— По личному, — Зан понизила голос, заставив зазвучать низкие грудные нотки. Три последних года она не делала ничего подобного, но в свое время в догатской школе ее научили многому! — Так и скажи своему господину.
Бархатный голос, улыбка влажных губ в тени капюшона, ласкающийся к телу тонкий плащ, оставляющий так много простора воображению!.. Мужчина переглотнул мгновенно пересохшим горлом и метнулся в дом докладывать своему господину. Пропустив при этом Зан в ворота.
Она осталась ждать во внутреннем дворике адмиральского дома, вымощенном мраморной мозаикой и уставленном деревцами в кадках. На подготовку всей операции ушло два дня. Много это или мало? Зан не знала: она никогда не занималась ничем подобным. Зуру и Хозяин... боярин Родослав... были настроены уверенно. С чего же Зан тогда сомневаться? Потому что сейчас она одна в доме адмирала Тайко-Сида и, если что-то пойдет не так, как задумано, ей никто не придет на помощь? Зан усмехнулась: она не умела бояться. Людей — не умела.
Первоначально когда Зуру и боярин описывали Зан предстоящую операцию, они планировали, что она придет в дом Тайко-Сида под видом танцовщицы, посланной кем-нибудь из приятелей адмирала, пожелавшим остаться неизвестным. Да, была среди годрумской знати мода на такие подарки! Оказавшись в доме, она затем должна была впустить и других гвардейцев боярина. Зан выслушала план и сказала, что Тайко-Сид часто приходил в годрумский цирк смотреть на нее и даже уговаривал Али-Хазира, чтобы она пришла к нему после выступления. Она, конечно, ни разу не согласилась, и ее лица без маски он так и не видел, но все же... Родослав выслушал и кивнул, соглашаясь. Внешность Зан была, безусловно, слишком необычна, чтобы какая-то маска могла помешать узнать ее. Одни только волосы чего стоят?! Можно было, конечно, попытаться внешность изменить, например, спрятав волосы под темный парик... Сложно, слишком сложно.
Они сидели и думали. Двое мужчин и женщина — два Хозяина Леса и человек. Зан, правда, думала немного о другом. Как получилось, что она, находясь в одной комнате с Хозяином, не пытается его убить, а решает его проблемы как самый верный из его гвардейцев?!
"Если у тебя всего один удар, бей наверняка!"
За прошедшие восемь лет ей пришлось выучить очень много уроков. Например, ждать.
— Я не буду скрываться, — произнесла вдруг Зан, заставив обоих мужчин обернуться на нее. — Я приду в дом Тайко-Сида, назову свое имя и попрошу меня принять. Никто не знает, что я служу у вас. Может же бывшая рабыня отблагодарить того, кто ее освободил? Или поискать себе новую работу, не такую беспокойную, как убийства?
Зан ждала, как будет воспринято ее предложение. Она видела, что губы Хозяина раздвигаются в довольную многообещающую улыбку. Да, кажется, теперь осталось обсудить только детали!
Два дня спустя Зан стояла во дворе адмиральского дома и ждала. Если бы не еще один раб-охранник, оставшийся у ворот, она могла бы открыть их прямо сейчас, пропуская в дом гвардейцев боярина, растворившихся среди густых теней где-то на противоположной стороне улицы. Но охранник был, а значит, ей придется навестить Тайко-Сида. О, а вот и второй раб возвращается, чтобы проводить ее к нему!
Зан угадала: ее больше не стали заставлять ждать. Раб почтительно поклонился и пригласил ее следовать за собой. Он провел ее в дом, довольно большой, роскошно обставленный, но по случаю позднего часа почти не освещенный. Зан шла, так и не откинув с головы капюшона, и запоминала дорогу: залы, лестницы, повороты. Раб вел ее по, так называемой, мужской половине дома. В другом крыле, скрытом в довольно просторном саду, располагалась женская. В ней обитала жена адмирала, а также многочисленные рабыни-наложницы его гарема. Интересно, как они уживаются все вместе? Да, прекрасно уживаются! Только так, как угодно Тайко-Сиду.
Зан хмыкнула, правда, совсем тихо, не привлекая внимания раба, показывавшего ей дорогу. Она до сих пор не понимала, как кому-то могло прийти в голову, что хорошая рабыня для утех получится из нее?
Раб распахнул перед ней очередные двери, но на этот раз внутрь не вошел. Замер на пороге, склонившись в почтительном поклоне и пропуская Зан. Она ответила ему небрежным кивком и вошла.
Комната, в которой она оказалась, была освещена довольно ярко, особенно по сравнению с полутемными коридорами. Зан попыталась определить ее предназначение, но не смогла выбрать между гостиной и кабинетом. Возле окна массивный стол, заваленный пергаментными свитками и толстенными фолиантами, в углу искусно выполненная модель корабля в амм размером, на стене — карта побережья Ражского моря, а в противоположной стороне комнаты низкая мягкая тахта и еще более низкий столик, ножки которого утопают в густом ворсе ковра. На тахте — Тайко-Сид. Сидит, небрежно облокотившись на груду подушек. Он одет в домашний шелковый костюм, но от этого не кажется ничуть не менее мощным и ничуть не менее внушительным. Он и не пытается.
Зан дождалась, пока вышколенный раб закроет дверь за ее спиной, и только потом откинула с головы капюшон, расстегнула фибулу, скреплявшую ее плащ у горла, и позволила шелковой ткани упасть на пол за своей спиной. Внутренне усмехнулась, заметив, как глаза Тайко-Сида вспыхнули интересом, который тому не удалось скрыть. Превратила усмешку в улыбку и позволила ей отразиться на губах.
Зан и самой нравился ее костюм. Зуру принес его сегодня утром — он, очевидно, сам ездил за ним в Годрум и, может быть, даже сам выбирал. Она помнила, как он развернул бумажный сверток и выложил его содержимое на кровать. Оглянулся на Зан, ожидая ее реакции. Она не совсем поняла, какое выражение плескалось в глазах у Хозяина Леса. Чего он ждал от нее? Хотя, с другой стороны, какая реакция может быть на эту, с позволения сказать, одежду у рабыни-гладиатора, привыкшей убивать за любой не понравившийся взгляд?! Зан знала, что именно такие слухи ходили о ней по годрумскому цирку. Они были неправдой. За взгляды она не убивала. Только за прикосновения.
Зан принялась расстегивать пояс своего платья, намериваясь примерить костюм для танцев. Зуру поинтересовался, не прислать ли ей в помощь кого-нибудь из женщин-гвардейцев. Зан отказалась: она не любила чужих прикосновений, и женщины в этом отношении были ничуть не лучше мужчин. А справиться с костюмом для танцев после догатской школы она могла не только самостоятельно, но и вообще с завязанными глазами! Похоже, сегодня ей удастся удивить Хозяев Леса. Не в последний раз!
Костюм пришелся впору. Короткий корсет из плотной ткани, сплошь расшитый перламутром и самоцветами нежно-лилового оттенка. С плеч спускались шелковые ленты, соединенные на уровне локтя широкой каймой, образуя таким образом рукав. Юбка тоже состояла из полос сиреневого шелка, перемежающихся нитями с нанизанными на них синими и серебряными бусинами, шуршащими и звенящими при каждом движении.
Зан не танцевала целых три года. Она повела бедрами, прислушиваясь к нежному перезвону бусинок, и улыбнулась, забыв даже о том, что на нее смотрит один из Хозяев Леса. В этой жизни было слишком мало вещей, которые бы она любила также искренне, как танцевать. И сейчас ее не волновало даже то, что вновь в ее движения вплетутся боль и страх. Чужие боль и страх.
Что ж, адмирал Тайко-Сид, сегодня она станцует для тебя свой танец! Ты ведь этого добивался столько времени, изводя ее своими намеками, посланиями, требованиями, угрозами?.. Зан догадывалась, каких усилий Али-Хазиру стоило удерживать его на расстоянии от нее.
А под корсетом на груди нашлось место для ножен с узким кинжалом. Оружие, конечно, так себе, но с учетом того, что норлу с собой Зан взять не удастся, — совсем не лишнее. А без норлы, с которой она привыкла не расставаться ни на минуту, Зан чувствовала себя крайне неуверенно, словно раздетой. Зан хмыкнула. Нет, совсем без одежды она бы чувствовала себя свободнее, чем оставшись без оружия!
Зан выждала паузу, давая Тайко-Сиду рассмотреть себя.
— Приветствую тебя, почтенный адмирал Тайко-Сид! — произнесла она, сложив руки перед грудью в традиционном жесте, свидетельствующем ее уважение. Тонкие золотые браслеты на ее запястьях призывно звякнули.
— И тебе привет, доблестная Зан Звон Стали! — голос мужчины звучал немного хрипло, так что ему пришлось прокашляться. Девушка усмехнулась: "Доблестная Зан Звон Стали!" Как же неуместно звучало ее имя в этой обстановке, но Тайко-Сида, похоже, это ничуть не смущало!
— Позволь узнать, что за дело привело тебя ко мне в столь поздний час? — произнес он. Зан позволила улыбке скользнуть по губам:
— Вечер тих и ночь длинна, доблестный адмирал. А для дел существует день. Разве хочешь ты говорить о них?
— И все же, каким Богам я обязан удовольствию видеть тебя? — усмехнулся мужчина, поддерживая ее игру.
— Только себе самому! — Зан всерьез засомневалась, а существуют ли для ее голоса предел, за которым он уже не сможет звучать еще более сладко. — Если бы не твое великодушие, почтенный Тайко-Сид, я до сих пор была бы рабыней в годрумском цирке! — она коснулась кончиками пальцев своей шеи, намекая на отсутствие рабского ошейника, на обратном пути словно случайно проведя рукой по груди. Взгляд адмирала невольно скользнул вслед за ней.
— Значит, ты решила отблагодарить меня? — мужчина все же нашел в себе силы вновь поднять взгляд на ее лицо.
— Твоя мудрость заслуживает восхищения, почтенный Тайко-Сид! — если бы Зан хотя бы на минуту позволила себе задуматься о смысле того, что она говорила, она бы рассмеялась. Но разве важны слова? Только звук голоса — очень низкий и немного хрипловатый... Просто позволить мужчине любоваться, как улыбаются твои губы, выговаривая слова. Старая игра для двоих. И если обоим известны правила, это же не значит, что они не будут играть?
— Отчего же ты ждала почти целый месяц прежде, чем прийти ко мне?
— Ты задаешь так много вопросов, Тайко-Сид, — на этот раз рука Зан скользнула по шелковым полоскам, заменявшим юбку у ее наряда, запуталась в звякнувших бусинках, на долю мгновения открыв белоснежную кожу бедра. — Я могу подумать, что ты не рад видеть меня?
Мужчина переглотнул пересохшим горлом, уже не в силах оторвать взгляд от ее рук, от плавно качнувшихся бедер — еще не приглашение, но уже так много...
— Какой же подарок ты приготовила для меня?
— Танец...
Какие еще слова? Их и так сказано было слишком много для этой комнаты, в которой всего двое. Руки взлетают вверх, звоном браслетов отбивая ритм. Длинные волосы серебристой шелковой волной рассыпаются по плечам. Все тело танцовщицы соблазнительно изгибается, заставляя шелковые ленты колыхаться. Разве это одежда? Не может одежда открывать больше, чем скрывать. Изящные ступни тонут в пушистом ковре. Мелькание белоснежной сияющей кожи завораживает, уже не позволяя оторвать взгляда.
Зан повернулась к адмиралу спиной и до предела выгнулась назад, метя кончиками волос по пушистому ковру, позволяя мужчине скользить взглядом по выставленным на показ линиям ее тела. Вновь поднялась, нарочито медленными движениями открепила от своего пояса одну из шелковых лент, не преминув пройтись пальцами по коже ног, дразня: я касаюсь, а ты можешь только смотреть!
Тайко-Сид не выдержал, поднялся со своих подушек и шагнул к ней. По сравнению с ним Зан сразу же показалось маленькой и хрупкой. При ее росте в 3 амма и 15 эцбов он был на полтора тефаха выше ее, а с учетом каблуков на сандалиях Зан — значит и того больше! И не менее чем в два раза шире ее. Он подавлял бы своей мощью, если бы за три года на арене годрумского цирка Зан не привыкла встречаться лицом к лицу с мужчинами намного крупнее ее. Жаль, что сейчас ей нельзя просто его убить!
Она выскользнула из рук мужчины, попытавшихся поймать ее. Не касаться! Ты можешь только смотреть! Не прекращая движения, не ломая узора танца, скользнула ему за спину. Опустила руку за корсет, вынимая из ножен тонкий длинный кинжал.
Тайко-Сид начал разворачиваться, желая все-таки поймать девушку, которая двигалась так близко от него, но почему-то еще не в его объятиях. Лезвие кинжала уперлось в его шею, заставив его замереть. А левой рукой Зан перехватила его руку, потянула на себя, до предела выворачивая из сустава большой палец. Мужчина взвыл от боли и гнева, мгновенно понимая, что происходит, и попытался вырваться.
— Не дергайся, облезлый жирный пес! — приказала она. Хотя нет, жирным он не был. Под кожей перекатывались тугие мускулы, и Зан прекрасно могла это почувствовать. Если он решится сбросить ее с себя, Зан не удержать его. А значит, он не должен попытаться! Она усилила хватку на его левой руке: еще немного и она просто сломает ему палец. И почему в болевой захват всегда пытаются поймать руку? Палец ничуть не хуже с точки зрения эффективности воздействия! А уж с учетом затрачиваемых на удержание усилий! Ну как, скажите, хрупкая девушка смогла бы удержать такую здоровенную мускулистую руку?
Зан острым каблуком пнула Тайко-Сида по лодыжке, не сильно, лишь чтобы вынулить немного расставить ноги, и сильнее надавила на кинжал, выпустив алую струйку крови. Он должен почувствовать, что она не шутит и готова с легкостью перерезать ему горло. Он должен испугаться. Может быть, и хорошо, что он видел ее на арене?
— Я сказала, не дергайся, адмирал! — прошипела она, и его звание прозвучало как самое грязное из ругательств.
— Что тебе нужно, мразь?! Деньги? — вывернутая рука Тайко-Сида наливалась синюшной бледностью, а лицо наоборот побагровело от ярости.
— Вас мужчин так просто обмануть. Вы так легко верите в вещи, которые кажутся вам очевидными! — мурлыкнула Зан. Она могла позволить себе это маленькое удовольствие. После того, как она танцевала для него.
— На кого ты служишь, мразь?
А он быстро схватывал, адмирал. Зан усмехнулась, чувствуя, как улыбка застывает на ее губах, превращаясь в оскал.
— Ты скоро встретишься с моим Хозяином! — она с новой силой вывернула, удерживаемый в захвате палец, заставив мужчину скрежетнуть зубами от боли. — А для этого нам придется спуститься вниз!
— Там охрана. Тебе не пробраться мимо них не замеченной!
— Не притворяйся глупее, чем ты есть, адмирал! — Зан слегка подтолкнула его по направлению к выходу из комнаты. Толкнула бы и сильнее, да обе руки были заняты. — Я не собираюсь проходить незаметно, иначе мне не понадобился бы ты!
Они вышли в коридор. Зан все же надеялась, что какую-то часть дороги им удастся пройти без свидетелей. Не вышло: в смежной зале, ожидая возможных распоряжений своего господина, дежурил раб. Он на минуту замер, расширенными от ужаса глазами глядя на странную пару, показавшуюся из дверей, потом метнулся в коридор, очевидно, звать на помощь. Точнее, попытался.
— Стоять! — рыкнула Зан и тут же сильнее вывернула руку адмирала, заставив того от боли резко втянуть воздух сквозь сжатые зубы. — Прикажи ему остановиться!
— Стой.
А Тайко-Сид оказался разумным мужчиной: колебался всего мгновение прежде, чем выполнить ее приказ. Ей даже не пришлось сильнее вдавливать нож в его горло. Раб послушно остановился и повернулся к ним, переводя взгляд с нее на адмирала. "Интересно, чьи распоряжения он будет выполнять, если мы прикажем ему разное?" — мельком подумала Зан.
