Бернадетта подала мне свою руку, высоко приподняв ее, почти к мои губам. Я поцеловал эту прохладную ручку и, не удержавшись, пожал пальчики. Брови сестрички приподнялись от неожиданности.

-Леди, к вечеру мы будем в замке вашего отца и там вас ждет сюрприз!

Весь день сестры пытались выпытать у меня, — что за сюрприз? Но я был тверд. Сестры злились, а я забавлялся.

-Грегори, ты дразнишь нас и получаешь от этого удовольствие!

Адель была навзводе.

-Это маленькая месть миледи за одинокую вчерашнюю ночь...

-Это просто возмутительно! Быть таким злопамятливым!

Я засмеялся. Адель фыркнула и, стегнув кобылку, поскакала вперед.

Замок барона Соммерсби показался из-за рощи, когда солнце уже зашло и сумрак начал свой привычный бег с востока на запад.

Сестры, хлестнув лошадей со смехом и визгом поскакали вперед. Со мной поравнялся барон Соммерсби.

-Лорд Грегори, дочери весь день пытались получить от меня ответ-какой сюрприз их ждет в замке. Но мне вы можете сказать хотя бы сейчас.

-Все увидите сами, дорогой тесть!

Джулиано Мадзини встретил нас перед въездом на подъемный мост.

Впрочем, вместо подъемного моста стоял деревянный, постоянный с перилами светящимися свежим деревом.

_-Милорд Грегори, я жду вас весь день! Сьерр барон! Прошу вас оценить мои труды!

Труды впечатляли даже в наступивших сумерках. Замок обновился и посветлел. Новые окна светились кружочками огней, всежевымощенный двор сверкал гранитной брусчаткой. Чисто выбеленный свод ворот и новые ворота, окованные блестящим железом.

Новая черепица на основном здании двора лежала ровными аккуратными рядами.

Мы с бароном спешились. Пажи и горцы охраны быстро наводнили весь двор. Слуги в одинаковых ливреях с гербами барона заводили лошадей на конюшню. Служанки несли в дом походные тюфяки. Факелы и фонари, во множестве расположившиеся по стенам ярко освещали шумное многолюдье.

Внутри все изменилось. Стены в зале обшиты новенькими деревянными панелями. Своды потолка чисто выбелены. Люстры с множеством свечей озаряли обновившийся зал мерцающим желтым светом. Огромный камин, в котором пылали дрова, добавлял уют.

Растерянный барон бродил по залу, трогал панели рукой, задирал голову вверх. Мой тесть явно был потрясен чудесным превращением пыльного и обветшалого родового гнезда в образцовое поместье.

Мне это обошлось в двадцать фунтов золота. Две недели две сотни рабочих ремонтировали замок под присмотром мессира Мадзини.

По свежевыкрашенной лестнице с округлившимися глазами спускались Адель и Бернадетта.

С визгом и смехом они повисли на моей шее.

-Грегори, ты маг!

-Лорд Грегори — это чудо что вы сделали!

Ужин превратился в праздник. Мессир Мадзини светился как именинник. Похвалы и славословия лились на него водопадом. Различной провизией кладовые тоже были наполнены доверху, и теперь слуги быстро уставили длинный стол яствами на любой вкус.

Жареного кабана на огромном блюде внесли шестеро слуг.

Во дворе я приказал накрыть столы для нашей свиты.

Мессиру Мадзини принесли лютню, и он пел на своем языке песни своей далекой родины. Мелодичные и веселые они звали танцевать, хотя ни слова мы не понимали.

Адель и Бернадетта, как единственные аристократки в этом зале танцевали с моими рыцарями и лейтенантами. Раскрасневшиеся, с блестящими глазами они кружились по залу, грациозные и блистательные как две бабочки утром на лугу под яркими лучами солнца.

Барон Соммерсби прослезился. Он взял меня под руку.

-Грегори, нет слов выразить мою признательность!

-Отец и сестра моей супруги должны жить богато и достойно! Кроме того-я понизил голос-я оплатил все ваши долги.

Барон побледнел.

-Я знаю, кому вы проиграли в кости и таблички вашу жену и ваших дочерей....Если с Бернадеттой повториться подобная история-я прикажу вырезать вам сердце. В Хагерти вам дорога закрыта навсегда-епископ Иоанн мне это пообещал. Я не буду читать вам нравоучений, дорогой тесть, но если вы еще раз возьмете в руки кости или таблички-вам не жить!

Глава 17

ПОДАРОК

Адель я извлек из рук барона Гринвуда.

-Дорогая супруга, пора идти ко сну!

-Я еще не натанцевалась, Грегори! Ну, пожалуйста!

-Мне опять спать одному?

Адель сделала выбор в мою пользу, и мы поднялись по лестнице наверх.

-Здесь была моя комната, а следующая Бернадетт.

-А ваша старшая сестра?

— Комната Мари была в конце коридора.

Мы прошли до конца коридора. Из комнаты навстречу нам вышел Майк.

-Милорд, миледи, ваша постель готова!

-Ты знал, что я буду с тобой этой ночью? — Остановившись, Адель заглянула в мои глаза.

-Ты моя жена и твое место рядом со мной.

Я поцеловал ее в губы и привлек к себе, обняв за талию.

-За твой поцелуй я готова на все. — прошептала Адель.

Мы вошли в комнату, но здесь были две служанки моей супруги.

-Девушки помогут мне снять платье, Приходи, я буду ждать.

Я вышел в коридор, прошелся до лестницы. Посмотрел вниз в зал.

Бернадетта негромко играла на лютне. Рядом сидели барон Гринвуд и кавалер Граветт. Мадзини и прочих рыцарей и офицеров уже и не было. Наш уход дал сигнал всем остальным отправляться ко сну. Слуги убирали посуду и остатки еды со стола при этом, не стесняясь допивать вино из кубков. По традиции все, что оставалось на столе доставалось слугам.

Барон Соммерсби сидел у камина. Его бледное неподвижное лицо без тени эмоций казалось маской. Подействуют ли мои слова? Я не был уверен в действенности слов.

Я прошел по коридору дальше. Здесь был полумрак и на стенах свечи в подсвечниках были уже погашены.

Шум и вскрики доносились через приоткрытую дверь в конце коридора.

Я распахнул ее и вошел. При свете одинокой свечи я увидел двух человек возившихся на краю постели. Парочка уединилась, а я их готов вспугнуть. Я, было, сделал шаг назад, но тут люди повернулись лицами ко мне.

Мессир Мадзини со спущенными штанами находился сверху, а мой паж Дуган снизу.

Изрядно выпивший Мадзини пытался одновременно стянуть штаны с мальчишки и выкрутить ему руки. Пока это ему плохо удавалось.

Не помня себя от ярости, я подскочил к постели и отшвырнул Мадзини. Неловко взмахнув руками, он упал на пол. Ужом вывернувшийся паж оказался на ногах и шмыгнул за дверь.

Пытавшегося подняться мессира я с размаха ударил кулаком в челюсть. Он крякнул и мешком свалился обратно на пол.

Я сел на постель. Костяшки пальцев саднило. Злость медленно отхлынула.

Не убил ли я своего инженера?

Присев рядом, я убедился, что он без сознания.

Противоестественная тяга мужчины к мужчине всегда вызывала в моей душе чувство брезгливости, так словно поднимаясь по лестнице, я коснулся перил и мои руки вляпались в чей-то плевок. Омерзительно до дрожи по спине...

Мадзини мне необходим. Его ум, талант, просто бесценны, но его тяга к мальчикам не приведет ни к чему хорошему. Я сам вынужден буду приказать его повесить или его разорвут на части родители очередного его любовника. В чем причина этой противоестественной тяги-состояние ума или болезнь?

Если болезнь-я смогу ее излечить!

Склонившись на мессиром, я приложил ладони к его

вискам. Сосредоточился. Покалывание в кончиках пальцев и больше ничего...

Я подождал несколько мгновений. С лечением явно не заладилось.

Мадзини забормотал что-то и, обдав меня волной перегара повернулся на бок и засопел.

Я оставил его на полу и зашагал к своей комнате.

Дверь была слегка приоткрыта. Я слегка поскребся в нее.

_-Грегори?!

Я вошел, меня здесь ждали.

Адель, укрывшись до подбородка перинкой лежала на спине. Я знал уже, что если она так тщательно укрылась-значит она совершенно обнажена.

-Грегори, не вежливо заставлять даму так долго ждать!

Закрыв дверь на щеколду, я на ходу начал расстегивать камзол и рассказывать о том, что только что произошло в комнате Мадзини.

Адель с распахнутыми глазами, села, придерживая на груди перинку.

-О, господи! Что ты с ними сделаешь?

-Ничего.

-Ничего?!

-Мальчишка не пострадал. Завтра мы уедем. Мадзини отправиться обратно в Корнуолл.

Адель от возмущения потеряла на мгновение дар речи.

-Ты должен наказать этого грязного развратника! Немедленно!

-Он сейчас пьян и спит, а завтра я подумаю, как его наказать.

-Грегори, в Конфландии за содомию жгут на кострах!

-Мы не в Конфландии и потом, если завтра поджарить мессира, кто же закончит наш свадебный портрет?

Адель прикусила губу. Портрет она желала получить.

Нагнувшись, я поцеловал ее в губы. В спорах с Адель этот аргумент был самым неотразимым.

Я ласкал ее тело и думал, как можно мужчине заменить божественную сладость женского тела на грубое мужское?!

Поистине женщина — самое прекрасное творение богов! Нежная шелковистость кожи. Дурманящий сознание сладкий запах женского тела. Округлость грудей, что просто создана для мужских ладоней. Прелестная ямка пупка....И, наконец, тайна, спрятанная между атласных бедер, пусть известная тайна, но каждый раз открываемая заново!

На утро мы выехали дальше на юг. Бернадетта не пожелала остаться в замке отца.

К моему удивлению Адель поддержала сестру и пожелала, чтобы она ехала на турнир вместе с нами. Мадзини так и не показался из своей комнаты, сказавшись больным. С Дуганом я побеседовал и посоветовал держать язык за зубами, добавив к совету горсть серебра.

Хагерти мы объехали по другой дороге.

Палаточная жизнь начинала надоедать. Необустроенность дорог королевства была просто удручающей. Пыльные дороги, грязные постоялые дворы. Из-за обоза наше путешествие удлинялось в два раза. Но без обоза мы были бы обречены, ютиться в грязных коморках, именуемых апартаментами, и есть всякую тухлятину с риском для животов.

У неизвестной речушки, притока Шелл в лугах мы остановились на ночлег.

Управитель местного барона явился тут же, возмущенный потравой покосов. Но, получив мешочек с серебром, рссыпаясь в изъявлениях благодарности также быстро уехал.

-Хочешь увидеть речную деву?

-О, боги, Грегори, у тебя в месте каждой ночевки есть знакомая дева?!

-Эта дева совсем другая...Так ты идешь со мною?

Конечно, она пошла, какая молодая жена согласиться отпустить мужа одного в ночь для встречи с другой особой женского пола?

Мы спустились к реке, там, где песчаный плес уходил, чуть ли ни до середины речушки. Но всегда рядом с плесом таиться омут. Придерживая Адель под руку, я спустился к самой воде. Не ветерка. Гладь воды неподвижна и слегка светиться как зеркало отражая край еще восточного голубоватого небосклона.

Еще немного и темень закроет все вокруг, и яркие звезды рассыплются по небу.

Опустив ладони в воду, я произнес мысленно приветствие и вызов.

Вода пахла травой и жирными лещами.

Голубоватая тень скользнула под поверхностью. Речная дева медленно поднялась из воды, обнажив тело только по грудь.

Бледное лицо, бело-голубые волосы, почти белые большие глаза.

Ахнув, Адель спряталась за моей спиной. Холодные губы коснулись моей руки.

"Приветствую повелителя земли, вод и неба,"

"Приветствую речную деву!"

"Что угодно повелителю?"

"Мне угодно сделать подарок." Из принесенной корзинки я вынул кусок ткани и, развернув его, извлек жемчужное ожерелье.

Удивление на лице речной нежити меня позабавило. Я опустил мерцающее ожерелье прямо на ее голову. Ожерелье упало на белые плечи и провисло к низу до самых тугих грудей.

"Повелитель выбрал меня?"

"Это маленькая благодарность за помощь."

Речная дева улыбнулась и, зажав в горсть жемчужинки, ушла под воду.

"Я буду рядом, повелитель..."

Прижавшаяся ко мне Адель дрожала.

Я поцеловал ее в губы.

-Уйдем отсюда!

-Мой паж испугался речной девы?

-Я прошу тебя, Грегори, уйдем!

Я поднял корзинку-она стала тяжелой. Толстые жирные лещи сонно шевелили хвостами. Ответный подарок речной девы?

Мы вернулись в лагерь. Корзину с лещами я передал пажу-чтобы повар запек нам рыбу на углях к завтраку.

Адель пришлось отпаивать горячим отваром, только тогда она пришла в себя.

Впервые за много дней я увидел в ее глазах страх.

-Я не слышала ваш разговор...

-Для того чтобы говорить с духами вод мне не нужен язык.

-Ты подарил ей ожерелье. Почему?

-Она помогла мне весной, когда по дороге в Гартунг паромную переправу в Шеллсбери уничтожили люди герцогини Бронкасл.

-Ты не рассказывал мне об этом...

-Изволь.

Я рассказал ей о своем путешествии, о встрече с девой вод, о чудесном броде.

-Теперь я буду бояться подойти к реке!

-Не бойся, малышка, моя жена и мои люди под моей защитой, а дева вод мой друг.

Не смотря на все происшедшее, Адель быстро заснула в моих объятиях. Она обняла меня, и даже ее нога обвила мои ноги. Я слушал тихое дыхание жены, но заснуть не мог.

Легкие отсветы от дежурного костра пробегали по полотну палатки. Всхрапнула лошадь неподалеку. Тишина накатилась на лагерь.

Адель завозилась в моих руках.

Глаза открылись. Они были не зеленые, а светло-светло голубые. Через несколько мгновений в моих объятиях была уже не Адель, а дева реки. Ее руки обняли мои плечи.

-Повелитель выбрал меня и я пришла...

Я впервые услышал ее голос. Нежный, журчащий, словно ручеек по камушкам....

Она не была холодной, и ее поцелуй обжег меня, как поцелуй обычной женщины из плоти и крови. Легенды пиктов вспомнились мне только сейчас. "Тот, чей подарок дева реки примет— станет ее мужем."

Но отступать было поздно. Почему бы водяному дракону не взять в жены деву реки?!

Ночь пролетела стремительной птицей.

Ласки девы реки то обжигали, то охлаждали мое тело. Пыл мой был неистощим. Пять, раз я торжествовал победу и пять, раз моя партнерша содрогалась в сладких судорогах вместе со мною. Такого наслаждения у меня никогда не было. Оно длилось и длилось,...Кружилась голова, и меркло сознание.

При первых лучах солнца дева реки исчезла...В моих руках была снова Адель. Проснувшись, она сонно моргала. ...Ощутив мое тело в себе она удивилась.

-О, Грегори! Ты мог хотя бы разбудить меня. Ненасытный мой!

Я поцеловал ее вялые сонные губы и лег рядом на спину. Привстав на локте, Адель изучала мое лицо с растущим изумлением. Я закрыл глаза. Врать ей я не хотел, а сказать правду не мог.

Запеченные лещи, что подали нам на завтрак были изумительны!

Через три дня мы достигли Давингтона. Каждую ночь дева реки приходила ко мне и вселялась в тело Адель. Мои силы были на исходе. Я уже не ехал в седле, а дремал днем в повозке. Адель была встревожена моим сонным состоянием, пыталась потчевать меня разными настойками на травах. А я просто не высыпался!