| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
Сестра не обиделась. Ей было достаточно и того, что я вместе с ней переключилась на разглядывание свадебного подарка для Эдмонда, лишь кинув на булавку с аметистом последний тоскливый взгляд.
Остаток дня прошел без приключений. Шарлотта с цветами исчезла, а мне на стол легла пачка новых отчетов, никак, добрые люди постарались, попридержали, чтоб я слишком уж рано домой не пришла. Меня, разумеется, как зачинателя этого безобразия с систематизацией архива тихо проклинали все, кого это коснулось. Если бы Дориан сам не отметил необходимость и полезность систематизации всего нашего барахла, то проклинали бы еще и в лицо, а так ограничились пакостями исподтишка, смешками и косыми взглядами. Но что мне все это после вампиров, ходячих трупов и путешествий в прошлое? Правильно — как чашку чая выпить. Схожу в зал рапирой помахать, и все пройдет.
А пока... за проверку чужой писанины я села с искренней улыбкой человека, привыкающего жить одним коротким мгновением.
Глава 6
Сильвестр позвонил только на следующий вечер, и я внимательно выслушала его, поблагодарив за помощь, за попытку, да просто за само участие. Этот ворчливый старикашка теперь стал для меня почти родным человеком, добрым дядюшкой, хоть и видеться получалось все реже. Кто бы мог подумать, насколько людей могли сблизить общие секреты.
С Дорианом я встречалась только в Ордене — на собраниях и в коридорах, иногда у кабинета Генри. За неделю, истекшую со дня укуса де Витта, мы едва ли обменялись десятком слов. С каждым разом притворство удавалось все легче. Иногда я замечала, как маг бросает в мою сторону задумчивые взгляды, но чаще всего он просто смотрел сквозь меня, ничем не выделяя из общей человеческой массы. Избегая душевных переживаний, я старалась с головой погружаться в работу, убеждая себя, что, тем самым, делаю единственно-верное: помогаю Дориану всем, чем могу. Готовлю почву для грядущих событий.
Кровь мне больше не мерещилась, и причиной тому была занятость вампира. Так, по крайней мере, объяснял Сид. Да и сам Адриан, хвала всем святым, хотя, скорее, я обязана этим Герберту, не появлялся в моей жизни слишком уж часто, легко проглотив отказ о переезде в вампирскую резиденцию. Я подозревала, он выжидает, и надеялась, что это состояние продлится как можно дольше.
Пару раз он заезжал, оставался на ужин, беззастенчиво манипулируя Катти и искренне наслаждаясь моими тревогами за ее здоровье.
Конечно, я понимала: бесконечно так продолжаться не может. Однако пока вампир не пересекал грань дозволенного, я могла бесконечно убеждать себя, будто полностью счастлива с тем, что имею.
И, конечно же, я училась, много и упорно, также пытаясь верить, что делаю это не ради себя, а ради Дориана и страны, которую люблю всем сердцем.
Гомункул, присланный мне в помощь, оказался первоклассным спецом. Уж и не знаю, где он так превосходно научился разбираться в магии, но некоторые приемы мальчик мог описать, не задумываясь, в мельчайших деталях. Так просто и легко, будто и сам обладал даром. С его помощью я укрепилась в своем умении контролировать воду, научилась собирать облака, а не просто призывать дождь, и даже освоила пару приемов по остановке кровотечений и лечению ран, что не являлось свойством стихии, а относилось немного к другой области магии.
В это утро я, как всегда, проснулась до рассвета, спустилась на кухню и приготовила завтрак. Как человек знающий, что очень скоро оставлю эту привычную и дорогую сердцу жизнь и близких людей, я пыталась как можно больше радоваться простым незамысловатым мелочам и радовать тех, кто мне дорог. Ведь пройдет совсем мало времени, и все, что останется от меня прежней, — это воспоминания сестры и Эдмонда. Мне отчаянно хотелось, чтобы эти воспоминания были хорошими.
Сид пришел, когда я уже допивала кофе, а в окнах брезжили робкие лучи рассветного солнца.
— Доброе утро, — поздоровался гомункул и устроился на табурете.
— Доброе, — отозвалась я. — Завтрак?
— Скажешь Катти снова, что я уже поел? Еда мне не нужна в принципе, но то, что готовит она, есть невозможно. Детям всегда пихают так много мяса и сырых овощей?
Я улыбнулась.
— Нет. Она просто пока не почувствовала себя настоящей матерью и пытается на тебе практиковаться. Ты правильно делаешь, что не сдаешься ей легко.
Мальчик задумчиво сложил перед собой ладони.
— А мне кажется, я отбиваю у нее охоту завести настоящего ребенка. Она меня уже ненавидит.
Я не удержалась, засмеялась и потрепала живой прототип Будды за щеку.
— Сид, ты же прелесть, кому может прийти в голову ненавидеть такого милого ребенка?
Он поднял на меня серьезное лицо.
— Ты ошибаешься.
Возможно. Дориан научил меня проще относиться к собственным ошибкам и не считать проблемой то, что еще можно поправить. Я уверена, что Катти, несмотря на слова Сида, любит и хочет детей. А если нет, практика быстро убедит ее в обратном. Наша с Катериной мать — упрямая, характерная женщина и при этом прекрасная родительница. Если мне досталась нелегкая часть ее характера, то Катерина была просто обязана наследовать добрейшую и лучшую половину.
— Катти будет прекрасной женой и замечательной матерью. Пока у нее проблемы из-за неумелого стремления тебе понравиться, все это ради Эдмонда. Скоро она приноровится, а ты привыкнешь. Все будет хорошо.
Я погладила псевдомальчика по гладковыбритой макушке и пошла в свою комнату собираться на работу.
В управлении царило оживление, и вызвано оно было запланированным пополнением.
Мы с Сильвестром просто голову сломали, обдумывая, как посвятить мага на счет предстоящего нападения нежити на живые кварталы города, не навлекая на себя подозрений. И в итоге, не придумав более доступного варианта, приняли единственно-верное решение, вернее, его выбрал Сид. Гомункул предложил пригласить к сотрудничеству шотландских ведьм. Дориану они вроде как должны, и саму просьбу можно будет списать на подстраховку, никаких объяснений по поводу будущей встречи с армией ходячих трупов не приводя. Как растолковал Сильвестр, магия некромантов ближе всего взаимодействует с силами живой природы, а с природной магией никто не умнеет работать лучше ведьм. Если магу, чтобы упокоить зомби, необходимо потратить время и силы на заклинание, то ведьме всего лишь стоит приказать не содержащему души телу расстаться с оживляющей магией. Я не понимала, как именно это работает, но доверилась выбору толстяка и гомункула. Результатом наших совместных усилий стало наличие в холле управления этим утром команды из десятка миловидных девушек. Прелестницы вовсю строили глазки сотрудникам Ордена, хихикали с новоприобретенными этим же утром подругами и, похоже, чего-то ждали. Я не ощущала в них каких-то особых способностей: обычные на вид, с привычными чувствами и мировосприятием простого человека. Что ж, время покажет, на что они способны.
Я подошла ближе к пополнению и, нацепив на губы дежурную вежливую улыбку, поздоровалась.
— Доброе утро! Меня зовут Элен Мейтбраун, я исполняющая обязанности заместителя начальника отдела артефактов. Кто из вас Линда Мейсон?
Девушки шептаться и хихикать перестали, с интересом воззрившись на меня. Красивые, молодые и невысокие, с хорошо сложенными фигурами, щедро демонстрирующими прелести посредством мини-юбок и макси-вырезов.
— А если тебе она представляться не желает?
Ко мне шагнула рыжеволосая девушка с удивительно голубыми глазами. Она холодно улыбнулась алыми губами и повела плечиком, едва прикрытым темно-красной тканью экстравагантного платья.
— Мы, знаешь ли, не имеем дела с вампирскими подстилками. Так что иди, куда шла.
Ее слова ударили меня звонкой пощечиной, однако растерянность была бы слишком непозволительной роскошью в данный момент.
— Если вы неспособны уважать меня как человека, потрудитесь проявить уважение хотя бы к сотруднице Викторианского Ордена. Я вас не оскорбляла.
Девушка скептически хмыкнула.
— Призирающие свою человечность не имеют права на уважение.
Я хотела ответить, но осеклась, заметив, как девушка смотрит мне за спину. Сколько в этом взгляде было восторга, обожания и трепетной надежды. Я понимала ее чувства лучше, чем хотелось бы. Предательская мысль сбежать заставила меня нервно сделать шаг в сторону. Но было уже слишком поздно.
Знакомый аромат дорогой туалетной воды заставил замереть на месте. Сердце пропустило удар. Память предательница тут же напомнила о мягких теплых губах и нежных прикосновениях его рук... Спокойно, Элен! Нельзя думать об этом здесь!
— Линда! Я так и знал, что ты не удержишься и прилетишь сама.
Девушки встрепенулись, разулыбались и нестройно поприветствовали мага.
Рыжеволосая ведьма подпорхнула к Дориану и, по-свойски положив руки на широкие обтянутые тканью пиджака плечи, прильнула к его губам. Вот так просто, без лишних слов.
Один Бог знает, чего мне стоило остаться стоять на прежнем месте, а не, припустив со всех ног, умчаться, чтобы не видеть... не смотреть, как страстно встретились их губы, как нежно руки мага обвивают тело молодой ведьмы, а она, привстав на цыпочки, погружает пальцы в темные пряди волос Дориана. Моего Дориана!
Я ведь думала, что смирилась с судьбой, думала, что смогу пережить и безразличие любимого, и его пренебрежение. Мне хотелось верить, что все это временно, так говорила я себе. И когда в руки мага ляжет Хронос, и он вспомнит, моя жизнь изменится... он изменит ее к лучшему. А теперь... Глядя на слившуюся в объятиях и совершенно незнакомую мне чужую пару людей, я понимала: ничто не повторяется вновь. Судьба дала мне шанс и надежду в той, другой реальности, а я, не пожелав заплатить нужную цену дорогими моему сердцу людьми, отказалась от него. Второй попытки уже не будет, а расплата за осуществление желания — счастье и жизнь моей сестры — будет больно бить по мне и дальше. Его слова: ''Я буду счастлив полюбить тебя снова'', — так глубоко тронувшие меня в том, другом времени, не значат здесь и сейчас ровным счетом ничего...
Стоило ли оно того? А разве что-то может быть важнее счастья близких? Мне было больно — невероятно, невозможно, чудовищно больно. Но я это переживу, переступлю, закрою глаза, поборю, потому что обещала тому, другому Дориану справиться, и мне по-прежнему есть, что терять. Ради счастья Катерины и Эдмонда, ради самого дорогого мне человека на свете я не нарушу данное ему обещание. Я справлюсь, сделаю все возможное и невозможное, даже не зависящее от меня. Моя сестра жива, она будет счастлива, Эдмонд жив и вскоре женится на Катерине, Генри хорошо себя чувствует и скоро станет моим родственником. Даже мама... ее жизнь не заберет полоумный некромант с гипертрофированным чувством справедливости. Если ради всего этого я должна стать вампиром и отказаться от любви самого прекрасного человека в мире — что ж, цена будет выплачена в полной мере. И никто не узнает, каких усилий на самом деле мне это стоило. Я человек, и я все смогу. Просто должна.
— Линди?
Пара с видимым нежеланием отстранилась друг от друга. Наблюдая за ведьмой и магом, я не сразу сообразила, что говорит Эдмонд.
— Кузина, и когда, позволь спросить, ты собиралась сообщить мне о своем визите?
Ведьма снова радостно заулыбалась. И, нехотя покинув объятия Дориана, повисла на шее у расхохотавшегося Эдмонда.
Мой будущий зять закружил ее. Выходит, она еще и его родственница. Полный абзац.
— Привет, братишка. Видишь, очень хотелось сделать тебе сюрприз.
— Вижу, — Эд поставил ее на пол и обернулся ко мне.
— Познакомься, Элен, это моя двоюродная сестра, Линда. Линди, это Элен, сестра моей Катерины.
Ведьма скорчила брезгливую рожу, вызвав в моей душе подобие мрачного ликования. Не одной мне все происходящее оказалось неприятно.
— Только кровопийц тебе в семействе не хватает.
Остальные ведьмы с нетривиальным интересом пялились на всех участников сцены.
— Да, вампир-маг будет достойным дополнением к ведьме и моему помощнику, — на удивление спас меня от очередного едкого замечания Дориан. — Линди, не стоит. Элен не заслужила твоих колкостей. Против нее сыграли обстоятельства. Она не рада своему положению и совсем не стремилась к нему, уверяю тебя.
— Так и есть! — вступился за меня и Эдмонд.
Кузина Эда хмыкнула и со скептической усмешкой посмотрела на толпу своих подруг, будто говоря тем самым: вы это слышали? Не рада положению? Так я и поверила!
Меньше всего я чувствовала себя обязанной убеждать кого-то в своей непричастности и невиновности: и ежу понятно, нет в этом никакого смысла. Мое плачевное положение от этого не изменится.
— Начнем знакомство по новой, — миролюбиво улыбнулась я, с удивлением понимая, что едкая насмешка на лице шотландской ведьмы ничуть не задевает меня.
— Я рада встрече с вами, Линда, и надеюсь, что сотрудничество будет плодотворным. Эдмонд, проводи, пожалуйста, девушек к сэру Генри, он взял на себя обязательства рассказать им, что к чему.
Пожелав всем хорошего дня, я ушла, отчаянно борясь с желанием посмотреть на Дориана. С каждым шагом становилось все легче. Да, я сделаю все от меня зависящее — и будь что будет. Уже то, что я спасу столько жизней, это немалый плюс, и все будет хорошо. Настолько, насколько это возможно в сложившихся обстоятельствах.
День был тяжелым, и домой я вернулась ближе к ночи. Со стола уже убрали, и только гора недомытой посуды как будто намекала на то, что хозяйка старалась для гостей.
Сид ждал меня в комнате, с интересом перекатывая внутри круглой головоломки крохотный металлический шарик.
— Доброй ночи, — поздоровался гомункул.
В желтой байковой пижаме с самолетами он как никогда походил на настоящего ребенка.
— Она будет жить с нами?
Сид смерил меня внимательным взглядом.
— Пока что да.
— Твои слова обнадеживают.
— Ты сегодня не будешь заниматься?
Я вздохнула: сил делать что-то, требующее сосредоточенности, да еще и перед сном, не хватит. И есть не хотелось.
— Нет. Очень устала.
— Да, сегодня тебе нужно хорошо отдохнуть, — уверенно заявил гомункул, спрыгивая с кресла.
Почти засыпая, сходила в душ и, не понимая, зачем, перед сном надела подаренные Дорианом серьги. Так я как будто стала немного ближе к нему.
А утро началась с неожиданного вторжения.
— Просыпайся, кровососка! Пришла пора радоваться солнышку! Ах да — оно же для вас смертельно.
Возмущенная подобной бестактностью, я села на кровати, готовая высказать Линде все, что думаю об утренних визитах без приглашения.
— Ох, какая прелесть! Где ты их взяла?
Ведьма бесцеремонно влезла ко мне на кровать и сцапала одну из сережек-накопителей.
Зараза! Так и знала, что не стоило их доставать... это же надо! А если бы Дориан увидел?!
— Там, где взяла, таких больше нет.
Я отобрала у ведьмы собственное ухо и тут же стянула сережки.
— Зачем ты их снимаешь, они же изумительные!
Это так, да только светиться нельзя. Укладывая подарок Дориана в шкатулку, я отметила, как бы потрясающе эти голубые бриллиантовые капельки смотрелись в ушках Линды, оттеняя насыщенный цвет ее глаз.
| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
