Профессорская дружка

— Я не наивная, это ты изъясняешься не пойми как. Сложно сказать прямо, да?

— Сложно, — кивнул он и со вздохом присел рядом со мной. — Вдруг опять начнешь выгораживать Норго, скажешь, что отчисление из академии парню навредит...

— Его отчисляют?

— Либо отчисление, либо мой договор с НВН, — потер шею Дейр и откинулся на спинку, — Лорд Тэдор выбрал второе, но хотел красиво обставить первое. В то время как его сын решил мило с тобой попрощаться.

— Поэтому они были здесь... — догадалась я. — Договорились о веской причине его перевода в другую академию, а в аудиторию зашли, чтобы Норго забрать?

Кивнул.

— Однако... они подоспели очень даже вовремя.

— Да. И знаешь, что удивительно? — я покачала головой, а стихийник с усмешкой продолжил: — Несмотря на то, что Даная нарушила все правила безопасности и клятву преподавателя, а мальчишка оборотом 'сжег' свое место в правительстве, ты осталась в живых.

Я некоторое время молчала, прежде чем совсем тихо признаться:

— Ответ прост: это не первая моя травля.

— Шутишь? — Дейр подался вперед, заглянул в мои глаза.

— Нет, — я погладила его по руке и прошептала: — В Академии Воздушных Потоков меня так же, не воспринимали всерьез.

— Сложно приходилось? — мягко улыбнувшись, он обнял меня и притянул к себе.

— Нет, — прошептала я, глядя на медленно приближающиеся губы мужчины, — к тому же всеобщая нелюбовь великолепно организует и...

По эхо-порту над нами неожиданно громко раздалось: 'Профессор Лесски, вас вызывают в ректорат'.

Он несколько раз моргнул, словно бы возвращаясь на землю, выдохнул в мои губы: 'Проклятье' — и резко поднялся.

— Вызывают.

— Слышу.

— Чтобы засвидетельствовать исключение одного... лиса, — холодно сообщил Дейр.

— Понимаю.

Стараясь не смотреть на меня, он оправил манжеты и шейный платок, который и так был идеально повязан и закреплен.

— Что ж... — он замешкался.

Несомненно, ему хотелось оставить меня вот так, немного растерянной и удивленной, уйти, бросив одну в нише. Но поймав мой осуждающий взгляд, стихийник не ударился в бегство, а, подав мне руку, сопроводил к аудитории и только под ее дверьми отдал сумку.

— На переменах от Клифорда Дит Мато ни шагу.

— Хорошо.

9.

Однако пообещать было проще, чем сделать, особенно когда тебя средь лекции вызывают по эхо-порту в кабинет огневика Норбита Нокбо. Дело было в субботу в середине дня.

— Разве у вас с ним есть лекции? — удивилась профессор Трумс. Прекратив зачитывать заклинание подчинения, она посмотрела на меня с прищуром.

— Нет.

Древянистка прищурилась, окинула меня оценивающим взглядом и едко процедила:

— Понятно.

Вот опять у нее отвратительное настроение, которое заставляет магиану думать всякие гадости, невзирая на лица. Вернее на прилежное поведение одного лица, точнее персоны — меня. Собрав вещи в сумку, я уверенно спустилась к кафедре и тихо лишь для Эфки Нэфки произнесла:

— Несомненно, профессор Нокбо заслужил определенную репутацию в кругах академии, он над нею долго работал. — Стоит лишь вспомнить его флирт с отбывшей на юг демоницей Найшей, подумала я и улыбнулась. — Но я надеюсь, вы не станете забывать о наличии моей — абсолютно противоположной.

Я хотела гордо пройти мимо и удалиться, но Трумс остановила меня жестом и, вскинув брови, ехидно заметила:

— И это мне говорит вечная обладательница засосов?

— Простите...

— Вас опять кто-то зацеловал, — тихо усмехнулась она, — а вы даже не в курсе.

— Зацеловал... — мое удивление росло в геометрической прогрессии. — Где?

— На шее, милочка. И не пытайтесь указать на взбрыка.

— Почему?

— Потому что это метка оборотня, предположительно рыси.

— Что?! — неужели Байро Генрос поставил? Я этому кошаку!..

— Если не верите, в кладовой зеркало, — подсказала Эфка Нэфка. — Можете посмотреться.

Я не успела сделать и шага в указанном направлении, как рядом с нами оказался смущенный Тисьян. При виде его пунцовости профессор, разведя руки в сторону и, встряхнув ими, исполнила жест — чего и следовало ожидать, я удивленно застыла, а он активировал черную монетку глухого полога.

— Прошу прощения, профессор, услышал... нечаянно ваш разговор со студиозом Ирэн Адаллиер и решил прояснить, что...

— Что это ваших рук, простите, губ дело, — подсказала она с самым невинным видом.

— Что?.. — кажется, наш воздушник рысь покраснел вдвое больше прежнего. — Нет, не я, это... — Он попытался объяснить все преподавателю, но натолкнулся на ее скептический прищур и обратился ко мне. — Мы с братом предложили твою кандидатуру в хранители клана.

Трумс присвистнула, а я недоверчиво посмотрела на Тиса, который продолжил говорить более твердо и уверено:

— По нашим обычаям, дабы более ни один клан на чужого хранителя не позарился, жрица дает ему метку, видимую лишь двуликим. — Он указал на мое запястье.

— Вообще-то, — хмыкнула древянистка, — меток куда больше одной и я, простой человек, их вижу.

— Вы не простой человек, — учтиво поправил ее Тис, — вы сильный маг. Но видите отнюдь не метку, а аллергическую реакцию на нее.

— Что?! — я отмерла.

— Аллергическую реакцию, — повторил он медленнее. — Сойдет через день, но до тех пор, дабы не объяснять всем и каждому, — этим он явно намекал на стоящую здесь же профессора, — тебе не стоит ни перед кем... эммм...

— Что не стоит?

Оборотень опять покраснел, но быстро взял себя в руки и сообщил:

— Такие пятна у тебя по всему телу, — и совсем расстроено, — только не обижайся на Изоли. Это действительно всего лишь реакция твоего...

Из десятка вопросов я могла задать лишь один:

— Повтори еще раз, когда пятна исчезнут?

— Завтра, — ответил оборотень, отключил полог и вернулся на свое место. Сделал он это вовремя, в аудитории вновь раздалось: 'Ирэна Адаллиер, пройдите в кабинет профессора Нокбо. Вас ждут'.

Я поспешила вон из аудитории, но древянистка вновь высказалась негативно и едко.

— Ну, хранительницу клана рысей они могут и подождать...

На этом мое терпение кончилось, я решительно обернулась вокруг своей оси и вернулась к столу Эфки Нэфки. Движение пальцев и я маг-потоком забираю у догадливого Тиса монетку с пологом тишины, щелчок, жужжание и я холодно спрашиваю в лоб:

— За что вы меня недолюбливаете?

Несколько мгновений она взирала на меня удивленно, затем попыталась улыбнуться и сказать, что дело отнюдь не во мне.

— Не врите, — я использовала интонацию Дейра и прищурилась точь-в-точь, как он.

— Студиоз Адаллиер... — Эфка решила меня приструнить профессорским тоном и даже выпрямилась во весь свой рост, но я не отступила.

— Вы беспричинно нарушаете профессиональную этику в отношении меня. Что бы я ни сказала или ни сделала, вы все воспринимаете в штыки. Переворачиваете с ног на голову и ищите проблему во мне.

— А это не так? — сыронизировала она в надежде сбить меня с верного пути.

— Нет. И вы это знаете. А теперь соблаговолите признаться, в чем причина, дабы я ее устранила раз и навсегда. — И, не давая ей найти выхода из положения, начала выдвигать свои варианты: — Это Дейр в качестве моего жениха? Императорский взбрык в качестве охранника? Леди Эвения Ритшао среди моих друзей? Профессор Даная Нифь среди врагов?

— Лесски можешь оставить себе, взбрыка я сама найду, — усмешка, — Эви и Дани лучше живется без меня...

— Тогда что?

— Саламандра, — ответила древянистка и вперила в меня тяжелый взгляд.

— И что? — не поняла я.

— Ты отдала ее Дениэ Гову, — что не слово, то упрек.

— Не отдала, а обменяла, — улыбнулась я, предвкушая уже реакцию этой любительницы экзотов. Она, реакция, не поспешила себя ждать, проявилась тут же.

Глаза древянистки стали большими, лицо удлинилось, руки сжались в кулаки и голос стал подстать удивлению, граничащему с ужасом:

— На что можно было поменять огненную саламандру кнутохвост?

— На каменного голема, — похвасталась я. — Как вы понимаете, обмен был более чем выгодный с моей стороны.

— Более чем... — в следующее мгновение профессор Трумс со вздохом шмякнулась на стул и схватилась за голову. — Он отдал древнего за малолетку кнутохвост.

Ее отчаяние можно было понять, обмен между мною и земляником был неравноценный, но я не спешила ей сочувствовать:

— Да понимаете ли, голем был настроен весьма агрессивно, к тому же брекал непередаваемо громко и... Но вы не отчаивайтесь, сейчас каменный в надежных руках.

— В каких? — не поняла расстроенная профессор.

— В руках Дейра.

На этом я отключила полог, вернула его оборотню и направилась в кабинет Нокбо, чуть ли не напевая. Отмщена. А сверху опять гудел эхо-порт: 'Адаллиер вас все еще ждут. Поспешите'.

Я и поспешила. Решившись сократить долгий путь по галереям, ступила на каменную плитку ближайшего коридора, который вел в деканат к преподавательским кабинетам. Он назывался Пятым Скоротечным в силу того, что имел пять постоянно функционирующих переходов, которые, как черные дыры, глотали пространство и время на его преодоление и сокращали путь в десятки раз. Академия располагала по крайней мере десятью такими коридорами, и каждый из них отличался не только отделкой, формой, степенью освещенности, но и температурой. Этот был самым холодным, низким, темным, гулким и, к сожалению, самым коротким — в противном случае я бы воспользовалась другим. Чтобы не оглохнуть от стука собственных каблуков, я активировала свои искры и, постелив под ноги один из маг-потоков, заскользила в деканат.

Поворот, еще поворот... То, что за моей спиной начали тухнуть маг-светильники, я заметила, лишь завернув за третий поворот, в котором уже было темно. С удивлением оглянулась назад и поняла, что стою на единственном островке света во всем коридоре.

Мелькнула мысль паническая: 'Очередная засада', за ней появилась дрожащая вторая: 'Страшно представить, кому я своим существованием на этот раз дорогу перешла', а третья была вовсе с горчинкой: 'Дейр предупреждал'.

И в подтверждение моих внутренних бичеваний, последний маг-светильник тревожно мигнул и погас.

— Всевышний! — прошептала я и ощутила чьи-то когтистые пальцы на шее: — Кишмиш, выручи! — взмолилась я совсем уж сипло, как и подобает последнему желанию.

Издевательское шипение в ухо и женский голос произносит:

— Никакой изюм тебе не поможет...

'Женщина', — поняла я и протяжно вздохнула, опять ко мне пристают по вине девятого. И стараясь не икать от страха, потому что мои руки так же кто-то взял когтистыми лапами, я уверенно произнесла:

— Изюм — нет, а взбрык — вполне!

Как по команде темень коридора озарил голубоватый свет исходящий из сердцевины вечнозеленого, а затем по гулкому пространству пролетел пробирающий ужасом тройной вопль. Не знай я, что питомец у меня хороший, сама бы визжала от страха. Три вампирки были пришпилены к стене огромным черным пауком, в брюхе которого горел голубой кристалл. Однако, к схватке с нападающими он подошел творчески и использовал страх всех серокожих.

Я улыбнулась и вздохнула:

— Кишмиш, отпусти их.

Паук повиновался, но только лишь после того, как полностью замуровал, застывших от ужаса девушек. Поэтому Пятый Скоротечный вначале наполнился еще одним душераздирающим визгом, а уже потом шорохом трех упавших на пол вампирок. Растирая конечности и ушибленные места, девушки с оторопью смотрели на то, как мой личный охранник расплелся и уменьшился, чтобы уже пятилапом забраться мне на плечо.

— Молодец! — прошептала, легко погладив его побеги: — Прекрасное решение вопроса.

Лист вечнозеленого кивнул, и оба мы сосредоточили все свое внимание на вампирках, поднявшихся с пола. Магические светильники вновь заработали в полную силу, а потому я отчетливо видела гримасы обиды и презрения, проявившиеся на их лицах.

— Итак, в счет каких заслуг я удостоилась чести познакомиться с худшей из ваших сторон?

При других обстоятельствах я вряд ли добилась бы ответа, но сейчас выбитые из колеи и все еще не избавившиеся от ужаса, они не успели взять себя в руки, а потому я услышала неоднозначно гневное:

— Ты — Лесски! Невеста профессора... — возопила первая.

— Адаллиер, — поправила мягко, — и являюсь его маг-опекаемой.

— Значит у тебя большой резерв... — начала вторая.

И вот сейчас, наверное, впервые признание, которое давалось мне не всегда нелегко, было произнесено торжественно и с улыбкой:

— Я с искорками.

— Так значит... — вскинулась третья самая светленькая из них и миниатюрная, — он... это искренне?!

— Значит, — кивнула я и нахмурилась: — Правда, не понимаю сути данного разговора. Вас трое, он один, причем тут наши с ним отношения? У вас один кумир на троих или культ поклонения Дейру? Или вы через меня хотите что-то получить?

Не сдержала иронии в голосе, но попала в точку, чем несказанно обидела вампирш и чуть не оглохла от рыка:

— Допуск в его лабораторию!

Я очень старалась не рассмеяться, кулаки сжала, прикусила губу и все равно хохотнула выговаривая:

— Он меня саму туда не пускает, — всхлипнула сквозь смех, — более того запретил посещать лаборатории академии и отобрал место временного лаборанта ассистирующего профессору Гову...

— Врешь! — они единым смазанным движением ринулись ко мне, но расслышав сердитый шелест Кишмиша, остановились.

— Можете спросить у Риггера, я ему свое место передала.

На самом деле еще неделю назад сие решение меня крайне возмутило, но ради сохранения мест остальной команды я стойко перенесла отказ в пользу водника. А в минуты отчаяния напоминала себе о том, что Дейр не забрал артефакт у взбрыка.

От осознания никчемности обуревавшей из агрессии лица у серокожих девушек вытянулись, кровожадный огонек в красных глазах потух. Я и сама протяжно вздохнула и уже собиралась продолжить свой путь, как вдруг из подпространства рядом со мной вышел Ршайг.

— Ирэна, где вас Всенижний носит?! — возмутился вампир в черном. — Вас вызывали пять раз подряд.

— Не кричите. Два последних вызова здесь слышно не было. К тому же, меня задержали.

— Кто? — он с прищуром посмотрел туда, где уже никого не было, и заломил бровь, выговаривая: — В разговорах с пустотой хорошего мало. Пойдемте.

Переместил он меня как раз под самые двери личного кабинета огневика, поцеловал мои пальчики и, пожелав удачи, исчез. Я с тоской посмотрела на воздух, в котором он растворился, и в который раз подумала, что хочу такой же перемещатель для себя. С ним мне бы стольких нежелательных встреч избежать удалось — не сосчитать.

Постучавшись, я с позволения войти, проникла в личное пространство профессора и удивленно застыла в дверях. Независимо от моих предположений, в кабинете огневика меня дожидались не только лишь Нокбо и Эви, а еще Кеслер, Гову и неизвестный молодой профессор земляник, который при виде меня расплылся в весьма привлекательной улыбке.

— Это и есть та самая Ирэна?

В другое время я была бы польщена интересом статного черноглазого, смуглого и на удивление светловолосого мужчины в возрасте тридцати лет, на котором профессорская мантия смотрелась, как королевская, а черный костюм подчеркивал мощь физически развитого тела. В другое, но не сейчас, когда мне несколько раз подряд напомнили, что в академии учатся и работают не сплошь хорошие маги.