Гарри Поттер и Предательские Деяния

— Стирателей памяти касается то же самое, — присоединилась к разговору Гермиона. — А если вы цените двух младших Уизли или Нимфадору Тонкс, держите ваших шлюх от нас подальше.

— И конечно, по всему миру разбросаны копии воспоминаний. Кстати, готовили мы их ой как тщательно. И если весьма специфическим способом не отменим свой приказ, их опубликуют немедленно. Для кое-кого это станет печальным событием.

— Гарри прав — в Азкабане не выдают лимонные дольки.

— Мистер Поттер, несмотря на всё это, старые светлые семьи не будут мириться, что вы смешаете свою кровь с...

— Грязнокровкой, директор? — вежливо "помогла" Гермиона.

— Если так, какое отношение эти семьи имеют к Свету? Я уничтожу их сразу после Тома. И проблема решена. — Молодой человек встал.

— Если это всё, мы пойдём, директор. Леди? — он предложил им руки. — О, директор, я говорил о "бесплатном выстреле" Снейпа вполне серьёзно. И когда он в следующий раз попытается войти в мой разум без приглашения, я поджарю ему мозги, и несколько поколений студентов поставят мне памятник. Удержаться от соблазна он не сможет, так что начинайте подыскивать другого преподавателя Зелий. Ваше покровительство, или, скорее, поводок, ему не помогут.

Дамблдор ещё долго сидел, глядя на закрывшуюся дверь. Инструменты в его кабинете показывали, что Гарри не блефует. Мальчик снял все блоки со своего ядра, и оно продолжает расти.

* * *

Девушки сидели в гостиной (им на выбор предложили два помещения, но в первом оказалась только пара спален, а Гарри настаивал на трёх) их апартаментов, а супруг в это время проверял остальные помещения на разнообразные чары. И тут у главного входа постучали.

Гермиона открыла дверь и обнаружила за ней сёстёр Патил, Трейси Дэвис и Лаванду Браун.

— Позволь войти. Нам нужно поговорить. — Такой серьёзной последнюю давно не видели.

Гостьи вошли в гостиную и с комфортом устроились. Правда, не все — Дафна утянула Трейси в свою спальню. Тем временем Гарри закончил проверку, но, увидев столько девушек, благоразумно ретировался в свою комнату — вряд ли ему стоит слушать их беседу.

— Хаффы сказали, что в прошлом году Уизли поили вас с Гарри любовными зельями, — Парвати явно была в ярости, что кто-то на такое способен.

— Верно. Директор снабжал их подчиняющим зельем Мансипиумдильо.

Падма ахнула.

— Но чтобы оно действовало, у жертвы должны быть постоянные сексуальные контакты. — Её глаза потрясённо округлились. — Рон ведь не посмел...

— Ещё как. Каждый день. Я помню каждое мгновение; помню, как он заставлял меня умолять. — Гермиона немного смутилась. — И мне это нравилось. Да, знаю, это всё зелье, но мне до сих пор стыдно. У меня в голове не укладывается, что после такого Гарри сумел ко мне прикоснуться...

Парвати крепко её обняла.

— Боже мой! А я ещё пошла с ним на бал... — Падма прикрыла глаза. — А Джинни проделала это с Гарри?

— Нет, Молли решила не рисковать девственностью своей принцессы. Дамблдор приказал Нимфадоре Тонкс по ночам приходить к Гарри, прикидываясь Джинни. А Гарри честно считал, что видит эротические сны с её участием. Когда я поняла, что они со мной сотворили, сразу же сбежала. А дома обнаружила моих родителей под Империусом. И тогда пришла к Гарри и вытащила его из-под носа у надсмотрщиков. — Девушка заметила, что подруги внимают каждому слову. — Мы скрылись у магглов, а как только освободили моих родителей, уехали в Соединённые Штаты. Там Гарри обнаружил, что у рода Блэк есть брачный контракт с Гринграссами. Он не хотел жениться по контракту — только по любви, поэтому сделал мне предложение, и десять дней назад мы поженились. В прошлый понедельник они с Дафной подписали контракт, а во вторник мы втроём провели ритуал объединения. И теперь мы здесь. Вот такая история.

— Но ты счастлива?

— Да, Парвати, мы все счастливы. Сначала я ужасно ревновала, но как только между нами появилась связь...

— Гермиона, ритуал объединения нельзя отменить — вы трое будете связаны всю жизнь.

— Мы знаем, Лаванда. Но раз уж мы всё равно так решили, так почему бы не пойти до конца?

* * *

— Итак, ты получила, что хотела?

— Да, Трейси, и даже больше. Ты не поверишь, как на меня влияет его магия!

— И у тебя нет проблем с Грейнджер? Вам же приходится его делить, — гостья явно переживала за подругу.

— Мы с Гермионой прекрасно ладим. Правда, поначалу жутко ревновали, и план чуть не затрещал по швам. В конце концов, мы поняли, что нам необходим ритуал объединения. Знаешь, это потрясающе — будто в глубине души мы втроём слились воедино.

— Погоди: ты, и ревновала?

Дафна покраснела.

— Да. Для меня это тоже был шок, но когда я увидела их вместе, мне просто захотелось... Зато теперь у нас всё в порядке.

— Но ты по-прежнему предпочитаешь разговаривать со мной наедине.

— Я утащила тебя, чтобы обсудить план. Представляешь, что бы о нём подумали едва ли не все твои спутницы? Да они бы в ужас пришли! А вообще-то я хорошо отношусь к подругам Гермионы, как и она — к тебе.

Трейси кивнула.

— Хорошо, а теперь главный вопрос: как Поттер — подходит на роль отца?

— Ты даже не представляешь! Сначала мы обсудили магию брачного контракта, а как только договорились, магия Гарри начала на меня влиять. И с тех пор всегда со мной — окутывает, успокаивает, возбуждает... Я начала о нём мечтать, а его магия с каждой минутой становилась всё сильнее. И это продолжается до сих пор. Гермиона выяснила, что на его магии стоял блок.

— Блок? Но это невозможно — он с четвёртого курса входит в тройку сильнейших студентов Хогвартса!

— Поверь — блок был. Похоже, когда мы заключили контракт, не только его магия стала влиять на меня, но и моя — на него. И разбила все блоки, позволив ему стать намного сильнее. И эта сила чуть меня не угробила.

— Это как?

— Когда мы подписали контракт, дальше отправились втроём поужинать в маггловский ресторан. А потом пошли танцевать. Моё последнее воспоминание — мы впервые танцуем как магглы, он меня обнимает, а я в нём просто растворяюсь. А дальше — провал. Опомнилась я только в тот момент, когда мы пришли в наш номер, и Гермиона мне напомнила, что я хотела запомнить свою первую брачную ночь.

— Ты уверена, что обошлось без зелий?

— Если бы ты знала, что Гарри думает о любовных зельях, не спрашивала бы. — Дафна слегка покраснела. — Это было прекрасно. Да, нас заставляла магия, но он был очень нежным. Мы занимались любовью больше шести часов.

— Шесть часов? Моргана милосердная! — Трейси Дэвис была далеко НЕ девственницей, но теперь испытывала лёгкую зависть. — Ты по-прежнему действуешь по плану, или попросту влюбилась?

— Одно другому не мешает.

— Да уж, теперь вижу. Ты о чём-нибудь жалеешь?

— Только о том, что сегодняшнюю ночь он проведёт с Гермионой. Её очередь.

* * *

31 октября 1942 года

Том Риддл лежал в объятиях женщины, которую любил больше жизни. В прошлом году заместитель директора Дамблдор познакомил его с Кэндис Свитс, и они начали встречаться. И такое ощущение, что с каждым днём их чувства становились всё сильнее. После Хэллоуина Дамблдор даже позволил ему ненадолго покинуть Хогвартс, что, как правило, не допускалось.

У Кэндис (Том упорно отказывался называть её "Кэнди") было всё, что он желал видеть в своей спутнице. С ней можно было обсудить что угодно, и любила она его как человека, а не как сильного мага. Её не волновало, что он вырос в маггловском приюте, и там ему пришлось несладко. Её не беспокоило, что он выиграл кучу наград — ей был нужен только он сам. Она была от него без ума, а любовью они занимались всё лучше и лучше. И совершенно неважно, что она старше на шесть лет. Всю свою жизнь он хотел любви, и в Кэндис наконец-то её нашел. А перед Дамблдором он в долгу, и обязательно с ним расплатится — за то, что помог исполнить мечту всей жизни.

Сейчас они отдыхали после очередной любовной "сессии", и Кэндис уснула, удержав его в себе. А Том скользил по грани сна и яви. Он одновременно мечтал о клубничных поцелуях любимой и вспоминал недавнюю беседу с Дамблдором.

— Гриндевальд по-прежнему представляет угрозу. Приключения в Европе лишь разожгли его аппетит. С его подачи погибли миллионы. И вскоре он наверняка примется за нас.

— Магглы упорно сражаются с его союзниками, профессор. Летом я видел кадры военной кинохроники. Эти ужасные бомбардировки совершенно нам не нужны.

— Ты ведь не думаешь, что это маггловское оружие повернут против тебя, Том?

Что ж, если он обратит на это внимание, скорее всего, сумеет разработать защиту.

— Нет, Том, ему сможет противостоять только волшебник. Только ты. Моё время прошло — чтобы сохранить магическую Британию, победить его должен ты.

— Есть и другие, профессор. Да, я сильнее многих, но всё-таки не уникум. Например, Грюм не слабее меня.

— Конечно, Аластор силён, но ты можешь стать намного сильнее. И даже не представляешь, насколько.

— — — — — — — — — —

[1] Видимо, в этом фике сестры Дафны — Астории — не существует. — Прим.пер.

Глава 11. Легенды осени

Девушки просидели у них весь вечер, а Трейси, похоже, не собиралась покидать комнату Дафны до утра. Тем временем Гермиона готовилась ко сну: почистила зубы и привела свои волосы в относительный порядок. Надев чёрный шёлковый халат, она покинула свою комнату и пошла к Гарри. То, что она собиралась совершить сегодня ночью, было чем-то волнующим, чем-то запретным.

Гермиона тихо зашла в спальню мужа, и дверь за ней плавно закрылась. Она услышала его глубокое ритмичное дыхание. Значит, спит. Расстегнув халат, она позволила упасть ему на пол, а её глаза постепенно привыкли к тусклому лунному свету. Гарри лежал на спине, прикрыв глаза левой рукой, и тихо посапывал. Обнажённая девушка скользнула в постель, стянула одеяло, толкнув его в ноги, и разбудила любимого поцелуем.

— Гермиона? Я думал, ты с подругами.

— Они уже разошлись. Да, я не прочь с ними поболтать, но ради них не собираюсь отказываться провести ночь с моим мужем. — Она снова его поцеловала, погладив по груди. А затем освободила от боксеров и взяла в рот.

— Гермиона, не надо! — Гарри тянул её вверх, пока они не оказались лицом к лицу. — Тебя же заставлял Рон.

— Да, заставлял. Но если будем на него оглядываться, нам не стоит даже держаться за руки. Я пытаюсь справиться с прошлым. Рон тут не причём — это касается только нас с тобой. Я знаю, мужчинам нравится оральный секс. Знаю, что Рону он нравился. Я слышала разговоры других девушек, что их парням это нравится. Больше того, в твоей голове я видела извращённые фантазии на эту тему. Ты говорил, что Тонкс никогда этого не делала, так разреши мне хотя бы попытаться. Если тебе не понравится, мы прекратим. Для меня это важно — быть хоть в чём-то для тебя первой, — она застенчиво улыбнулась. — А ещё я слышала, что это один из лучших способов сказать "спасибо" за помощь.

* * *

Гарри вошёл в Большой зал в одиночестве. Гермиона с Дафной решили, что в субботу не стоит вставать так рано, поэтому он устроил пробежку вокруг озера. А после душа понял, что проголодался. Вот так и оказался в Большом зале, где его ждал вкусный завтрак.

Для Рона семь утра — слишком рано, поэтому Поттер сел за родной стол и положил себе яичницу с беконом. А затем бросил на еду семь различных заклинаний, распознающих зелья и яды, и есть начал только когда все семь показали отсутствие "добавок".

— Доброе утро, Гарри, — тот даже не оторвал взгляд от тарелки.

— Доброе утро, Джинни. И проваливай.

Та скользнула на скамью рядом с ним и придвинулась поближе.

— Разве так обращаются со старым другом?

— Зависит от того, хочет ли выжить "старый друг". Живописуя, что они сотворят с "Принцессой зелий", если обнаружат её ближе чем в пяти метрах от меня, мои жёны проявили недюжинный талант. — Юный маг демонстративно испарил ближайший к ней кубок, взял другой, поставил рядом со своей тарелкой и налил тыквенного сока. — Гермиона планирует тебя убить, причинив максимальную боль, а вот Дафна — более творческая личность: по её задумке ты не сумеешь выкормить ни одного ребёнка, если вдруг он у тебя появится.

— Неужели ты им позволишь?

Собеседник впервые поднял взгляд от тарелки и посмотрел Джинни в глаза.

— Позволю? Принцесса, да я билеты продавать буду. А теперь исчезни.

— Гарри Поттер, я имею право сидеть там, где захочу.

Тот пожал плечами.

— Хоронить тебя будут.

Напротив сел Невилл Лонгботтом и принялся наполнять тарелку.

— Доброе утро, Гарри, как прошёл вечер?

— Просто отлично. А у тебя?

— Самое интересное, вчера вечером вы со своими леди вызвали настоящий переполох, особенно когда народ узнал про Уизли и их зелья.

— Ты рассказал про зелья? — Джинни пришла в ужас.

— Прошу прощения, принцесса. То, что ты коварная предательская сука, а твой брат — развратный насильник, надо было держать в тайне? Что ж, могу сказать только "Упс!"

— Уже изменяешь своим шлюхам, Поттер?

— Доброго утречка, Малфой. Это твоё первое и последнее предупреждение. Проваливай и забирай с собой свою жопоголовую свиту.

— А может, стСит показать тебе твоё место, полукровка?

Гарри даже оборачиваться не стал — магия и так ему подсказала, что Малфой выхватил палочку. Мысленный выпад силы сломал палочку и три пальца, которыми её держали. Ещё два выплеска врезались в пах Крэббу и Гойлу, и те рухнули на пол от боли. А затем магия отбросила Драко к стене и припечатала к ней. Гриффиндорец встал из-за стола и направился к пытавшемуся освободиться отпрыску Малфоев. И когда подошёл поближе, слизеринца так придавило, что он едва мог дышать.

— Похоже, в последнее время все упорно пытаются указать мне моё место. Раз уж об этом речь, кто я, Драко?

— Гарри Поттер.

— Очень хорошо. Но кто я лично для тебя?

— Лорд Блэк, — выдавил Малфой сквозь стиснутые зубы.

— Ты ведь непоколебимо веришь в традиции чистокровных, не так ли? А теперь представь, что я могу с тобой сделать за оскорбление моих любимых жён.

— Поттер, немедленно отпустите его.

— Не сейчас, профессор. Дело касается чести семьи Блэк, поэтому не вмешивайтесь. Это может стать поводом для дуэли.

— Я сказал освободите его немедленно, — прошипел Снейп.

— Ещё раз повторяю, профессор — займитесь собственными делами. А если потянетесь за палочкой, я засуну её вам в задницу так глубоко, что когда вы скажете "Lumos", засветятся ваши глаза. — Гарри снова повернулся к Малфою. — Итак, Драко, какое наказание полагается за оскорбление жён главы древнего и благородного рода?