| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
|
Потом проверили направление с камнем, — показал путь через озеро. Инна подтвердила, что когда открылся лаз, она как раз сидела лицом к воде, и туман шёл будто с противоположного берега, приблизился к ней как-то вместе с лазом — есть такие лазы, не стоящие на одном месте, а блуждающие, — и поглотил её в себя. А отпустил уже в этом мире. Лийтя на это возразила, что есть блуждающие, но когда-то были и другие, кантиленные, то есть растягивающиеся, которые потом все позакрывались. Но сейчас много лазов активизируются, в том числе наверняка и кантиленные, и вот, видимо, Инна как раз в такой и попала. А может сперва Мара перешла с туманом в мир, где была Инна, а потом туман выпустил Инну здесь. А открыть они могли одновременно с двух сторон: лаз один и мог воспринять сестёр как одного человека.
Тем временем сбоку озера над линией горизонта появился краешек оранжевого солнца. Инна засмотрелась на восход и вздрогнула, когда Лийтя тронула её за плечо:
— Пора. Я открываю первой, если не получится, пробуешь ты.
Она встала лицом к воде и принялась мантровать. Минут десять ничего не происходило, и Инна уже готова была предложить , что пусть Лийтя передохнет, а в это время попробует Инна, но вдруг что-то тревожно шевельнулось в душе. Очень тревожно. `Чутьё ? — подумала Инна, — О чём-то предупреждает? Интересно, о чем: чтобы я не помогала Лийте? Не подходила к ней близко? Не звала её?` Ей стало сильно не по себе, почудилось, что вот-вот за спиной возникнет какая-то опасность. Инна резко повернулась к лесу, и в этот же момент из леса на берег выскочила крупная собака и замерла в стойке. Инна оглянулась на Лийтю: у той наконец получилось открыть лаз, который туманом с озера уже приблизился к старухе почти вплотную. Лийтя обернулась и махнула рукой Инне, дескать иди сюда. Но в это время громко залаяла собака, и Инна невольно повернулась к ней: с лесной дороги на берег один за другим выбирались верховые. Инна рванулась к Лийте, но не успела: та уже исчезла вместе с лазом и сопровождавшим его туманом. А Инну окружили всадники.
Инна испуганно прижала корзину к груди: чутьё подсказывало, что ничего хорошего от этих людей ждать не приходилось. один из них приблизился настолько, что Инна отшатнулась от его тяжелодышащего, с пеной у рта, коня, чуть не попав при этом под ногу к другому. Кто-то с возгласом `Рыжая!` сорвал с неё платок, и рыжие волосы янтарной волной рассыпались по плечам и спине. ` Надо было косу заплести, не догадалась,` — мелькнула запоздалая мысль. И тут же поняла, что коса бы все равно не спасла, искали рыжую, вот если бы она перекрасила как-то волосы...
— Ну что, добегалась? -грозно крикнул один из обступивших. — Думала, от инквизов сбежать можно? Вяжи её, Свин, доведём до места, там лучше нас знают, что с этой ведьмой делать. Вроде всех рыжих уже извели, эта последняя осталась.
`Что же, сестрёнку они, значит, убили? Она же тоже рыжая была`, — думала Инна, пока Свин — толстый молодой мужик связывал ей руки. Хорошо, что спереди, а не сзади: так она могла нести корзину. Можно было, конечно, и бросить её: подумаешь, что в ней ценного? Но чутье подсказывало, что этого делать не надо.
— Пошла! — крикнул тот, который велел её вязать, и тряхнул вожжи.
Инна почувствовала, как натянулась верёвка, но не успела шагнуть, как вскрикнула от боли: Свин сзади полоснул её кнутом, разодрав каменнодеревскую одежду и плечо. Она заторопилась, мельком скосив глаза на проступившие на голом теле капельки крови. Место удара покраснело, вспухло и горело огнём.
`Вот же влипла, — думала Инна, шагая по уже примелькавшейся дороге обратно в сторону деревни, — и что им от меня надо?...` Потом сообразила, что вряд ли от неё, ведь она ничего не успела сделать. Скорее, искали сестру, она же сбежала. `Всё-таки похожи мы, могли перепутать. Ну, и что теперь делать? Как доказать, что я не Мара? Может быть там, куда меня приведут, кто-нибудь заметит разницу?` А то, что всех рыжих извели, просто для устрашения добавили. Хотя про неё, Инну, тоже могли уже узнать, в деревнях слухи быстро разносятся, тем более такой, что в их края ещё одна рыжая забредёт: Лийтя сказала, что в этом мире рыжие не рождаются, только если иномиряне забредут. Мысли переключились: Инна задумалась, зачем понадобилось искать сестру, что она такое натворила. Или всё таки именно её — Инну — искали? А зачем? Но в голову ничего не шло, чутьё напрочь отказывалось помогать в такой обстановке, саднило разодранное плечо, платок сполз на шею, окончательно взошло солнце и стало печь голову.
Дошли до деревенской площади, там посадили в закрытую повозку с двумя маленькими окошечками, заперли и куда-то повезли. Везли уже долго, но сколько именно, Инна не знала: часы в этом мире работать отказывались. Или просто из-за того, что время текло намного медленне, движение стрелок было незаметно? Чутьё спало, а что-то понять никак не удавалось: мысли растекались, расползались, ускользали... Инна не заметила, как заснула. Во сне увидела себя маленькой девочкой на берегу моря, куда однажды ездила с родителями: ходила по пляжу, то и дело наклоняясь и поднимая с жёлтого песка причудливой формы ракушки и разноцветные камешки. На подстилке сидела мама с книгой в руке: она смотрела на Инну и улыбалась. Потом картинка сменилась выставкой в музее геологии: Инна, уже взрослая, переходила от лотка к лотку, смотрела на камни, будто искала какой-то определённый, но его нигде не было и досада всё больше заполняла душу. Затем сон вновь перенёс в детство: она сидела на диване рядом с отцом и смотрела на камни, которые он поочередно брал из большой коробки, которую он держал на коленях.` Вот это агат, — говорил папа, — видишь, какой полосатый? Полоски яркие, желтые, оранжевые, белые, как молоко, а вот это — халцедон: он полупрозрачный, светлый, матово-желтоватый. А вот розовый сердолик, ты такой находила на берегу. Это янтарь, солнечный камень, у мамы из такого камня есть бусы. А этот, тёмно-коричневый с золотыми искорками, называется авантюрин...` На этом Инна проснулась. `Авантюрин`, — мысленно произнесла она последнее слова из сна. ` Он же златоискр, он же случайник.` Вспомнила о корзине, которую поставила на пол у ног, вытащила подобранный камень: да, такой же, как тот, что был во сне. И такой показывал когда-то много лет назад отец. И форма, и размер похожи. Только как будто чуть более темный, а там, около озера, на солнце казался совсем чёрным. Интересно, может они в разных мирах окрашиваются по-разному? Что папа говорил про тот, который вынул из коробки? Кажется, что это какая-то семейная реликвия, типа артефакт. Случайник... И лазы некоторые называются случайными. Есть ли между ними какая-то связь? Может, с помощью авантюрина можно открыть случайный лаз? Стоп: а ведь нашла я его там, куда по всей вероятности ушла Мара. И ощущение тогда было, что она, Инна, не одна. Значит, именно в тот момент там появилась сестрёнка, а я не поняла? Но ведь никого не было, я же посмотрела вокруг — ни души, только вот об этот камень споткнулась. А Мара и не могла на меня выйти, лазы туда, где пролазнику опасно, не пропускают, дают выход в другом месте, подальше. Но, если права Лийтя, лаз должен был воспринять нас как одного человека, а сам себе человек не опасен. Или опасен? Ещё вариант, лаз всё-таки воспринял нас как разных людей, но не опасных, поэтому, по версии Лийти, пропустил нас одновременно в разные стороны, однако посчитал нашу встречу преждевременной, и выпустил Мару подальше. Об этих кантиленных переходах на сайте ничего не было, может, они такие умные, что знают будущее. Если Мара вышла где-нибудь в километре от меня, то увидеть друг друга мы не могли, а вот для чутья такое расстояние мизерное, и я почувствовала близость человека. Или не человека, а камня? Он же был ближе, вообще рядом, может, чутьё на него отреагировало? Так, а откуда он там взялся, если Мара вышла в другом месте? Что ж, сестра вероятно уже не первый раз так переходит: наверняка она пролазница, у нас это явно наследственное. Ей было достаточно одного раза открыть переход камнем, — а после этого ей уже чутьё помогало открывать без него. А камень могла потерять или даже специально оставить в том мире, чтоб не нашли.
`Стоп, стоп, стоп... это кто сказал? Чутьё? Это что ли вот этот самый авантюрин ищут здешние? А почему бы и нет? Вполне вероятно, что кто-то из местных знает о воздействии случайника на переходы и умеет им пользоваться. А если среди них пролазников нет, открыть лаз они могут только с помощью камня. А Мара знала об этом и решила его украсть. Может, с его помощью сбежать хотела, но потом зачем-то вернулась обратно, ей-то камень больше не нужен был, раз пролазница, она это поняла вот и оставила его в том мире, чтоб тяжесть туда-обратно не тащить. Припрятала на тропинке среди других камней. Оооо....`
От внезапной догадки Инна чуть не вскрикнула вслух и испуганно прижала ладонь ко рту: нет, не может быть! Правда, она никогда не проверяла папину коллекцию камней, но... Чутьё несомненно подсказывало, что это тот самый их фамильный камень: папа тогда, помнится, тоже протёр его какой-то тканью. Тогда он казался светлее, но, во-первых, она могла забыть тот оттенок, во-вторых, он мог потемнеть от времени, а в-третьих, камень, видимо, действительно меняет оттенок в разных мирах. Родители взяли артефакт с собой, потом отец ушёл, оставив его маме, но мама умерла, и камень забрали местные. Несомненно, они знали о его свойсте. Каким-то образом, возможет, через Лийю, узнала об и Мара, а также, что камень семейный артефакт. Или даже только о его свойстве знала. Вот так-то... Случайно попала в совершенно чужой мир — и столько узнала. Или не случайно попала?
Инне стало вдруг смешно: значит, так они и ходят мимо друг друга: сперва родители пошли, Дмитрий, потом Инна, теперь Мара — и никак в одном мире встретоться не могут. Она улыбнулась, тут же стало до безобразия тоскливо: она снова одна в чужом малознакомом мире, да ещё попалась в руки каких-то идиотов, которые и убить могут... Нет, нет — прочь это ужасные мысли! Все будет хорошо! Она найдет и сестрёнку, и отца, и Лийтю, и любимого! Перед глазами начал фокусироваться его образ, но тут повозка остановилась и Инна поспешила спрятать камень обратно в корзину, прикрыв снятым головным платком, но сообразила, что корзину могут отнять на досмотр, и переложила в трусы к животу. Камень оказался приятно тёплым и, как показалось Инне, чуть-чуть изменил форму: стал тоньше и менее выпуклым — по линии живота. `Тот же материал, из которого сделан браслет, — поняла Инна, — или всё-таки природный с такими свойствами? `
| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
|
