Немного отойдя от своего дома, Станислас сделал несколько звонков. Первый был родителям — их следовало успокоить. Поговорив с ними несколько минут и отделавшись общими фразами о том, что с ним все в порядке, но ситуация требует исчезновения, и он скоро даст о себе знать, Пенске отключился. Понимая беспокойство родителей, молодой человек просто не видел другого выхода.

Еще два звонка, таких же коротких, Станислас сделал своим друзьям: Игорю и Борису. Хелене, после небольших колебаний, решил не звонить. Зачем расстраивать девушку? К тому же, у него не было никакой уверенности в том, что она будет переживать по поводу его исчезновения.

Полностью выключив телефон, что должно препятствовать определению его местоположения, Пенске устремился на вокзал. Аэропорты полностью исключались — там пришлось бы предъявлять удостоверение личности. А вот железнодорожные вокзалы весьма подходили для его целей. Билет на поезд запросто можно приобрести за наличные без всякой волокиты.

Станислас ощущал, что оба: и Француз и Помор не очень 'довольны' его действиями. Побег противоречил устремлениям, заложенным в этих духах. Насчет храброго графа молодой человек не испытывал никаких сомнений: тот рвался в бой. Любое отступление противоречило его сущности. А вот Помор удивлял. Дух спокойного места не должен обладать никакой воинственностью. Что может быть лучше для него, чем отсутствие проблем? Он обеспечивает Станисласа полезными качествами, Станислас жив-здоров, находится в безопасности, что нужно еще? Но, видимо, все же было что-то. Пенске чувствовал, что если бы Помор обладал реальной волей, то выступил бы против бегства. Возможно, его аргументы показались бы интересными. Но воли не было, как и аргументов. Лишь некое слабо ощущаемое 'псевдожелание'. Поэтому Станислас проигнорировал устремления духов, бывших вместе с ним.

Без труда поймав такси, он сел на заднее сиденье. Водитель, хмурый мужчина лет сорока, к сожалению, оказался излишне разговорчивым, что противоречило недовольному выражению его лица.

— Угол Шуберта и Николаевской, — сказал Станислас, устраиваясь поудобнее.

— Что ж так поздно? К девушке, да? — поинтересовался шофер.

— Да, — подтвердил молодой человек.

Он специально указал место, расположенное за пять кварталов до вокзала. Там был банкомат. Пенске рассчитывал снять как можно больше наличных со своего счета. Причем, сделать это, не прибегая к помощи банкоматов, находящихся в здании вокзала. Если уж заметать следы, то полностью.

— В молодости у меня тоже была девушка, которая жила далеко от меня, — начал рассказывать шофер, — В другом городе. Поклонников у нее было тьма! Я поухаживал, поухаживал, а потом плюнул на это дело. Ездить далеко, время, деньги... Да ну! А она мне даже не улыбалась!

Станислас сочувственно качал головой, прислушиваясь вполуха.

— А недавно, где-то месяц назад, встречаю ее, — продолжал словоохотливый собеседник, — Узнаю сразу же! Она изменилась, конечно. Стоит на остановке со взрослым сыном. Подхожу. И представляешь — она меня тоже узнает!

— Представляю, — с легким вздохом подвердил пассажир. Рассказ водителя отвлекал его от собственных размышлений.

— Ну так вот... разговорились мы с ней. А она и говорит: ты мне тогда нравился больше всех. Что же ты пропал? Нет, представляешь себе? Каково?!

— Такое бывает, — кивнул Станислас.

— Бывает! — возмутился водитель, — А что же она мне тогда ничего не сказала, а?! Почему вот так они устроены?! Даже намека не сделала!

Потом шофер еще долго возмущался женской скрытностью, которая идет только во вред. Учитывая особенности его речи, Пенске предположил, что намеки со стороны той девушки все же были, но данный конкретный мужчина оказался глух к ним. Но благоразумно не стал высказывать свое предположение.

Когда Станислас вышел из машины, его мысли, как и следовало ожидать, перескочили на Хелену. Он задал себе обоснованный вопрос: может ли быть так, что намеки с ее стороны тоже были, но остались незамеченными им? Ему захотелось встретиться с ней снова, уже в новом качестве обладателя улучшенного мышления. Чтобы проверить, не был ли он прежде столь же безнадежно туп, как и этот водитель.

Сняв деньги со счета, молодой человек направился к вокзалу. Его очень беспокоил вопрос о том, не столкнется ли он в толпе путешественников или их встречающих/провожающих с неправильными людьми. По теории вероятности, чем больше толпа, тем выше шансы встретиться с ними. Нужно быть сверхосторожным.

У старого здания вокзала, построенного из красного кирпича, как обычно, присутствовали три категории людей. Обычные пассажиры, толстощекие полицейские и замызганные попрошайки.

Озираясь по сторонам, Станислас вошел внутрь вокзала. Там было многолюдно, поэтому Пенске продвигался к кассам медленно, присматриваясь. Если ему чудилось, что он видит кого-то подозрительного, то старался спрятаться за колонны или за спины других людей, чтобы ни в коем случае не попасться на глаза тому человеку.

Около кассы стояло человека два. Молодой человек стал в очередь, и тут же за ним пристроилась какая-то парочка: черноволосый мужчина лет тридцати и девушка с длинными распущенными волосами, ростом на полголовы выше своего спутника. Кассир работала быстро. Через пару минут Станислас уже протягивал в окошко купюру.

— Мне до Терешта, пожалуйста. Один билет. На ближайший.

— На ближайший осталось лишь одно место рядом с проходом в конце вагона, — последовал ответ, — Будете брать? Следующий — лишь утром.

Сзади мужчина странно дернулся, услышав разговор.

— Да, — сказал Станислас, — Мне подойдет.

— Восьмой вагон. Место третье.

Получив билет и положив его в карман куртки, он успел недалеко отойти от кассы, как его настигла парочка, стоявшая сзади в очереди в кассу.

— Слышь, приятель, — заговорил с ним черноволосый мужчина, — Продай билет, а?

— Не могу, — мотнул головой Пенске, — Мне нужно уехать.

— Ну будь человеком! Это же последний билет! Мне с женой необходимо позарез!

— Нет, это исключено.

Станислас сосредоточил все свое внимание на мужчине. Его спутница, не говоря ни слова, почему-то стала ходить вокруг них.

— Ты не понимаешь! — приглушенно возопил мужчина, — Это — вопрос жизни и смерти! Я заплачу больше, чем цена билета!

— Для меня вопрос тоже касается жизни и смерти, — ответил Пенске, — К тому же, вас двое. Зачем вам один билет?

— Э, приятель, — сказал черноволосый, — Даже с одним билетом можно уехать. Запираешься в туалете вдвоем, ждешь кондуктора. Он стучит, просит билет, и ты ему протягиваешь его через небольшую щель.

Молодой человек пожал плечами. Способ выглядел жульническим.

— Нет, извините.

— Ну, как знаешь, — неожиданно легко согласился мужчина, — Как знаешь.

Он подхватил под руку свою спутницу, и парочка направилась к выходу. Станислас бросил взгляд на часы. До отправления поезда оставалось двадцать минут.

Он еще успел сходить в буфет, подкрепиться там бутербродом и содовой, посетить туалет, а потом уже, не теряя осторожности, вышел на перрон. Перрон был относительно полон. Пенске заметил парочку неправильных людей, но они находились на других платформах, поэтому ему удалось не привлечь их внимание.

Подойдя к восьмому вагону, он сунул руку в карман, чтобы свериться с местом, и обнаружил, что билет исчез. Это было неприятно. Ждать до утра с отъездом не хотелось. Поразмыслив, Станислас пришел к выводу, что билет вряд ли пропал сам по себе. Карман куртки был глубок. Из него еще ни разу ничего не выпадало. Скорее всего, длинноволосая девушка, спутница мужчины, который просил продать ему билет, украла его. Вытащить что-то из кармана расстегнутой куртки было довольно просто. Похоже, что парочке билет просто необходим. Впрочем, как и Станисласу.

Если бы это случилось с ним хотя бы три дня назад, то он сделал бы одно из двух: либо сообщил в полицию о краже, либо пошел за другим билетом и стал ждать утра. Однако сейчас идти в полицию было не с руки. К тому же, он сомневался, что она будет что-то делать. Билет стоил не очень дорого, а черноволосый мог просто сказать, что купил его у Станисласа. Девушка бы подтвердила.

Но теперь, в своем новом состоянии, к тому же под влиянием необходимости в скорейшем отъезде, Пенске нашел еще один выход. Все же последние события сильно изменили его. До этого момента он даже не подозревал, насколько сильно. Войдя в соседний вагон и подождав в тамбуре, пока поезд тронется, он перешел в восьмой вагон. Обычно кондуктор проверял билеты после отправления, начиная либо с первого, либо с последнего вагона. Как Станислас и ожидал, дверь в туалет была заперта. Очевидно, парочка находилась там. Он не стал туда ломиться и поднимать скандал. Подождав еще немного, подошел к двери и вежливо постучал:

— Ваш билет.

Дверь слегка распахнулась, из нее высунулась рука с билетом. Станислас взял его, положил в карман, вошел в салон вагона и сел на предназначенное ему место.

Терешт, не очень большой город, с населением тысяч в триста, находился примерно в четырех часах езды от Мактины. Пенске собирался провести время в пути с пользой, изучая Олох. Однако по прошествии короткого времени, как и следовало ожидать, его отвлекли. Дверь в тамбур распахнулась и оттуда высунулась голова черноволосого мужчины, ищущего кондуктора, которому он отдал билет. Увидев знакомца, Станислас улыбнулся и помахал рукой. Глаза мужчины изумленно округлись, он замешкался, словно пытаясь что-то сказать, но потом отшатнулся и закрыл за собой дверь. Вот теперь Пенске мог сосредоточиться на своих заботах.

Скользнув в Олох, что получилось у него очень легко, он принялся за изучение духов. Не имея никакой системы, Станислас 'вылавливал' всех подряд, рассчитывая на то, что может попасться что-нибудь полезное. Но мелькала лишь всякая 'мелочь'. Духи разнообразных неживых объектов, казалось, замусорили собой все. Пенске то и дело натыкался на ненужные ему вещи. Он мечтал нащупать некую систему поиска духов. Однако все было бесполезно. Никаких закономерностей не наблюдалось. Его слегка утешило то, что удалось выловить дух записной книжки, хранящейся у него в сумке. Что с ним делать — Станислас не знал. Но находка была забавной. Однако после нее начали происходить странные вещи. Поискав еще немного, он с удивлением обнаружил, что оставаться в Олохе ему становится все труднее и труднее. Какая-то непреодолимая сила словно выталкивает его. Это было нечто новое. Не став препятствовать непонятному явлению, молодой человек вскоре оказался 'целиком' в реальном мире. И здесь Станисласа тоже ожидал сюрприз. Его духи, Француз и Помор, словно начали угасать. Он еще чувствовал их, но уже не так отчетливо. Словно тянулся к ним через какой-то туман. Одновременно с этим Пенске ощутил, как начинает слегка ныть его сустав. Похоже, что Француз покидал его тело.

Происходящее очень не понравилось молодому человеку. Что подобное может означать? Он только сейчас понял, насколько дороги ему эти духи. Ему удалось привыкнуть к ним за это короткое время. Они ведь ничего не давали, кроме пользы! А возможность проникновения в Олох была для него критически важна. На ней основывались все его дальнейшие планы.

Сосредоточившись, Станислас начал думать. Что изменилось с тех пор, как он в последний раз успешно выходил в Олох? Это было всего несколько минут назад. Тот же поезд, тот же вагон, те же люди вокруг.... Что могло поменяться?

Ясность мысли и здесь сыграла существенную роль. Стоило только задуматься, как появился очевидный ответ. Он, Пенске, удаляется от Мактины. И довольно быстро. Получался элементарный вывод: каким-то образом Станислас мог проникать в Олох только из Мактины. Он сразу же понял, что это правда. Понял с помощью недавно приобретенной интуиции, которая часто давала ответы на вопросы, но при условии, что вопрос будет сформулирован правильно.

Очередной кусок целостной картинки стал на свое место. Когда рождается шаман, он не может сразу же войти в силу. Ему нужно некоторое время прожить на определенной территории, не покидая ее. Шаман с помощью своих, еще не осознаваемых способностей, постепенно проникал в мир духов. Он словно создавал вокруг себя невидимую паутину, которой пользовался потом, после первого целенаправленного визита в Олох. Если шаман покидал свою территорию, то его 'паутина' разрушалась. Он лишался сил. Ему приходилось начинать все сначала на новом месте, что занимало годы. Странствующий шаман — нонсенс. Такого не может существовать. Шаман должен родиться и долгое время жить на одном месте, чтобы его способности проявились. Станислас удовлетворял этим требованиям. За свою жизнь он покидал Мактину совсем ненадолго, а последние несколько лет выезжал разве что в ближайший парк на пикники.

Правда, которую только что понял Пенске, взволновала его. Путешествие сразу же перешло из разряда мудрых поступков в категорию сомнительных дел. Молодой человек заколебался впервые со времени принятия решения о бегстве.

Он начал рассуждать. Допустим, не станет прерывать свое путешествие. Силы шамана исчезнут, духи оставят его. Что он будет делать без них? Станислас ведь очень рассчитывал на то, что они помогут ему на новом месте. Более того, духи и Олох были его надеждой на спасение. Что случится, если они исчезнут, а враги последуют за ним? Сможет ли он выжить самостоятельно? Да и вообще сколько проживет без своих верных союзников в обстановке лютой ненависти со стороны некоторых людей? Нет, уезжать нельзя. Жаль, что Станислас не знал этого раньше. Впрочем, не все потеряно.

Когда поезд остановился на какой-то небольшой станции, Пенске вышел. История с билетом не пошла ему впрок. Лучше бы он отдал этот билет странной парочке, которая так в нем нуждалась. Но кто же знал, что подобное случится?

Ему стало интересно, что произошло с той парочкой, когда выяснилось, что у них нет билета. Они не были высажены на этой станции. Впрочем, учитывая их ловкость, не стоило ожидать, что такое произойдет. Выкрутились как-то.

Вокзал в деревушке, которой принадлежала станция, был не очень большим. Станислас купил обратный билет. Ему предстояло подождать поезд несколько часов, но это не беспокоило его. Вряд ли что-либо угрожает ему здесь, в таком захолустье. Нужно просто забиться в угол потемнее и тихо там сидеть. Что он и сделал, невзирая на ноющую боль в ноге.

Поезд прибыл, когда только начало светать. Молодой человек вышел на перрон загодя. Его очень беспокоило то, что если он войдет не в тот вагон, ему придется идти на свое место на виду у многих пассажиров. Кто может поручиться, что среди них не будет неправильных людей? Поэтому Станислас постарался угадать, где остановится именно его вагон.

Он ошибся совсем чуть-чуть. Ему пришлось бежать по перрону, согнувшись, чтобы люди, сидящие в других вагонах, не могли его рассмотреть. Войдя в свой вагон, не стал сразу же садиться на место, а от дверей окинул взглядом сидящих пассажиров. Все было в порядке. Станислас неторопливо пошел к своему креслу и занял его. Он ехал обратно.