— Я гляжу, в пути всякое бывало?
Я неопределенно пожал плечами.
— Что-то в этом духе.
— Есть местечко. Если подождете, кликну провожатого.
— Буду признателен.
Трактирщик поймал одного из помощников и что-то шепнул пареньку на ухо, после чего тот пулей выскочил за дверь.
— Сейчас все будет.
Долго ждать не пришлось. Буквально через пять минут в трактир вошел невысокий мальчишка лет одиннадцати. Светловолосый и голубоглазый, с нежной кожей и ангельской улыбкой он моментально привлекал к себе внимание, причем, скорее всего, не самое здоровое.
— Ты, говорят, сдать хабар хочешь, — подсев ко мне, ухмыльнулся пацан.
— Да.
— Тогда чеши за мной, пахан наш цацками подрезанными заведует.
И, не дожидаясь ответа, паренек поднялся и двинулся прочь из трактира. Мне не оставалось ничего другого, как последовать за ним.
Идти пришлось долго, забираясь в какие-то непонятные переулки, из которых, пожалуй, я сам выбраться и не смогу. Наконец, блондинчик привел нас к неприметному миленькому домику с красной черепицей и нарядными ставнями.
— Нам сюда, малина тут, — жизнерадостно проговорил пацан и первым вошел внутрь.
И снова я последовал за ним.
Некоторое время мы шли по длинному плохо освещенному коридору, который закончился большой комнатой, буквально набитой мерзотнейшего вида проходимцами.
Каждый тут гордо носил на лице шрамы, каждый был вооружен, каждый прямо-таки излучал желание забраться добропорядочным гражданам в кошелек.
Ну, иного от бандитов я и не ожидал, но, все-таки, какие-то они совсем уж отбитые.
— Привел петушка, — весело сообщил пацан, когда я сделал два шага внутрь комнаты, — можете ощипывать.
Сзади лязгнул замок, а бандиты начали подниматься, весьма недвусмысленно поглядывая на своего гостя.
— Погодите, я же поторговать хотел, — жалобно запротестовал я.
— Ну торгуй, — ухмыльнулся здоровенный мужик с разорванным правым ухом и бритым налысо черепом. — Купи свою жизнь, бродяга.
Да что же это такое! Почему опять? Я же просто хотел поторговать!
И в этот самый момент внутри черепной коробки раздался знакомый смех.
— А-ха-ха-ха, умора, насмешил! Что жаждет торга душегуб всерьез решил. Как можно быть таким наивным?
— Су-ука! — взревел я не своим голосом. — Ты что, специально привел меня сюда?
Смех демона стал еще громче и наглее.
— Конечно же! Ты слишком мягок, глуп. Надеешься на мирные исходы. Теперь дерись, иначе будешь труп. Сразись, коль не желаешь посетить забвенья воды.
Еще днем мне казалось, что жопа немного отступила, что жизнь налаживается. Я ошибался.
Все эти дни внутри меня сжималась незримая пружина злости, страха, обреченности, ненависти и отчаяния. Гибель товарищей по несчастью от клыков волка, бегство из леса смерти, унизительная игра в прятки с военными патрулями, убийство обычных крестьян, которые, едва только подвернулся момент, попытались прикончить меня самого, а теперь еще и вот это.
Время точно замедлилось, я смотрел на головорезов замерших, точно мухи в янтаре, с трудом сдерживая подступающую волну ярости. И в этот самый миг внутри точно что-то с хрустом надломилось.
Я вскинул демоническую руку вперед и ударил молниями со всей силы, вложив в эту атаку всю накопленную ярость. А потом еще! И еще!
А затем развернулся и саданул пучком молний в бандитов, спрятавшихся у двери. И опять! И снова!
Я орал и лупил чародейскими зарядами, превращая помещение в подобие скотобойни. Разрывая тела, пробивая стены, оставляя ожоги и пропалины, но, ничего не поджигая.
Все бандиты, оказавшиеся на линии огня, обратились в куски плоти, разбросанные по всей комнате, да пятна крови на стенах, полу и потолке. Один лишь главарь каким-то чудом сохранил жизнь. Да, он был ранен — левая рука висела плетью, однако некая сила поглотила мои молнии.
Я быстро активировал магическое зрение и смог различить тонкий кокон вокруг бандита. Тот, похоже, в последнюю секунду успел пустить в ход защитные чары. Что ж, где не помогла магия, свое слово скажет сталь!
Еще десять минут назад я, наверное, ужаснулся бы столь кровожадным мыслям, но сейчас на все было плевать с высокой колокольни! Эти ублюдки решили, что забрать силой проще, нежели купить, ну и отлично! Я тоже в состоянии отобрать то, что мне нужно! Теперь в состоянии.
Все дальнейшее очень походило на тренировку в замке гейских паладинов.
Бандит, с трудом поднявшись, сорвал с пояса знакомый уже мне магический жезл и начал вскидывать его для выстрела. Я шагнул вперед, выставил копье перед собой, держа двумя руками, резко уколол.
Лезвие прошло сквозь пузырь, остановивший мои молнии, и погрузилось в человеческую плоть по самое древко. Похоже, чары эти работали только против магических атак.
Рука с жезлом на миг замерла, затем опустилась, безвольно повиснув. Пальцы разжались и оружие со стуком упало на пол, покатившись в ближайшую лужу крови. Главарь несколько секунд тупо смотрел на меня, из его рта полилась кровь, а после ноги подкосились и он рухнул вслед за жезлом.
Все было кончено.
Ярость схлынула так же стремительно, как и затопила тело, оставив после себя пустоту и чудовищную слабость. Я выпустил из рук копье, упал на колени и зарыдал, не сдерживая слез. Тело била крупная дрожь, руки и ноги тряслись, воздуха не хватало, хотелось свернуться калачиком и забыться сном. Возможно даже, вечным.
Кровь, она всюду, всюду! На мне, я в крови, нужно... умыться... Я должен...
Мысли путались, наталкиваясь одна на другую, перед глазами все накрыла пелена, а сознание подернулось дымкой. Я словно падал в пропасть, или тонул в болоте. Хотелось сбежать отсюда, не видеть и не слышать ничего.
Да, это все мне показалось. Ничего не произошло. Я не убил никого, ни сейчас, ни утром. Это выдумка, сон, все так. Я сейчас закрою глаза, а когда проснусь, все будет хорошо, да, именно так
Дневной свет начал меркнуть.
— Вот, наконец-то, сейчас прос...
Договорить я не успел. Перед глазами возник ворон и его алые глаза закрыли весь мир...
И я дернулся, точно понюхал нашатыря.
А затем все прошло.
Дурнота, слабость, странное ощущение пустоты, паника... Все растворилось подобно утреннему туману под горячими лучами летнего солнца.
Я протяжно вдохнул воздух и осмотрелся.
— Что... Что случилось?
Ты здесь, — коротко ответил Айш-нор.
А в следующий меня скрутил мощнейший рвотный спазм. Я уперся в кровавый пол ладонями и извергал свежесъеденный обед.
Неплохо, хорошо, отлично! Ты, пробудив сей гнев, убил врагов.
В поле зрения появились знакомые лапы и я, с трудом распрямившись, уставился на Айш-нора. В голове было на удивление пусто и чисто. Прямо, как в желудке.
Я полностью пришел в себя, но не испытывал ни малейшей благодарности по отношению к пернатому благодетелю.
— Доволен, тварь? — процедил я. — Ты этого хотел? Я только что убил добрую дюжину человек, среди которых был ребёнок!
Сказать хотел ты: "дети"? — глумливо уточнил демон.
— Что?
Смотри, они забились за мешками, а потому спаслись, но, между нами говоря, убить их должно сей же час, чтоб не узнал никто о нас.
Я непонимающе посмотрел туда, куда указал демон. И правда, в углу, прикрытые мешками с каким-то добром, забились двое: приснопамятный белобрысый шкет и девчонка — точная его копия. Дети тряслись от ужаса, обняв друг друга, но, как ни странно, не плакали.
Поднявшись, я осмотрел место побоища. Демоническая магия в очередной раз сработала выше всяких похвал, хотя энергии я явно потратил изрядно — голова кружилось, тело качалось, точно на ветру, а перед глазами все плыло. Тем не менее, я во всех подробностях рассмотрел дело руки своей и не блеванул лишь потому, что уже успел освободить желудок.
Айш-нор ситуацию не улучшал. Ворон переходил от одного тела к другому, вырывая лакомые кусочки и со вкусом глотая их. Отказываясь от обычной пищи, он старался пожирать поверженных врагов, отдавая предпочтения глазам, печени и сердцам.
Впрочем, это не имело значения, потому как до меня наконец полностью дошел смысл сказанного.
— Что значит, убить? — прошептал я пересохшими губами. — Безоружных детей?
Один из них завел тебя в ловушку, — напомнил демон, — чего жалеть? Убей с его подружкой.
— Она больше на сестру похожа.
Убей с сестрой, какое дело мне?
Ворон перескочил на еще одно тело и с силой вонзил клюв в распахнутый рот, вырывая кусок языка, который легко проглотил.
— Нет.
Нет? — демон посмотрел на меня. — Нет, значит? Почему?
— Я не буду убивать детей, тварь ты пернатая!
В этот самый миг в комнате потемнело, повеяло холодом, а грудь сдавило, точно могильной плитой или двумя метрами земли над гробом. Сам ворон как-то неуловимо преобразился, стал больше, массивнее, его взгляд потяжелел, а за позади точно из клубов дыма сформировалась человекообразная фигура с алыми глазами.
Следи за речью смертный, я тебе не друг! Я архидемон! Я — великий! Ты ж — жалкий червь, что мне попался вдруг, коль захочу убить, никто и не услышит крики! Неуваженье же не стану я терпеть! Ты прах, ты пыль... Ты понял ли меня? Ответь!
Последнее слово эхом отдалось внутри черепной коробки, вызывав приступ головной боли.
Я стиснул зубы и, превозмогая чудовищное давление, прохрипел:
— Я не стану убивать детей. Ни за что.
И в следующий миг все закончилось. Ворон глядел... с одобрением, что ли?
Характер, значит, можешь проявить? Ну что же, по сему и быть. Лишь тот достоин зваться мужем, кто может поступить, как сердце повелит, приняв последствия.
— Что, так просто?
Демон счел ответ ниже своего достоинства, а я, наконец, решил, что раз уж сказал А, перебив кучу народу, нужно говорить Б и ограбить покойников. А потому я подошел к съежившимся детям, смотревшим на меня как на опасного психа.
Ах да, для них же я разговариваю сам с собой. Да уж, неудобно получилось. Ладно, постараюсь больше не палиться.
Я мрачно воззрился на них и произнес:
— Соберите все ценное, что есть в доме. Золото, серебро, украшения. Когда это сделаете, я уйду, и мы больше никогда не увидимся. Попробуете сейчас сбежать — натравлю ворона, найду и вырежу глаза. Все ясно? Тогда выполнять!
Дети стали белее мела, дружно кивнули, и бросились обшаривать трупы, причем делали это с поразительной сноровкой и отсутствием какой-либо брезгливости, ну а я достал пару полосок волчьего мяса, присел на худо-бедно чистый кусок пола и принялся жевать, восстанавливая магическую силу.
Подумать только, за сутки я угробил полтора десятка человек, если считать вместе с крестьянами. Не всякий серийный маньяк может похвастаться таким послужным списком. Самое страшное, что стремительно начинаю привыкать к подобному. Еще вчера блевал добрых десять минут, а сейчас всего разок, после чего — сижу посреди комнаты, залитой кровью, и спокойно жру мясо, понимая, что на выходе из города может понадобиться демоническая магия. Кстати, о выходе из города... Переодеться бы.
Вещи, выданные гейскими паладинами, были изгвазданы кровью так, что их в принципе нельзя больше использовать, предварительно хорошенько не прокипятив. Возможно, даже с Тайдом.
— Или он — без кипячения? Не помню, — проворчал я, уточнив у детишек, где тут можно разжиться одеждой.
Оказалось, что недалеко — в одной из соседних комнат.
Повезло — подходяще шмотье нашлась достаточно быстро и выглядело оно, в целом, нормально. Обычные черные штаны, темная же рубаха, несколько пар перчаток, и, что самое главное, длинный пафосный кожаный плащ с кучей кармашков на внутренней стороне. Последние две обновки радовали особенно сильно, потому как тряпки, обмотанные вокруг магического протеза, превратились в лохмотья.
Помимо этого, я прихватил пару комплектов запасной одежды, а также — большой хороший рюкзак, снабженный множеством отсеков, кармашков, и даже несколькими нашитыми вручную петлями, на которые было удобно подвесить совковую лопату и топор.
Я переоделся, быстро переложил имущество из вещмешка и кинул рюкзак в коридоре, после чего вернулся в комнату, ожидая, когда малолетние урки выполнят приказ.
Детишки, надо отдать им должное, уже заканчивали обирать покойников и сложили все ценное в аккуратную кучку посреди комнаты.
— Что с тайниками? — требовательно осведомился я. Очень не хотелось снова убивать кого-нибудь просто потому, что закончились деньги.
— Вот, господин, — пискнула девчонка, стрелой метнувшись к неприметному углу и извлекая из-под половицы небольшую коробочку.
— Открой.
Та поспешно выполнила приказ, и я присвистнул. Внутри хранились серебряные и золотые монеты, а также — пара небольших драгоценных камешков. К этому следовало добавить содержимое кошельков покойных, а также — уже хорошо знакомые медальончики и трофейный магический жезл. Мне он явно без толку, но, думаю, смогу загнать где-нибудь.
— А для чего нужно вот это? — спросил я, присев возле добычи и поддев один из медальонов за цепочку.
— Это накопители, господин, — отозвался парнишка, повторив слова Айш-нора.
— Знаю, мне уже говорили. Для чего они используются?
Даже страх не мог скрыть удивление во взгляде мелкого бандита, но тот, надо отдать парню должное, не стал задавать лишних вопросов, вместо этого сообщил:
— Чтобы собирать магию, господин.
— Подробнее!
— Я не секу мазу, — затараторил парень, вновь переходя на блатной жаргон, — амулеты должны собирать магию. Как наполняются, сдаем их свиньям.
— Кому?
— Королевским магам, — после непродолжительной паузы поправился юноша.
— Зачем?
— За бабло.
Все, как и говорил Айш-нор.
Местные, по-видимому, научились аккумулировать магическую энергию, вырабатываемую телом, в компактных носителях, которые, затем передавали местным чародеям. Не исключено также, что покупкой таких емкостей занимались и разные сомнительные личности, именно поэтому трактирщик направил меня к бандитам.
Правда, он вряд ли рассчитывал, что я вернусь. Интересно, а какой был резон заводить в ловушку? Имеет долю с, как там, ощипанных фазанчиков? Или петушков?
Я вздохнул. Горячка боя сошла полностью и теперь получилось трезво оценить свои действия. И — да — не мог не признать, что в последние дни вел себя странно. Городил ошибку на ошибке, причем как будто не осознавая последствий.
Ладно, что уж теперь горевать о случившемся. Как быть дальше и что делать со свидетелями?
По уму, близнецов следовало пустить в расход, тут Айш-нор говорил совершенно правильные вещи. Они опасны, они могут донести. Нужно убить их и разбить черепа, чтобы какой-нибудь местный некромант не поднял зомбей и не допросил тех. Если, конечно, в Дамхейне подобное практикуется.
Но я не сделаю этого! Дети останутся жить, и точка!
Решив так, я собрал добычу в рюкзак, оставив пару золотых монет и один кошелек с мелочью. Я знал, что в реальном средневековье золото стоило чудовищно дорого, помнил и цену унции на родной Земле, а потому предположил, что даже в постапокалиптическом мире на такие деньги можно прожить немало времени.
