Акселератор

Отложив пока в сторонку инопланетный измерительный инструмент, несколько минут рассматривал со всех сторон образцы материалов, подготовленные для испытаний на растяжение. Затем из тех, что были, выбрал самые короткие и решил поступить просто — приклеить паутинку к двум железякам так, чтобы между ними осталось пространство в несколько сантиметров. Учитывая свободный ход разрывной машины, эта спарка все равно не выйдет за пределы допустимого диапазона.

Всего испытать требовалось паутинку четырех типоразмеров. Условно я дал им имена по диаметру моточков: вишенка, яблочко, дынька, арбуз. С помощью микрометра померил толщину всех кроме вишенки — паутинка оказалась слишком тонкой. Самая ядреная, арбуз — диаметром чуть больше двух миллиметров. Как я подозревал, у нее усилие на разрыв составит более пяти сотен тонн. Очевидно, для этого артефакта придется определять разрывную массу методом экстраполяции, построив соответствующий график.

Определившись с методикой, приступил к подготовке образцов. Вырезал короткие кусочки и соединил ими два металлических стержня. Все. Можно возвращаться в подвал НИИ и запускать в работу разрывную машину.

Переместившись в подвал, сплюнул в сухую — рабочее место оказалось занятым. Некий передовик социалистического труда проводил серию испытаний.

В первый момент взыграла уже успевшая укорениться привычка к простым решениям. Хм, это надо же, как быстро привыкаешь к диктаторским замашкам. А именно: выйти из портала, приложить работяге по маковке и пока он будет приходить в себя или, если придет в себя, сделать все что нужно. Однако, решил не доводить до греха, не бить лаборанта по лицу, а просто пугануть булатным клинком, заставив спеца сделать мою работу. Потому как действовать надо с максимальной эффективностью, а разобраться с устройством машины и программой на компьютере потребуется время... и немалое. Что не есть здорово.

Когда я проявился у двери и во избежание проникновения посторонних лиц с внешней стороны демонстративно подпер ее шкафчиком, то у молодого паренька глаза стали сначала круглые, затем квадратные и нижняя челюсть в первый момент упала на грудь, а затем со щелчком вернулась обратно. Я же, по наглому поигрывая тесаком, с кривой ухмылкой на лице, двинулся на сближение.

Бедняга лаборант впечатался спиной в чугунную станину и впал в ступор. Пока он собирал глаза в кучку, я без помех выложил на стол свои образцы. Затем для запуска с холостого хода умственного процесса у парнишки и, соответственно, перевода его в рабочий режим, с угрозой прорычал приказ.

— Сделаешь испытания на разрыв. Распечатку передашь мне. Данные в компьютере сотрешь. И все это — срочно! — И для усиления эффекта с пронзительным визгом прокорябал кончиком булатного ножа стальную плиту рабочего столика разрывной машины, поторопив, — чего стоишь, время пошло!

В общем-то, лаборант оказался молодцом, буквально через минуту пришел в себя и шустренько принялся за эксперименты. Единственно, его крайне озадачил образец с кодовым названием 'вишенка'. И я его понимал — 'хай-тек' он и в Африке 'хай-тек'. Типичный продукт бионанотеха. Микронную нитку между железяками заметить невооруженным глазом мудрено. Так что мне даже пришлось дать ему по рукам, когда этот горе экспериментатор собрался провести пальцем между двух зажимных железок там, где натянута паутинка. Иначе, быть бы любопытной Варваре без части указательного пальца.

А еще через полчаса после молодецкого, не без некоторой показухи, удара по клавише 'ввод' прострекотал старенький матричный принтер и, мельком бросив взгляд на основательный моток распечатки, я засунул бумагу в мешок. Туда же запихнул образцы с разорванной паутиной.

Вложил клинок в ножны, вынул из кармана несколько смятых бумажек общей суммой что-то около нескольких сот евро и бросил на клавиатуру. На прощанье широко улыбнулся, вытянулся во фрунт, щелкнул каблуками, отсалютовал рукой и шагнул через портал к себе на Базу. Все. Эксперимент завершен. Теперь нужно в спокойной обстановке посмотреть на результаты.

У себя на Базе перешел в прихожую, положил на складной столик распечатку и подвинул ящик с вещами, на который и умастил задницу. Мелькнула мысль, что, пожалуй, надо притащить скамеечку, а то, как-то уж слишком все на скоростях и по-простому получается. Развернул рулон и первым делом выяснил, что 'яблоко' выдержало шестьсот сорок килограмм, а 'дынька' семь с половиной тонн. Соответственно, 'вишенка' порвалась при нагрузке семь килограмм триста грамм.

Хмыкнул, перевернул листок бумаги с распечаткой и на обратной стороне изобразил график — по оси ординат растяжение, по оси абсцисс — диаметр паутинки. Проставил известные данные и провел прямую линию. На этой прямой нашел точку для двухмиллиметрового диаметра. Есть. И снял для нее значение с оси ординат. Получалось, что 'арбузная' паутинка может выдержать шестьсот пятьдесят пять тонн. Круто. Но это меня вполне устраивало. Для контроля проверил 'вишенку'. С точностью в двести граммов значения, измеренное минус вычисленное, совпали.

На бумаге имелась еще масса другой информации: пределы текучести, модули упругости, относительное удлинение и прочее, и прочее... Но я не настолько продвинутый технолог, чтобы понять и правильно оценить все эти данные. Я ведь такой, я все больше по-простому — кувалдометром и с помощью такой-то матери... А посему, без колебаний засунул рулон подальше на полку... может и понадобится... позже.

Главный же вывод — теперь можно со спокойной душой продолжать движение в заданном направлении, развивая оригинальную технологию средневекового мостостроения.

Время было позднее и я поднялся наверх. Без спешки отужинал, выслушал дежурное сообщение Дервуда и за чашечкой чая обсудил с ним некоторые тонкие нюансы текущего момента в Логвуде. После чего расслабленный душой и телом отошел ко сну.

Утром, прихватив измерительные инструменты, вернулся в город Ошка. Собрал всех ответственных лиц и прочитал им лекцию аналогичную той, что выслушал Седой в городе Чихуа.

Также как на острове Корда ознакомил присутствующих с цифрами, десятичным счислением и арифметикой. На все про все потребовалось с получасовым перерывом часа три. Затем устроил экзамен. Его сдал только Ригни.

Я хмыкнул, криво усмехнулся и сходил за палкой. После чего с оттягом протянул пару раз Врона по хребту, а Спату на первый раз только погрозил экзекуцией, помахав перед носом дубьем. Затем повторил лекцию и снова принял экзамен. На этот раз сдали все и не просто так, а Врон, вроде даже как с отличием... То-то же.

Затем обучил своих 'студентов' работе с микрометром, штангенциркулем, линейкой и уровнем. Рассказал о ближайших планах и напомнил всем, чтобы не забывали готовиться к рекогносцировочному походу по местам, где пройдет трансконтинентальный тракт. Когда Врон в очередной раз начал задремывать, вроде бы случайно опустил руку на черенок от лопаты. Для парнишки сие оказалось даже лучше чем тревожная кнопка. В один момент весь сон слетел, снесенный порывом ураганного ветра.

В самом конце, и это уже был приказ Спату, — порекомендовал направить обоз из десяти телег на каждое из месторождений, о которых сообщил Ригни. В ближайшее время у меня должны быть образцы со всех трех мест, после чего мы начнем строить первый мост по новой технологии. На первый раз здесь недалеко, через реку Лая.

Однако, оказавшись на Базе, решил для ускорения дела не дожидаться пока телеги доползут до каменоломен. Пожалуй, не грех и посетить их лично. Подключил Систему и на большой скорости направился вдоль дороги. На гранитные карьеры наткнулся быстро. Они располагались рядом друг с другом.

Открыл портал и с помощью лобзика, на который натянул паутинку типа 'яблочко', вырезал несколько образцов габбро и диабаза. На все про все потребовался час.

А с кварцем вышла заминка.

Во-первых, проскочил ответвление с главной дороги и пришлось возвращаться. Во-вторых, когда Ригни, захлебываясь слюной, выражал свой восторг, описывая месторождение, я отнесся к его экзальтации с юмором и недоверием. Но теперь, когда увидел, то о чем он говорил, тоже раскрыл рот и битый час бродил спотыкаясь среди великанских кристаллов горного хрусталя.

На площади, превышающей несколько футбольных полей, в котловине, разместилось настоящее чудо света. Здесь имелось все — друзы великолепного прозрачного горного хрусталя, причем, некоторые шестигранные кристаллы безупречной прозрачности достигали четырех метров в высоту. Тут же, что называется не отходя от кассы, приткнулся дымчато-бурый раухтопаэт. Но на девяносто процентов котловина была все же занята обычным кварцем белого и дымчатого цвета. И найти здесь можно было практически любой типоразмер. Я не знаю, какие имеются месторождения кварца на Земле, но то, что я видел здесь и сейчас, потрясало до глубины души, как объемом, так и качеством .

При всем желании побольше хапнуть, местные жители смогли черпануть из этой бездонной кладовой лишь самую малость. В некотором роде эта сверкающая роскошь давала наглядный пример к такому понятию как инфляция. Когда чего-либо очень много, то обвалить любой сегмент рынка можно, как два пальца об асфальт...

Местные добытчики хрусталя подступили к месторождению лишь со стороны дороги и врубились в мешанину кристаллов, преодолев от силы двадцать метров. То, что они насобирали и вывезли с этого маленького пятачка, им хватило за глаза. Причем, после их вторжения осталось, как минимум, столько же кварца. Снятыми оказались только сливки. Но это, как еще посмотреть и что называть сливками.

Как человек сугубо практический и утилитарный, я сразу же подумал о возможном дополнении своего чайного сервиза кубками, вазами и чашами из хрусталя. В таких бокалах и соки вкуснее, и фрукты в вазах покажутся краше. Не зря же боги античности вкушали амброзию исключительно из хрустальных кубков... Я то чем хужее?

Когда попробовал оглядеть кристаллическое изобилие с высоты, подключив возможности Системы, то выяснилось, что в этом колоссальном плавильном котле силы природы в свое время сварили великолепную и разнообразную похлебку. В ней, как отдельные вкрапления жира локальными пятнами, присутствовали — аметист, хризопраз и халцедон. А в качестве овощной приправы, очень высококачественная яшма и отменный агат. Но и это еще не все — шариками черного и душистого перца в общей мешанине встречались вростки турмалина и иголочки рутила.

Пока разглядывал все это изобилие, нижняя челюсть медленно и неудержимо опускалась на грудь... и вернуться в нормальное положение ей довелось весьма нескоро.

Например, ближе к центру кладовой бросался в глаза участок диаметром метров пятьдесят, где разместились аметисты. Внешняя часть участка состояла из желтоватого цитрина и чем-то смахивала на кожицу апельсина разрезанного пополам. Внутри, почти правильными концентрическими кругами расположились аметисты всех возможных окрасок, начиная от розовато-сиреневого плавно переходящего в нежно-фиалковый и красно-лиловый, и заканчивая исключительным по насыщенности пурпурно-фиолетовым. Причем, отдельные кристаллы этого участка кладовой имели двухметровый размер.

Здесь же на небольшом пятачке размером порядка полутора метров пристроилась ценнейшая разновидность халцедона — хризопраз. Исключительно нежного, полупрозрачного, травянисто-зеленого оттенка, и зеленый цвет у него менялся, начиная от желтоватого и приближаясь к густому луковому. А рядом полуметровая, завораживающая взгляд, друза розового кварца. Так еще отсвечивают нежным розовым светом снежные вершины гор в отсветах закатного солнца. Но почти сразу сердце кольнуло сожаление — розовая окраска минерала нестойка и со временем исчезнет под воздействием солнечного света. Яркие лучи солнца сотрут красоту и розовую полупрозрачную нежность в радуге разновидностей кварца.

Поскольку часы я с собой не ношу, то ориентируюсь в основном на солнце и внутренний будильник. Так вот — впервые за все время моего проживания в Новом Мире внутренний будильник дал сбой. Я не смог точно сказать, сколько же я находился в этом заповеднике красок и как долго смотрел по сторонам, раскрыв от удивленья рот. Но солнце-то не обманешь. Ему на всяческие красивости — положить с пробором и подтереть. Так что, увидев, как диск светила приближается к горизонту, понял, что выпал из реальности часов на шесть с хвостиком. Однако!

Вернувшись на Базу в растрепанных чувствах, решил все-таки заняться делом. Уединился в прихожей и сначала на листе пергамента изобразил общие схемы навесных или вантово-навесных мостов с деталями. Затем постарался перечислить все основные механизмы нужные для строительства. По всему выходило, что неплохо бы заполучить в парном комплекте динамометры мощные на четыреста и средние на пятьдесят, десять и пять тонн, обычные лебедки и силовые домкраты. А так, вроде, все остальное имеется в наличии. Так что вперед и с песней за недостающим оборудованием.

Спустился вниз и переместился на Землю. Теперь встала задача найти и приватизировать нужный инструмент по списку. Если с лебедками и домкратами проблем не возникло — у одной из строительных фирм имелся даже слишком богатый выбор, то с динамометрами получился облом. Я посвятил поиску несколько часов и твердо выяснил, что мои запросы слишком завышены. Первоначально мне требовался измеритель натяжения в триста — четыреста тонн, но больше, чем на двести тонн, нигде не нашел. Выходит, то, что я ищу — это в некотором роде эксклюзив. Может плохо искал... и тем не менее. Пришлось брать, что есть. Заодно уж, чтобы лишний раз не возвращаться, прихватил мерные трехметровые линейки и раздвижные шестиметровые.

Только начал перетаскивать оборудование и понял — на Базе места для него нет. После короткого размышления решил задействовать Белую башню. Будем надеяться, что после того как я в стандартном режиме открыл двери, ответственные товарищи на меня повесили маячок 'свой-чужой'. Это действительно оказалось так. В главную залу башни портал открылся без всяких проблем. Очень хорошо.

Покряхтывая и бубня себе под нос в разных комбинациях нецензурные выражения, переволок гору железа и инструмента в башню. Потом, после некоторого колебания и короткого отдыха, отобрал из общей кучи образцы и перенес в прихожую храма в Ошка.

Теперь можно приступать к черчению. Следует нарисовать более подробные схемы сооружений с выноской деталей. Первое, навесной мост. Их я предполагаю перебрасывать через небольшие препятствия длиной до ста шагов. Второе, мост вантово-подвесной на растяжках, для больших по длине препятствий.

В первом случае, более крупно показал несущие элементы из бальзовых шпал, их обвязку паутинкой типа 'дынька'. Вдоль движения, там, где в дальнейшем будут кататься колеса телег и стучать копыта лошадей, решил класть настил из полудюймовых бальзовых досок. Доски должны крепиться к несущим элементам опять-таки с помощью паутинки, но уже типа 'яблочко'. По сторонам моста будет ограждение из лиановых канатов с дощечками из остатков бальзы. Таким образом, полезное дерево из джунглей будет использоваться практически на сто процентов. Получается своеобразная безотходная технология, что мне очень импонирует.