Дети иного мира

Слюда молча обдумывала полученную информацию. Террии раньше ни разу не сталкивались с необходимостью переселения, но не сказать, что эта мысль привела ее в дикий ужас. Она не думала, что возникнут какие-то неразрешимые проблемы, необходимой для них сути полно даже в городе, пусть и не очень качественной. Там даже зелень есть, скверы и парки.

— Мы могли бы, конечно, повлиять на решение и изменить выбор площадки под застройку на другую территорию. Но как сама понимаешь, заниматься этим за просто так никто не станет.

Ага, а вот и серьезный разговор. Слюда поощряюще улыбнулась. Даже любопытно, чем же городские решили их заинтересовать? И кстати, не приложили ли они руку к выбору земли под застройку в пользу именно этой местности?

— И что ты предлагаешь?

Тоннель вздохнул.

— Опишу тебе ситуацию в общих чертах. У нас там впервые со смерти отцов происходит жуткий бедлам. Почти поле боя. К счастью, большинству наплевать, что вы где-то есть, они считают, раз вам охота безвылазно сидеть в сути, то и сидите сколько влезет. Зачем вы нужны, когда человеческих баб выше крыши?

Он замолчал. Вроде времени прошло немного, но на голове и плечах Тоннеля уже скопился слой снега.

— Дальше...

— Но есть и другие. Два лагеря. Первые склоняются к решению, что вас нужно поймать и привезти в город силой, просто потому что мы можем это сделать, а пробыв в городе достаточно долго, вы уже не захотите его покидать. Вторые — что вас нужно защищать от тех, кто хочет ловить. Пока количество участников сторон равное, но к весне, думаю, у первых обнаружится численный перевес.

— И что?

— Наверное, непросто поверить... но я теперь в числе вторых.

Каменная рассмеялась.

— Ты прав, хозяин поезда, очень непросто.

Тоннель опять переступил и снег с его плеч сполз, осыпаясь на землю.

— Хорошо. И главное — я привез вам защиту, которая обеспечит вам полную безопасность. Никто не сможет к вам даже близко подобраться без вашего на то желания. Интересует?

Слюда задумалась.

— Ты привез защиту и отдашь просто так? — улыбнулась она через минуту.

Тоннель замолк и глубоко вздохнул.

— Да. Но у меня есть просьба.

— Говори.

— Я хочу ее увидеть, — твердым голосом сказал Тоннель.

* * *

Снег засыпал болото так плотно, что оно казалось ровным гладким полем. Каменная любила это ощущение, когда наступаешь в пушистый сугроб, а нога проваливается и оказывается в жидкой грязи. Щекотно.

— Лайра, к тебе прибыл гость.

Болотная с непонятной медлительностью собралась у края трясины.

— Кто? — и голос слишком нейтральный, чтобы быть убедительным. По крайней мере Слюду в выказываемом равнодушии он ничуть не убедил.

— Не знаю, — она легко пожала плечами, — он такой...

— Он? — болотная мгновенно повернулась в сторону железной дороги и тут же сделала в том направлении пару шагов.

— А откуда ты знаешь, что гость там? — убрав из голоса лишнюю насмешку, поинтересовалась Слюда.

Болотная замерла и перестала дышать.

— То есть ты права, конечно... Гость там. Он приехал на поезде.

Лайра увидела его издалека. Впервые увидела, какую городские делают одежду — простые шорты до колен, иссиня-черные, они словно излучали темноту.

Тоннель смотрел, не отрываясь и послушно стоял на одном месте. Вокруг все так же медленно кружились белые хлопья.

— Здравствуй, городской, — сказала Лайра, подходя ближе.

Он очень резко, очень глубоко вдохнул. Изумление на лице медленно сменялось тоской. А снег, пожалуй, оттеняет его кожу не хуже, чем осеннее солнце, невпопад подумала болотная.

— Здравствуй, Лайра...

— Ты хотел меня видеть?

— Да.

— Зачем?

Он выпрямился, собираясь с силами и стал совсем серьезным.

— Я должен тебе рассказать... Нужно было рассказать сразу, но видишь, как все глупо получилось. Но ты все равно должна знать, как это было. Однажды я со скуки ехал этим поездом, все так надоело, что даже шевелиться не хотелось... А потом поймал след одной из твоих сестер. Это был просто шок! Травяная... она часто прохаживалась вдоль путей. Я стал бывать тут гораздо чаще и следить, второй обнаружил летящую. Потом еще одну, ту, что живет в деревьях. Мы с Джайзером придумали план — поймать одну из вас и разобраться, насколько вы разумны и походите на нас. Ведь вы живет в лесу и вполне можете быть совсем дикими... И вообще можете быть чем-то необъяснимым, кто же знал, что наши родители пользовались при нашем создании одинаковыми методами? И вот... Мы собирались забрать травяную, потому что она чаще всех остальных появлялась у дороги, но потом, — он на миг запнулся и болезненно поморщился, — я увидел тебя...

Болотная не столько слушала, сколько следила за его лицом. За тем, как он прикрывает глаза, будто их режет белизной зимнего леса. Как он морщит нос, когда на него садятся снежинки.

— Я отменил первоначальный план, хотя он был полностью продуман и готов к исполнению. Это было неважно, даже несмотря на возмущение Джайзера, все было неважно кроме одного — я должен был поймать именно тебя. Тот день изменил все разом, я как сейчас помню картину, где самое прекрасное в моей жизни существо спускается по берегу к заболоченной реке. Я уже тогда не представлял, как буду жить... без тебя.

Он вдруг сделал шаг вперед и Лайра машинально отступила.

— Вернись ко мне, — одними губами попросил Тоннель.

Болотная удивлено подняла брови.

— На других условиях. Сама. Я не стану ограничивать твою свободу, только вернись. Я все для тебя сделаю, обещаю.

Лайра облизала губы, сказать почему-то ничего не получалось. В голову не приходило ни одного подходящего к моменту ответа.

— Смотри, — он сунул руку за спину и достал из заднего кармана шорт нечто напоминающее толстый пистолет.

— Это пульсатор. Возьми его.

Протянул вперед и болотная осторожно приняла тяжелую штуковину, обхватив рукоятку.

— Направь на меня.

Она подумала минуту и направила короткое толстое дуло ему в грудь.

— Нажми кнопку наверху.

Это уже интересно. Лайра нащупала кнопку и безо всякого промедления на нее нажала. Тоннель резко выдохнул и замер.

— Примерно пять минут я не смогу шевелиться. Пульсатор создает вокруг тела силовое поле, которое распадается по истечению нескольких минут. Пока не распадется, будет держать меня на месте. Это последнее изобретение отцов, которое они тщательно спрятали, как только представили, что мы можем устроить с помощью такой игрушки. Стенки вокруг дома созданы по похожему принципу, но там поле требует постоянной подпитки и держится стабильным. Этот пульсатор — единственный существующий экземпляр, я украл его у Джайзера. Кроме него больше никто не знает о существовании подобной защиты, а он никому не станет говорить — слишком большой риск. Как видишь, работает эта штука мгновенно, заряжать ее не нужно, действует без сбоев. Ты будешь с ним в полной безопасности. Он теперь твой.

Болотная задумчиво смотрела на Тоннеля. А ведь он меня тогда так и не поцеловал, неожиданно подумала. И... жаль, хотелось бы знать, как он это делает.

Болотная шагнула к нему ближе. Теперь городской молчал, с такой тоской смотря на приближающуюся Лайру, что она порадовалась его обездвиженности.

Неужели и правда эта штука делает так, что нельзя пошевелиться? Лайра подошла вплотную. И вдруг подняла руку и прижала к его груди. Провела по ней вверх, убирая с кожи мокрый снег, стряхнула воду с плеча, потом кончиками пальцев прикоснулась к его волосам. Был слышен сильный стук его сердца, но судя по всему Тоннель и правда не мог пошевелиться. Иначе бы никогда не стоял настолько послушно.

— Вернись ко мне, — прошептал он еле слышно.

Лайра резко отдернула руку и отступила.

— Спасибо за подарок, — четко сказала она, расслабляя плечи и руки. Возвращаясь в умиротворение. — Но я не была дома так давно, что не имею ни малейшего желания его покидать. Прощай.

А потом развернулась и уверенно отправилась восвояси.

И Тоннель всего за мгновение стал каким-то маленьким, невзрачным. Он все так же стоял на одном месте, но теперь его словно ужали наполовину.

Слюда не смогла смотреть на это ужасное зрелище, отвернулась и краем глаза увидела, как между деревьями пропадает Лайра.

— Хм, — задумчиво прошептала каменная, — а я-то думала, что это я упрямая...

* * *

Сбор опять прошел безрезультатно.

Снегопад давно прекратился, от поезда не осталось ни малейших следов, а сестры все никак не могли успокоиться. Слюде надоело слушать панические крики и она встала, перебивая очередной поток страхов, на этот раз в исполнении Лиссы.

— Все. Хватит! Пока Полынь спит, решения буду принимать я, — вдруг громко заявила она. Не то чтобы кто-то протестовал, но террии удивились. А потом с облегчением решили, что будет куда лучше, если кто-то один примет решение за них всех.

— Когда наступит весна и проснутся остальные сестры, мы соберёмся и я сообщу, что надо делать. А пока расходитесь и не тратьте время на бессмысленные страшилки. Так вы вообще не пойми до чего додумаетесь. Все. До весны.

Честно говоря, остальные террии с удовольствием подчинились. Ну его, пусть Слюда сам разбирается с проблемой городских. Она по крайней мере жила с ними рядом, пусть и недолго, так что должна представлять, что они такое и чего они них ждать.

* * *

Весна началась как-то неожиданно и мгновенно перехватила у зимы все стратегически важные точки. Снег стремительно таял, деревья наливались жизненной силой, а небо поднималось все выше и выше.

Джайзер встретился с Пилоном в архиве, где хранились все оставшиеся от отцов документы. Ну, почти все. За редким исключением. Последнее время тот редко бывал в общем здании, потому что большую часть времени проводил с Химиком и его компанией.

Главарь пребывал в отличном настроении. Когда Пилон вошел, все уже было найдено и подготовлено. Тонкая пластиковая папка заскользила по столу в сторону пришедшего.

— Опаздываешь, Пилон, — скалился главарь, — на тебя непохоже.

Тот посмотрел на папку так хмуро, будто она его кровный враг.

— Бери, бери. Это, между прочим, оригинал, копия смотрелась бы слишком подозрительно. Советую говорить не с директором, он просто ширма, манекен в витрине, все вопросы решает заместитель по производственной части, его координаты на второй странице. Ну все, можешь идти. Спасибо тебе за помощь, мой верный друг, я рад, что ты на моей стороне.

Пилон поморщился, но папку взял и бережно засунул в сумку.

— Удачи тебе! — радостно крикнул ему вслед Джайзер. Тот так ни слова и не сказал.

* * *

Когда сонные после зимовки сестры, наконец, пришли в себя достаточно, чтобы связно думать, террии собрались на покрытом травкой холме недалеко от болота. Полынь надела платье такого нежного зеленого цвета, какой у нее получался только в первые дни весны. Она вместе с остальными села полукругом, центром которого являлась оставшаяся стоять Слюда. Фьорда сбивчиво пересказала случившиеся за зиму происшествия. Полынь задала Лайре пару вопросов, но та отвечала так коротко и с такой неохотой, что от нее быстро отстали. Как ни странно, за всю зиму болотная так и не пришла в себя, мыслями все время витая где-то далеко, остальные сестры ее жалели и старались не тревожить лишний раз напоминанием о плене, от ужасов которого та до сих пор не может отойти. Иную причину дурного настроения болотной подозревала разве что Слюда, но она и так сейчас делала единственное, что могла и отвлекаться на единичные проблемы времени не хватало.

Когда сестры по-новому кругу впечатлились ждущими в будущем со стороны городских неприятностями, Слюда заговорила.

— Итак, я повторю, на месте нашего дома будет возведен парк. Мы сами убедились — строительство началось, расчищен большой кусок земли и часть леса недалеко от городка. Переселиться в принципе несложно, но многих тут волнует вопрос, что городские все равно нас обнаружат, раз уж знают о нашем существовании.

Послышались подтверждающие истину слов горестные вздохи.

— Поэтому не вижу смысла искать место переселения. Думаю, сейчас нам стоит сделать другое, а именно, пойти навстречу городским, только не на их правилах, а на своих собственных, — она легко улыбнулась. Пока все удивлено смотрели и еще не нашли слов для активного протеста, Слюда развернулась к болотной.

— Лайра, ты помнишь время, которое провела в городе?

Фьорда поморщилась — разве можно так прямо напоминать о дурном? Болотная вопросу не удивилась, ровно ответила.

— Да.

— Если не учитывать сам факт того, что тебя держали взаперти, если ли вещи из жизни людей, которых тебе сейчас не хватает? — на слове 'вещи' Слюда сделала сильный упор, но кроме болотной этого никто не заметил.

Та замерла. Если бы только вещи. Но сестры ждали ответа, а врать друг другу террии не умели. Когда становишься одним целым с окружающей природой, вообще быстро забываешь, что можно произнести ложь.

— Ну, если считать...

— Просто скажи — да или нет? — резко прервала каменная.

— Да, — очень тихо ответила Лайра.

— Громче. Было ли там что-нибудь веселое, по чему ты скучаешь?

— Да, — громче и злей сказала болотная, с вызовом смотря на каменную. Если та сейчас задаст более точный вопрос, Лайра не сможет увильнуть и ей придется ответить. Думать насколько далеко зайдет допрос было страшно.

Но Слюда уже отвернулась и смотрела в другую сторону.

— Фьорда... — ласково промурлыкала. Та испугано замерла и умоляюще смотрела, как кролик на удава.

— Есть ли в городе места, которые ты бы хотела увидеть еще раз? Есть ли там что-нибудь интересное?

Водная мялась, но сестры ждали ответа с большим любопытством. Врать своим нельзя...

— Да, — нехотя призналась она.

— Как видите, все очень просто, — тут же продолжила каменная, — город это нечто новое и интересное. Все кто там был признают, что он сильно отличается от нашего дома. Люди сами по себе тоже попадаются весьма занятные. Летом я месяц просидела в студенческом лагере, они тут неподалеку какие-то раскопки проводили. И это было весело! Поэтому мое предложение совсем простое. Тем более учитывая, что городские не намерены оставлять нас в покое, мытьем или катаньем они своего рано или поздно добьются. А знаете самый лучший способ защиты?

— Какой? — рискнула спросить Полынь, потому что остальные молчали.

— Нападение! — Слюда улыбнулась так широко, что в купе с горящими глазами просто превратилась в некого воплощенного ангела мести.

* * *

Автомобильные потоки размерено двигались по дороге. Вдоль трассы уже загорались огни, пятнами освещая окружающее пространство.

Странно, но на мосту все было по-прежнему. Как будто не прошло столько времени...

Слюда осторожно собралась на обочине, привычно отзеркаливая случайные взгляды и оглянулась. И Тараса увидела почти сразу — он, как и раньше, стоял у перил и смотрел на город. Настолько знакомая поза и четкий профиль на фоне вечернего неба... Ноги тут же отказались повиноваться, а грудь потребовала побольше воздуха.