— Но Фабьен внимательнее присмотрелась к этой транспортной системе и поняла, что основные железнодорожные сети в значительной степени все еще существуют. Проблема заключается в количестве мостов, которые были снесены, и количестве перегрузочных площадок, которые исчезли, когда на крупные города обрушилось разрушение. Все это решаемые проблемы... с точки зрения превращения астероидного железа в стальные рельсы — или в балки мостов, если уж на то пошло, — на что требуется гораздо меньше наших возможностей, чем для изготовления "Старлендеров".
Глаза Дворака сузились, и Льюис пожала плечами.
— Щенки оставили нам полные планы полностью автоматизированных, самоуправляемых инженерных машин и строительных блоков, — сказала она. — На самом деле, они также оставили нам полную сборочную линию, которая была почти готова начать выпускать их для оккупации, когда они решили, что с нами слишком много хлопот, чтобы завоевывать нас. Было не так уж сложно включить линию и позволить ей производить некоторые из этих устройств для нас, а затем запрограммировать их на наведение мостов. — Она нахмурилась. — На самом деле, это было немного сложнее, чем я ожидала. Вероятно, хорошо, что у щенков не было настоящего искусственного интеллекта в смысле полностью разумных систем, потому что что-то подобное могло бы возразить против того, чтобы оказаться под новым руководством. Но, похоже, на самом деле у них есть то, что мы бы назвали 'блестящим программным обеспечением'. Во многих отношениях оно настолько способно, что с таким же успехом могло бы быть разумным, но это не так, и заставить инженерные подразделения точно понять, чего мы от них хотим, заняло больше времени, чем я ожидала.
— Но в конце концов ей это удалось, — сказал Джейкоби. — Таким образом, вместо того, чтобы пытаться перевозить тонны продовольствия и топлива туда и обратно, моим "Старлендерам" нужно всего лишь выгрузить несколько дюжин тонн рельсов и стальных балок и высадить несколько ее инженерных подразделений. Тогда я смогу переключить их обратно на подход "десантирования" и убраться к черту с дороги. Примерно через две недели у нас снова будут курсировать поезда между Ванкувером и тем, что осталось от Ньюфаундленда, и один грузовой поезд может перевезти чертовски много больше, чем дюжина "Старлендеров2!
— В этом есть смысл, — сказал Дворак. — Вы не пытаетесь строить с нуля; вы просто ... латаете дыры.
— Вот именно, — кивнула Льюис. — Это что-то вроде этого торгового центра. Как вы думаете, что сказали люди, когда президент решил создать правительство — каким в конечном счете будет мировое правительство, если он добьется своего — в торговом центре?
— Вы, вероятно, не хотите знать, что сказала Шарон, — ответил Дворак с улыбкой. — Давайте просто скажем, что если комментарии и были чем-то похожи на ее, то они были не очень комплиментарными.
— Вот именно, — снова сказала Льюис. — И все же мы здесь, едим в фуд-корте мирового правительства. — Она улыбнулась. — На самом деле здесь лучшие удобства — например, конференц-центр Коури, — чем были у многих правительств до появления шонгейри, и оно находится на пересечении ряда крупных автомагистралей между штатами, и у него есть собственный аэропорт, так что попасть сюда и уехать отсюда относительно легко... так же, как это происходит в наши дни где-либо еще в мире.
— Итак, — сказал Дворак, — если это глупо, но работает, значит, это не глупо.
— Ага. — Льюис улыбнулась и откусила еще один кусочек клецки. — И пока мы не пройдем стадию немедленного восстановления, именно на этом я собираюсь сосредоточиться. Я все еще буду думать о том, куда мы идем с точки зрения чистой науки, но я почти уверена, что сейчас буду более полезна, помогая Брайану и Джессике с этими аллигаторами. Было бы лучше в каком-нибудь идеальном мире, если бы мы могли начать с нуля и построить такую общепланетную транспортную систему, которая возможна с технологиями уровня Гегемонии? Конечно, это было бы так! Но мы живем не в идеальном мире, и все не обязательно должно быть идеально. Все, что от него требуется, — это работать сейчас. После того, как мы преодолеем кризис, мы можем начать беспокоиться о совершенстве.
— Меня это устраивает, — согласился Дворак с медленной улыбкой.
— Я так и думала. — Она улыбнулась ему в ответ. — И мне пришло в голову, что вам самим следует придерживаться примерно такого же подхода. Я имею в виду, если вы обеспокоены тем, что вы не подходите на должность госсекретаря, вы единственный человек, которого я знаю, который так думает.
— Прошу прощения? — На его лице отразилось удивление, и она покачала головой.
— Вы умный человек, Дэйв. И у вас под рукой будет вся история Гегемонии, как только у вас появится возможность вникнуть в нее — точно так же, как у меня под рукой будут все технологии и наука Гегемонии. У вас пока нет времени углубляться в это, так же как и у меня, но вы довольно хорошо разбираетесь в истории человечества, и я уверена, что есть много вещей, которые вы можете использовать в качестве следствий, когда дело доходит до ваших обязанностей. У человечества никогда не было мирового правительства, которое было бы реальной параллелью его транспортной сети. Или, скорее, никогда не было такого, которое работало бы так эффективно, как его транспортная сеть. Но там было много правительств, и они разговаривали друг с другом. Там было много ... скажем, интерфейсов. Вам просто нужно найти их и начать возвращать некоторые из них в Сеть. Поверьте мне, только настоящие идиоты не поймут, что нам нужно что-то намного лучшее, чем у нас когда-либо было раньше. Так что все, что вам действительно нужно, это снова открыть эти интерфейсы и заставить их всех опять разговаривать с вами — и с президентом Хауэллом. После этого очень многие вещи начнут заботиться о себе сами. Так что то, как вы заставляете их говорить, не обязательно должно быть доведено до совершенства...
— Это просто должно сработать, — закончил за нее Дворак, и она кивнула.
— Вот именно, — еще раз сказала Фабьен Льюис и улыбнулась.
. XI .
ПЕТТИ БИЛДИНГ, УНИВЕРСИТЕТ СЕВЕРНОЙ КАРОЛИНЫ,
ГРИНСБОРО, СЕВЕРНАЯ КАРОЛИНА, СОЕДИНЕННЫЕ ШТАТЫ АМЕРИКИ
— Ну, это странно, — сказала Триш Несбитт.
— Ты когда-нибудь смотрела фильм "Принцесса-невеста"? — спросил Уоррен Джексон, не отрывая взгляда от дисплея своего собственного компьютера.
— Что насчет этого? — подозрительно спросила Несбитт.
— Мой любимый персонаж — Иниго Монтойя, — сказал Джексон, впервые взглянув на нее. Это был очень высокий, очень темнокожий, очень худой мужчина, который выглядел на добрых двадцать лет моложе своего календарного возраста и поглаживал свои усы указательным пальцем. Несбитт впервые осознала, что усы очень похожи на усы Иниго Монтойи. — Я думаю, что у него получается большинство лучших реплик. Конечно, "Ты убил моего отца. Приготовься умереть" — это своего рода классика, но была и другая. О значениях слов.
— Я точно знаю сцену, о которой ты говоришь, и это неприменимо. Это слово означает именно то, что я думаю, оно означает — странный. Хотя, теперь, когда я думаю об этом, "непостижимый" было бы на довольно близком втором месте.
— Ну, может быть. — Джексон откатил свой стул назад и встал. Он мощно потянулся, затем неторопливо подошел к столу Несбитт. — Просто то, что мы называем "странным", вероятно, является лишь еще одним проявлением того факта, что инопланетяне ... ну, они инопланетяне, Триш. Конечно, то, как они все делают, покажется нам немного странным.
— Немного странным? — Несбитт недоверчиво посмотрела на него. Она была блондинкой и почти на два фута ниже его, и ее голубые глаза расширились, когда она покачала головой. — Уоррен, я пришла к выводу, что единственное, что действительно было бы "странным", — это чтобы все, что делают эти ублюдки, имело смысл!
— Возможно, я выражаюсь слишком сильно, — усмехнулся Джексон. — С другой стороны, может быть, и нет. Итак, что сегодня "странного"?
Несбитт улыбнулась ему в ответ. Непринужденная манера Джексона вводила в заблуждение некоторых людей, заставляя их упускать из виду стоящий за этим острый ум, но Несбитт никогда этого не делала. Она привыкла оставлять других людей в своей интеллектуальной пыли, но с Джексоном этого никогда не случалось. Более того, она считала его, вероятно, лучшим начальником, который у нее когда-либо был, особенно в академических кругах. Он был одним из очень немногих людей, которых она когда-либо встречала, кто, казалось, действительно был способен оставить свои предубеждения на входе, и это действительно было очень ценной чертой, когда они начали пробираться через рог изобилия промышленной и научной базы Гегемонии.
— Хорошо, посмотри на это, — сказала она, указывая на свой монитор.
Это был восьмидесятидвухдюймовый ЖК-дисплей с функцией ПИППБП... и такой же устаревший, как восковая табличка, как только они нашли время заменить его. Он был, однако, вполне и достаточно хорош для ее текущих целей, и Джексон наклонился над ее плечом, чтобы взглянуть на пару схем на нем. Одна была примерно на четверть больше другой, и он нахмурился.
— Вижу. И на что это я смотрю?
— Это, — сказала Несбитт, указывая на больший из двух, — базовый генератор антигравитации, встроенный в наземные транспортные средства щенков. Он меньше и менее производителен, чем тот, что встроен в их шаттлы, а этот меньше и менее производителен, чем тот, что встроен в их промышленные модули, который затем еще больше масштабируется для более крупных кораблей, и т.д. Верно?
— Конечно, — кивнул Джексон. Компания Гегемонии свято верила в стандартизацию, и, очевидно, как только у нее появился работающий дизайн — особенно масштабируемый, — она не видела причин выпускать конкурирующие проекты.
— Ну, вот это, — Несбитт указала на схему поменьше, — вот как должен выглядеть их промышленный модуль с антигравитацией.
— Что? — Джексон приподнял бровь. — Триш, я готов признать, что Гегемония безумно перегружена инженерами, но это, — настала его очередь указывать на меньшую и более простую схему, — это антигравитационная система промышленного модуля, и это — что? На семьдесят процентов меньше, чем наземная версия?
— Ага. — Несбитт покачала головой, на ее лице отразилось отвращение.
— Я знаю, что они используют множество избыточных функций, но ты хочешь сказать, что семидесяти процентам этой штуки здесь не обязательно быть?
— Нет, это даже хуже. — Она нажала на клавишу, и часть — небольшая часть — большой схемы вспыхнула красным. — Я говорю, что это то, что на самом деле выполняет всю работу в версии наземного транспортного средства. Так что, нет, это не семьдесят процентов наземной версии, которой там не должно быть. Это больше похоже на девяносто процентов, а все остальное — это то, что вы могли бы назвать многократным умножением избыточных функций. Ни капли этого не должно быть там, Уоррен. Я имею в виду, что сохраняла двойное резервирование для каждой функции, и мне все равно удалось сократить версию промышленного модуля менее чем до трети от ее первоначального объема. Знаю, что мы говорим о молекулярных схемах. Знаю, что мы говорим о степени миниатюризации, которая никогда не была возможна для нас до вторжения. Но это один из их наиболее объемных компонентов. Фактически, если бы они были готовы принять такой уровень избыточности, они могли бы установить антигравитацию в каждую из своих машин, а не только в свои танки, и все равно сэкономили бы добрых десять или пятнадцать процентов объема, используемого их двигателями и трансмиссиями. Не говоря уже о большей части подвески, рулевом механизме — обо всем этом.
— Хм. Это "странно" даже для Гегемонии, — согласился Джексон. — Можно было бы подумать, что щенки признали бы преимущества, даже если остальная часть Гегемонии этого не сделала.
— Ну, я провела симуляцию и анализ. По сути, установка, которую используют "Гегемония" и "щенки", рассчитана на среднее время между отказами примерно в одну десятую миллиона часов. — Джексон скептически посмотрел на нее, и она кивнула. — Верно, эта конструкция — которая, заметьте, предназначена для их наземного транспортного средства — выходит из строя примерно раз в четыреста двадцать лет. Это, — она указала на свою редакцию, — выдержит всего около восьмидесяти лет между отказами. Теперь я понимаю, что это действительно удобно, когда войска не могут ничего сломать в полевых условиях, но мне немного трудно представить, что они могли бы находиться в постоянных операциях без капитального ремонта в течение восьмидесяти гребаных лет, Уоррен! И их конструктивные недостатки становятся еще больше по мере того, как вы переходите к более крупным и производительным устройствам.
— Господи. — Джексон провел пальцами по своим коротко подстриженным вьющимся волосам.
— Ага. — Несбитт скрестила руки на груди и откинулась на спинку кресла, чтобы лучше видеть монитор. — Я не могла в это поверить, когда начала избавляться от излишеств и поняла, как чертовски много их было на самом деле. Это ... чрезмерная компенсация даже для Гегемонии. И взгляните на это.
Она нажала на изображение оригинального дизайна, и сенсорный экран послушно увеличил масштаб до тех пор, пока одна часть изображения не заполнила практически всю ширину дисплея.
— Знаете, что это такое? — весело спросила она.
— Понятия не имею, — послушно сказал он ей. — Возможно, ты помнишь, что тебя назначили ответственной за этот конкретный проект?
— Действительно, назначили. Это ингибитор, единственная функция которого заключается в предотвращении изменения полярности катушки генератора антигравитации.
— Прости?
— Ну, мы все еще разрабатываем правильную терминологию, но, по сути, она предназначена для предотвращения превращения генератора антигравитации в генератор гравитации.
— Я могу понять, почему они могли бы счесть это прискорбным, если бы это произошло, — сказал Джексон с легкой улыбкой.
— Но до сих пор мы нигде в их литературе не нашли никаких указаний на то, что они создают искусственную гравитацию, Уоррен. На самом деле, до сих пор я даже не нашла никаких намеков на то, что они могли бы это сделать, вот почему их звездолеты имеют вращающиеся секции. Только когда я начала пытаться выяснить, для чего, черт возьми, предназначена эта штука — и ее четыре резервных копии — я поняла, чем это должно быть. Итак, кто бы ни проектировал эту штуку, он полагал, что есть, по крайней мере, вероятность того, что кто-то может попытаться переключить ее с антигравитации на генерацию гравитации. Я даже не хочу думать о потреблении энергии — достаточно просто отменить гравитацию — и я понятия не имею, как вы на самом деле это сделаете. Еще нет. У меня есть довольно хорошая идея, что разборка ингибитора на части подскажет нам, как это сделать, при условии, что мы этого захотим. Но это просто безумие, даже по стандартам Гегемонии. Я не вижу никакого способа, чтобы что-то подобное могло произойти случайно, а это значит, что они разрабатывают, чтобы предотвратить то, что могло произойти только в результате сознательного действия оператора.
