— В настоящий момент я номинально считаюсь военным агентом, — делился полковник — на самом деле я сегодня являюсь Председателем заготовительного комитета. В основнм занимаюсь снабжением наших войск. Вроде бы грешно на что-то жаловаться. Мне увеличили денежный оклад, моих помощников возвели до званий начальников отдлов, столоначальников и их помощников, постоянно прибывают и камергеры, и камер-юнкера, все молодые, резвые, прямо гвардейцы с рождения, непонятно кем и когда выпущенные представители новой для меня категории офицеров — элегантные безусые прапорщики....
Игнатьев замолчал, я видел по его лицу, что он очень преживает за подобную неразбериху в хорошо налаженной им работе, и последовавшая хлесткая оценка всех нововедений была вполне ожидаема:
— Бездельники — вот их характеристика.
Одно то, что в реультате их деятельности выросли склады с неотправляемым в Россию военным имуществом и техникой из-за сокращения размера предостовляемого морского тоннажа, искусственно создаваемого англичанами для негласного нажима на Временное правительство, говорит об их некомпетентности. И что самое ужасное они не понимают, чем это чревато. Для них главное создать видимость активной работы. Но и это еще, куда не шло, а вот что творится в высших эшелонах власти..., уму непостижимо.
Списки запросов из России растут постоянно, они частенько заставляют с удивлением вчитываться в тексты телеграмм, в которых порой делается запрос на драгоценную новинку, например — зенитные орудия, завтра же требуют болты для строительства Мурманской железной дороги. А новоиспеченные чиновники от войны и рады стапраться. Деньги не из их кармана идут, тратить можно и на ерунду всякую.
Я не слепой, вижу, как все мои появившиеся помощники в первую очередь занимаются личной наживой, спеулируя своими возможностями. Да что там говорить, Франция в лице промышленников и банкиров, жиреющих на казенных заказах, уже успела разрушить мои представления об их бескорыстной заинтересованности в победе. Они превратились в какое-то мировое предприятие для наживы и спекуляции. Им без разницы кому продавать оружие и боеприпасы, и не удивлюсь, если вскоре узнаю, что и австриякам товары сбывают. Главное деньги. А есть ли Россия и что ей необходимо для ведения войны совершенно по барабану.
Он задержал дыхание, и затем коротко и емко высказал наболевшую мысль:
— Им Россия не нужна. Для них разницы нет — Россия закупает оружие, или Германия.
Главное нажива, она застит глаза и совесть, она на пике заинтересованности. Никто уже не удивляется и не возмущается положением, когда они объединяются, чтобы давить на правительство, совместными усилиями заставляя его делать не то что необходимо для победы, а то, что выгодно промышленникам. Не гнушаются давать взятки и самое обидное, члены правительства берут, и не считают это незаконным, никакая мораль им сегодня не указ. Мало того они начинают вымогать деньги у меня. Это я, граф Игнатьев, без пяти минут генерал, должен давать какой-то гниде взятку. За кого тогда принимают меня и в моем лице мою страну. Позор!
Я молчал. Ну а что можно сказать в утешение этому человеку. Он еще пока не знает, какой высоты желание чиновников достигло — разбогатеть за счет других людей, применяя прямое вымогательство халявных денег, невзирая на запрещающие законы. Не представляет, до какого бесстыдства они дойдут, когда дорвавшись до государственных постов будут кричать о борьбе с коррупцией, а сами тут же, как говорится, не отходя от кассы, требуют подношений в обмен на лояльность при составлении простейшего документа. Не знает и не надо, пусть это остается там, в будущем.
Хотя, о чем это я, и в этом времени хватает взяточников и коррупционеров. Изменить существующее положение дел невозможно. Коррупция навсегда засела на местах в мозгах у людей. Все кто изначально пока еще не добрались до кормушки, ратуют на словах за борьбу с нездоровым явлением, но мигом забывают о своих возмущенных словах, стоит только получить возможнсть, иметь неучтенные дивиденды, причем в любом виде.
И такое творится повсеместно. За редким исключением. Встречаются люди и типа Игнатьева. И в моем времени и в этом они есть. Но искоренить такое поветрие как коррупция, эту болезнь, ржавчину, допущенную не людьми, а самим государством, его законами, лояльно относящимися к подобным проявлениям очень проблематично, ибо изначально заложена в самом предназначении государства. Защищать власть, привелегии, уверенное положение в обществе для избранных, безнаказанность за нарушения законов — вот что такое капиталистическое государство.
Сталин не мог уничтожить эту заразу, хоть и старался денно и нощно. Вероятно, именно он и остается в моем понимании истинным Руководителем государства, при всех его маниакальных наклонностях и непринятия мнения, окружающих его людей.
* * *
Все-таки мне повезло, что Игнатьева встретил, не знаю, как бы я тут освоился так лихо и быстро без подобного человека. Нет, я не сомневаюсь, и при других обстоятельствах нашел бы возможность применить свои знания будущего, вариантов море. Но мой рассказ о себе, на который решился после двух недельного проживания в миссии, рядом с ее руководителем, был предопределен. Для полковника он, как я и ожидал, стал чем-то вроде сказки, настолько показался ему непрвдоподобным. Я и не ждал другой реакции. Любой человек, услышав эту историю, посчитал бы ее бреднями сумасшедшего. Особенно зная, что рассказчик получил травму головы и его достаточно долго лечили.
И даже поверив, в первую очередь после рассказа ринулся бы проверять, требуя факты. Игнатьев, услышав рассказ о моем перевоплощении, лишь намекнул:
— Вы знаете, Христофор Евстигнеевич, ваш рассказ навевает на мысль — не рано ли выписали из госпиталя? Согласитесь, история настолько неправдоподобная, что в нее остается лишь верить. И если бы не контузия.... Право слов, она непроизвольно заставляет думать о клиническом варианте заболевания.
Но в тоже время я вынужден вспомнить, как в ходе наших бесед приходилось частенько задумываться и задаваться вопросом — откуда у простого крестьянина, настолько глубокие познания и понятия, которые и мне, графу, высокообразованному и пожившему на этом свете человеку, не всегда известны. Не скрою, иной раз встречаются факты в историческом прошлом, как России, так и в других государствах, котрые мне непонятны и я не могу их уверенно комментировать, а вам легко удается это делать и на многое происходящее в мире у вас имеется свое мнение.
Я преднамеренно начинал рассказывать о делах, которые и специалисту бывают, не всегда понятны, а вы реагировали на них спокойно и при этом умудрялись давать логичные деловые предложения. Да и все остальное, наподобии таких мелочей, как, например, ваше поведение за столом. Ну не может крестьянин уверенно пользоваться набором принадлежностей, лежавших в необходимом количестве, в определенном порядке, предусмотренном при приеме важных гостей. Вы же спокойно с ними справлялись и ни разу не ошиблись в предназначении того или иного прибора.
И вот ваш рассказ.... Немного просняется окуда в вас такая уверенность и ваши познания в любой области знаний. Мое недоумение по поводу странного явления — высокообразованный крестьянин в солдатской форме, в настоящий момент вроде как прояснилось.
Тем не менее, хочется задать вопрос:
Разве такое возможно? Согласитеь, я не могу просто поверить в ваш рассказ? Я же нормальный человек, даже ни разу не контуженный.
— Ну да, чудо в прямом его проявлении. Я сам до сих пор не уверен, что оно произошло именно со мной. Мало сказать, что я в обалдении и затрудняюсь объяснить произошедшее, тут впору поверить в магию или вообще в чертовщину. Нет, теоритически я могу обосновать, но вот сказать точно, как это произошло на самом деле, затрудняюсь. Сам весь в догадках и предположениях. Но постарался хоть как-то залегендировать, и даже причины придумал, для чего понадобилось Всевышнему проводить странный и необычный даже для него прием проявления божественного промысла.
— Интересно. И какая же, по-вашему, причина? — заинтересовался граф.
Я долго размышлял, можно сказать с момента прибытия, не скрою у меня до сих пор в голове из-за таких мыслей бардак. В конце концов, решил: — я знаком не понаслышке о губительном для планеты развитии вооружения, сам принимал участие в его разработке. Вероятно, поэтому мне вменяется сделать все возможное, чтобы предотвратить чрезмерное увлечение людьми гонкой вооружения. Не всего, это будет чересчур, а оружия массового поражения, способного уничтожить не только человечество на планете, но и ее саму.
Прав или нет? Не знаю. Не совсем понятно, почему я попал в поле зрения высших небесных сил, тем более с возможностью прожить еще одну жизнь. Более достойных не нашлось что ли? Но что есть, то есть. Я человек будущего времени нахожусь в прошлом. Может, в параллельном Мире. Не исключаю и такой вариант, когда окружающий меня мир всего лишь иллюзия. Вопрос: — возможно ли такое? Логично, не так ли? Но ответа нет. Просто примем к сведению, и будем считать его одним из допустимых вариантов.
— Христофор, я согласен. Как вариант пусть остается. И в связи с ним возникает следующий вопрос. Вы что же собрались в одиночку решить эту проблему? Вы, батенька, новоявленный Дон-Кихот, получается, по-другому и не скажешь. Не серьезно, если и в самом деле так думаете. Я со всей мощью России не могу повлиять на здешних правителей оказать более существенную помощь в военном обеспечении, а значит и в скорейшем окончании войны, а тут вы предлагаете повлиять на умы промышленников и банкиров с целью убедить их добровольно отказаться от барышей. Нет, еще раз вам говорю — это не серьезно. И не надо придумывать нереальные задачи. Мне кажется, с вами произошла всего лишь ошибка Создателя, вместо того чтобы ваша душа попала в рай или ад, она по недосмотру была перенаправлена сюда, в нашу действительность.
Граф помолчал, давая возможность задуматься над его словами, а затем тихо промолвил:
— Вообще-то, все, о чем мы сейчас рассуждаем больше похоже на разговор двух сумасшедших. Мы ведем разговор о вещах, которые не в нашей компетенции. Все мысли в отношении переноса нереальны, так как не имеют под собой научной основы. Ни разу о подобном прецеденте не слышал.
Но вот что интересно..., я начинаю верить.
— Ну и отлично. Давайте представим себе — все так и есть. Предположим: мое появление в чужом теле ошибка, неважно чья, пусть будет природная, и никто мне не внушает мыслей и не ставит неосуществимые задачи по сдерживанию прогресса в военном деле. Всего лишь придумано на фоне чрезвычайных обстоятельств больным мозгом, мыслями о неправильной деятельности на поприще военной стези. Вообразим на минуту, так оно и есть, всего лишь больная голова измыслила эту ситуацию....
Я слегка запутался в попытке доказать Игнатьеву свое видение дел, слишком уж сложные в понимании понятия стараюсь объяснить. Даже для меня все произошедшее со мной было невероятным, а что тогда говорить о моем собеседнике.
— Но в тоже время, а почему бы и нет? — продолжил попытку выбраться из словесного лабиринта. — Вы только подумайте, какие открываются перспективы. Разве мои знания нельзя использовать, чтобы претворить в жизнь подобные решения? Трудно, согласен, если пытаться делать все самому. Но вполне осуществимо при наличии единомышленников. Вот вы Алексей Алексеевич, что думаете по этому поводу? Вы, как сведущий человек заинтересованы в развитии военных производств?
— Естественно голубчик, я сторонник научного прогресса, особенно когда касается вопросов улучшения обороноспособности моей страны.
— И вам, как умному человеку, не претит мысль, что вы способствуете скорейшему уничтожению планеты?
— Не надо передергивать, Трофимов. Я офицер, присягнул быть верным своей Родине, ее интересам и это само по себе уже говорит: — да, я заинтересован в том, чтобы моя страна могла гордиться умелыми защитниками, современными видами оружия и победами на войне. Никто и ничто не убедит меня в обратном. Даже в мыслях нет, чтобы разрушить своими руками военное превосходство моей Родины. Такое неблаговидное дело не для полковника Игнатьева. Ваше намерение противно моим убеждениям.
В общем-то, другого мнения от графа и не ожидал. Почти не знал, только лишь по мемуарам мог судить о нем, но и этого достаточно, чтобы понять: — он до кончиков ногтей своего тела считал себя русским и никому не переубедить, и не заставить стать заслоном на пути усиления влияния в мире своей Родины. Не предаст интересы России, ни за деньги, ни по каким-то там идеологическим причинам, которые сплошь и рядом придумывают и используют в корыстных целях многие политики, называющие себя патриотами, начиная с большевиков и кончая демократами в будущем. Он не станет предавать интересы народа только потому, что по социальной иерархии в обществе стоит выше толпы на определенное количество ступеней. Ему противны мелкособственнические помыслы и экономические выгоды вне блага для государства. Так воспитали. Честь превыше всего.
А вот я, получается другой. Стоило только мне чуть-чуть засомневаться в правильности совершенных дел на протяжении всей сознательной жизни и вот..., уже готов уничтожать людей, думающих как Игнатьев. Забыл, посчитал лишним и неправильным все изобретенное и сделанное в прошлом, или будущем..., не важно, главное, "думал" примерно в таком плане. А ведь я всегда гордился наградами, вручаемыми мне за разработку современного оружия, и значит, был уверен — так и должно быть, я делаю все возможное для укрепления могущества Родины.
Между тем Игнатьев разошелся не на шутку:
— К сожалению, есть такие люди, которые ратуют за поражение России в этой войне. И к величайшему моему огорчению их немало. На первый взгляд они, как и ты выступают за мир на земле, а на самом деле, порой даже не понимая, играют на руку постоянным врагам, которым Россия всегда была как кость поперек горла. Не задумываются, что им нужна наша земля, ее богатства, возможность решать судьбу страны и живущих в ней людей, при этом рассматривая их в качестве рабов.
Ты посмотри на Англию, Германию, Австро-Венгрию, Турцию, Японию, ведь никто из них не задается целью решать свои внутренние вопросы мирным путем, наглым образом, лезут в международные дела. Все они хапают, захватывают земли, не заботясь о произведенном впечатлении на другие государства. Плюют на мнения населения, превращая целые народы в рабов, грабят страны, дерясь между собой, грызутся как крысы за лишний кусок пищи. Создавая колонии, обогащаются за их счет и при всем этом еще умудряются говорить о мире и процветании. Не испытывая ни стыда, ни угрызений совести и не боясь прогневить Господа нашего.
И ты предлагаешь, не противится вакханалии, дать возможность им спокойно уничтожить Россию? Чтобы какой-то там Вильгельм превратил мою Родину в колонию и начал устанавливать свои порядки. Да я уважать себя перестану, я русский человек и не позволю что-то подобное по отношению к моему народу. Никогда! Слышишь, никогда Игнатьевы не шли против интересов России, и никогда мы не станем предателями. А то, что ты тут предлагаешь для меня неприемлемо, слушать даже противно.
