В незнакомой компании ей было неуютно. Радовало лишь то, что одета она не хуже остальных. Платье Эвике выбрала из темно-синего бархата, в надежде, что ее округлившийся живот будет не так заметен. А то еще сглазят, чего доброго. Беременные модницы могли и в корсет затянуться, но подобная глупость никогда бы не пришла ей в голову.
Эвике усадили на диване, между самой хозяйкой и миссис Лозендж, худосочной дамой с целым выводком дочерей. Сначала гостьи искоса посматривали на иностранку, затем раздался шепоток.
— Она правда из Трансильвании?
— Незаконная... то-есть, натуральная дочь какого-то графа.
— А по-английски понимает?
— Да! — чуть громче, чем требовалось, ответила Эвике. — С английским у меня все в порядке.
Прежде чем покинуть замок, она подкараулила Изабель и в качестве компенсации за моральный ущерб потребовала от нее услугу. Они отправились в библиотеку, где Изабель снова загипнотизировала девушку и загрузила ей в память шеститомный словарь. С тех пор на английском языке Эвике изъяснялась даже грамотнее, чем на родном.
Дамы смерили ее взглядами, способными заморозить лаву в жерле вулкана, и Эвике смущенно потупилась.
— Ну и как тут у вас... с вампирами? — спросила она. Ну не о масле же с ними говорить, в самом деле!
— Вамп... — брезгливо проговорила миссис Лозендж. — Милая, запомните: о таком в приличном обществе не беседуют! Не знаю, что принято в Трансильвании, но здесь порядочные дамы таких слов не произносят!
— Но ведь ваши мужья их изучают?
— Разумеется, — миссис Элдритч поспешила загладить недоразумение, — они изучают неодушевленных существ, но ведь это не дает нам, женщинам, права затрагивать такие вопросы. Вот, к примеру, супруг миссис Фейсфулл по профессии хирург, но ведь не будет же она обсуждать...мнээ...
— Кишки! — догадалась Эвике.
— Внутренности, — мягко поправила ее миссис Элдритч.
— Да и вам стоит подумать, на какие темы говорить, в вашем-то положении, — заметила миссис Лозендж, обмахиваясь веером и пристально глядя на Эвике. Точнее — на живот Эвике. — Зачем вам лишний раз волноваться? Знаете же, какие могут быть последствия чрезмерных нервов. Моя кузина, например, будучи в вашем положении увидела паука, — многозначительно произнесла она.
— И что? — не поняла Эвике, питавшая особую приязнь к этим очаровательным созданиям.
— Мертворожденный ребенок! — изрекла она торжественно.
— Ах! — завздыхала чувствительная миссис Элдритч. Сама она, конечно, подобрала бы какой-нибудь эвфемизм. Например, "не вполне живой."
— Ужасно, бедняжка так страдала, — покачала головой миссис Лозендж. Она замолчала, чтобы взять чашку с чаем и с удовольствием сделать пару глотков. — Так что слушайте меня, моя дорогая, и забудьте о вампирах!
— Вот именно, — подхватила миссис Фейсфулл, — вам, голубушка, нужно не такой ерундой голову забивать, а думать о будущем. Пора и няню подыскивать. Вы уже обращались в агентство по найму?
— Нет. Я и сама могу позаботиться...
— Глупости! Обязательно наймите помощницу, трезвого образа жизни и с хорошими рекомендациями. Ведь именно она будет присматривать за вашим ребенком, если...
— ... роды завершатся неудачно, — договорила за нее хозяйка. — И хватит вам пугать миссис Стивенс. Вполне возможно, что все пройдет благополучно.
— Да, такой вариант тоже нельзя исключать, — смилостивилась миссис Лозендж, а миссис Фейсфулл посмотрела на будущую мать сочувственно, как будто уже читала ее некролог.
Эвике вскочила. Лицо ее пылало так, что даже платье приобрело фиолетовый оттенок.
— Мне нужно выйти, чтобы... чтобы...
— Выпить воды, — подсобила миссис Элдритч. — Ванная на первом этаже.
Оказавшись там, Эвике поразмыслила и решила спуститься еще ниже. В кухню. Все же Рождество лучше встречать со своими, а за "своих" она по-прежнему считала обитательниц подвала.
Из кухни доносился гомон голосов.
— ...подними и положи обратно на блюдо! Все равно никто не заметит.
Эвике приоткрыла дверь и увидела трех женщин в чепцах и фартуках: дородную кухарку и двух горничных помоложе. Сначала они как по команде раскрыли рты, но, опомнившись, неуверенно ей поклонились.
— С Рождеством! — возвестила миссис Стивенс, подходя поближе.
— И вас, мэм, — осторожно проговорила кухарка.
— Что-то было не так? — раскололась одна из горничных, самая слабохарактерная. — С гусем?
Эвике уцепилась за эту идею.
— По правде сказать, он был чуточку жестковат. Ну еще бы, такая орава гостей, как за всем уследишь? Вот я и подумала, может, вам рук не хватает? Так я бы помогла.
Служанки уставились на нее, как рабочие на агента-провокатора, который в будние дни раздает листовки, а по выходным напивается с управляющим завода.
— Спасибо, мэм, у нас все отлично.
— А бутерброды? — Эвике указала на гору бутербродов, по крайней мере один их которых уже побывал на полу.
— Сами доделаем.
— Могу посуду помыть.
— И с ней справимся.
Разраставшееся молчание вытесняло Эвике из кухни, и лишь когда за ней захлопнулась дверь, кухарка медленно покачала головой.
— Ну, девушки, скажу я вам... Вот ведь какая, а... — многоточия огненными шарами взрывались в воздухе. — Не могла через лакея передать, что ей наш гусь поперек горла... Нет же, самолично пришла мне высказать...
— В каждую бочку затычка, — поддакнули горничные. Сошествие гостьи в кухню обеспечило их темами для разговоров на полгода вперед.
Миссис Стивенс вздохнула. Теперь она чувствовала себе тем самым грешником, которого отвергли в раю, но и в аду не приняли, вследствие чего он превратился в болотный огонек. Но лучше бесцельно бродить по дому, чем сидеть в компании тех клуш. Эвике мстительно подумала, что если сложить воедино их возраст, они окажутся старше Эржбеты. Ну почему общаться с вампирами иногда проще, чем с людьми?
Положенные полчаса еще не миновали, но миссис Стивенс решила вернуться к мужчинам. Если их разговоры совсем уж непристойные, она пообещает заткнуть уши. На цыпочках она подобралась к столовой, но когда до нее донесся голос мистера Томпсона, туфельки так и примерзли к ковру.
— Эти меры необходимы, — говорил он тоном усталого родителя, который прочел своему чаду лекцию о гигиене, а потом застал оное чадо за обсасыванием лягушки.
— Но мистер Томпсон, вампиры никогда не нарушат наш Договор! — восклицал доктор Элдритч. — Они милые, безыскусные создания, а превыше всего честные.
— Быть может, английские вампиры и правда таковы, — допустил его оппонент, — но мне доподлинно известно, что на днях в Лондон прибыли две вампирши из Трансильвании. Они..? — Они вместе, — выдавил Уолтер.
— Сожительницы, иными словами. А раз они уже переступили через мораль, следует задуматься, через что они переступят в следующую очередь. Нужно быть настороже. Держу пари, скоро мы услышим о... неприятных происшествиях.
И тогда Эвике поняла, что ее рождественские каникулы испорчены безнадежно.
ГЛАВА 9
Эвике не ошиблась насчет Рождества. Когда Берта заворочалась на диване и протерла глаза, то даже не вспомнила, что сегодня сочельник. А увиденное и вовсе испортило ей остатки настроения. Подруга стояла к ней спиной перед раскрытым чемоданом, куда складывала вещи, ровной стопкой лежавшие возле нее. Рядом с чемоданом стояли еще два таких же, уже полностью собранных. Сама Гизела оделась в немаркое серое платье, выгодно отличавшееся (по мнению Берты) от остальных своей практичностью. Такое никогда не наденешь на бал, зато в нем удобно путешеств...
— Что ты делаешь? — поинтересовалась фроляйн Штанберг, приподнимаясь на локте.
— Ах, ну вот ты и проснулась! Давай быстрее, мы можем опоздать.
Гизела обернулась, сияя довольной улыбкой. На пустом столе вместо многочисленных скляночек лежало расписание поездов.
— Я все продумала. Если мы выедем отсюда через полчаса, мы успеем на поезд, который идет прямиком до Дувра, и если повезет, уже завтра окажемся во Франции. Мертвые, знаешь ли, путешествуют быстро.
— Что?
— Конечно, жаль уезжать так скоро, я не успела почти ничего рассказать Эвике, но, знаешь, она была не слишком-то рада меня видеть... Вряд ли она расстроится. Я отправлю ей письмо с извинениями, — Гизела указала на уже запечатанный конверт. — Как думаешь, куда поедем потом? Можно навестить твоего брата и Изабель в Вене...
— Втроем? — поинтересовалась Берта, расплетая косу.
— Кого ты имеешь в виду?
— Ты, да я, да та змея. Хочешь по всей Европе путешествовать с таким эскортом?
— Как ты догадалась, мы и уезжаем отсюда, чтобы леди Маргарет больше не видеть и не слышать! Она мне уже изрядно нервов потрепала. Давай же, вставай, я хочу выбраться отсюда как можно скорее.
— Наберись терпения, — бросила ее подруга, натягивая чулки. Как будто ей самой не хочется улизнуть отсюда поскорее! Как будто ей не снится стук колес по шпалам! — Мисс Маллинз обещала, что к Новому Году сварит эликсир. И тогда я залью его в глаза той твари. Желательно, еще кипящим. А пока что не будем дергаться. Даже хорошо, что мы все в одном доме. Вы обе у меня на виду.
Тут она резко вздохнула, потому что зацепилась удлинившимися когтями за чулки и разорвала их.
— То есть, — Гизела положила сложенную блузу обратно в стопку, — ты хочешь сказать, что до Нового Года мне придется терпеть эту надоедливую дамочку, хотя один черт знает, что у нее в голове... и что ты будешь за нами наблюдать. Так, милая?
— Вовсе не это я имела в виду, просто... но ты тоже хороша! — вдруг вскрикнула Берта, сдирая чулки и швыряя их в пробегавшего мимо Фетча.
Гоблин обмотался ими, как шарфом, но счел нужным поскорее удалиться. Атмосфера в комнате накалялась.
— Не помнишь, как вчера ты заявилась с ее муфтой в руках? Я, конечно, ничего не сказала, так ты, небось, решила, что и не заметила ничего? Что я, совсем слепая?! Уже подарки от нее принимаешь? Дальше что? Она к нам в спальню свой гроб перетащит?!
— Муфта... — проговорила Гизела задумчиво. — Значит, муфта. По крайней мере, от нее я получила как минимум муфту, в то время как от тебя в последние дни ничего, кроме скандала. Как думаешь, что лучше? Или, может быть, — виконтесса прищурилась, — ты ревнуешь?
— Больно надо. И вообще, если у тебя руки чешутся что-нибудь упаковать, так ступай к Маванви и помоги ей собрать вещи. Сегодня она уезжает. Правда, сама еще этого не знает, но вот ты ей и сообщи. Я же видеть эту бестолочь не хочу.
— Хоть кто-то уезжает! Я ей даже завидую. Ей не придется оставаться рядом с сумасшедшей англичанкой под твоим строгим контролем.
Гизела в сердцах смяла расписание поездов и бросила на пол.
— Моим контролем? Издеваешься? Да будь у меня возможность хоть что-то контролировать, мы бы не оказались в такой переделке! А все потому, что я оставила тебя без присмотра. Прав был Фанни, ангел меня дернул сунуться в ванную! Ну все, теперь мы вообще из спальни до Нового Года не выйдем. Ни ты, ни я.
— Значит, меня уже одну и оставить нельзя, обязательно во что-нибудь вляпаюсь? Да кто тебе сказал, что ты должна за мной присматривать, кто ты какая, надзирательница мне, что ли? Вот и сиди здесь до Нового Года, у меня же своя жизнь и свои планы. Видишь: я открываю дверь, и не тебе решать, оставаться мне или нет!
С этими словами Гизела решительно направилась в коридор, не забыв изо всех сил хлопнуть дверью.
* * *
Когда лорд Марсден пригласил юную Маванви Грин погостить в усадьбе, то, в лучших гостиничных традициях, пообещал ей "постель и завтрак." Девушке уже снились экзотические деликатесы, которыми будет потчевать ее Верховный Вампир Англии — мужчина суровый, загадочный и, самое главное, опытный.
Но единственным блюдом, которое умел готовить лорд Марсден, был вепрь. Освежевать, насадить на вертел и дать пинка поваренку, чтоб не забывал вращать его над огнем. Отсутствие же оного продукта в бакалее привело Мастера в замешательство.
На выручку пришел секретарь, спросивший продавщицу, что смертные в 19м веке едят на завтрак. Бедная женщина, которую назойливые покупатели вытащили из-за рождественского стола, буркнула что-то про овсянку. Лица вампиров просветлели. В придачу к овсу, они купили еще и спаржи, трюфелей и прочих несезонных, а оттого очень дорогих продуктов.
Пусть мисс Грин не думает, что на ней экономят.
Пока Фанни зажигал плиту и смахивал паутину с кастрюли, его хозяин, нахмурившись, листал "Радости Домашней Кухни" за авторством некой миссис Лард. Достопочтенная дама решила напитать не только физический, но и духовный голод своих читателей. Уже три страницы подряд она излагала захватывающую информацию о роли овса в рационе древних египтян. Наконец Мастер радостно крикнул:
— А вот и рецепт! Готов, Блейк?
Фанни встал навытяжку и отсалютовал ему поварешкой.
— Приступим. Итак, вскипяти две пинты воды... Вода — это пойло для сервов, — откомментировал лорд Марсден. — Я, в свое время, даже в рот такую дрянь не брал, исключительно эль. Ну уж ладно, раз в книге сказано... Теперь овес.
— Сколько зерен, милорд?
— Написано, что две чашки.
— Ну кто ж так рецепты пишет? Неужели миссис Лард самой не любопытно, сколько там зерен? Какая ограниченность.
Поскольку вампиры не загоняли себя в узкие рамки, то высыпали обе чашки на стол и как следует пересчитали зерна. Раза три, чтоб не ошибиться. Затем ухнули овес в воду, которая к тому моменту уже выкипела на половину.
— Соль добавил?
— Кажется, добавил... не помню...
— Ну давай еще раз, чтоб для верности. Кашу солью не испортишь.
— Маслом, милорд.
— А вот маслице-то мы взять позабыли, — расстроился Мастер. — Что делать?
— Можем заменить на кровь. С кровью все вкуснее.
— И то верно... Кстати, это какая по счету ложка соли?
— Четвертая. Она так забавно булькает, когда ее туда кидаешь! — Фанни завороженно глядел в кастрюлю. — А сколько нужно?
— Одну.
— Ой.
— Надо чем-то ее уравновесить. Сыпани сахара, точно сработает.
— Можно шоколада добавить, — предложил секретарь. — Смертные очень любят шоколад.
— Да? А какой он на вкус, шоколад этот?
— Не знаю, милорд. Когда я был жив, не довелось попробовать. Мы все больше орехи грызли да каштаны. Ну или там корицу в сахаре. Но цвет у шоколада что надо, — обрадовался Фанни, вытряхивая в кашу пол-коробки шоколадных конфет. — Теперь подгорелый овес не так заметно.
— Красиво получается, — одобрил Мастер.
Он посмотрел в кастрюлю, и кастрюля посмотрела в него.
Над поверхностью каши поднялся пузырь, огромный, как йеллоустонский гейзер, и вяло лопнул, забрызгав плиту и пол-кухни раскаленной буроватой жижей.
— Но лучше позаботиться и о гарнире, — быстро добавил Марсден.
* * *
Мысли Гизелы занимали такие разнообразные темы как "Берта совсем меня не понимает", "Не буду с ней всю ночь разговаривать" и "Зря я собрала вещи, теперь они помялись". Впрочем, преодолев расстояние от комнаты до холла, девушка слегка смягчилась и сократила срок злости на подругу до четырех часов. Все равно так долго с ней не разговаривать у Гизелы все равно не получалось.
