Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
— Она, как узнала о моей беде, тут же сообщила, что очень ответственная, аккуратная, чистоплотная как истинная японка, добропорядочная и старательная девушка ищет работу в качестве прислуги с проживанием. Говорила, что обитает по этому адресу. Ты не знаешь такую? Может я адресом ошибся?
Девушка смущенно заерзала. Считай, что на собеседование пришла не подготовленная, неумытая, непричесанная, хотя видно, что это ее волосы так вьются крупными локонами, но... Предполагаемый наниматель намекает, что недоволен. Шанс может быть упущен. А он, шанс, имеет свойство случаться раз в жизни.
— Прошу простить, — девушка подпрыгнула, словно под ней рванула граната, — я скоро.
Спустя десять минут, просто со скоростью света, можно сказать, передо мной сидела аккуратная, причесанная, опрятно одетая девушка. Одетая в форму горничных. Подрабатывала в школьном кафе, видимо. Мне долили чай, уже с некоторым смущением. Оживает на глазах. Пластыри никуда не делись.
— Ну так вот, — как ни в чем не бывало продолжил я, — она и говорит, мол, заодно и доброе дело сделаешь!
— Я знаю такую девушку, Осино-сама!
Я достал из портфеля бланк стандартного контракта на три года и ручку, подписал свою часть. Дождавшись пока она достанет из кармана маленькую печать и проштампует свое место подписи, положил на стол тоненький конверт с надписью "аванс", поднялся и попробовал улыбнуться. Не уверен, получилось ли, но...
— Ты нанята. По указанному в контракте адресу жду завтра. С вещами.
— Да, Осино-сама.
Девушка оживала, возможно еще не веря своему счастью, но потихоньку обретая уверенность, что ее ждет не панель, а вполне себе комфортная работа по профилю. И что подруга не забыла ее, а позаботилась, даже не имея возможности помочь лично. И не совершаю ли я ошибку? Может у кого-то на нее свои планы? Да и демоны с ними, приятно иногда сделать доброе дело, подумал я, не прощаясь закрыв за собой дверь, Кеко так и не поднялась с колен, смиренно уперев лоб в пол.
По дороге домой я усиленно пытался осознать ситуацию, вдруг завертевшуюся вокруг меня. Почитай шесть лет жил один как сыч, не нуждался ни в компании ни каком-либо общении. Был уверен, что и завтрашний день будет таким же. Рассчитывал прожить жизнь спокойно, без излишнего напряжения, возможно подавшись после школы во флот или армию, если уж иных вариантов не будет, столь же спокойно отслужить, с честью делая то, что делать только и умею. И что? Как говорится, если хочешь посмешить богов, расскажи им о своих планах. Уже более полугода приглядываю за маленькой девочкой, которую считаю своим другом. Ох, был бы взрослее — был бы повод почувствовать себя плохим дядей. Одно только и спасает — выгляжу я столь же молодо что и она. И всего ведь три дня прошло! Всего ничего! А появилась еще и кроха-ниндзя, повернутая на верности и каких-то Воинах, к которым причисляет и меня и явно умалчивающая о чем-то. Да плюс и прислугу нанял. Вот уж неожиданный поворот. И кой демон меня дернул?
И если подумать, то мой близкий круг общения составляют исключительно молодые девушки в самом расцвете сил!
Первая — Инами Тоока — странная, до безобразия скрытная девушка которой что-то надо от меня, и которая все обо мне знает. Помогает порой. Но ничего не требует взамен, все что нужно, видимо, берет сама.
Вторая — Итидзе Мафую — милая, добрая, пушистая, хрупкая девушка у которой фактически нет друзей. Влюбленная в друга детства, как мне кажется, который, получается, с такими чувствами уже вроде как и не друг уже. Во всяком случае, я не видел чтобы она общалась с ним столь же спокойно как и со мной. Гениальная до странности.
Третья — Нагаи Шино — маленькая шиноби со странными способностями. Мистическими, можно казать. Малолетняя убийца. Я, в ее возрасте, и помыслить не мог о том, чтобы прикончить человека. Со странными целями и идеалами, повернутая на служении мне. И, будем надеяться, что она не передумает, а если передумает, то уйдет без скандала с убиванием всех встречных поперечных.
Четвертая — таинственно странная незнакомка с детских площадок — условно молодая, я уже с трудом помню нашу первую встречу, во время которых мы так же беззаботно раскачивались на качелях, я слушал ее загадки, и задавал наводящие вопросы, на которые получал еще больше загадок. Признаться, я опешил, когда она попросила моей крови.
Ну и к этому кругу теперь можно причислить и Отоо Кёку, маленькую и испытавшую жестокие удары судьбы девушку, о которой я, пока, еще слишком мало знаю. Будем надеяться, что новые странные личности не появятся. Хотя, я думаю, некоторого внимания юной аристократки Тодороки Саеко мне не избежать. Попросить, что ли, ее отца, чтобы он запретил ко мне приближаться под каким-нибудь предолгом. Сойдет даже и намек, что я опасный тип с которым приличным девушкам общаться не стоит — научит плохому.
Вот так вот и получилось, что за три дня я получил еще двух людей, за которых теперь вынужден нести ответственность. А ведь раньше только за сестрёнку, совершающую редкие, но опустошительные, подобно татаро-монгольской коннице, набеги, только и отвечал теми периодами. Непривычно до боли где-то глубоко в груди.
Непривычно. Столь непривычно, что хочется напиться. Единственное, что я сейчас знаю о завтрашнем дне, так это то, что он будет субботой. Выходным.
Неторопливо выйдя из холла метрополитена, я, с чувством глубокого облегчения вдохнул свежий воздух, чуть приподнял шарф, и направился домой. Мысли, что весь день терзали меня, постепенно укладывались по полочкам, размещались по своим местам с пометками — "вернуться чуть позже", "додумать в ближайшем будущем" и "выкинуть нафиг как протухнут". Непростое упражнение, но, когда голова уже начинает гудеть, приходит приятное чувство легкости и избавления от мыслей, что тяжким грузом до того висели на плечах.
Когда до дома оставалось дошагать десяток метров, я заметил стоявшую тойоту черного цвета, из приоткрытого окна водителя которой вился легкий дымок сигареты. Довольно обычное зрелище, кто-то кого-то дожидается. Но едва я поравнялся с машиной, дверь открылась и из нее вышел среднего возраста японец, невысокий, в помятом костюме, со слегка распущенным галстуком, да и сам он выглядел слегка помято, словно который день подряд высыпался в машине, откинув кресло, и питаясь сухим кормом "душегуб", единственной особенностью этого человека была ухоженная щеточка усов.
— Добрый день, Осино-сан, — кивнул он, не оставив сомнений, что дожидались именно меня, — не уделите мне немного времени? Инспектор Сато Хёдо.
Махнув бляшкой, он приглашающе махнул в сторону машины. Что же, похоже череда внезапных встреч и нежелательных знакомств продолжается. Открыв дверь машины, я опустился в кресло рядом с водителем и уставился на полицейского, ожидая вопросов, но старательно показывая, что времени у меня не так много и оно бесценно.
— Я расследую дело о недавнем тройном убийстве в парке, — начал он, забавно пошевелив усами, — вы, возможно, слышали, о нем сообщали в новостях.
— Предположим, — кивнул я.
Занятно. Что же могло подтолкнуть его пообщаться со мной.
— Вы обладаете какой-нибудь информацией, что могла бы помочь расследованию?
— Определенно нет.
— Как вы получили эту рану? — кивнул он на мою руку, аккуратно замотанную бинтом.
Рана уже почти не беспокоила и, вопреки предположениям доктора о двух неделях, я вполне мог шевелить пострадавшей конечностью. Чудесная регенерация... должно быть, от здорового образа жизни.
— Порезался. Сам.
— Вы знаете, что доктор Синтаро, осматривавший вас, служил в свое время во Вьетнаме, и он умеет отличать раны нанесенные кухонным ножом, от ран сделанных классическим танто, — коп усмехнулся в усы, явно намекая, что может раскопать все, что угодно, — кстати, именно таким ножом были убиты те трое.
Ах да, Вьетнам. Занятная здесь случилась заварушка с двадцать лет назад. Только сюжет иной — два азиатских тигра — Империи Восходящего Солнца с одной стороны и Поднебесная с другой — решили выяснить у кого длиннее, а поскольку дестабилизировать обстановку в мире им не хотелось, то закрутили они танцы в маленькой но гордой стране. Пару лет рвали там друг другу глотки, играя в Народную Освободительную Армию, состоящую большинством из японцев, и в Правительственные Силы, состоящие, почему-то, из китайцев... во Вьетнаме. Почему-то самим вьетнамцам это не понравилось до жути и они обратились к третьей стороне — Российской Империи. И отправились в командировки для повышения навыков да на курорты славной тропической страны военные советники, инструкторы да профессионалы иных смежных с военным делом областей, а проходящие мимо корабли под Российским флагом, внезапно, стали терять контейнеры с военной техникой да оружием, перевозимые для дальних африканских гарнизонов. Через пару месяцев дошло до того, что при допросе случайно пойманного вьетнамского партизана, на вопрос кто сбил три японских и два китайских истребителя, тот с гордостью ответил — "Это был истинный сын Вьетнама, Ли Си Цын, товарищ наш и брат!", что стало поводом для не один год живших анекдотов. В общем, пришлось тиграм утереть кровавую юшку.
Но это так, внезапно всплывший экскурс в историю, и если честно, не подумал бы что раны от танто отличаются от ран нанесенных кухонным ножом, но специалистам виднее. А если вернуться к терпеливо ожидающему копу, кажется, подумавшему уже, что прижал меня, и заинтересованно шевелящему усиками, то:
— Рыба, знаете ли, разная бывает, пришлось нарезать ее самым острым, что было под рукой, — обломал я его, — если у вас какие-то сомнения, то я могу призвать пару свидетелей.
Шино подтвердит все, что я скажу, а если позвать Тооку, то она может и записи предоставить, наверное.
— Хм-м, — потер он подбородок, пригладил усики, и продолжил, — вы не подумайте, Осино-сан, я не копаю под вас или под ваших знакомых. Мне, как бы сказать, просто интересно. Открою вам маленькую тайну. Дело уже закрыли! Недавно поймали одного из подчиненных некого Юйти Теру, да нашли у него на квартире окровавленный нож. Офицерский наградной клинок. Украл где-то, мерзавец, ну его по этому делу и провели. Ждет суда.
— И вы ради интереса тратите мое время? — вежливо приподнял я бровь.
— Не совсем. Я, все же, полицейский. И это, как вы знаете, накладывает определенные обязательства перед обществом. Я просто хочу узнать, не представляет ли угрозы тот, кто столь удачно избежал наказания.
Полицейский твердо, как может смотреть только человек принципов, посмотрел на меня, ища ответа в малейшей мимике. Не на того, товарищ, напал ты.
— Уверен, — я перевел взгляд на крышу машины, — боги спросят с него по заслугам.
Инспектор, похоже, понял по-своему. Он удовлетворенно кивнул, потянул из пачки сигарету, искоса посмотрел на меня, и запихнул ее обратно.
— Уверен, что так и будет. Не смею вас более задерживать, Осино-сан. Но вынужден предупредить, что на прошлой неделе поступило заявление о пропаже еще одного человека, будьте осторожны.
Занятно. Другой полицейский несколько дней назад говорил почти то же самое. И маленькая шиноби тут явно не причем. Следует быть осторожней. Кивнув, я открыл дверь, впустив в пропахшую табачным дымом и лапшой быстрого приготовления машину холодный воздух.
— Я знал ваших родителей, Осино-сан, — неожиданно добавил коп, — они были достойными людьми. Если у вас появится какая-нибудь информация, позвоните.
Я взял протянутую визитку, долгих тридцать секунд внимательно всматривался в нее, как того требуют традиции вежливости, кивнул и вышел.
Занятно. Этот коп знал родителей, значит он может обладать некоей информацией нужной мне. Очень нужной. Ведь я так и не отомстил за их смерть. Пусть они лично мне и чужие люди и не знал я их вовсе, но, они не чужие для этого дома, не чужие для маленькой сестренки, к коей я все же проникся симпатией как к родной, не чужие и для многих других людей, как и для личности, запершейся где-то глубоко внутри. И пусть я не верю в воздаяния где-то там, в иных планах реальности, но я твердо убежден, что за проступки стоит отвечать именно здесь, в этом мире. И их жизни требовали взять жизнь того, кто забрал их.
Шино встретила меня у самых дверей, все еще не переодевшись в домашнее, она крепко сжимала чехол с мечом.
— Господин, что человек сей хотел от вас? — сверкнули беспокойством ее глаза.
Да уж, видеть, как человек которого ты поклялся защищать садится в неизвестную машину, подозрительно стоящую у дома уже который час, не то зрелище, которое может добавить душевного равновесия. Хорошо хоть, что следуя моему приказу или доводам разума, она не бросилась меня спасть с оружием наперевес.
— Тобой интересовался, говорит, что очарован твоей красотой и спрашивает, не хочу ли я выдать тебя замуж.
Что-то меня тянет сегодня острить невпопад. Похоже, сказывается стресс. Пробежаться что ли вокруг квартала кругов десять, для успокоения нервов. Или сходить, следуя заветам мудрецов, поискать спокойствия в вине, благо знаю один ресторанчик поблизости, как раз на том и специализирующийся. Даже название у него говорящее — "Истина в саке".
Шино побледнела от ярости. Шино покраснела от гнева. Шино потянула из ножен меч. Я едва успел перехватить ее за руку, когда она уже почти кинулась к отъезжающей машине.
— Господин, — запалено дыша, произнесла она, негодующе взымая грудь, — его манерам хорошим следует поучить! Лишь вам верна я! Лишь с вами судьба моя! Лишь вам...
— Успокойся, дитя мое, — я осторожно отобрал у нее ножны, преодолев легкое сопротивление заставил вложить в них клинок, развернул, крепко удерживая за плечи, и почти втащил, упирающуюся и рвущуюся разобраться девушку домой, — я сказал, что ты моя собственность.
— Истинно так, господин! — девушка склонилась, ухватив мою руку и прижав ее к своему лбу.
— Ладно, — почувствовав себя несколько неуютно, из-за того, что издеваюсь над этой чистой душой, я скинул ботинки, забросил портфель в угол, и потопал наверх, — завтра прибудет новый жилец. Не пугай ее. И если что случиться — растолкай. Я спать.
Как же я устал. Добрые дела, оказывается, очень утомительны.
И вновь сон. Удивительное дело. То нет вообще, то словно вещие. Или я обрел способность палантира, заглядывать в иные, удаленные места, разглядывая хоть как-то связанные со мной события? Определенно, полезный дар. Надеюсь, поутру я вспомню этот сон.
Посреди просторного зала классического додзе, погруженного в темноту, едва рассеиваемую призрачным светом свечей, стояла высокая девушка со странной проседью в темных волосах, подвязанных в высокий хвост белой лентой.
— Ха! — на выдохе, по всем правилам, с полным упором на стопу, она рубанула воздух бокеном, язычки пламени заметались, спасаясь от потока воздуха, разбрасывая тени по углам.
Черное хакама с легким хлопком едва поспело за стремительным движением, высокая грудь под белым хаори тяжело вздымалась, видимо не один час она себя уже изматывает.
Шаг назад.
— Ха! — вновь хлопнула ткань.
Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |