться в школе магии.
Взяв кружку, Хезер невольно охнула — она совсем забыла! Те письма, они как раз содержали приглашение обучаться в школе волшебства. И если это не шутка — и не действие наркотиков! — то...
— Но...
Усмехнувшись, брат переместился ближе к сестре, почти поравняв их лица и оставив между ними небольшое расстояние.
— Лили и Джеймс — они... — он запнулся, искривив лицо в непонятном выражении.
Замерев без движения, Хезер невольно затаила дыхание, вспомнив: чудовище — Хагрид, так кажется? — рассказало, что чета Поттер не были алкоголиками и бездарностью, что на самом деле, они благородные, честные и талантливые люди! Мама и папа не опустившиеся маргиналы, а хорошие и порядочные. И самое главное — все рассказы ебанутой семейки являлись ложью — "вэритас винцит"7!
— Оставили нам состояние — мы не нищие, Хеззи. Больше нет.
В этот момент входная дверь распахнулась, и великан зашел в комнату; Гарри подался назад, отодвигаясь от сестры.
— Вы позавтракали? — громко спросил чудовище.
Хезер с опаской рассматривала непрошеного гостя — тот оказался поистине огромным, косматым и выглядящим очень опасно; теперь при естественном свете он не стал красивее или менее пугающим. Такие монстры, на ее взгляд, должны содержаться в клетках или хотя бы в глуши, подальше от людей, где они не могли причинить вред окружающим. Одежда на великане была потрепанной, частично изношенной и местами грязноватой — чувствовалось, что чудовище о внешнем виде заботилось мало или относилось с пренебрежением.
— Да, спасибо, — ответил Гарри, поднявшись на ноги и протянув руку сестре.
Ухватившись за нее, Хезер встала; косясь на великана, она потянулась, а потом переместилась ближе к окну. Повторять ночные чудачества очень не хотелось — в случае опасности, она уж точно не успеет возиться с задвижкой и для спасения ей придется выламывать окно собственным телом. Сейчас этот возможный вариант развития событий пугал больше чем чудовище. Но это не означало, что в случае опасности, боязнь боли не перевесит страх перед великаном — практика уже доказала: ужас перед смертью невероятное чувство.
— Спасибо, — тихо поблагодарила Хезер.
Улыбнувшись, великан покачал головой и поднял куртку с пола:
— Собирайтесь тогда.
Кивнув, брат, мазнул взглядом по сестре и огляделся. Найдя нужное, он сделал несколько шагов и, подняв письмо, засунул его в рюкзак. Наблюдавшая за ним Хезер резко выдохнула, вспомнив про ебанутую семейку. Притронувшись к плечу брата, она кивком указала на дверь, безмолвно спрашивая, мол, как они?
Проследив за ее взглядом, он недобро усмехнулся и дернул плечом. Также на их языке отвечая, дескать, да какая разница?
Легонько помотав головой, Хезер отвернулась. Вопрос про Дурслей оставался открытым: они могли быть, как убиты чудовищем, так и остаться в живых. За всю ночь и утро она не слышала никаких видимых проявлений жизни из второй комнаты — это в равной мере могло означать, что там только трупы, также и то, что великан действительно до усрачки напугал ебанутую семейку. Настолько качественно, что они выбрали притворяться, будто их не существует. В случае второго варианта Хезер их прекрасно понимала — даже сейчас она предпочитала держаться от чудовища на максимальном расстоянии с возможными путями отхода за спиной. Брат только приподнимал уголки губ, глядя на ее поведение, но никак не комментировал.
Когда все вещие были собраны — чудовище действительно таскало с собой два чайника и кружки! — и убраны, то великан, посмотрев на детей, уточнил:
— Готовы?
Хезер потребовалось дополнительное усилие, чтобы взять себя в руки от этого внимания.
— Да, сэр, — кивнул брат.
Приоткрыв на мгновение рот, чудище нахмурилось:
— Эээ, Гарри, давай уже на "ты", не приучен я ко всяким таким вещам. И, давай, называй по имени, ладно. Какой я тебе сэр? Мы же с вами друзья.
Снова кивнув, брат вежливо улыбнулся; в этот момент Хезер осторожно взяла его за руку и чуть сжала пальцы. Мельком глянув на сестру, Гарри поблагодарил:
— Спасибо, Хагрид.
Великан почесал затылок и покачал головой. Кажется, брат, наконец, встретил взрослого, для которого вежливость являлась препятствиям и неудобством в общении. Осмотрев Поттеров, он широко улыбнулся:
— Пойдемте тогда.
Искоса посмотрев на державшуюся чуть позади сестру, Гарри в ободряющем жесте сжал пальцы, безмолвно говоря, мол, все в порядке, доверься мне. Та только тихонько вздохнула и поплелась следом за братом и чудовищем — как бы последнее ни пугало.
До железнодорожной станции в маленьком городке, название которого Хезер даже не знала, они добирались не так чтобы долго, но и не быстро. Вначале на лодке, с самостоятельно двигающимися веслами — правда, грести те начали после того, как великан постучал по ее борту зонтиком. Судя по прищуру брата, он что-то понял, но на вопросительный взгляд сестры предпочел мотнуть головой и показать жестом, что сейчас вопросы неуместны. Пока они плыли, великан читал ту странную газету с мини-фильмом и иногда разговаривал сам с собой, а Поттеры молчали: старший пребывал в задумчивости и внимательно смотрел на большие листы в руках чудовища, вероятно, даже умудряясь читать то, что на них написано, а младшая скользила рассеянным взглядом по воде и приближающемуся берегу, находясь в сумрачном состоянии.
Достигнув берега, компания продолжила путь уже пешком вначале по тропинке, а потом и по самому городку. Как же на них глазели окружающие, странно, что никто не вызвал полицию! Все-таки набор из двух бомжеватого вида детей и не менее ужасно одетого монстроподобного человека — как тизер фильма ужасов в реальном времени! Даже с пьяни нельзя сложно поверить, что эта шайка могла являться семьей, настолько противоречиво Поттеры и великан смотрелись вместе. Вероятно, только чудо спасло их компанию от внимания представителей правоохранительных органов.
В городе великан вел себя диковато — словно приехал из глуши и никогда не сталкивался с благами цивилизации и техническим развитием — удивлялся самым обычным вещам. А вот Гарри разошелся на полную катушку — вежливо и охотно рассказывал про окружающие предметы чудищу, всем видом показывая, что не происходило ничего необычного и выходящего за рамки нормальности. В какой-то момент Хезер даже стало неловко от чужого простодушного интереса, настолько, что ей невообразимо захотелось хоть на минуту уйти от громоподобного баса чудища и побыть в одиночестве.
Дернув брата за рукав, Хезер шепнула ему про туалет и поспешила сбежать. К ее счастью, Гарри кивнул, сказав, что поезд прибывает через семь минут и полуразвернулся к великану. Тот опять на что-то залип и, похоже, даже не заметил то, как исчезала одна из Поттеров.
Уже умываясь и глядя на свое отражение, Хезер окончательно выбралась из задумчивого состояния. Чудовище ей по-прежнему не нравилось и казалось опасным — "фронс аними януа"8. Ее пугало, что брат так легко следовал за этим Хагридом и продолжал делать вид, будто магия и в самом деле есть — даже весла, гребущие сами по себе, не убедили. Существовали же автомобили, роботы и электромеханизмы — вещи научного прогресса. Так почему бы и не быть устройству, заставляющему двигаться с одним и тем же интервалом весла? А газета может также содержать новые технологии — есть же телевизор, компьютер и даже билборды, со сменяющейся рекламой. Все, абсолютно все могло иметь логическое объяснение, помимо мистической магии.
Другой вопрос: зачем великану нужно доверие детей? Планировал ли он привести Поттеров в подпольную секту и оставить там как рабов или отдать преступникам, чтобы их вывезли в одну из стран третьего мира, а, может, он хотел сдать их на органы? Почему бы просто не схватить детей и не закинуть в затонированный минивен и не доставить куда следует? К чему такие сложности с открытым перемещением на виду у добропорядочных граждан и риском нарваться на полицию?
Тяжело вздохнув, Хезер потерла глаза, так и не придя ни к какому умозаключению, и поспешила вернуться — вдруг чудище таки похитило брата? К ее облегчению, великан и брат находились там же, где она их оставила. Гарри улыбнулся, завидев сестру, и стал выглядеть менее напряженно. Она подошла как раз вовремя: поезд уже прибыл, оставались буквально минуты до его отправления.
Забравшись в вагон, дети сели напротив великана, которому потребовалось поднять подлокотник между сидениями, чтобы уместиться. Брат уступил место у окна сестре и вернулся к диалогу с чудовищем. Не вслушиваясь в чужой разговор, Хезер в очередной раз устало посмотрела на Хагрида и откинулась назад, решив вздремнуть — пришедшая от холодной воды бодрость бесследно исчезла. Мрачные мысли только усугубляли ситуацию и высасывали силы.
