И, раньше, чем кто либо из команды Гурори успел что-либо ответить или отреагировать, Чиретаорю продолжил:
— Итак, что я вижу? Безымянная куноити, имеющая определенную славу в узких кругах и ее текущая команда. И, конечно же, вы недавно посягали на мой груз, на моем корабле. Однако имели наглость или глупость, прийти сюда. Я заинтересован достаточно, чтобы вас выслушать. Теперь попробуйте убедить меня сохранить ваши жизни по окончанию разговора.
Из-за спины Чиретаорю вышел синоби Кири, и на этот раз дзенин. Еще один отрезал путь сзади. Инахо, получив от Гурори короткий кивок, шагнул вперед.
— Господин Чиретаорю, меня зовут Инахо Темуи, — он уважительно поклонился — И это мое настоящее имя. Я не скрываю его.
Чиретаорю кивнул:
— И снова это либо великая глупость, либо... — он замолчал, позволяя Инахо предложить свой вариант.
— Я горжусь именем, полученным от родителей. И сейчас, пока я еще не слишком известен, я буду носить его с честью. А потом мои враги сами дадут мне другое имя.
Чиретаорю наклонил голову, внимательнее осмотрев своего собеседника.
— Покажи мне что-нибудь, чего я не видел раньше, Инахо. Докажи, что заслуживаешь личных врагов.
Инахо сделал шаг к статуе и приложил к ней ладонь. Напрягся, выжимая свои силы, все, на что был способен. И его ладонь начала покрываться нефритовой броней, пальцы, кожа ладони, затем пошло все выше и остановилось на локте.
И, несколько секунд рассматривая нефритовую руку наглеца, Чиретаорю, наконец, кивнул. Улыбнувшись:
— Молодец. Ты показал не силу, но мастерство. Вижу, несмотря на малый возраст и юношескую наглость, умом ты не обделен, Инахо. Говори.
Парень поклонился, осторожно прерывая технику.
— Благодарю. Вы уже знаете, что мы проникали на ваш корабль. Я проникал. И я успешно заменил груз.
В подтверждение его слов, Чак положил у ног Инахо мешок с поддельным грузом. Чиретаорю недовольно изогнул бровь.
— Но груз был качественный.
— Именно, — кивнул Инахо, — мы подготовили качественную партию, чтобы заменить ваш груз. Нашей задачей было получение образцов материала конкурентов. И образцы нас разочаровали, — парень бросил презрительный взгляд на подделку. — Сильно разочаровали.
Чиретаорю внешне никак не прореагировал на слова. Но это было правильно. Невысказанный намек он отлично понял, и, поскольку продолжал слушать, Инахо его, как минимум, заинтересовал. Однако к разговору подключилась Гурори:
— С вашего позволения, но у нашего заказчика есть крупная партия товара, который он хотел бы сбыть. И, возможно, наладить поставки в будущем. Однако, как вы понимаете, открытая торговля невозможна.
Мужчина кивнул:
— Я даже знаю, о ком идет речь. И да, торговля между нашей семьей и кланом синоби из Страны Огня... Нежелательна.
Гурори лишь поклонилась и показала руками жест: "вы и сами все понимаете". Галерея погрузилась в молчание. Чиретаорю думал, прикидывал варианты, считал. Упускать крупную партию нужного ему товара он не хотел. Но и просто дать отмашку на покупку было не в его стиле.
— Понимаю, — наконец, заговорил он. — А вы не простые исполнители... Ха, хотя о чем я, сомневаться в вас, прекрасная куноити, у меня не было никакого повода. Именно поэтому вы остаетесь одной из самых дорогих наемников-одиночек современности, и самым дорогим наемником Страны Огня, в виду безвременно скончавшегося Кьюджина.
Инахо не малых трудов стоило не скривиться при упоминании учителя. А вот новая информация о безымянной куноити заинтересовала. Видимо, девушка была не такой уж безымянной и неизвестной, но об этом стоило подумать позже.
— Идемте, здесь не самое удобное место для таких разговоров.
Сказано было, естественно, не всей компании, а только двоим. Остальные временно оставались гостями феодала под надзором волкодавов из Кири.
Гурори и Инахо прошли в просторный удобный кабинет, и по приглашению хозяина расселись на низком диване. Сам он отошел к окну и остался стоять.
— Ваше предложение меня заинтересовало, но о деталях я буду говорить не сейчас и не с вами. Меня больше интересует другое. Твоя, Инахо, непосредственная сфера деятельности.
В этот раз Инахо все же поморщился. Старо, как мир. У Чиретаорю была работа, на которую не хотелось отправлять "своих" людей. А вот бывший Коноховец, и Инахо не сомневался, что Чиретаорю определил в нем Коноховца, фактически — потенциальный противник, для такой работы очень даже подходил.
— Я вас внимательно слушаю, Чиретаорю-сама.
— Ты, Инахо, случайно не был лично знаком с упомянутым Кьюджином?
О таких деталях феодал знать не мог. Физически не мог. Да, можно было определить, что Инахо проходил подготовку в Конохе. Но все остальное было для феодала другой страны невозможным.
— Не близко, — уклончиво ответил Инахо.
— До меня дошел слух, — продолжил Чиретаорю, — что совсем недавно тело Кьюджина попало в руки синоби Кумо. Или должно попасть. Слухи противоречивы, говорят даже, что одна из пар элитных наемников Акацки. В Конохе, я уверен, об этом тоже очень скоро узнают. И, естественно, вышлют Онинов, чтобы уничтожить тело вместе со всеми его секретами.
Чиретаорю резко развернулся и направил пронзительный и тяжелый взгляд на Инахо.
— Ты сказал, что хочешь обзавестись врагами, которые дадут тебе имя. Так прояви себя. Опереди Коноховцев и Кумовцев. Опереди Акацки. Опереди всех, и заполучи это тело. И я сам сделаю тебя знаменитым по всему миру, Инахо Темуи.
Инахо не удержался и зло ухмыльнулся, покосившись на куноити.
— Ты сможешь найти его?
Девушка уверенно кивнула. Тогда Инахо снова перевел взгляд на Чиретаорю.
— Украсть что-то из-под носа двух Великих Деревень, да еще и у сильнейшей группировки наемников? Да, это того стоит!
Он отлично осознавал опасность. Он отлично понимал риск. Но в то же время это было то самое, чего ему не хватало последнее время. Цель! Возможность сделать практически невозможное! Обворовывать корабли, подкладывать документы, все это было мелочевкой! Ерундой! Глупостью! Чиретаорю думает, что подцепил Инахо на крючок самолюбия и тщеславия. Но нет. Нет! Инахо интересовала не сами по себе слава или признание. Его зацепила невероятная сложность предложенного ему задания.
— Тогда, — Чиретаорю удовлетворенно улыбнулся, — желаю вам удачи.
Но Инахо мотнул головой, снова покрывая руку нефритом.
— Мне не нужна удача, у меня есть мои навыки!
Глава 16.
Тишина. Относительное и необъективное понятие. Ущелье, скалистое, лишенное жизни. Или же не совсем лишенное. В небе раздался крик птицы, хищной. Только хищники не боятся оповестить всех о том, что они в небе. И какая-то трава здесь все же растет. А раз есть трава, то есть и какая-нибудь мелочь, вроде насекомых. И все это живет, шевелится, двигается, издает какие-то звуки. Но он не слышал их за собственным тяжелым и усталым дыханием. И даже если бы он не дышал так шумно... Даже если бы не птица в небе... Если бы не тихий треск костра... Дуновение ветра. Падение камушка. Шелест листвы. Все, что угодно. Это была не тишина.
Он слышал тишину. В самом себе. Злую, гнетущую тишину, в которой затаился его вечный ночной кошмар. Кьюби. Когда он молчал, внутри было глухо и пусто. Но Наруто бы многое отдал, чтобы лис молчал всегда. Злой, пропитанный жаждой разрушения голос. Жаждой крови и смерти.
Наруто не оставлял попыток понять своего внутреннего узника и вечного спутника. Но затуманенный злобой разум Девятихвостого Демона Лиса оставался для парня непостижимым. Кьюби ничего не желал, ни о чем не жалел. Он лишь жаждал разрушать.
— Сосредоточься, — напомнил о себе Отшельник Сеннин. — Пока я не увижу результата, который меня устроит, мы отсюда не уйдем.
Тренировка продолжалась. Наруто посмотрел на собственную ладонь. Вчерашние ожоги уже зажили, не болели. Остались лишь заметные следы на коже. Он был близок к результату, который бы устроил сенсея. Но все еще не достиг его. Боялся.
Найти способ вызвать силу заточенного демона оказалось несложно. С этим вообще не было никаких проблем, проклятый клоун оставил в сознании джинчурики зияющую злобой демона рану. Стоило вспомнить тот день, запах горящей плоти, крики, и два тела на столбе...
Рука покрылась огненно-рыжей шерстью покрова демона. Кьюби охотно отзывался на ненависть, ярость, злобу. Наруто сначала даже удивлялся, почему демон так охотно позволяет вызывать себя. Почему так легко соглашается участвовать в простой тренировке, а не уничтожать реальных врагов. Джинчурики искал подвох. И, к своему ужасу, нашел. Все было просто. Гениально просто. Девятихостый демон обманул своего джинчурики, даже обладая таким прямолинейным завязанным на злобу разумом. Демон не строил планов, не придумывал обманов. Он просто охотно делился силой. И злобой. С каждым разом Наруто все больше понимал, что совершенно не испытывает жалости к тем, кого убил в тот день. И нет никакого чувства вины. И, окажись он в подобной ситуации еще раз... Он снова будет убивать.
Покров на руке из полупрозрачного огненно-рыжего стал плотным кроваво-красным. Но он все же не шел дальше локтя. Полгода изматывающих тренировок, и у него, наконец, начало получаться. Контролировать биджу и контролировать чакру — это две совершенно не связанные друг с другом вещи. Никак. Вообще никак. Разные, если не противоположные, концы искусства синоби. Контроль чакры — это сосредоточение и кристальная чистота разума. Для Наруто контроль все еще не был предметом гордости. Рассенган только двумя руками, и очень долго, если сравнивать с сенсеем. Создать сотню клонов? Запросто! Создать одного? Да скорее Джирайя навсегда заречется пить и гулять с женщинами, чем Наруто создаст одного клона. Как минимум — пятерых.
Но все это были шутки. Контроль биджу — это контроль самого себя. Первое, что Наруто вычитал из подаренной бабулей-Тсунаде книги — необходимость понять и принять одну простую вещь. Джинчурики и заточенный в нем биджу — единое целое. Только так. Чем сильнее носитель будет отгораживаться от зверя, тем менее охотно зверь будет подчиняться.
Принять факт того, что зверь, едва не уничтоживший Коноху и Наруто — одно целое...
Это было очень сложно. И в то же время неожиданно легко. Понять и принять, что всю его жизнь все те люди, что боялись и ненавидели Наруто... были правы. Видя в маленьком мальчике демона — были правы. В своей ненависти и страхе были правы. И Наруто нет смысла их в этом винить. Потому что он тот, кто он есть.
В день, когда джинчурики смог это принять, он плакал. Тихо, одними глазами. Долго. Но плакал от облегчения. Раньше он пытался доказать всем, что он не тот, кем является. Больше в этом нет смысла. Он может и должен быть тем, кем он является. Джинчурики. Демоном в обличие синоби, и с человеческим сердцем. Сердцем, способным любить. Он не тронул Хинату. Даже поглощенный демоном, он не хотел причинять ей боль. Значит, он сможет ее защитить. Ее, и всю Коноху. Чего-чего, а силы ему точно хватит, даже на это. А люди... У него еще будет время показать всем, что он защищает их, несмотря на их ненависть и страх.
Это было первой ступенью. Он научился не разделять себя и Кьюби. Правда, теперь в любой момент мог услышать злобный голос демона. Был подвержен его влиянию. Пустил его в свою душу. Теперь шла вторая стадия. Научиться управлять собой. Принимать ярость и злобу, но контролировать ее. Ненавидеть, но оставлять в своей душе место для положительных эмоций. Нужно быть честным с собой. Наруто джинчурики. Девятихвостый демон — неотъемлемая его часть. Но это не значит, что Наруто обязан быть демоном. Он не должен вести себя, как демон. И на примере клоуна, Наруто отлично понял, что человек может вести себя хуже демона. Значит, и сам Наруто, являясь демоном, может поступать по-человечески. Может радоваться мелочам. Может испытывать сострадание. Может любить...
Взгляд как-то сам собой соскользнул на сидевшую у костра Сакуру. И дело даже не в том, что девушка была симпатична... Пусть и была. Но в данный конкретный момент проблема заключалась в том, что Сакура сидела у костра практически голой. Узкая полоса ткани на груди и короткая юбка на поясе не оставляли простора для воображения. Усиленный чакрой биджу глаз отлично мог рассмотреть упругие бедра, подтянутый и даже немного накаченный живот, и...
Усилием воли Наруто вернул себе спокойствие. Сенсей, отлично все видевший, пошло улыбался. Но это было частью тренировки. Наруто должен был уметь сохранять контроль над собой, в любой ситуации. В любой. И, что было ожидаемо от Джирайи, особенно он любил давить на самообладание ученика именно по средствам красоты женского тела...
Потребовалось повторное усилие воли. Наруто мысленно выругался. Старый извращенец опошлил такой момент. Весь настрой умных мыслей сбил. Блондину и так-то было нелегко сосредоточиться, а еще это...
Лис, почувствовав слабину, начал давить, и покров медленно пополз вверх по руке. Демону было все равно, каким способом проявлять агрессию. Не важно, агрессия, в форме злобы, направленной на врага. Или агрессия в форме вожделения и желания силой принудить женщину к спариванию. Наруто попытался вспомнить Хинату...
Но с каждым разом это становилось все труднее. Все чаще вместо лица его напарницы отчего-то появлялось более доступное и постоянно маячившее перед ним лицо их попутчицы. Сам Наруто первое время подозревал, что Джирайя взял ее не просто так, а для "поиска вдохновения". Но куноити старика игнорировала. Подглядывать за собой не мешала, но в остальном ограничивалась чисто вежливым общением. К тому же Наруто она относилась теплее и более открыто. И старый извращенец, что немного удивляло Наруто, делал вид, что его все устраивает. А может его действительно все устраивало.
Наруто тряхнул головой, отгоняя лишние мысли. Нужно было вернуть контроль. И, если всякая похабщина в голову не лезла, это было не так уж сложно. Не нужно подавлять в себе злость, нужно ее направлять. Покров вернулся в необходимое состояние, снова покрывая руку строго до локтя. Один хвост за спиной нетерпеливо облизывал камень под ногами, оставляя глубокие царапины.
— Ты уже сделаешь что-нибудь? — снова высказался эросеннин. — Способность держать покров подолгу ты уже продемонстрировал. Сделай следующий шаг.
Да, осталась третья стадия. На первой он принял себя демоном. На второй научился контролировать себя. Третья стадия. Управлять демоном. Раньше Наруто сказал бы, что это невозможно. Кьюби был древним сильным демоном, девятихвостым биджу, сгустком ярости и ядовитой чакры. Разве может кто-то им управлять? Разве можно управлять сгустком злобного хаоса?
Но Наруто знал, что Кьюби его часть. А значит он сам этот древний злобный биджу. Он и есть девятихвостый демон. И, раз он может управлять собой, то может управлять и этой частью себя. Блондин на миг закрыл глаза, опустился туда, в настоящую тишину и бездну, коснувшись яростной чакры демона. И Кьюби ответил на прикосновение, ощущая Наруто, как часть себя. Открыв глаза, Наруто поднял руку, направляя открытую ладонь на указанную эросеннином скалу. Грудь кольнуло болью, и бегущая по венам злость демона потекла от источника к ладони. Почти как рассенган. И совсем не так, как рассенган. Черная, вязкая чакра текла прямо из покрова, собираясь в небольшой плотный шарик. Ничего общего с формированием техники. Забыть о контроле чакры. Забыть обо всем, чему он учился много лет. Просто посмотреть на этот камень, который так раздражал Наруто, и очень захотеть растереть его в пыль. Демону не нужен контроль. Достаточно желания.
